ВОСПОМИНАНИЕ О ВОЕННЫХ ГОДАХ
Записано с рукописи Тихомировой (Чижовой) Тамары Васильевны,
родившейся 28 апреля 1927 года в дер. Бродниково Ржевского района

Опять я сижу и вытираю слёзы и пот, спихивая руками кучи навалившего на меня кровяного, завшивленного фронтового белья. Боже! Когда же оно кончится? И где-то я прихожу в себя.
Да, это же опять только всего сон, который спустя уже теперь почти 60-летие не покидает меня. И часто по ночам мучает меня во снах эта 3-х годичная работа фронтовой прачки, то я не успеваю выстирать норму белья, то мне кидают обратно его в кровяных пятнах, то, стоя с бритвочкой в руках, я счищаю вместо гнид живых вшей. И это, далёкое, не покидает часто во снах не одну меня такую.
Когда-то в 41-ом я очень хотела учиться, а на пороге нашего дома уже была война. 1 сентября я не могла поверить, что с учёбой покончено, и я пошла одна в школу, которая находилась за дер. Кокошкино. Это было прощание. После бомбёжки стёкла выбиты, двери болтаются перекошенные, половина стен разворочены, парты разбиты.
С болью в душе я возвращалась обратно домой. И дорога моя могла быть последней. Я услышала гул самолёта, немецкий истребитель, сделав круг надо мной, пошёл на снижение и начал строчить из пулемёта, ведь тогда, в начале войны, они гонялись буквально за каждым человеком. По-счастью, это было на поле между дер. Костеревым и моим Бродниковым, по которому проходила канава, поросшая кустарником. Пули жвыкали у меня над головой и это спасло меня. Это было первое крещение с бомбёжкой, обстрелами.
Затем оккупация. Что пришлось пережить, об этом можно написать целую книгу. Наша деревня Бродниково переходила несколько раз из рук в руки, то освобождали, то опять сдавали. В одно освобождение мама Анастасия Корниловна получила известие о гибели нашего отца Чижова Василия Давыдовича. В 1942 году мама была ранена при обстреле деревни. Фронт проходил в 2-3 километрах, за Волгой были наши. В оккупации нечем было лечить, раны гноились, так мама и умерла. А скольким красноармейцам она помогла выйти из окружения, попавшим в котёл в районе Мончаловских лесов, которые пробирались через нашу деревню за Волгу, где были наши.
После освобождения Ржевского района в 1943 году, я, оставшись с братишкой Колей младше меня, предпочла детский дом и записалась на фронт. Определив его в детский дом, сама ушла мстить за погибших родителей. Может быть кому-то теперь это и покажется смешным, но это было в нашем понятии в то время только так. Мы очень любили свою Родину, родившиеся в ней, для нас 14-15-летних девочек это было святое.
Вот гляжу я на фото нашего прачечного фронтового отряда под № 38, находящегося в составе действующей армии, полевая почта 56347. Нас фотографировали на память уже в 1945 году перед концом войны. И эти лица девочек, за каждым из которых великая трагедия, Наташ, Верочек, Лидок, Томок, Надек, уже совсем не тех, что были в 42-44-х годах. Возмужалые, закалённые, работающие с полной отдачей своих сил, за смерть своих родителей и близких.
И не правда тех, кто пишет, что бойцы не кричали «За Родину», «За Сталина», даже мы, стоявшие за корытами без принуждения, всегда начинали свой день со слов: «Ну, девочки, за Родину, за Сталина, за смерть наших родителей!». И мы выносили все невзгоды фронтовых дорог, бомбёжки, обстрелы, морозы и дожди, и тонны, тонны грязного, кровяного, завшивленного белья, которое до сих пор зачастую не даёт нам спокойно спать. Это нужно понять, и только Константин Симонов в своём произведении сумел правдиво описать наш труд.
Милые, незабываемые лица. Уверена, все из вас, оставшиеся в живых, и в мирное время отдали свой гражданский долг перед своей Родиной.

27 января 2005