Мой брат Тукаев Нияз Сафиуллович родился 2 января 1926 года в большой татарской семье в прекрасной деревне Нижний Услы, расположенной в Башкирии в долине реки Услы. Был очень любимым сыном и братом. Его счастливое детство закончилось в 1941 году, когда он отправился в Уфу получать профессию. Учиться в ФЗО Ниязу долго не пришлось: началась Великая Отечественная война, отца забрали в трудармию, маме с пятью детьми нужна была мужская помощь, и брат вернулся в родную деревню.

Забрали в армию вскоре нашего дядю Шагит абзый. Он перед отъездом спел песню, которая запомнилась брату:

«Ружьё своё к груди прижму,

Врага я сюда не подпущу.

В эту деревню, где я родился,

С победой все равно вернусь я»

В 1943 году пришла повестка и Ниязу. 13 ноября с односельчанином – одноклассником Миргалиси он отправился в армию. Сначала жили в лагерях, а 26 мая 1944 года поехали на фронт.  Брат вёл дневник, в котором в те дни на татарском языке записал: «Взяли на 3 дня продуктов. Опять пошел дождь, и в этот день – дождливый, мокрый, грязный, небо хмурое, мы отправились строем в дорогу. У каждого на спине вещмешок, скатка шинели, оружие, патроны. За день очень устаем, ноги уже в мозолях, болят, спим  мало и полусонные идем дальше. Потому что идти надо. Впереди война, и мы идем в самое пекло войны, потому что надо.

У каждого на спине вещмешок, скатка шинели, оружие, патроны.  Гранаты, карабин, противогаз (120 патронов, 2 гранаты у каждого). Идем днём и ночью. Останавливаемся только по необходимости. А дальше мы все ближе шагаем к войне и останавливаемся только днём, шагаем ночами, пока темно, чтоб нас не видели, не заметили немцы, т.к. над головами летают военные немецкие самолеты. Громко разговаривать  нельзя, курить и спички зажигать  тоже нельзя, говорим лишь шёпотом, потому что кругом немцы.

Вот в таких условиях мы прошли 846 км пешком и зашли на Латвийскую границу. Остановились в 12 км от г. Литава.

После 3-дневного отдыха снова прошли через города еще 20 км. Нас 200 человек. Через некоторое время мы пришли в какую-то деревню, где 346 дивизия 1116 полк. Нас присоединили к ним.

И вскоре мы опять отправились в путь по бездорожью, по мокрой листве, по грязи. Трава высокая, от мокрой травы и от дождя мы мокрые насквозь. Через 30-40 км сели на перевал. Была уже полночь. Там нас накормили и дали команду копать окопы.  Вот так началась моя фронтовая ночь, служба.

Немцы на том берегу реки не дают поднять головы: они постоянно начеку, также как и мы. Меня назначили связным. Выполняя приказы и задания командира, передвигался ползком.

Пришел приказ двигаться к своим. И ползком под непрекращающимся дождем по грязи и мокрой траве мы отправились в путь. На себе 300 патронов, 4 гранаты, винтовка, лопата, на спине вещмешок и другие вещи. Проползли около 3 км, окопались и стреляли по врагу».

20 августа 1944 года красноармейцы, несмотря на упорное сопротивление, понесли большие потери и оказались в лесу, окруженном фашистами. Однажды группа красноармейцев, в которой был Нияз, набрела на ягодную поляну. Бойцы уже несколько дней не ели, и брат с товарищем так увлеклись сбором ягод, что не заметили, как отряд ушел с поляны. Кричать было нельзя, т.к. везде находились враги, и парнишки оказались одни. Шинели и вещмешки они бросили раньше, оружия у них не было, и началась их страшная жизнь в окружении. Лес был таким густым, что не всегда было понятно, какое время суток. Они страдали от голода, холода, жажды, вшей. Время от времени удавалось раздобыть пропитание: то фашисты оставят на поляне у костра то, что не съели, то ребята украдут овощи в деревне на краю леса… Ночью спали под  деревом, прижавшись друг к другу, потом стали делать шалаши.

В лесу было много таких небольших групп красноармейцев. Однажды ребята присоединились к одной из них из 7 взрослых мужчин. Те стали посылать парнишек за пропитанием, и те с риском для жизни приносили еду, которую делили на 9 человек. Так как еды удавалось раздобыть немного, то Нияз с товарищем всегда были голодны. И тогда они опять стали скитаться вдвоем.

Встретили еще одну группу из четырех человек – своих ровесников. Присоединились к ним, и вместе спасались от фашистов.

2 месяца провели красноармейцы в лесу в нечеловеческих условиях. Их было около ста человек, и о них знало командование. Наступил день 18 октября 1944 года, когда фашистов, окружавших лес и расположившихся на полянах в лесу, Красная Армия взяла в плен. Сопровождать их поручили тем, кто был в окружении, в том числе и Ниязу. Сдав пленных командованию, брат с боями в составе 200 дивизия 661 полка участвовал в освобождении Варшавы, Данцига, форсировании Одера, Эльбы. Он стал участником долгожданной встречи с союзниками.

Самым большим праздником в жизни брата стала Победа. Он в тот день нес службу как связист, и после предупреждения о скором важном правительственном сообщении с нетерпением ждал его. Услышав долгожданное известие, разбудил казарму. Радости солдат не было конца.

Но долог был путь брата домой. Ему пришлось служить еще в Потсдаме,  Бранденбурге, Гарделегине. Молотове. Занимал он разные должности, долгое время учил призывников. Немало выпало за эти годы трудностей на его долю. И лишь 3 ноября 1950 года он отправился в родные края. Его служба продолжалась 7 лет и 7 дней.

В Книге Памяти Башкортостана Нияз значится погибшим 21 августа 1944 года (день, когда он попал в окружение), даже указано место его захоронения.

Боевой путь Нияза отмечен наградами, сдери которых – орден Красной Звезды.

Приехав домой, Нияз женился. Работал в родной местности. В 1951 переехал вместе с семьей в город Коркино, стал жить в поселке Роза. Воспитывали они с женой Нажиёй двух дочерей. Работал брат на шахте 35-бис. Перевез к себе маму и меня – младшую сестру. Другие наши родные тоже жили в Коркино. Всё было неплохо.

На 9 апреля 1956 года пришла в нашу семью большая беда. В шахте кусок породы, большой, как стол, упал на спину брата. Больше на ноги Нияз не встал, несмотря на несколько операций, серьезное многомесячное лечение в областной больнице.

Только 31 октября на руках принесли Нияза домой. В своем дневнике он писал: «Целыми днями сижу на диване. Слушаю радио, читаю газеты, журналы, книги. Октябрьские праздники провел дома. Пришли проведать меня с шахты, парткома, Фясин – всего 3 человека. Посидели, чай попили, поговорили о том, о сем, о делах в шахте, в парткоме.

Чтобы не было так сильно мучительно, начинаю находить новые занятия. Сначала научил жену играть в шахматы. Потом научились Ляйля и Асия. Теперь шахматистов стало много в доме. С кем-нибудь да играем. Мне стало веселее.

Дали коляску. Теперь я могу ездить по двору, а иногда и выезжать на улицу.

В мае 1958 купили мотоколяску Теперь мы с Нажией ездим в лес, собираем грибы, ягоды. Целыми днями бываем в лесу.

Наступил 1959 год – купили телевизор большой. Теперь вечерами смотрим телепередачи.

22 октября 1960 года купили автомобиль «Москвич». Права получил заранее».

С появлением автомобиля жизнь Нияза стала разнообразнее. Жена и я, иногда вместе, иногда по одиночке, выносили брата к машине, он садился и ехал, куда было ему нужно. Нередко бывал на шахте. Вместе с женой совершил путешествие на свою родину в Башкирию…

Постоянно вокруг брата были люди: две любимые дочки, родные, товарищи по работе на шахте, соседи. Несмотря на инвалидность, он принимал посильное участие в жизни семьи, многое делал сам.

В 1986 году, в 60 лет, брат умер. Проводить Нияза в последний путь собралось очень много людей. Хоронила его шахта.

Вот такая трудная жизнь выпала на долю моего дорогого брата: счастливое детство, 7 лет и 7 дней труднейшей военной службы, 5 лет шахтерского труда и 30 лет неподвижности.  Но он все выдержал и до последних минут жизни оставался Настоящим Человеком!