Суворов Прохор Леонтьевич, мой дед, родился в феврале 1906 г.  в обычной крестьянской семье в с. Сорокино, день рождения деда точно не известен (приблизительно 17 февраля), образования не имел, по профессии был извозчик. Работал в МТС, был очень хорошим механиком, мастером-наладчиком.  Так уж случилось, что в нашей семье все воевали и погибали. Жена Прохора Леонтьевича, Елизавета Федотовна потеряла отца в Первую мировую войну, мужа практически, во Вторую. Сын ее, мой отец служил на флоте в общей сложности 4 года. В начале Великой Отечественной войны, в 1941 году, Прохор Леонтьевич был призван в ряды Красной Армии и направлен на фронт в мотострелковую часть, номер которой нам неизвестен. А случилось это так: все односельчане его были отправлены на японскую границу, деду Прохору командир дал задание  отогнать подводы и лошадей обратно в с. Сорокино, к отправлению поезда дед не успел и был послан на северо-западный карело-финский фронт, в самое пекло. До фронта поезд не доехал- его разбомбили, все солдаты, особенно молодежь,  стали разбегаться, дед был человек уже служивый, поэтому знал, что нужно лечь на землю. Он схватил первого встречного солдата, который кричал и вырывался и закрыл его собой. Таким образом оба остались живы. А дальше  началась война. Сама я деда не знала, пишу с воспоминаний отца. Отец говорил, что дед не любил вспоминать о войне. После войны он вернулся совсем другим человеком- раньше это был веселый, общительный человек, после войны дед часто сидел один, смотрел в даль, почти не разговаривал и много курил. Мой дед прошел настоящий ад - войну, как она есть, с самого начала и до конца, передовую, концлагеря у немцев, три раза выходил из окружения, в довесок к этому государство, за которое он воевал посадило его в свои концлагеря.

Доехав на другом составе до линии фронта, они очень быстро оказались в глубоком тылу врага, настолько быстро наступали фашисты. Собрав все силы, всех раненых, мобилизованных, оказавшихся в окружении пошли на прорыв. Половина до своих так и не дошли...Присоединив к этим вымотанным, оставшимся в живых солдатам новобранцев - отправили их обратно на фронт. Так наш дед дважды попадал в окружение и дважды выходил живым. Это-то и заинтересовало НКВД, показалось им подозрительным. И деда отправили в штрафбат, где на двоих была одна винтовка (все остальное солдат должен был добыть в бою) и в спину дышали наблюдатели - в случае чего убить "подопечных", смыть кровью вину перед родиной (так это тогда называлось). Сколько же хлебнуло то военное поколение, сколько вынесло, выдюжило и не сломалось. Весь штрафбат тогда отправили захватывать высоту, заминированную немцами при отступлении. Прошли дед с напарником через все минное поле до дороги, увидев ее напарник, побежал(видимо от нервного напряжения- ведь в любую минуту ты можешь подорваться на мине ,то слева, то справа слышаться взрывы и чья-то жизнь обрывается). И наступил на мину...Деда контузило, очнулся ночью, справа болото, слева - яркий свет приближающегося мотоцикла. Два гитлеровца не спеша слезли с мотоцикла и стали решать что делать с дедом, рана была серьезной - перебито правое бедро. Молодой фриц ожесточенно споря навел на деда дуло автомата, старый рукой отвел оружие разгоревшегося соплеменника, судьбу деда все же решил пожилой немец: он дал команду и нехотя немцы стали откапывать засыпанного землей деда саперными лопатками. Откопали-закурили, старый дал закурить и деду, поддерживая сигарету у рта раненого.1,5 часа дед пролежал в сырой земле. Они закинули в люльку раненного, постоянно повторяя: "Рус не беги". Ехали долго, вдалеке дед увидел костер -"будут жечь", - подумал он. У костра немцы выкинули пленного и уехали. Тут дед услышал знакомый голос, его окликнул двоюродный брат - дед Семен и подтащил к костру. Среди пленных у костра оказался врач-хирург, он в полевых условиях вытащил осколок из бедра. Затем деда, как тяжело раненного, отправили в финские лагеря на 1,5 мес для выздоровления, они считались менее тяжелыми. Потом всех военнопленных стали отбирать в лагеря при каменоломнях, коренастый, плотного телосложения сибиряк, наш дед, подошел. Немцы по приезду новой партии военнопленных устроили им экзамен: выживших с обрыва под дулом автоматов загнали в реку - шла шуга- порошил снег, река была похожа на кашу из льда, снега и воды, сильные -выживали, слабые - тонули. И так дважды. Обсыхали- согревались по пути в казарму. Начались тяжелые будни. Камень, который конвоир мог поменять на более тяжелый нужно было нести до стройплощадки. Однажды дед нес очень тяжелый камень и не зажившая нога его подвела -строй прошел- дед лежит. С лежачими пленными не церемонились -их просто расстреливал охранник, но деду повезло в который раз -охранником оказался добрый немец, он подошел и дал прикладом по зубам. Следующий строй помог встать деду, поддерживая с боков донести камень. 1944 пошли слухи о приближении фронта, всех военнопленных отправили в Финляндию. Во время перехода австриец по имени Арнольд (такой же военопленный) подговорил бежать деда и еще троих военнопленных, так как все равно их ждала смерть. Риск цена которому- жизнь. С вечера бежали всю ночь к утру их нагнали немцы с собаками. Собаки зверски трепали всех, дед потерял сознание, всех кто был посильнее и сопротивлялся собаки задрали заживо. Очнулся дед в телеге, их подобрал на свой страх и риск финн, проезжавший  мимо, привез домой. По приезду домой раненых и изможденных военнопленных финн накормил, дал совсем мало - чтобы не было заворота кишок, выходил (скольких сил это стоило!) и прятал у себя, скрывал от немцев, а ведь цена такого поступка- жизнь. В благодарность за такое сочувствие дед наладил всю сельхозтехнику (сеялки, трактора, веялки) финна. До сих пор нам неизвестно ничего о семье этого Человека. Человека, который подарил нам жизнь(мой отец родился после войны).  

По воспоминаниям отца знаю, что находясь в немецких и наших концлагерях дед очень истощал, до войны дед вешал 80 кг, когда вернулся - 30, скелет. В немецких лагерях много народу умирало, двоюродный брат деда Семен не выдержал и бросился на проволоку под напряжением. Дед говорил, что когда приходили такие мысли, сразу думал, а как же дети, ведь там, дома ждет жена, дети, ждут, и они обязательно дождутся. Несомненно только воля, желание выжить и конечно любовь к своим близким помогли ему тогда. Немцы кормили какой-то похлебкой из травы, заставляли много работать, нещадно били и предавали расстрелам.

В доме у финна дед мой поправился и стал ходить в шляпе, чтобы лица не было видно. Есть интересный случай, связанный с этой шляпой, в то время по деревне, где моя бабушка ждала деда, шли молдаване. Все говорили бабушке: "Умер твой Прохор давно, ни письма от него, ни весточки, выходи замуж за кого-нибудь, да детей подымай!" Бабушка верила, что дед жив, ждала его, ждала вестей от него. Одна молодая молдаванка выпросила у нее ручку - погадать. "Жив", -говорит - "муж твой, вижу, ходит в шляпе". Так и стала баба Лиза ждать еще сильнее своего Прохора, это ее поддержало.

Война шла к завершению и деда могли обменять на военнопленного немца или финна. Финн зная это стал уговаривать деда остаться, такие работники очень были нужны. Но дед был непреклонен: дома 5 детей, жена. Финн предложил вывести семью через Красный крест  в Финляндию, но дед хотел в Россию, на родину, несмотря на предупреждения хозяина, что к военнопленным в России очень плохо относиться. В общем, с горечью на сердце, финн помог деду с товарищем перейти линию фронта, вечером по болотной тропе два бедолаги направились домой. На нашем посту их остановили и передали в особый отдел. Выяснив, что это бывшие узники концлагерей, оказалось, что у них, соответственно, есть долг перед Родиной (ведь могли же себя убить и не сдаваться в плен, не работать в каменоломнях для процветания Германии). И уже после войны попал наш дед в советские концлагеря. Нерчинский рудник в Читинской области. Дед был неграмотным, поэтому переписки не было и до 46 года никто о судьбе деда не знал. А в старом комоде бабушки Лизы пылились две "похоронки" на деда, в которые она не верила.

В 1946 г. освободился из того же лагеря двоюродный брат деда Степан, сидевший за статью "о трех колосках". Освободившись, дед Степан пошел перво-наперво к бабе Лизе и сказал, что там, в рудниках видел изможденного, но живого ее мужа,  Прохора. Сказал: "Если успеешь- вытащишь" (у деда уже к тому времени развился сильный туберкулез). Начальство лагерей брало взятки весьма охотно, поэтому бабушка заколола всю скотину- плакала - детей жалко было -все что было - это скотина. Но жизнь мужа была в ее руках. Собрала все справки, ходатайства, положительные отзывы и отправилась спасать мужа. С боем выбила мужа у начальства, его отправили "умирать домой". Когда встречала его у ворот лагеря - не узнала: смотрел на нее глубокий старик, изможденный, с провалившимися глазами, беззубым ртом. А старику чуть больше 40. Узнала только по голосу - родному и близкому. Стали лечить туберкулез народными способами - собачьим жиром...

Умер дед рано, не дожив месяца до своего 52-летия: 21 января 1958 года. В официальных документах причиной смерти указывалась острая сердечная недостаточность. Вся деревня вышла проводить тогда Прохора в последний путь...

Осталась моя бабушка Лиза с детьми на руках (трое из них были еще несовершеннолетними). За помощью решила она обратиться к председателю райсобеса Мартышкину, в надежде на какую-нибудь помощь женам воевавших, матерям -сирот. Но в ответ услышала: "Чтоб ноги твоей здесь больше не было, муж на немцев в лагерях свою спину гнул, а я сейчас его выродков кормить еще должен! Если не хочешь сама в лагеря попасть, а твоих детей чтоб государство по детдомам распределило и, таким образом, помогло тебе, иди от сюда. И больше на глаза мне не попадайся!"

Пришла домой бабушка, разрыдалась, потом нашла в себе силы, стала одна поднимать детей, брала любую работу. Кто-то пил от безысходности, кто-то плохо жил, баба Лиза всегда работала, никогда не унывала, жили они крепко, мясо, молоко всегда было. Мой отец из детских воспоминаний вынес: "Спать ложась - мать шубу кому-то шьет на заказ, встаю - опять в той же позе, не ложилась спать что-ли?" Тяжелой работой занималась Елизавета Федотовна - валенки валяла (не каждому мужику по силам эта работенка), шила шубы, шапки из меха, огород пахала, да в колхозе работала. Ребятишки помогали, как могли: с 7 лет косили, пасли в подпасках скот и т.д., тяжело было, зато вместе, дружно.

Мы все гордимся подвигом, который совершил наш дед, восхищаемся стойкостью нашей бабушки! Гордимся крепостью и стойкостью нашего сибирского рода, нашими предками, выстоявшими с Честью под ударами своей судьбы.