Для него не было дороже дня, чем День Победы. Он всегда ходил в этот день в город на парад  встречаться с друзьями. Их  было немного, а потом он остался один. Но он не мог не пойти, потому что тогда в рядах Черноморской эскадры не было бы таблички с именем его корабля. Потом стали все упрощать, объединять, потому что редели ряды тех, кто мог пройти под знаменами своих кораблей.

Отец стал ходить к своим друзьям к памятнику Эскадры. Он умер через три дня после празднования Дня Победы в 2012 году у вечного огня на центральной площади Севастополя, города, в котором он родился, который отстоял в годы войны. Случилось это так, словно боевые товарищи, чьи имена высечены на Мемориале героическим защитникам Севастополя у вечного огня, позвали его с собой в самый дальний поход.

Он прошел всю войну  на кораблях Эскадры Черноморского флота. Год его рождения 1924.  Он не рассказывал о войне, но среди его боевых наград была одна с серебряной якорь-цепью, которая завораживала меня, маленькую девочку. Отец -  кавалер медали Ушакова, которой награждают за личный подвиг, проявленный в морском бою. Сегодня я читаю наградной лист в интернете. Все очень лаконично: "При выполнении кораблем задания по снятию с берега ЕЩ "Семен Рошаль" показал мужество и храбрость... В течении 3-х суток находился на баркасе и шлюпках, которые ударами волны неоднократно опрокидывались. Невзирая на ледяную воду тов. Тищенко настойчиво вместе с другими краснофлотцами продолжал подавать концы на ТЩ "Рошаль". Личным примером выполнения служебного долга способствовал решению поставленной задачи."

А я вижу кровавые ладони мокрых с головы до ног гребцов. Осенняя ночь, и только на слух можно определить, что где-то волны с грохотом разбиваются о скалы. Море кипит, сколько баллов – об этом никто не думает… Нужно, во что бы то ни стало, завести конец на транспорт, который застрял там, в прибрежных скалах. Вот только с наступлением рассвета будет поздно: берег занят врагом… А  там – товарищи, которые верят в морское братство, знают, что за ними придут…

Я держу в руках награды и понимаю, что это память, которая передана мне на генетическом уровне. Память о войне. Вот медаль «За оборону Севастополя», вот «За оборону Кавказа», вот «За боевые заслуги», «За отвагу»,  «За победу над Германией», которая вместила в себя Керченский десант и десант под Новороссийском…, госпиталь и снова  бой.

Вот с фотографии смотрит краснофлотец в бушлате, как будто кадр из военного фильма. Каждый раз, когда показывают военную хронику времен Отечественной войны, мне кажется, что вот сейчас я увижу отца…

Как-то он сказал, что у них на корабле заряжающим на пушке калибра 102 мм  был  Баба-Оглы Гусейнович Носыров,  1924 года рождения. Вспоминал, что Носыров был маленького роста и, когда заряжал пушку, подставлял под ноги ящик из-под снарядов. В 1944 году они вместе участвовали в захвате румынского эсминца «Марашешти» в Констанце, а потом Носыров служил на этом эсминце (он был переименован в «Ловкий») в Севастополе. После войны Носыров собирался вернуться в родной город – Ленкорань.  И представляете, я нашла этого человека. На мое письмо пришел ответ из Центрального Военно-Морского архива. Нашла поздно, он был тяжело болен и не мог говорить. Сын читал старику мое письмо, собрав домочадцев, и по лицу воина текли слезы.

Ушло поколение, отстоявшее Родину в Великой Отечественной войне. В альбоме отца сохранились фотографии людей, которые выстояли, выжили в той войне, но нет их имен, нет фамилий… Они просто бойцы Отечественной войны, как и мой отец ТИЩЕНКО  ВИКТОР  ГРИГОРЬЕВИЧ, старший краснофлотец, комендор орудия эскадренного миноносца «Незаможник».