Родился Павел Успенский в 1923 году в Колгрибском районе Костромской области РФ. Оттуда в 1942 году был призван в ряды действующей армии. В запасном полку прошел месячный учебный курс молодого бойца. «Нас вы­пустили, как минометчиков, нашим оружием были 82-миллиметровые минометы. Потом в тупике рай­она Казанского вокзала г. Москвы мы получили об­мундирование и оружие. Оттуда направили на фронт, под Ленинград.

10 июня 1942 года, после суточного марш-броска, состоялось боевое крещение - вступили в первый бой с противником. Потери тогда, надо думать, были большими. На передовую мы пришли молодыми - 23- и 24-го годов рождения. Передовая находилась у населенного пункта Грузино, где проходила желез­нодорожная ветка "Москва-Ленинград". Немцы вос­пользовались ситуацией: разбирали дорогу и строи­ли блиндажи, где в качестве накатов были рельсы, поэтому им были нипочем бомбежки наших штурмо­виков, артобстрелы. Бои проходили, что называется, с переменным успехом: то мы займем позиции гит­леровцев, то они нас прижмут. Мы там долго бились, с месяц я участвовал в этих сражениях, пока не пе­ревели меня в другую часть - в полковую разведку.

Произошло это так: наши войска несли большие потери, нас вывели на переформирование и тогда меня направили в разведку в состав 212 полка 288- ой дивизии, которая воевала рядом с 310-ой диви­зией, сформированной в Акмолинске. Расстояние между нами составляло пять-шесть километров.

Большинство заданий сводилось к взятию "язы­ка". Звучит такая задача просто, а вот выполнить ее было, ах, как трудно. Помню, более суток мы выжидали удобного момента, чтобы захватить вра­га. Немцы, как мы разведали, подвозили по утрам боеприпасы на передовую линию своих окопов. И мы, пропустив вперед передовые подводы, напали на последнюю и взяли «языка», которого достави­ли командованию.

Другой случай запал в память своей необычной курьезностью. Был апрель, числа третьего сильно потеплело и мы, возвращавшиеся из разведки, про­валились под лед. Командир группы, капитан, дол­го провозился в ледяной воде, но «языка» все-таки спас, и мы доставили его живым командованию. Отогрелись у буржуйки в землянке...»

Судьба как бы испытывала Павла Ефимовича, после разведки он оказался среди лыжников, осу­ществляющих дерзкие рейды по тылам противни­ка. Войсковое подразделение выполняло различ­ные задания и непосредственно подчинялось ру­ководству четвертой армии.

У фронтовика несколько боевых отметин: первый раз ранило в разведке, во второй раз - когда, вы­полняя задание, перебегал шоссе Новгород-Ленин­град получил пулю в ногу.

Самая дорогая награда Павла Ефимовича - что ни на есть солдатская - медаль "За отвагу". Ее вручили воину за стойкую оборону чрезвычайно важной позиции. "За пять суток беспрерывного боя, - вспоминал ветеран, - я из автомата положил больше десятка фашистских солдат".

На исходе января 1944 года Павел Ефимович получил очередное ранение. Месяц пролежал в госпитале, затем запасной полк, откуда "покупа­тель" забрал в танковую часть, которая формиро­валась в Харькове, который к тому времени был освобожден от фашистов. Так он стал командиром орудия танка Т-44, более совершенного, чем его предшественник Т-34. Танковое формирование на­правили в эшелоне на штурм Берлина, но так по­лучилось до главного логова гитлеровской Герма­нии танкисту добраться не удалось - на террито­рии Польши в 1945 году его застала весть о дол­гожданной Победе. А в 1946 году он демобилизо­вался, уже танкистом.