Главная » Отделения ПФР » Отделение по Ярославской области » Новости отделения
Сотрудники Пенсионного фонда поздравили с Днем Победы Валентину Волкову
07 мая 2015
Сотрудники Пенсионного фонда Елена Гилевская и Ольга Щебалева сегодня поздравили с наступающим праздником Великой Победы Валентину Волкову. Ветеран Великой Отечественной войны, пережившая блокаду, награждена медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда» и «За Победу над Германией».
Валентина Ивановна оказалась в гостях у родственников, когда объявили о начале войны. Все побежали проситься на фронт. Вручались повестки, выдавались противогазы – город стал фронтовым. Героическая медсестра запомнила вражеские лозунги: «Ленинградские дамочки! Не ройте Вы эти ямочки, все равно наши таночки пройдут эти ямочки». Город был охвачен ужасом смерти.
Все родственники погибли в сорок первом. Молодой девчонкой она попала в 70 эвакогоспиталь в тяжелейшем состоянии – истощение III степени. «В мире есть царь – этот царь беспощаден – голод названье ему!», - с болью вспоминает Валентина Ивановна, - «каждому давали ложку еды, растягивали, берегли. От цинги перед этой ложкой заставляли пить отвар хвои. Не красиво так говорить, но очень неприятная еда». Спасли, на ноги поставили. А дальше….. Спасала других улыбкой, верой, словом. Приносила раненым водички, говорила, что лекарство и просила заснуть. Верили! И в Победу верили! Хотелось жить… Комиссар госпиталя Янкович вселял надежду. Говорил всегда, что осталось 3 месяца до Победы. 23 февраля в День рождение в госпитале врачи и медсестры сделали подарок. Каждый от своей ложки каши капельку сложил в общую. Все отдали имениннице. Самый дорогой подарок был. Раненых привозили потоком. «В то время от дежурства хотелось поспать, а приходилось стирать бинты. Запомнила людей – добрых парней, чистых. Никогда не слышала плохого слова. Всегда опекали». В период с 21 октября 1941 года по 22 мая 1945 года прослужила медсестрой Валентина Иванова. Встретила радостную новость об окончании войны в Польше.
После войны Валентина Ивановна выучилась в Казанском химико – техническом институте им. С.М. Кирова на химика – технолога. Распределили в Красноярск. Вышла замуж. Родила двоих детей и стала научным сотрудником лаборатории Ярославского НИИМСК.
За чашкой чая много рассказала сотрудницам Пенсионного фонда боевая медсестра. Елена Гилевская и Ольга Щебалева поздравили Валентину Ивановну с наступающим праздником и подарили цветы и подарки.

18.06.2015 10:13Олеся Лебедева 908
«Умирала и я…». Блокадница Валентина Волкова о Ленинграде в годы войны
Еженедельник "Аргументы и Факты" № 25. Аргументы и Факты - Ярославль 17/06/2015
Ленинградцы многое перенесли. О блокаде невозможно рассказать...
Ленинградцы многое перенесли. О блокаде невозможно рассказать... © / АиФ-Петербург

Валентина Волкова, ветеран Великой Отечественной войны, недавно отметила своё 88-летие. Она вспоминает о страшных днях блокады Ленинграда, которые ей пришлось пережить. Её голос дрожит от переживаний, на глаза то и дело наворачиваются слёзы.

Царь-голод
Олеся Лебедева, «АиФ-Ярославль»: Валентина Ивановна, как получилось, что во время блокады Ленинграда вы оказались в городе?

Валентина Волкова: Мой папа был железнодорожником, сама я родилась под Ленинградом. Когда пришла война, мне было 14 лет. Летом на каникулах я поехала в гости к тётушке в Ленинград. Был тёплый солнечный день, все безмятежно гуляли по городу. Вдруг как гром среди ясного неба - репродуктор: «Враг без объявления войны напал на нас. Но враг будет разбит, победа будет за нами!» Эти слова навсегда запомнили все ленинградцы. И всю блокаду, всю оставшуюся войну мы свято верили этим словам. Эта вера была настолько велика, что не победить было невозможно!

Реклама
Уже буквально к вечеру по городу объявили всеобщую мобилизацию, завыли сирены. Всем начали выдавать противогазы. Магазины тут же стали пустеть.

- Когда вам стало по-настоящему страшно?

- Первый год войны для меня стал самым ужасным. Большая ошибка властей была в том, что все продукты ленинградцев были сосредоточены в одной точке - на Бабаевском складе. И немцам, видимо, это стало известно. В первую очередь при наступлении они бомбили этот склад. Сахар, крупы, мука – всё пропало.
Уже к осени начался голод, людям выдавали в день по 125 граммов хлеба на каждого. Жили без воды, без света, стёкла в домах выбиты при бомбёжках, стены домов промёрзли и покрылись инеем.

Мы тогда ещё не осознавали, что это блокада, просто знали, что в окружении. И молились каждый день, чтобы поскорее замёрзла Ладога, через которую бы нам начали переправлять продукты.

- Как переживала голод ваша семья?

- От голода у меня умерли тётя и двоюродный брат. Умирала и я, но меня успели спасти. Когда в нашу квартиру пришли сандружинницы, я лежала без сознания под матрасами и тихо стонала. Только благодаря этому меня нашли и перевезли в госпиталь, где и выходили. Там я осталась работать медсестрой, сама стала ухаживать за ранеными.

«Делайте невозможное!»
- Чем вы могли помочь раненым в свои 14 лет?

- Делала перевязки, уколы. Мы сами ходили голодные, холодные. Врачи тоже еле стояли на ногах. Начальник госпиталя всё говорил: «Делайте невозможное! Проводите как можно больше операций!» Зато нам давали ложечку каши на завтрак - «ляп», как мы его называли, и маленький кусочек хлеба. И мы эту кашу намазывали на хлеб.

Но есть всё равно хотелось. Было такое ощущение, что как будто ножом по животу режут. Правильно поэт Николай Некрасов говорил: «В мире есть царь: этот царь беспощаден, Голод названье ему».

Вот помню госпиталь, двор, и там травка прорастает. И вот этого подорожника нащиплю, кипяточком ошпарю и ем весь день.

Вы не представляете, как нам хотелось спать… Просто ужас! До жуткой боли…

Но никто никогда не злился. Эта доброта передавалась и раненым. Я переживала за всех раненых, и они тоже были привязаны ко мне. Кричали: «Сестра, сестра, нежные руки! Вот тут болит, и вот тут болит!» И болело, конечно. Не притворялись. Все такие молодые… И сколько им приходилось страдать! Но никто не жаловался, что что-то не так. Все были настроены поскорее вылечиться и опять уйти на фронт.

Я помню их голоса, помню их стоны. Обезболивающих не было. Я всем старалась помочь, как могла, находила какие-то нежные, успокаивающие слова. Бывало, сижу и плачу рядом с ними.

Уходить из госпиталя нам было нельзя, всё было огорожено, территорию охраняли солдаты. И отводилось всего лишь несколько часов на отдых - постирать бинты и халат, которые были все в крови.

Вообще ленинградцы многое перенесли. О блокаде невозможно рассказать…

Заминированный сад
- Валентина Ивановна, вы помните тот момент, когда прорвали блокаду?

- К этому времени наш госпиталь уже эвакуировали в Польшу, в город Штеттин. К нам в медсанчасть приходили польки. У них это была как трудовая повинность - убирали двор, работали санитарками.
Однажды в воскресенье нам с другими медсёстрами разрешили погулять по Штеттину. Было жара, и мы пошли к реке, а мост взорван. Местные мальчишки помогли переправиться на лодке на другой берег. Выходим и видим перед собой большой красивый сад. В саду - много небольших столиков, на которых была оставлена еда и напитки. Видимо, было очень быстрое наступление наших.

Мы забрались на черешни и стали есть ягоды. И вдруг слышим командный голос: «Немедленно слезьте!» И потом русский мат… Ничего не понимаем, слезаем. Перед нами советский лейтенант. Кричит, что всё кругом заминировано и что он пришёл со взводом разминировать. А мы тут, понимаете, сидим, ягоды едим.

Потом, уже после того, как мы вернулись обратно, мне комиссар госпиталя сказал: «Ой. Валя, не знал, что ты такая у меня.. Если б знал, не взял бы с собой». Комиссар потерял в Ленинграде жену и дочь, их убило снарядом. А я была, как он говорил, на его дочь очень похожа. И комиссар взял надо мной опеку.

Чужие люди
- Как вы после войны встретились с родственниками, которые остались под Ленинградом?

- Мою маму с сёстрами, когда немцы уже подступали к Ленинграду, эвакуировали в Татарстан, в село под городом Чистополем. Туда перевозили многих ленинградцев. Я узнала об этом, когда подала в розыск после войны. Первая заявка не принесла никаких результатов, а во второй раз я получила ответ об их местонахождении.

Я сразу поехала на поиски родных. Сначала доехала до Казани, потом на пароходе до Чистополя. Пароход в Чистополе остановился поздно ночью, я вышла на пристань. Её сторожила молодая татарка, плохо говорившая по-русски. Я ей сказала, какое село мне нужно найти. Она ответила: «Ночь пройдёт, утром я покажу вам дорогу. А сейчас пойдёмте к нам ночевать». Накормили меня. Вы представляете, чужие люди!

Утром меня разбудили и объяснили, куда идти. Шла я 20 километров. Меня тащила какая-то неведомая сила. Это оказалось большое село в Татарстане, богатый колхоз. Председатель колхоза отдал моей семье дом, в котором раньше жил его сын с женой и двумя детьми. Его сына в начале войны отправили на фронт, а жену с детишками председатель забрал к себе. Там мы и остались все вместе жить.

- Как вы считаете, современная молодёжь способна перенести такие тяготы жизни, совершать подвиги, как ваше поколение?

- Я думаю, что в каждом человеке есть те чувства и силы, о которых он ещё не знает. Эти способности проявятся у людей тогда, когда это потребуется. Молодёжь может сейчас до некоторой степени быть безответственной, но когда придёт время, она сделает всё ещё лучше, чем сделали мы. Мне очень хочется верить в это.