Султанова Зинаида Александровна
Воспоминание.
После окончания семилетней школы поступила учиться в г. Семфирополь в медицинский техникум, где и застала меня война 31 августа 1941 года. Город Семфирополь первыми занимали Румыны . Наше училище расформировали по воинским частям, я попала в 83 бригаду морской пехоты с которой я отступала до Томанских берегов, шли мы с боями через населённые пункты от Старый Крым, село Ленинское, Семиполодезя. А 25декабря 1941 года началась подготовка высадки десанта. Погода была очень плохая, сильные ветры, в проливе крепко штормило, как только утихла немного погода, перед рассветом, два катера были должны доставить на захваченный десантом Камыш - Бурунский плацдарм медперсонал из состава 83 бригада в которой была я.
И вот мы уже приближались к месту высадки, наши катера попали под артобстрел, в наш картер попал снаряд и возник пожар. Мотористы боролись с огнём, но без успеха, пожар грозил нам гибелью, но нас ждали на берегу раненные. Мы, кто остался в живых прыгали в ледяную воду и добирались до берега. Но, на берегу нас, в том числе меня опять постигла неудача, когда я вышла на берег, то вся в мёрзлой мокрой одежде с трудом добралась до села Салын, где меня одна женщина по имени Катя обогрела и переодела. Но укрыть меня не смогла, т.к. неожиданно, к ней в комнату вошёл староста, и он меня забрал и сдал в комендатуру, как партизанку, вот тут и начались мучения, где меня пытали, всё время спрашивали, где находятся партизаны, мне выдёргивали ногти и зубы вместе с дёснами, на моих глазах расстреливали двух пленных разведчиков и двух лётчиков, их самолёт был подбит и они попали в плен. В плену мне пришлось пробыть 8 суток. Наши десанты и войска подходили к с. Салын. В деревне Чистополье, где находились пленные, их было очень много, примерно 500-700 человек, но мы о них ничего не знали, нас 22 человека держали в подвале отдельно, нас считали крайне опасными. Но в один день, который мы ждали, нас всех вывели на улицу, построили в строй по 8 человек и мы оказались самыми последними в строю,5 мужчин и 3 женщины, вот тогда мы узнали, что в конюшне обнесённой колючей проволкой находились ещё пленные. Но нам последнему ряду просто повезло. Всех пленных немцы готовили к отступлению с ними вместе.

Кругом всё горело, всё взрывали немцы. И одна из нас шёпотом сказала – «уходите нас не охраняет» - и мы моментально все исчезли кто куда. Я влезла в бочку и в ней просидела до вечера, а как стемнело, то с большим трудом я вылезла из бочки, ко мне подошёл мужчина преклонных лет и сказал, что в конюшне немцы оставили тяжело раненных наших солдат, из которых ни один не мог ходить. Я конечно пошла к ним, вошла в конюшню и увидела дикий ужас: все они лежали на голом цементе, без воды питьевой (т.к. вода была привозная) все они голодные, несколько дней не делалась им перевязка и я с ними была одна, сама ещё ничего не знала, где и чего взять и воду и продукты, перевязочные материалы, даже не было клочка ваты, а их было 87 человек. Они все просили есть и пить, но где взять? Просила что-то и кого-то искать. Водовоза нашла быстро, он жил рядом и лошадь с бочкой у него уцелела. Напоила всех к вечеру, а накормить чем, пошла по людям, просить помощи, спасибо люди откликнулись. Стали приносить кто, что мог хлеба, картошки, кто кастрюлю борща или супа и все это я сваливала в молочные фляги. К вечеру было собрано около 6 фляг, а потом я всё поделила и накормила раненных. Теперь осталось ещё одно самое главное, т.е. обработать раны, а чем? Нет ничего, немцы всё унесли с собой, и тут опять люди, и ещё один человек, который как я узнала был ветврачом, он подъехал на лошади, запряженной в санки, зашёл и спросил меня – «чем я могу помочь тебе?» я его спросила – «кто он есть?» Он ответил. И я ему сказала, что нужны бинты или что-то в этом роде. Он повернул свою лошадь и уехал, но очень быстро вернулся и привёз целый мешок санпакетов. Тут я громко сказала – живём друзья! И началась моя работа я всю ночь перевязывала раненных и обмороженных, которых было больше половины. Снимала старые повязки, в ранах белые черви с чёрными головками, вот и сейчас всё это стоит перед глазами, а обмороженные ещё страшнее. Снимаю с рук повязку и кисти рук вместе с повязкой отваливаются или с ног и опять тоже самое. Глянеш в лицо ему, а он ещё совсем молодой лет так 18 до 25, а остался калекой или без руки или без ноги. На утро 29 декабря я вышла на улицу, чтобы сходить к немецким машинам, их было много брошенно, чтобы собрать из них аптечки, потому что нужны были медикаменты, когда я ходила, то в это время к конюшне подошли два солдата разведчика, они обо всем меня расспросили и когда собрались уезжать (а они приезжали на коне запряжённом в сани), то они мне пообещали, что завтра прилетит самолёт и заберёт тяжелораненых. И действительно, на утро самолёт прибыл и забрал 6 человек, но раненных у меня не убавилось, а наоборот всё подходили и большинство обмороженных.
На 3 день подошли партизаны, привезли трофейные одеяла и сказали, что шли с Керчи «Мы вышли к тебе, чтобы забрать остальных раненных, а их было уже больше сотни. Состав из 7 теплушек прибыл на 9-ый день, это меня обрадовало и очень огорчило. На чем же раненных довести к составу? Ведь до состава 4 км. Что делать? Но мир не без добрых людей. Собрались женщины из села Чистополье и кто на санках, кто на одеялах несли солдат до вагонов. Погрузили, поехали, до Керчи 25 км, а ехали 2 дня. Воды нигде нет, водокачки были все уничтожены. Пришлось тендер паровоза набивать снегом, а что снег это капля в море для паровоза. И вот отъедим немного, и пару нет, снова лопаты берём, т.е. машинист, помощник и я снова кидаем снег, так всю дорогу и ехали. В Керчи нас ждали машины и врачи, санитары и просто люди, чтобы помочь погрузить всех раненных на машины, а то немцы без конца бомбили.
Раненных всех разгрузили, и только один у меня умер от столбняка, у меня не было сыворотки против столбняка, и я его не смогла спасти. Раненных всех поместили в г. Керчь в 24 школу, а мне дали отпуск на месяц с выездом в г. Ленинокан, я отдохнула и опять пошла дальше спасать раненных.
Находилась до тех пор, пока не получила тяжёлые ранения. В госпитале пролежала почти 2 года.