Я, Рязанкин Антон Николаевич,  узнал о солдате со слов моей бабушки, Коротковой Натальи Николаевны. Ей он приходится родным дядей, а соответственно мне двоюродным прадедушкой. Яблоков В.Н, -- родной брат моей прабабушки Яблоковой Софьи Николавены, которой и адресованы все сохранившиеся двенадцать писем с фронта. Письма написаны на адрес: Ивановская область, город Иваново, улица Центральная, д.8, квартира 25. На этот же адрес пришло  последнее письмо с рассказом о его смерти. 

Письма им присылались по военно-полевой почте из 

Воронежа (3 марта 1942). "вот и опять мой круг странствований закончился в госпитале, опять ранен в ту же ногу, только выше области колена. Затронуты коленные сухожилия. Но ничего, не смертельно, а потом начинай сначала, нечего сказать, удовольствие... В остальном осталось все по-старому,"

Саратова (9 сентября 1942). "...ну вы, наверно, знаете, что я за эти последние восемь месяцев проделал целое кругосветное путешествие. Прошел немало, проползал на животе мало-мало, ну и проехал черт знает сколько. Ну и, наконец , остановился вот здесь и нахожусь около полмесяца. Ну жизнь моя, знаете, военная: с пяти и до десяти один день похож на другой, как две капли воды. Но теперь я живу в несколько тысяч раз лучше, чем до сих пор. ... Передайте всем живым привет, ну а с мертвыми, вполне возможно, сам увижусь,"

Энгельса (часть 243, 23 ноября 1942). " ... жизнь моя военная, дни идут один за одним, здоровье что-то не особенно: то малярия трепала, потом новые нарывы, и сейчас раненая нога борохлит. Очевидно, стужу. ... Мы охраняем покой города от фашистских стервятников. не международная охрана, да и у них на фронтах имеются некоторые сдвиги. ... Наши бойцы, определенно, повеселели. Смотрят на это с надеждой."

Энгельса (часть 243, 7 декабря 1942). " ... из Шуи мне пишут, что послали вы мне письмо, в котором были конверты, они мне бы здорово пригодились, я его не получил, в этом письме я просил послать сухарей, водки. и еще добывляю:надо мне теплые брюки, или в крайнем случае какие-нибудь простые, посылку надо послать быстро, а то я могу сорваться с места, посылки принимают только до первого января ото всех граждан, живу по-военному, время идет. ... на днях выйду дальше, посылку пока не посылайте, но держите ее в боевой готовности. Как только приеду на новое место, пришлю телеграмму,"

21 декабря 1942 года пришла телеграмма со словами: "срочно вышлите посылку тёплые брюки вадим"

Энгельса (9 января 1943).

24 февраля 1943 пришло письмо с передовой линии фронта по адресу: полевая почта 2377 часть 29. "Привет с фронта, видите, как здорово из Саратова я прямо на фронт, вот уже около 10-12 дней я на передовой, ничего нового:все еще стреляют, гибнут люди, ну что же делать -- всем участь одна. дело вот в чем: я вашу посылку в Саратове не получил, она, очевидно, вернется обратно, сами вы ее получите, и что если полылки принимают, то пошлите мне ее сюда, а то страшно хочется чего-нибудь домашнего. Сейчас бы качанок капусты или ведро молока. Ну пока с приветом." 

Следующие пять писем имеют одинаковый адрес: полевая почта 24963. 

17 июня 1943 года. "давно я вам не писал, да и вы не больно балуете этим делом. Ну, как видите, я еще все жив, но здорове не так блестяще, вконец истрепал нервы, да и сердце борохлит, да ведь два года войны не только для меня, но и для многих кое-что будет стоить. Но жизнь наша, знаете, военная. Но перспектива дальнейшая, домой не собираюсь, хотя многие об этом и говорят. Но разговор разговором, а факты -- совсем другое. Ну будем живы -- увидим, что будет, а не будем -- тогда другое дело. С приветом, Вадим."

1 июля 1943 года полевая почта 24963 "А": "... вы довете меня на осень винегрет кушать, да такие вещи я сейчас не кушал, а сожрал бы незнаю сколько, но только не придется кушать этой осенью ваш винегрет. Я думаю, что будет на будущий год около этого времени. ... Почтальон спит рядом со мной, за всеми событиями следит внимательно. Но ничего определенного сказать нельзя. Ну вот. бывайте здорово, с приветом, Вадим."

24 июля 1943 года. Полевая почта не указана. Военная цензура 17398. "Жизнь моя идет по-военному. Разве только то, что все задвигалось, зашевелилось. Сейчас стихло. В лесу уйма черники и малины. Самочувствие мое скверное : то треплет малярия и борохлит сердце... они развертываются очень быстро. Я думаю ,что август месяц будет большим результатом.Будем ждать и надеяться, что события для нас всех будут хороши. Зинаида ничего не пишет. "

20 сентября 1943 года полевая почта 24963 "А". "живу по-старому, по-военному. Жизнь знаете какая, ну не знаете так представляете. Живу пока ничего, здоровье стало лучше, не треплет малярия, а это самое главное. наступила осень, 1943 год идет к концу, а обещанного Второго фронта пока что не предвидится, правда "обещанного по три года ждут", но ведь это хорошо ждать за чужим горбом, мы платим за войну потом и кровью своими как в тылу, так и на фронте, а они только и делают, что овещаются и обещают. вобщем, как я раньше говорил "зять нехрена взять", да если бы они напрягали свои силы как мы, от немцев и духу бы ни осталось на нашей земле. А вот наши на юге молодцы, медленно, но уверенно отжимают немцев назад. "

1 января 1944 года. полевая почта 24963 "А". "Сегодня первый день 1944 года. Поздравляю вас с наступающим новым годом, что принесет он нам интересно? Живу по-старому, здоровье хреновое, очень борохлит сердце, но недавно был на комиссии, так там все равно признают строевиком. Но я то знаю себя и чувствую, что я за строевик. на фронтах хорошие изестия. посмотрим на союзников, как и что они." 

Обстоятельства кончины солдата: 9 мая 1944 Сестра Вадима Николаеича Валентина пишет другой его сестре Софье: "...Получила я письмо от одного тов. Вадима. Письмо он написал очень большое, где описал все подробно, о последних днях жизни Вадима, о последнем вечере их в землянке и о последних его минутах. Пишет, что Вадим сильно бился и стонал, и только сказал, что сердце все болит и болит. Пока ходили за лошадью, Вадим умер. Последние минуты он говорить ничего не мог, лежал спокойно, с закрытыми глазами и плакал. Какой ужас, ведь, наверное, хотелось жить. Другой его тов. тоже должен ответить, когда уточнит место похорон; я его об этом просила, дальше должен написать о документах, письмах, деньгах, которые были при Вадиме. Когда буду в Вас, письма все приввезу, а посылать не решаюсь, могут затерять, а ведь это последняя память о Вадиме. Фамилии его товкарищей: Тоович Григорий Артемович (он был в последние минуты с Вадимом, жили они вместе десять месяцев, Другой: Кулагин Петр П. -- это их отделенный командир, от него жду второго письма. ...).