Мама! Тебе эти строки пишу я,

Тебе посылаю сыновний привет,

Тебя вспоминаю, такую родную,

Такую хорошую - слов даже нет!

Эдуард Асадов, «Письмо с фронта»

В нашей семье уже более полувека бережно хранятся и передаются по наследству несколько пожелтевших писем - писем юного солдата Великой Отечественной - моего двоюродного прадеда Владимира Юхмана.

Володя родился в южном городке Ейск на берегу Азовского моря. Шел 1924 год, и его родители Дмитрий Андреевич и Ирина Арсентьевна, только что пережившие ужасы гражданской войны, уж никак не хотели такой же судьбы своему сыну.

Мальчик был добрым и любознательным, любил читать, ходить в кино, гонял на велосипеде по пыльным ейским улочкам… Правда, его юношеская порывистость и желание быть "героем" иногда заставляли родителей поволноваться. Однажды отцу Володи даже пришлось лишить горячего парня его верного "коня" за то, что Володя чрезмерно "закатался" и забросил учебу.

Дмитрий Андреевич Юхман характера был твердого и жёсткого - разобрал велосипед сына до винтиков и повесил в сарае. Володя, пошедший характером в отца, четыре дня после этого жил у своей тети Нюси (маминой сестры). Показывая тем самым, что он уже "взрослый и самостоятельный". Было Володе в то время 14 лет. Позднее он перебрался в Краснодар, жил у родственников, окончил курсы электро и газосварщиков и поступил в вечернюю школу. Он очень хотел показать родителям, что способен о них заботиться, очень хотел чтобы они им гордились.

И эти юношеские мечты, скорее всего, исполнились бы, но наступил 1941 год, который так сильно изменил судьбы нашего народа.

Отец Владимира, уже прошедший горнило Гражданской войны, почти сразу был призван на фронт. А сын, которому тогда еще не исполнилось 17-ти, остался с матерью в Ейске. Город постоянно подвергался бомбардировкам немецкой авиации. И Володя уже с нетерпением ждал, когда же и он сможет пойти защищать свою Родину. Повестка пришла в начале апреля 1942 года, и уже через несколько дней 17-летний красноармеец Владимир Юхман был направлен на Волховский фронт.

Немцы, тем временем уже вовсю орудовали на Кубани. 22 апреля на Ейск были сброшены листовки страшного издевательского содержания: «Не лепите пирогов, не месите теста. 23-го числа не найдете места». На следующий день, в день святой Пасхи, бомбардировка города была особенно сильной. Оккупация Ейска продолжалась с августа 1942 до начала февраля 1943 года. Володиной маме, оставшейся здесь, приходилось только молиться и ждать от сына и мужа вестей с фронта.

«Здравствуй дорогая мамочка! Сегодня 13-е августа. Сообщаю, что я жив и здоров, чего и тебе желаю, находясь дома в беспрерывном ожидании какой-либо вести от нас с папой (…) Ну расскажу, как я живу в боевой обстановке. Конечно, ты ведь и сама знаешь, что я нахожусь не дома, а на переднем крае и жизнь здесь не весьма важная. Спим в ровиках на сене, шинелькой укрываемся, под голову кулак, а рядом, чтобы не было скучно, кладем с собой ППС (автомат) и так вот спим. Почти беспрерывно слышится свист и неприятный скрежет падающих мин и пуль. Но мы уж к ним привыкли и, не страшась, отвечаем своими мощными ударами по немецкой шкуре, которая не любит, когда бьет наша артиллерия, потому что наши артиллеристы – меткие стрелки, отличные мастера своего дела (…) Мамочка, я тебя очень прошу выслать в письме на отдельном листке бумаги, разборчиво написав, молитву, которую у меня отобрали, не смотря на просьбы возвратить ее…».

374-я стрелковая Любанская дивизия, где служил Володя Юхман, прошла путь от волжских равнин до границ Ленинградской области. В начале 1944 года дивизия перешла в наступление в ходе Новгородско-Лужской операции, приняла участие в освобождении Тосно, Любани, Луги, станций Торковичи, Оредеж и Батецкая. Всего за время этой операции дивизия прошла на запад 220 километров, освободив 88 населённых пунктов.

13 октября 1944 года в 03.00 дивизия форсировала Киш-озеро и заняла центр Риги. Верховный Главнокомандующий личному составу дивизии объявил благодарность. В Москве был дан салют. Далее бои перешли на восточный берег Западной Двины, где для фашистских армий группы «Север» был образован вагон–котел, в который попали 29 пехотных дивизии и спецчастей.

В марте 1945 года дивизия находилась в обороне: вела бои на Курляндском полуострове, очищала Латвию от фашистов.

Суровая школа войны превратила юного Володю в храброго и опытного солдата. Каждый раз его боевые задания становились все сложнее и опаснее.

«Папочка, я сейчас нахожусь в стрелковой части во взводе нашей разведки, командир разведотделения. Часто приходится ходить к фрицу в его оборону и тормошить его там, и тащить какого-либо зверя фашистского для нужных сведений. Ходил ни раз в тыл к нему и приходил благополучно. Он иногда, правда, обстреляет нас, но мы что – в ответ ему, а сами наутек к своим славянам. После отдыхаем, а дадут задачу – снова идем. Вот чем я занимаюсь и как живу».

За дерзость и смелость В.Д. Юхман был награжден медалью «За отвагу». Вот выписка из его наградного листа:

«6.02.45 года в районе Лапсас при уточнении прочности обороны противника и захвата «языка» действовал в состав группы захвата 1-ой стрелковой роты. Один из первых ворвался в траншею противника и автоматным огнем уничтожил двух немцев».

На следующий день после военной операции Володя сел писать письмо отцу, скромно описывая свой подвиг:

«Папочка, у меня все в порядке, здоровье мое нормальное. Этой ночью я побывал в гостях у фрица, этим самым выполнил задачу, а сегодня отдыхаем. Папа, как тебе должно быть известно, моя специальность – разведчик, поэтому я часто вместе с другими товарищами навещаю врага, доставляя ценные сведения для нашей армии, которая доколачивает немцев в Прибалтике (…) Папочка, ты думаешь, если я не писал письма тебе, то я не думал о тебе и не беспокоился. Нет, это совсем не так. Я очень много переживал и сейчас беспокоюсь о тебе и о маме. Ведь у меня нет родней и ближе людей как ты и мама. Вы у меня одни и я не сын вам буду, если забуду своих родителей, которые меня учили только хорошему…».

Буквально через несколько дней Владимир Юхман за новый подвиг был награжден уже орденом Славы III степени.

«17.02.45 года мл. сержант В. Юхман во время ожесточенной контратаки немцев, заменил выбывшего из строя командира взвода, лично из станкового пулемета уничтожил 11 гитлеровцев, был ранен, но не ушел с поля боя до тех пор, пока контратака не была отражена» (из наградного листа).

Пути войны неисповедимы. Во время последнего описанного сражения Владимир получил слепое осколочное ранение правого бедра с повреждением бедренной артерии. Неделю  за его жизнь боролись в медсанбате (ОМСБ 464). Местные работники провели операцию и сделали перевязку. Затем 26 февраля Володя поступил в ЭГ 1761 в латвийском городе Резекне.  Однако рана оказалась роковой, возможно началось заражение, и 13 марта 1945 года 20-летний разведчик Владимир Юхман скончался, не дожив до долгожданной Победы всего несколько месяцев. Похоронили его в латвийском городе Резекне на гарнизонном кладбище на ул. Миера. Долгое время это была индивидуальная могила. Сейчас кладбище трансформировали, убрали отдельные могильные камни, а место захоронения советских солдат отметили плитой, где среди прочих погребённых, есть запись “мл. сержант Юхмана В. Д."
 

(Из последнего письма Володи к отцу):

«Папа, ты помнишь, когда мы были последний раз с тобой? Я это отлично помню. Это было в тысяча девятьсот сорок первом году первого мая, когда я приезжал из Краснодара на праздник. Ты тогда собрал для меня велосипед, и я катался по городу в этот день. Он для меня самый хороший день, которого я никогда не забуду. После того я тебя больше не видел. Ну а вот когда кончится эта «буза на постном масле», тогда ты приедешь домой. Ну а мне может быть придется еще послужить, и я приеду тоже. И будем жить еще лучше и веселей. Вот тогда и отдохнем. Ну а сейчас пока у нас еще есть работка солидная. Так что по работе будет виден и конец, чего ждут миллионы людей».