Мы, дети и внуки Статных Петра Александровича, уроженца Курганской области, станции Юргамыш, вспоминаем и поминаем нашего дорогого дедушку и всеми уважаемого человека.

1941 год. Июнь месяц. Страшная новость облетела всю страну. Дедушке пришла повестка в первый же месяц войны. Бабушка Ирина собирала вещевой мешок со всем необходимым. Со слезами на глазах складывала в него скромные пожитки: полотенце, мыло, нательное белье, сухари. Всей семьей пошли они на железнодорожный вокзал. Для детей, подростков (их было трое), в то время непонятно было, что происходит: на перроне людей видано - невиданно, играют гармошки, всюду раздаются песни, многие стоят парочками, обнявшись, молодые и немолодые – праздник да и только. Но тогда почему все плачут?

Песни смешались с гудками паровоза, увозившего нашего дедушку на долгих четыре года. И каких года! – знает только тот, кто прошел через них, живя надеждой на скорое окончание войны и на возвращение близких и родных людей. Пусть израненных, искалеченных, но живых! У моей мамы (она была младшей в семье) осталась в памяти фраза: «Пусть он будет без рук, без ног, лишь бы вернулся живым», так говорили многие женщины, приходившие в дом к бабушке поделиться радостью, если получали письмо с фронта от мужа или сына, что жив.

А дети, мало что понимавшие, бегали на железнодорожную станцию. Им было интересно, сколько составов шло и куда. Платформа с техникой, составы с бойцами иногда подолгу стояли на станции Юргамыш. Вот тут – то дети давали волю своему любопытству, приставая к солдатам с бесконечными наивными вопросами: «Куда вас везут? Где фронт?» - докладывали, что их папка там, называли фамилию, может, случится встретиться. Солдаты, в свою очередь, просили их спеть, станцевать, выходили их вагонов и вместе водили хороводы. А потом дети, радостные и возбужденные, бежали домой, рассказывали маме, что они видели настоящих солдат в форме, что они с ними пели и танцевали.

От письма до письма, от весточки до весточки целых четыре года…Четыре года бабушка оплакивала каждое письмо, каждое сообщение о муже – шли они не только от него, но и от командиров, от друзей. А такие весточки семья получала часто: о каждом ранении, о каждой награде сообщали с фронта. Шесть ранений и «куча» наград: ордена Славы, орден Красной Звезды, орден Красного знамени, медали «За отвагу!» Бабушка гордилась мужем. И вместе с тем очень переживала, когда в очередной раз приходило в дом известие: ваш муж ранен и находится в таком – то госпитале. Дети обычно залезали на печку и замирали, так как знали, что сейчас последует, - мамины слезы. Когда она оплакивала очередное ранение мужа, в доме стояла страшная тишина.

А потом жизнь снова брала свое: перебирали вещи, чтобы обменять на картошку или зерно, зерно мололи на жерновах, варили кашу; весной рыли картошку на полях, оставшуюся с осени под снегом; собирали колоски, грибы, ягоды – выжили.

Последнее ранение дедушки Петра было самым тяжелым. Получил он его в последний год войны – сквозное ранение груди. Из госпиталя приехал в конце мая 1945 года. Две раны открытые: под грудью и на спине. Пуля пробила легкие.

Но какой был праздник, когда он сидел в комнате в белой нательной рубашке, а рукой все держался за рану, как будто ему так было легче. На столе стояло блюдечко с колотым сахаром, который он привез из госпиталя. Праздник был не только в семье, праздновала вся улица. Дети бегали, хвастали всем, что их папка вернулся живым, а взрослые, соседи, шли и шли расспросить, не видел ли Петр Александрович кого – либо из их родственников. Спрашивали о войне, а он рассказывал, как шел в бой и выходил всегда живым, хотя и раненым, попадал в госпиталь - и снова на передовую. И так всю войну. Сам себе дивился, что остался жив.