Дед не любил вспоминать о боях, лишениях и тяготах... Мое детство прошло под его веселые армейские байки. Он садился на широкие деревянные ступени крыльца, задумчиво доставал из красной пачки сигарету "Прима", закуривал и начинал свой рассказ. Он всегда говорил о людях, которые волею судьбы оказывались в тот момент рядом, об их характерах, привычках, а не о войне. О том, как вкусны арбузы, которые только недавно грели свои бока на солнце, и о том, как хитры шакалы, выбиравшие самый спелый и сочный плод. О том, как забавно лейтенант снашивал сапоги, да так, что сапожник уже сломал голову, как еще их подшить. Когда-то давно я спросила деда: " - Дедушка, а тебе было страшно?". Он затушил сигарету, задумчиво посмотрел вдаль и сказал: " - А вот ты как думаешь? Ты захотела с матерью поговорить, взяла свою трубку и позвонила. А я с катушкой проволоки по полю ползал... Было, Анна, было. Но тогда мы об этом не думали. Домой хотелось больше".
Мы с дедом часто переписывались. Он всегда сворачивал свои ответы мне фронтовым треугольником. Дед редко надевал медали, но значок "Фронтовик" носил постоянно.
А еще дед любил природу. Долгие, как он говорил "вояжи" в лес за грибами и ягодами. Охота. Рыбалка. Он великолепно готовил рыбу и дичь.
Он был невысок, широк в плечах, курил и бойко шутил на любые темы. Он был начитан, прекрасно разбирался в радиоэлектронике и садоводстве. Его глаза, пронзительно голубые, они слегка посветлели с возрастом, но насмешливо-шутливый огонек в них не угасал никогда.
Я помню тебя, дедушка...