Тридцать один год – немалый срок для человеческой жизни. И казалось бы, давно пора забыть те страшные дни, когда земля родная вставала на дыбы и поливалась металлом и кровью, а каждый новый день приносил невозвратимые утраты. Но бывшие фронтовики хорошо знают, что хранившиеся под спудом воспоминания иногда вдруг осветятся, словно вспышкой, и тогда оживают погибшие товарищи, снова слышен гул орудий, а сам ты моложе на тридцать лет...
За плечами Александра Волкова уже были бои на Брянщине, были ранения и госпиталь, медаль “За отвагу”, когда пришлось ему в Белоруссии форсировать реку Друть. Успели только переправиться несколько орудий и часть живой силы, как гитлеровцы разбомбили переправу. Боеприпасы и основные силы отрезаны, но оборону надо держать. Вот этот свой бой 29-летний командир 120-миллиметрового полкового миномета запомнил на всю жизнь.
Бились дотемна, вспоминает Александр Васильевич. Солнце давно село, а с неба и с земли все летели и летели снаряды.
Поздно вечером пошли фашисты в контратаку. Почти сразу же двоих товарищей убило насмерть, двоих ранило. Остались в расчете трое. Стояла темная ночь. Колосилась рожь. И вот по этой ржи под огнем противника командир вывел свой осиротелый расчет на передовую позицию прямо к противнику. За ним встал второй расчет, дальше – несколько гаубичных пушек. Немцев приходилось бить, как говориться, в лоб. На первое орудие вышло сразу четыре танка. Махины двигались по спелой ржи, подминая ее тяжелыми гусеницами. От этого сердце захлестывала такая ненависть, что заслонила все – страх перед смертью, сознание неравенства сил. Командир сам встал к орудию, и вскоре же расчет подбил два танка. Оставшиеся невредимыми решили обойти смельчаков с флангов. В это время ранило еще одного солдата – Семигулина, подносчика снарядов. Он отполз в ров, а двое продолжали вести бой.
Следом за танками пошла пехота. Начальник артиллерии майор Васильев подбежал к командиру орудия:
- Сколько у тебя?
- Нас двое.
- А боеприпасы?
- Есть!
- Держись, Волков!
И мы держались, говорит Александр Васильевич. Стреляли чуть не в упор по пехоте, а там снова фашисты полезли с флангов. Убило последнего товарища, молодого наводчика Гармаша. Остался командир один со своим орудием, заменяя целый расчет. И снова оно посылало огонь на противника, не давая ему подойти к реке.
- Не помню, сколько времени прошло, - задумчиво говорит Александр Васильевич. – Сам подносил ящики, заряжал, наводил и стрелял. Только бы не подпустить, только бы дать возможность нашим восстановить переправу.
И вдруг перебило станину, миномет круто развернулся на 180 градусов. Короткими перебежками, падая в рожь и снова подымаясь, командир побежал к своим, которые уже заняли позиции и укрепились на флангах. Увидев бегущего, наши чуть не приняли его за перебежчика.
- Да я же это, Волков! – кричал весь мокрый от пота и пыли командир орудия. – Я!
Опознали, стали обнимать, расспрашивать. Уже и в живых не считали.
Не сдали позиций наши солдаты у реки Друть, держались до утра. К тому времени починили переправу, прибыли свежие силы и после артподготовки снова пошли вперед, пядь за падью вытесняя фашистов со своей земли.
- Ну, старший сержант Волков, представлю я тебя за этот бой к Красной Звезде, - сказал начальник артиллерии.
- Но в этом бою его убило самого, - с грустью вспоминает Александр Васильевич. А ведь совсем еще молодой был.
Так и не получил Волков той заслуженной награды, но никогда не печалился об этом. Главное – жив остался, немцев гнал аж до самой Германии. И Польшу пришлось освобождать, и Пруссию. Весть о победе застала его в Германии. А награды нашли героя. Вернулся домой, жена, увидев его, смеясь и плача от радости, рассказала, что награжден он орденом Славы III степени.
К радости встречи примешивалась горечь утраты боевых товарищей. Не мог и до сих пор не может он забыть их, вместе смотревших смерти в глаза, деливших последний табачок на всех, хороших молодых ребят. Быть на фронте в одном расчете – это все равно что породниться на всю жизнь. Где теперь те двое, раненые в том бою? Живы ли или тоже сложили свои головы? Воспоминания тревожат душу старого солдата.
Память о погибших друзьях всегда заставляла его строже смотреть на себя, свои поступки и жизнь. «За себя и за того парня» – эти крылатые слова самый сильный отклик находят в душе солдат.
Он всегда жил так, не только за себя, но и за тех ребят, что не вернулись из боя. Умел понять чужую радость, разделить чужую боль, помочь делом и словом любому человеку.
Александр Васильевич уже много лет работает в совхозе «Прокопьевский» сварщиком, потом слесарем ЖКО. Неоднократно избирался депутатом сельского Совета, вел большую общественную работу. И до сих пор, уже будучи на пенсии, трудится этот человек на производстве, работает в группе народного контроля. Вырастил хороших детей – четыре сына и две дочери. Есть среди них рабочие, специалисты, один из сыновей кадровый офицер, окончил Военную академию в Москве. Вот таков он, коммунист Волков, бывший старший сержант армии. Один из тех, кем сильна наша Родина, скромный рядовой Страны Советов.