Людмила Николаевна Свирская жила в Червене, работала учительницей. В канун войны у нее родился ребенок (Майя Степановна Свирская, 1941 года рождения, проживает в городе Риге).

Муж Степан сразу же ушел на фронт. А она с тремя детьми (двое от первой жены) осталась дома. Люди советовали ей ехать на восток, но ехать из родного дома?.. С только что родившимся ребенком?.. Она знала, что ждет ее в оккупированном городе, но все же поехать не могла.

Фашисты пришли в ее дом вскоре после того, как захватили Червень. Наверно, пронюхали, что муж был коммунистом, и думали, что он не мог бросить семью, остался где-то здесь, поблизости. Перетрясли в доме все и, ничего не обнаружив, ушли. Но намерений поймать хозяина дома не оставили. Много раз, днем и ночью, совершали они налеты на домик Людмилы Николаевны, пугая детей, угрожая ей расправой, если не скажет, где прячется муж.

Гитлеровцы выбросили ее с детьми на улицу – в доме разместили охрану городской тюрьмы. А до этого пытались направить учительницу на путь предательства – предложили ее пойти работать в школу. Согласиться? Опозорить свое имя? Учительница комсомолка в фашистской школе? Никогда! Но об этом не скажешь. И она отказалась, сославшись, что не может пойти работать из-за малого ребенка.

Но и после этого оккупанты не оставили женщину в покое. Несколько раз вызывали ее в комендатуру, издевались, угрожали. Нужно было, что-то делать.

Однажды ночью Людмила, взяв с собой детей, тайком покинула Червень. Так в конце 1941 года она оказалась у своих родителей в деревне Колоднице Холопеничского района. Здесь узнала, что в лесах появились партизаны. Людмила установила с ними связь и с радостью приняла предложения быть связной и разведчицей. Бывшие партизаны отряда «Смоленский», который базировался в районе местечка Черея, помнят Людмилу Свирскую – находчивую, бесстрашную, а главное, надежную связную. Несмотря на то, что на руках у нее было трое детей, Людмила Николаевна всегда аккуратно выполняла задания народных мстителей.

8 января 1943 года фашисты окружили деревню Колодницу. Людмилу арестовали, повезли в Крупки. Маленькая Майя ни за что не хотела отпускать маму. Фашисты вырвали девочку из рук матери и швырнули на пол.

С этого дня дети не видели матери и долгое время ничего о ней не знали. Только спустя много дней стала известна судьба Людмилы Николаевны. О ней рассказала Мария Мамикова – жительница села топорище, соседка Люды по камере фашистской тюрьмы.

- Нас пытали ежедневно, с утра до позднего вечера, - вспоминала Мамикова. – Даже думать тяжело о том, как издевались над нами фашистские изверги. В первый же день нас с Людмилой раздели догола и распяли на дыбе. А потом били до тех пор, пока мы не теряли сознание… Невозможно рассказать, что вынесла там Люда. Ее подвешивали за ноги вниз головой, зажимали пальцы дверями. Но как ни изощрялись в пытках людоеды, Люда молчала, не просила пощады. Это еще больше озлобляло палачей. На последнем допросе взбешенный эсэсовец вывернул Люде челюсть, вырвал язык. Ее расстреляли с группой арестованных в один из апрельских дней…

Не так давно я встретил Степана Степановича Свирского. Мы были знакомы с ним  еще по совместной работе  в Червене (в то время я работал вторым секретарем  РК КП(б)Б, он был председателем плановой комиссии, а затем заместителем председателя райисполкома). Свирский потерял во время войны и сестру Софью – ее расстреляли гитлеровцы вместе с детьми и мужем.

Сам Степан Степанович всю войну провел на фронте.

Демобилизовавшись, он отыскал своих детей, чудом уцелевших, и стал для них одновременно заботливым отцом и нежной матерью. Теперь он на пенсии, живет в Риге с младшей дочерью Майей. Старшая дочь, Ромуальда, живет и работает в Минске, а сын Владимир на Дальнем Востоке.

из книги Страницы Бессмертия  

Мачульский Р.Н.

Год выпуска

1972