Моему прадедушке Величко Василию Николаевичу тогда было 19 лет. Он с первых же дней был призван в вооруженные силы нашей страны, чтобы защищать нашу Родину от врага. Воевал он под Новороссийском. Был пулеметечиком. В одном из боев рядом с ним разорвался снаряд. Его контузило. Осколками счесало кожу на голове. Его положили в госпиталь, лечили. Мама рассказывает, что у него не было волос на голове, только вокруг головы немного. Память о войне отразилась на его внешности на всю жизнь. После госпиталя его поставили адьютантом. В один из дней наша армия отступала под Новороссийском. Уходили с поспешностью, его командир забыл кисет с махоркой на камне, возле которого курил. Он попросил прадедушку вернуться и забрать его. Когда прадед выполнял его поручение, ему навстречу двигались отступающие части нашей армии. Им показалось подозрительным, что дедушка бежит в обратном направлении, в сторону врага. Его остановили, обвинили в предательстве, в том, что он перебежчик в армию врага и потом 8 лет лагерей. Прадедушка не любил вспоминать это время. Как докажешь, что не было у тебя дурных намерений? Так и жил с этим ложным чувством вины всю жизнь, но обиды не таил на своих обидчиков, зла не копил. Каждый год 9-го мая мама с родителями навещали прадеда, дарили ему цветы, и он со скромной улыбкой, каким то тихим внутренним удовлетворением принимал эти почести от тех, кто не сомневался в его искреннем участии в деле защите Родине, и кто знал о его вкладе в Победу нашего народа.
Прадед не слышал о Битве за Кавказ, о том, что в 1943 г. Кавказ был освобожден от фашистских захватчиков. Когда вся страна со слезами на глазах праздновала Великую Победу, мой прадед сидел в лагере. Можно только представить какие чувства теснились в его душе в связи с этими событиями. Ты вроде бы защитник Родины, но тебя отстранили от этой высокой чести, и Победа, в которую и ты вложил часть своей жизни вроде бы и не твоя. Мне всегда было больно за прадеда, но совсем недавно я прочитал рассказ А.И.Солженицына «Один день Ивана Денисовича». И я понял, что далеко не он один оказался в такой ситуации, тысячи и тысячи, разделяли с прадедом его горькую судьбу. Как говорит герой этого произведения, «…времени то не бывает подумать: как сел?... Считается, по делу, что Шухов сел за измену Родине…. А было вот как: в феврале 42-го на Северо-Западном окружили их армию всю… И так их помалу немцы по лесам ловили и брали….Шухов в плену побыл пару дней, там же в лесах, и убежали они…чудом к своим попали. Были б умней – сказали б, что по лесам бродили, и ничего б им. А они открылись: мол, из плена немецкого. Из плена? Фашистские агенты! И за решетку».
И только через много лет после войны, прадед был освобожден, создал семью, в 1955 родилась моя бабушка. Прабабушка, которую он выбрал себе в жены, тоже часто вспоминала военное время. Ей тогда было пятнадцать. В семье было пятеро детей. Жили в селе, было свое хозяйство. Во время оккупации часто в дом наведывались немцы. Хозяйка дома поспешно прятала своих детей за печку. Прабабушка говорила, до сих пор звучат в ушах их резкие слова: «Матка, яйки, яйки…»