Мой прадед, Тлехуч Махмуд Сипатович, родился в 1904 году в ауле Ассоколай, Адыгея. В 1941 ушел на фронт добровольцем из родного аула, воевал на Украине. В июле 1942 года Стрелковый полк, в котором мой прадед служил, вступил внеравный бой под Луганском, у села Кортояк с превосходящими силами наступающих фашистских войск. Рано утром, во время очередной атаки фашистов, артилерийские батареи генерала Власова с тыла ударили по нашим войскам, в результате чего было убито и ранено очень много наших бойцов. Передовые позиции наших войск были ослаблены, а полк моего прадеда оказался в перекрестном огне и попал в окружение.

Фашисты раненых солдат добивали в окопах, остальных согнали в одном месте и построили в колону. В переди простиралась большая лощина и в дали виднелись кустарники и невысокая поросль. Туда и погнали фашисты всех на расстрел. Людей мучала жажда! Многие говорили – «перед смертью напиться бы воды!». До места расстрела оставалось метров 500, как вдруг, вдали показалась легковая машина. На перерез колоне она мчалась по полю со стороны села. Не далеко от колоны машина остановилась, из нее вышел немецкий офицер. Колону подвели к нему и всем приказали сесть. Офицер на чистом русском языке обратился к ним: «Почему вы воюете против немцев, почему сопротивляетесь, а не переходите на сторону немецких войск?» Он настойчиво требовал ответа. Все молчали, никто не  решался. Тогда мой прадед подумал «двум смертям не бывать, а одну не миновать», собрался с силами, заставил себя встать, и за всех ответил немецкому офицеру. «На нашу страну напали, нам объявили войну, мы обязаны встать на защиту своей страны, это наш долг, мы защищаем свою землю. Мы не пришли в чужую страну, чтобы ее захватить, мы у себя дома воюем против тех, кто с войной к нам пришел. Разве в этом мы виноваты?» Видимо немецкого офицера ответ устроил, возможно потому, что, как сам признался, он был сыном русского эмигранта, который в 1918 году уехал из России. Немецкий офицер прадеду сказал: «Ты настоящий патриот своей Родины, такими должны быть все» и достал из машины две коробки папирос и ему дал. Мой прадед все папиросы однополчанам раздал. Немецкий офицер сообщил им, что если бы он опаздал на пять минут, то их расстреляли бы, теперь они спасены и с этого момента они являются военопленными вермахта. Со словами «Ваша дальнейшая судьба теперь принадлежит богу» немецкий офицер сел в машину и уехал. Колону развернули и погнали на запад. Их гнали пешком через всю восточную Европу больше года и по дороге от голода, холода и болезней умерло очень много людей. И вот, в конце 1943 года они оказались в Венгрии. В Будапеште их держали в лагере больше месяца. Потом появились фермеры из близ лежащих деревень и стали отбирать людей для сельхозработ. Так мой прадед, со своим старшим братом, с которым они в 1941 году ушли на войну и все время были вместе, оказался в семье венгерского фермера. Здесь они пробыл около 8 месяцев выполняя различные работы, за это хозяин кормил их не плохо. И это питание в последствии оказалось спасательным кругом последних шести месяцев пребывания в Австрийском концлагере.

Когда советские войска подошли к венгерской границе их всех снова собрали и погнали дальше в Австрию, где мой прадед оказался в концлагере №17-А. В лагере было около 20 тысяч военопленных, их содержалт в нечеловеческих условиях, избивали, морили голодом, при этом заставляли работать в каменоломнях. 8 мая 1945 года, всех, кто еще оставался в живых, истощенными, изможденными,  освободили, в их числе был и мой прадед. Тогда то, он и узнал о Победе.

Потом была долгая дорога домой. Более 3-х месяцев прадед шел пешком, иногда на перекладных,  и к осени 1945 года он вернулся домой - с искалеченным здоровьем, инвалидом. Он прожил еще 24 года и все эти года не забывал ни на день об ужасе той страшной войны. Его не стало 24 января 1969 году.