Боевой путь

Мой дед Зуев Антон Павлович

Мой дед Антон Павлович Зуев, родился 30 января 1906 г в Сибири, в городе Ишим. После окончания школы поступил сначала в Сельхозтехникум, а в 1930 году в Московский институт коневодства. С 1932 г работал зоотехником в Хреновском конезаводе, а затем до самой войны редактором в «Сельхозгизе». Со своей будущей женой, моей бабушкой – Фатиной Ивановной Корытовой (Зуевой) он познакомился еще в техникуме, бабушка была из старинного сибирского рода, среди ее родственников были учителя, чиновники, фельдшеры. По рассказам, один из ее предков, предположительно прадед, по национальности хант был отличным охотником, уходил в тайгу на долгие месяцы и возвращался с телегой, доверху нагруженной шкурками соболя, куницы, белки. Бабушку дед ласково называл «моя зыряночка», видимо считал, что она из зырян, угро-финской народности Западной Сибири.

Переехав в Москву, работая в «Сельхозгизе», дед с бабушкой поселились в поселке Никольское (станция по Горьковской железной дороге) в 20 км от Москвы. Никольское представляло собой тогда патриархальное дачное место со старинной церковью, прудами и перелесками. Рядом с Никольским располагалась небезызвестная Салтыковка,  с развалинами старого поместья и гротом помещицы Салтычихи. Дом, в котором они поселились был большой, деревянный двухэтажный особняк, переделанный под несколько коммунальных квартир. Дед и бабушка жили в небольшой комнате с печкой и общей, на несколько других жильцов, кухней. На работу в Москву приходилось ездить на поезде до Курского вокзала. В этой комнате они жили вчетвером – с дочкой Ниной и приемной матерью бабушки Евдокией Мироновной Аркановой.

Надо сказать, до войны они жили хорошо, дружно и весело. Часто ездили на Москву реку купаться, выпивать и закусывать в хорошей компании с друзьями. Дед любил ездить на рыбалку с друзьями Николаем Ильичом Онисимовым и Анисимом Александровичем Поляковым. Незадолго до войны, году в 39, дед получил участок для строительства дачи, причем не где ни будь, а в Переделкине, рядом с поселком писателей, который в то время только начинал строиться. Первыми дачниками в этом поселке были Пастренак, Чуковский, Катаев, Леонов. Дачный участок деда был в поселке «Мичуринец», образованный по указу Сталина,  которому любители садоводства написали письмо с просьбой выделить землю под Москвой для выращивания новых сортов яблок, груш, вишни и других полезных растений.

Место было чудное, на опушке дремучего леса, рядом поле, деревенька Федосьино, усадьба графа Самарина, графский пруд… К стати, по рассказам бабушки дед, получив участок ворчал «..далеко от Москвы, поезд не останавливается, только притормаживает…, вот если бы в Сокольниках…». Тем не менее, дача строилась, по плану деда это должен быть большой дом с двумя верандами, несколькими комнатами, на участке в 22 сотки с фруктовым садом…

Планам не суждено было сбыться, началась война, дача осталась недостроенной. Только после войны бабушка с огромным трудом и с потерей половины дома и участка стройку закончила.

Дед, которому тогда было только 35 лет, работал редактором в «Сельхозгизе» имел «бронь», т.е. не подлежал призыву в армию, записался в народное ополчение уже в июле 1941 г. Воинская часть в которой он оказался (5-я Московская стрелковая дивизия, с 1942 г – 158 Московская стрелковая дивизия) была сформирована из таких же добровольцев, служащих, рабочих, интеллигенции…, практически никто из них не имел военного опыта и никогда не держал в руках оружие. Дивизия сначала находилась в районе Тропарево, бойцы жили в казармах, получили обмундирование, изучали военное дело. Поскольку Тропарево было совсем недалеко от Москвы, бабушка с моей мамой могли часто навещать деда, да и он иногда получал возможность на несколько часов съездить домой. Казалось война далеко и разлука будет недолгой. Наступила осень 1941 года, фашисты рвались к Москве и дивизия ополчения двинулась на фронт. В начале 1942 г части дивизии были передислоцированы под Можайск, началась настоящая зима с холодами и снегами, температура опускалась ниже 40 градусов, по словам бабушки (кто-то передал ей) дед отморозил ноги, но остался в строю. Из под Можайска, пешим 100 километровым маршем, дивизия была отправлена на Калининский фронт, под г. Ржев.  Вот данные о части, где воевал дед: 158 Московская стрелковая дивизия, командир полковник Исаев, комиссар Жженов,, 8-й стрелковый полк командир майор Бондаренко, 2-й стрелковый батальон командир Сарычев, 4-я рота командир Хоперский, политрук Шляпин, 1-й взвод младший лейтенант Мурашев.

Последнее письмо деда было 16 февраля 1942 г, в письме он писал, что 100 километровый марш он перенес нормально, не отстал. Можно себе представить, как он шел в шинельке, с отмороженными ногами в  жуткий холод. В этом письме он пишет о сожженных и разграбленных немцами деревнях и селах, через которые проходила их часть. Нам сейчас трудно понять какие чувства обуревали этих, совершенно мирных людей, одетых в солдатские шинели, почти безоружных, замерзающих, когда они проходили через эти деревни. Скорее всего, страха перед врагом и смертью у них не было, была ненависть, решимость защитить свои семьи, своих детей от проклятых фашистов. На передовой дивизия оказалась видимо в период с 10 по 15 февраля. Линия фронта проходила через деревни Холмец и Васильки, Оленинского района ныне Тверской области. Деревня Холмец, которую предстояло отбить у немцев располагалась на крутом берегу реки, на котором фашисты соорудили снежный вал, облитый водой и заледеневший на морозе, оборудовали огневые пулеметные точки.    Когда дед писал это письмо, он наверное уже знал, что оно будет последним, атака с бескрайнего снежного поля на ледяной вал под кинжальным пулеметным огнем практически не оставляла шансов выжить. Больше писем не было. Дед пропал без вести, как и десятки тысяч других, в боях под Ржевом. Из 11 тысяч дивизии осталось в стою не более 3 тысяч, остальные убиты, ранены, пропали. Могила деда не найдена. Он лежит там, в лесах, реке, болоте, поле под Холмецом. Мир праху его, вечная память и Царствие Небесное! Молодой, красивый, добрый и абсолютно мирный человек погиб защищая нас, свою жену, дочь, внуков и правнуков. Мы не забудем его подвиг. СПАСИБО ДЕД.

 Мы с братом Мишей попробуем отыскать его могилу, поедем под Холмец и Васильки. PS.  У Миши сломалась машина и мы ездили на места боев с сыном Сережей. Были в Холмеце, поклонились братской могиле погибших воинов 158 дивизии, нашли фамилию взводного деда (Мурашов). Потом по лесной дороге добрались до Васильков. Деревни не было… Было прекрасное русское поле, полевые цветы и деревянный крест на захоронении останков бойцов 158 дивизии. Говорили, что в Васильках был госпиталь, кто-то сказал бабушке, что раненого деда направили туда. Фашисты разбомбили и деревню и госпиталь. Теперь там только поле.

Внук Сергей Соловьев, Москва 1916