Старков Михаил Андреевич

Воспоминания о войне

г. Свердловск - г. Сталинград – г. Вена
1941-1942-1945 гг

22.06.41.
Воскресенье. Какой радостный, солнечный, теплый день. В такое время куда-нибудь к воде – на ВИЗ или на Таватуй, а мы корпим над учебниками и конспектами у Ольги Михайловны, готовимся к сдаче теормеханики.
2 часа дня. Обратили внимание, что необычно прервалась передача по радио. Включили погромче, а там после тишины суровый и одновременно взволнованный голос диктора произнёс: «Заявление Советского правительства… в связи с вероломным нападением фашистских орд на нашу землю…». Позднее с правительственным заявлением выступил Молотов: «Граждане и гражданки Советского Союза! Сегодня в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежки со своих самолётов наши города: Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причём убито и ранено более двухсот человек. Налёты вражеских самолётов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территорий… Не в первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В своё время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил Отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху. Тоже будет с зазнавшимся Гитлером, объявившем новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную Отечественную войну за Родину, за честь, за свободу…» В заключение произнесены уверенные слова: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!».
После первого сообщения думали, что это снова какой-нибудь пограничный военный инцидент, так как не так давно был заключён с Германией договор о ненападении, но в правительственном заявлении Молотова твёрдо сказано – Война.
Какие могут быть занятия после такого ошеломляющего сообщения. Захлопнули учебники. Конец учёбе. Выскочили во двор узнать какие-либо дополнительные подробности. Возможно, за занятиями что-то пропустили, но все знают только то, что слышали сами по радио.
23.06.41.
В понедельник 23 июня в институте был проведён митинг коллектива УПИ , объявившего себя мобилизованным для выполнения любого задания партии и Советского правительства.
В Сталинский райвоенкомат хлынули заявления о направлении на фронт. Срок призыва моего года давно прошёл. Надо было призываться сразу после окончания 10-го класса, но я стал студентом УПИ и соответственно получил отсрочку. На следующий год начали призывать с 1-го курса, а я перебрался на 2-ой курс, также с переходом и на 3-ий курс. Сейчас же – Война. Подали в военкомат заявления с просьбой отправить на фронт добровольцами.
В военкомате ответили – это очень хорошо, но вопрос о призыве студентов будет решён после согласования с Москвой, а пока идите и учитесь, когда нужно будет - вызовем.
И снова засели за учебники. Нужно срочно закончить сессию. Попутно досрочно за 4-й курс сдал курсовой проект по деталям машин и историю партии.
30.06.41.
По путёвке №437 Ленинского комитета ВЛКСМ направлен работать в г.Первоуральск на Новотрубный завод. Путёвка до 31 августа 1941 г.

2.07.41-29.07.41.
Месяц проработал в трубопрокатном цехе на рабочих местах – наитовщиком на «Штифеле», а затем оправщиком на «Риллинг-машине». Работа тяжёлая, особенно в ночную смену. В течение смены (по 20-30 минут с перерывами) в обнимку с раскаленным металлом. Надо клещами захватить заготовку, скантовать её, сменить оправку и задать заготовку в валки. После такой войны с металлом в течение 20-25 минут, пока не заменит сменщик, спрячешься где-нибудь под настилом в холодке и, не чувствуя ни рук ни ног, приходишь в себя до очередной смены товарища. После смены придёшь в общежитие чуть живой – только бы добраться до койки. Но это было в первое время, потом втянулся в работу. Ночная же смена трудно переносится, особенно в предутренние часы Монотонность операций, усталость притупляют внимание, хочется спать. Однажды в таком состоянии чуть не отдал богу душу. При выходе трубы из «Риллинг-машины» оператор видимо задремал и включил сбрасыватели раньше времени. Труба, выйдя из машины, вздыбилась и начала падать на меня. Не знаю, каким чудом скатился от машины с помоста, труба прокатилась почти вплотную надо мной. Посмотрел на оператора, а он сидит белёшенек. Потом трубу краном убрали. Вот такие дела.
30.07.41.
По вызову уехал в Свердловск.
Как студента, имеющего незаконченное высшее образование (окончил 3 курса УПИ им. С.М.Кирова), военкоматом направлен в г. Ирбит в Смоленское Артиллерийское училище.
Заявление о посылке на фронт добровольцем, видимо, не принято во внимание ввиду молодости (военной неграмотности).
Студентов нашего курса старшего возраста уже призвали в армию. Харламов Яков, Серебряков Александр и др. Гляденов Лёва ушел в разведку и не вернулся.
Нас же молодых направили в училище… Действительно из студентов, имеющих незаконченное высшее образование, легче и быстрее подготовить командный состав, надо привить только военные знания. Ну что же – приказ есть приказ. Надо выполнять. Еду обучаться военному искусству. Видимо, написано на роду. Ещё в школе пытался с друзьями поступить в военно-воздушное училище. Мечтал стать лётчиком. Но комиссия не пропустила по зрению. Тогда сдал экзамены в артиллерийское училище (ездил в Ленинград). Дома же родные не рекомендовали поступать в училище. Велели получить полное среднее образование, а там уже решать свою судьбу.
31.07.41.
С утра отправились на сборный пункт. Вначале во дворе школы №127, где я учился в первых классах, а затем на стадионе «Локомотив». Состояние возбуждённое и в тоже время угнетённое, когда увидишь, как прощаются с отбывающими в части, на фронт. По мере возможности старался успокоить своих тем, что меня направят не сразу на фронт, а как имеющий незаконченное высшее образование, буду продолжать учёбу и получу военное образование. Проводы прошли более или менее легко. Погрузились в поезд. Занял полку. Паровоз дал гудок и тронулся в путь. Помахали руками. Все бегут вслед поезду. Как только добрался до полки, завалился и как будто растаял – всю дорогу, всю ночь проспал.
01.08.41.
Прибыли в Ирбит утром. Такая грязища, что можно утонуть.
«Повезло» с первого дня, так как прибыли когда у училища выходной день. До полудня слонялись по двору (на улицу не выпускают), а потом нас заставили убирать двор. Убирали грязь, возили опилки, благоустраивали. Часа в 3 строем позвали обедать в красноармейскую столовую. На первое суп, на второе пшённая каша, на третье компот и вся еда за весь день. Но я успел перекусить «подорожниками» из дома, а домашнее мамино печенье само тает во рту.
Перед ужином писали контрольные по математике и русскому языку. По математике примеры из объёма школьной программы. По русскому: Речь т. Сталина на VIII Партсъезде. Когда шли писать контрольные, встретил наших ребят с 5-го курса, они уже в форме и у дела. Заниматься будут вместе с нами. После контрольных поужинали и спать.
02.08.41.
С утра проходили медицинскую комиссию. У меня зрение оказалось 0,9 и 0,4 (было 0,7 и 0,3) – выписали очки. С таким зрением здесь очень много, есть ещё и хуже.
Пока не получили обмундирование и официально не зачислили в училище есть возможность удрать в город, чем мы и воспользовались, сбегали в буфет, попили пивка.
03.08.41.
Прошли мандатную комиссию. Получили обмундирование. Вымылись в бане. Вечером проскользнул мимо часового и сходил в сад. Прослушал концерт, погуляли по саду вместе с ребятами, которые очутились в саду тем же путём, как и я. Перед обедом писал письма домой и опоздал в строй, идущий в столовую. Остался без обеда.
4.08.41-7.08.41.
Началась военная жизнь молодого пополнения – курсанта Смоленского артиллерийского училища – Старкова М.А. Направлен в 1-ый дивизион, 3-я батарея (командир батареи старший лейтенант Дегтярев), взвод молодого пополнения (командир взвода Антонов). Начальник Смоленского артиллерийского училища – генерал-майор Петров.
Разместились в кирпичном двухэтажном здании школы. Обучение будет около 6-ти месяцев, т.е. ¼ от 2-х лет.
08.08.41.
Отправили все личные гражданские вещи домой. Я оставил себе сетку, носки и тапки. Всё спрятал.
Встаём в 5.30, без рубашек бежим на речку: на зарядку и умывание. На это уходит 15 минут. За 5 минут должны заправить койку, как положено, одинаково, по линейке, затем одеться и построиться. Куда бы ни направлялись, всюду строем и с песней. Занимаемся по 10 часов. Свободного времени совсем нет, даже час самоподготовки полностью используется на занятия – надо повторить пройденный материал, написать письма и т.д. Ложимся спать в 11.30. Предметов изучаем много:
1. Артиллерия;
2. Топография;
3. Тактика;
4. Материальная часть;
5. Военно-инженерное дело;
6. Военно-химическое дело;
7. Автотракторное дело;
8. Санитарное дело;
9. История ВКП(б);
10. Строевая подготовка;
11. Спецподготовка – штыковой бой;
12. Физподготовка.
Особенно доставалось первое время от строевой подготовки, но ко всему привыкаешь. Лишний вес, у кого был, скинули, зато появилась выправка, стройность, выносливость. Только холодно бегать утром на речку раздетым. К чему первое время никак не могли привыкнуть, так это приветствовать начальство (студенты – свободолюбивый народ). Если завидишь капитана или майора, то стараешься обойти его любым кружным путём. Чувствуешь себя против них молекулой, а когда они отвечают на приветствие, чувствуешь себя как-то неудобно, скованно.
В выходной день проводились соревнования по лёгкой атлетике, гимнастике, бросанию гранаты и основное – волейбол. Я все соревнования проиграл на площадке. Команда из отделения подобралась сильная, и мы всех высаживали.
14.08.41.
Ходили в парикмахерскую и остриглись наголо. Стриженные выглядели все страшно, неестественно. Научился мыть полы по-флотски - выливаешь ведра два воды и гоняешь её швабрами по классу, потом пройдёшься тряпкой и в комнате чисто, свежо.
Старшина у нас строгий, хоть и наш студент 5-го курса УПИ – Елисеев Серёга. Несмотря на все трудности, получаем много нового. Учиться интересно. Питание хорошее: утром обязательно масло, каша и чай, в обед обязательно суп, мясное, компот. Но всё равно пока принесут первое, успеваем половину хлеба съесть с горчицей и солью.
31.08.41.- 03.09.41.
С утра принимали присягу, а с вечера ночные занятия в поле. Сразу после принятия присяги пообедали и пошли готовиться к походу. Скатали шинели в скатки, сложили ранцы, прицепили лопатки к поясным ремням, на плечо противогаз, винтовки в руки и в строй. Поставлена задача: «Части красных с рассвета 31.08.41 ведут упорные бои с прорвавшимися танками и пехотой противника на рубеже высот, в двух переходах северо-западнее Ирбита. В ночь с 30 на 31 авиация противника бомбила Б.Бобровку и переправы у реки Ирбит в районе Фомина. Первый батальон 305 стрелкового полка, с первым дивизионом 106 Артиллерийского полка, второй 462 ГАБ, сан. Ротой, взводом химиков составляют авангард 305 стрелкового полка. Имеют задачу – двигаясь по маршруту: Ирбит – Фомино – Б.Бобровка и далее на северо-запад к рассвету 1.9.41 г. Обеспечить рубежи высот в 15 км до подхода основных сил стрелкового полка. Авангард с 19.00 продолжает движение по маршруту Г.П.З. Первая стрелковая рота со взводом БА, пулемётным взводом и отделением химиков проходит в 19.30 исходный пункт – вилку дорог 300 м. восточнее кладбища. Задача: организовать разведку пути по маршруту движения».
Я был назначен командиром отделения разведки, так что пришлось руководить всем ночным походом. Наблюдателем с нами – майор. В наше распоряжение дали 2 автомашины, на которые погрузились и поехали по маршруту. Дорога незнакомая, всё время ориентировались по карте. В пути исправляли мосты, дороги своими силами. В середине пути наблюдатель объявил, что впереди участок заражён. Послал двоих в противохимических костюмах определить район заражения. В соответствии с инструкциями преодолён заражённый участок. В дальнейшем было объявлено, что взорван мост – нужно лезть в воду, в брод или делать переправу. Мы с командиром 2-го отделения приняли решение пройти по другому маршруту, что признано правильным. Утром часа два поспали и снова занятия, А ночью опять выход в поле, но уже более интересный – проводили стрельбы из орудий и винтовок.
05.09.41. – 10.10.41.
В основном с шести утра и до одиннадцати вечера, от зарядки и умывания в речке и до момента отбоя – усиленные занятия. Куда бы ни направлялся взвод или отделение – всюду строем и с песней. И как-то незаметно оказался в запевалах. Чаще всего, шагали под нашу боевую песню «Марш артиллеристов», которую может петь любой не имеющий слуха. Она заставляет выше поднять голову, грудь колесом, чеканить шаг.
…Артиллеристы, точней прицел
Разведчик зорок, наводчик смел.
Врагу мы скажем: «Нашу Родину не тронь,
А то откроем сокрушительный огонь…
Ну а мелодия и слова «Вставай, страна огромная» полная скрытой, нарастающей силы, настораживала, заставляла подтянуться, гремела, как раскаты приближающейся грозы. В ней чувствуешь тяжесть грядущих испытаний, непомерную скорбь, в ней великая сила праведного гнева, в её словах твёрдая уверенность грядущего возмездия врагу, в ней торжествующая поступь армии и трудового народа, уверенность в неизбежной победе.
И вот меня как запевалу освободили от нарядов и приказали явиться в клуб на спевки хора училища. Сразу же после ужина идёшь в клуб и вплоть до отбоя, а иногда и дольше простор, свобода, музыка, кино.
10.10.41.
Побывал в наряде на кухне. Жить можно. Всю ночь сидели кружком около кучи картофеля и чистили. Сколько же её нужно на всех. Уйма. Ели картошку варёную, печёную, жареную – что хотели, то и готовили, правда, без жиров.
25.10.41.
В наряде на гауптвахте. На улице мороз, метель. Стоим на часах во дворе. Закутаешься в ватник, сверху тулуп и всё равно пробирает. Это ещё терпимо. Самое трудное время с 3 до 5 часов ночи. Глаза сами собой закрывались, хоть под веки ставь спички-подпорки. За 2 часа досыта набегаешься, проделаешь все артикулы с винтовкой: коли, бей прикладом – так и спасаешься от неумолимого сонного состояния.
24.11.41.
В театре Ирбита училище даёт концерт. Сбор в фонд обороны. На просмотре мне наша программа понравилась.
25.11.41.
Был на концерте в театре. Из курсантов были только участники. Концерт затянулся с 9 до 1.00, а потом танцы. Впервые за 4 месяца пришёл после отбоя в 3 часа ночи.
03.12.41.
Ну, вот и окончен курс обучения. Сдали экзамены. Законченное военное образование. Присвоили звание – лейтенант. Выдали новую, офицерскую форму, командирские ремни, сапоги, кобуру, планшетку. Назначение получил в 605 Артиллерийский полк 162 стрелковой дивизии, которая формируется в В.Уфалее.
Из дома сообщили, что всех ребят с нашего курса отзывают для поступления в Военно-Воздушную ордена Ленина Академию им. Жуковского. В Акадамию попасть заманчиво, но нас уже распределили и направили в часть. У меня назначение в 605 Артиллерийский полк 162 стрелковой дивизии – командиром огневого взвода. Дивизия находится на формировании в г. В.Уфалей.
25.12.41.
Направляясь в часть, приехал из Ирбита в Свердловск – домой. Побывал в институте. Почти всех ребят кто остался в институте, конечно из нашей группы, не принятых в армию по состоянию здоровья (очкарики и др.), уже зачислили в Академию. Побывал в Академии, где мне дали отношение (документ) с запросом в Урал В.О. для отзыва из части. В Урал В.О. написали соответствующий запрос начальнику артиллерии дивизии и велели оформляться на месте.
03.01.42.
Срочно поехал в В.Уфалей. Выехал в 11.00. Вагоны забиты полностью, даже нет местечка присесть. Первое время ехал, стоя у окна, а потом места освободились и устроился на полке – ночь спал.
Поезд прибыл в В.Уфалей утром в 4 часа. Сильный январский мороз, страшно выходить из тёплого вагона, но служба есть служба. Нас прибыло много (пополнение в дивизию, комсостав и артиллеристов). Все направлены в штаб дивизии. Нашу прибывшую команду встретил дежурный и направил в штаб дивизии. Прибыли в пересылочный пункт и часов до 11 ждали начальство. Я обратился к командиру дивизии и доложил, что лейтенант Старков прибыл для прохождения дальнейшей службы. Одновременно отдал пакет из Урал В.О. и рассказал об отзыве для продолжения военного образования в Академии им. Жуковского.
Комдив просмотрел бумаги, подумал и говорит: «Я думаю, оставайтесь здесь, покомандуйте, а получите опыт, а там можно и в Академию. Нам такие боевые ребята очень нужны, а об Академии будем думать после войны, тогда будет легко поступить». Подписали мне направление и после этого к начальнику артиллерии дивизии. Начальник артиллерии доложил командиру дивизии, что Старков М.А. исключён из списков полка, как отбывший в Академию, а документы на наго оформлены и подготовлены к отправке в отдел кадров УралВО.
Кроме того, полк полностью укомплектован командным составом и мест нет. Командир дивизии подумал и говорит: «У меня есть такое мнение – оставить его здесь, пусть будет сверхштатным. Жалование по аттестату».
Такое решение меня ошеломило и явилось полной неожиданностью (удар ниже пояса). В Академии оформлен, дома ждут, много наших ребят уже воюют, а я не у дел. Перекипел. Начальству виднее. Видимо, нужен здесь.
15.01.42.
Назначили меня вторым командиром взвода в полковой школе. Другие командиры взводов взяты временно из подразделений, куда они назначены. Пока что твёрдого назначения в часть не имею и не знаю, куда меня направят после выпуска курсантов полковой школы. Будем готовить младших командиров. Во взводе 32 человека, люди попались хорошие, почти половина побывали на фронте, пришли из госпиталей, а часть с производства. Так что с дисциплиной у них всё в порядке, но иногда всё же приходиться прикрикнуть или дать внеочередной наряд. Самый старший во взводе 1912 г., а самый младший – 1918 г. Все ждут, не дождутся когда направят на фронт, там нет строевой, а ползанье по-пластунски обретает смысл.
09.02.41.
Понемногу свыкаюсь с жизнью военного, и оказывается, не так уж она трудна. Усиленно и ускоренно обучаем своих подчинённых. Заниматься приходится очень много. Начало занятий в 9.00, а заканчиваем в 8 вечера, т.е. 10 часов в классах. Вначале приходил к 7.30 утра, чтобы подготовить наглядные пособия, но потом вошёл в колею и стал приходить ровно к 9.00, а то совсем измотался. Кроме того со вторым ком.взвода распределили время занятий. Если один проводит занятия до обеда, то другой в это время готовит конспекты к следующим занятиям. К каждому занятию нужно было подготовить конспект, утвердить его у начальника школы. Учебников и подсобных материалов нет, только то, что усвоили в училище, данные семинарских лекций, да институтские знания. Как назло оставил конспекты из училища дома, так как считал, что сразу же вернусь в Свердловск. Дисциплин очень много. Когда они распределены в расписании, не обращал внимания, а тут выписал в столбик и широко раскрыл глаза, как это со всем успеваем управиться.
Изучаем предметы:
1. Тактика.
2. Материальная часть.
3. Оптические приборы.
4. Топография.
5. Уставы.
6. Сапёрное дело
7. Конное дело.
8. Ветеринарная подготовка.
9. Санитарное дело.
10. Химическая подготовка.
11. Политическая подготовка.
12. Арт.стрелковая подготовка.
13. Огневая служба.
14. Подготовка ружейного стрелка.
15. Строевая подготовка.
16. Физическая подготовка.
От такого количества предметов голова вспухла. О таких предметах, как конное дело и ветеринарная подготовка имею весьма смутные понятия. Но перед каждой темой, для тех кто утверждён для проведения занятий, проводятся семинары. Всё время засиживаешься за полночь.
Живу на частной квартире в уголочке. Хозяева относятся хорошо. Утречком хозяйка что-нибудь приготовит, да молочком побалует. В основном питаюсь в комсоставской столовой, правда, готовят не так как дома, но сыт и ладно. Бывает, съедаешь 2 обеда (обеденные талончики, да ещё за завтрак). Дом у хозяев - целая крепость, построен из толстых брёвен. Во дворе капитальные службы. Двор перекрыт крышей и устлан каменными плитами.
С Уфалеем пока не познакомился. Говорят, есть кинотеатр, но где он находится, так и не видел. Ребята как-то умудряются на вечера, в кино, а у меня всё получается, что время занято.
15.02.42.
Наконец-то закончились занятия в полковой школе. Провели зачётные занятия. Проведён выпуск младших командиров.
Меня перевели на новую должность – командира транспортного взвода. Хотя, по мнению некоторых должность спокойная и безопасная, но меня не устраивает. Просидишь на этой спокойной должности, а там и с фашистами покончат. Для чего же меня учили? Хоть немец и сильно наступает, но русских не покорить, всегда его били. И сейчас, несмотря на его временные успехи, оправимся от неожиданного нападения и выгоним его с нашей земли.
20.02.42.
Кончилось моё неустойчивое положение в полку. Назначен командиром огневого взвода, 3-й батареи, 1-го дивизиона, 605 Арт.полка, 162 стрелковой дивизии. Под моим началом 28 человек, 28 коней, две 120 мм пушки-гаубицы, хозинвентарь и даже личная верховая лошадь. И снова начались занятия, теперь уже с красноармейцами и младшими командирами, с которыми будешь делить хлеб и соль, радости и горе, которыми будешь руководить, и распоряжаться в боевых условиях. Личный состав батареи новый, в основном молодёжь. Дисциплина значительно ниже, чем в полковой школе.
23.02.42.
На подготовку расчётов времени не остаётся. На 24.02.42. назначена направка на фронт. Готовимся к отправке. Морозы стоят -25оС – 30оС, а подготовку расчётов надо проводить на улице с орудиями. Красноармейцы одеты легко, есть в ботинках с обмотками, а шинельки, как у нас говорят на рыбьем меху. Да и сам-то одет не теплее – такая же шинелька, сапоги с тоненькой портянкой. Но мне потеплее, снизу одет меховой жилет – правда, очень тоненький. Бойцов жалко. Пока с одним расчётом занимаешься, остальные греются у костра. Это ещё ничего, но вот орудия на конной тяге – это меня угнетает. В лошадях я разбираюсь пока плохо, а их надо своевременно кормить, поить, чистить, чтобы шерсть блестела. Но и это неудобство одолеваем.
02.03.42.
Получен приказ: 03.03.42 г. грузимся в эшелон.
03.03.42.
Грузимся в эшелон ночью. Погода ухудшилась, поднялась вьюга, холодно – самые неблагоприятные условия (полезно для тренировки). Погрузились, как полагается в «телячьи вагоны», т.е. в товарные вагоны с двойными нарами. Средний командный состав так же расположился в этих вагонах вместе с бойцами. Я назначен старшим по вагону. Нужно смотреть за распорядком дня, дисциплиной, назначать дневальных, следить, чтобы никто не отстал, из вагона следить только с разрешения старшего по вагону.
08.03.42.
Вначале ехали быстро, но чем дальше, тем всё медленнее. Между Златоустом – Уфой – Куйбышевым ехали, едва проходя за сутки 5-6 прогонов. На станциях стоим по 2-3 часа. Первые два дня пути сидели по вагонам без дела. С 05.03.42 г. После Уфы жизнь пошла по расписанию – подъём в 6.00, 8 часов занятий и отбой в 10.30. Но это по официальному расписанию. Когда поезд в движении ни читать, ни писать, ни говорить невозможно – сильный шум от колёс. Занятия в основном проводим на остановках, если это время не занято завтраком, обедом или ужином. В вагоне тесновато. Вместо положенных на вагон 32 человек, у нас 54 человека. Бойцы не унывают. В вагоне есть гармошка и кто-нибудь да перебирает лады, играют в шашки, забивают козла. Днём тепло, капает с крыш, но ночью холодно, а особенно утром. Закутаешься в шинель, а холод всё равно пробирает. Соскочишь с нар и к печке отогреваться. Дневальный всё время поддерживает огонь. Беда у меня. Было две деревянных ложки, но обе сломались – сидишь и ждёшь, когда у кого-нибудь освободиться орудие питания.
09.03.42.
Перед Куйбышевым простояли 5 часов.
20.03.42.
Прибыли в Валуйки, которые встретили нас неприветливо, суровой погодой. Ударили морозы, сильный, пронизывающий ветер, страшно высовывать нос за дверь вагона. В Валуйках простояли около суток и гадали, куда направимся дальше: на Купянск или в направлении на Курск. В конце концов, эшелон двинулся в направлении на Купянск. Обстановка напряжённая.
21.03.42.
Прибыли в Купянск во второй половине дня. В небе немецкие самолёты, зенитки ведут огонь, поднялись наши истребители. Разгрузились благополучно и немедленно в лес, где тщательно замаскировались.
23.03.42.
С наступлением темноты полк построился в походную колонну и двинулся в ночной марш-бросок в направлении на Волчанск. Пункт назначения в районе с.Сеньково.
Долго будет помниться этот тяжёлый марш, проходивший в трудных метеорологических условиях. Ночи на Украине тёмные. Пурга, ветер с колючим снегом, то спереди, то сзади, то сбоку, не знаешь куда отвернуться. Дорога в замёрзших кочках, на которых ноги катаются, соскальзывают, подвёртываются ступни. Командному составу достаётся вдвойне. Необходимо следить, чтобы кто-нибудь не отстал, не обморозился, так как, учитывая, что весной и на Украине должно быть тепло, то форма летняя.
Вначале движение проходило четко по подразделениям, с интервалами. После того как прошли километров 15-20 часам к 3-м утра все устали, выбились из сил, бойцы идут и спят на ходу. Порядок движения смешался. Бойцы выбирают дорогу, где легче идти: кто идёт по обочине, кто по середине дороги, многие начали отставать, наиболее уставших временно посадил на повозки или на лафеты орудий.
Сам тоже уходился. Ноги в ступнях болят. Сядешь на верхового коня, начинаешь замерзать и клонит ко сну. Снова слезаешь и на ходу отогреваешься. На одном участке пути уцепился за повозку и так шагал с закрытыми глазами какой-то отрезок пути, не помня, что делается кругом. Когда очнулся, то местность оказалась совсем другая, не похожая на ту, когда закрыл глаза. Шли по степи, а очнулся – двигаемся вдоль балки с посадкой. Конь добросовестно сопровождал меня, несмотря на то, что поводья я выпустил из рук. За этот короткий промежуток забытья почувствовал себя значительно бодрее.
В таких условиях прошагали 30 км и пришли в село Сеньково, а оттуда на хутор. Закончили марш рано утром. Срочно рассредоточили орудия, замаскировали, солдат распределили по хаткам. Бойцы, только попали в тепло, немедленно уснули вповалку на полу. Одного бойца пришлось отправить в госпиталь – так сильно отморозил ноги. Есть бойцы, пришедшие с потёртыми ногами.
25.03.42.
Началась фронтовая жизнь. Находимся во втором эшелоне. Хутор, где мы расположились, находится в 45 км от переднего края. Днём летают немецкие бомбардировщики. Чтобы не демаскироваться днём отдыхаем, а ночью проводим занятия с расчётами по огневой подготовке, так как на формировании мало, что успели сделать.
Командиры получили клинки и шпоры. Выглядим красиво, а мешаются они здорово, да и к вечеру плечо болит.
01.04.42.
Передислоцировались в с. Синюха. Орудия замаскированы на окраине села. Командный состав размещен по хатам. В основном весь день у орудий, а на ночь в хаты. Продолжаем обучение.
10.04.42.
Получили трактора. Ковенские гусеничные НАТИ-5. Кончилась возня с лошадьми. Тракторам не надо ни сена, ни овса, ни водопоя, а маскировать трактора намного легче, чем стадо из 30 коней.
На батарее выдали НЗ – неприкосновенный запас еды, индивидуальные
медицинские пакеты, таблетки для обезараживания воды, а также «смертные талоны» - так называемые медальоны с вложенными в них записками, где указаны фамилия бойца и адреса их родных.

12.04.42.
Для нас выкроился выходной день. Все уехали, а мы остались – нет горючего. Со мной остались только 16 человек и гаубица. Лошади с ездовыми ушли вперёд. Нет у меня теперь забот о корме лошадям, о их чистке, пойке и т.д. Утром спим немного дольше, так часов до 10, пока не выяснится обстановка.
13.04.42.
С утра выехали на новое место. И так хорошо, спокойно выехали. Нет той суетни криков, крепкой ругани, которые неизбежны при движении на конной тяге. Здесь же подали команду: «Заводи моторы. По местам» и тронулись. Вот и всё. Дальше работа водителя. Двигаемся на Северо-Запад. Пункт следования с. Новониколаевка.
В пути не обошлось без происшествий. В одном месте дорога проходила по краю довольно глубокого ярка. Слева крутой подъём. Головной трактор с гаубицей заглох в самом узком месте. Идущий за ним второй трактор решил обойти по краешку. Из-за грязной, скользкой дороги, гаубица одним колесом соскользнула по склону ярка. Трактор из-за того, что дорога узкая не смог развернуться и в то же время нельзя отцепить орудие, иначе оно свалится с обрыва. Пока возились, варьировали с двумя тракторами, да буксовали, сожгли всё горючее. Пошёл в село, которое проехали вечером. Рассчитывал застать там кого-нибудь из других батарей или хоз.взвода. Село в километрах 5. Пока, в темноте, по глубокой грязи добрался до села, сообщил о своём положении, да приковылял обратно, ночь почти полностью прошла. Когда возвращался, уже ни на что не обращал внимания. Топал прямо по колее, которая до колен заполнена жидкой грязью, но зато видно куда ступать и не надо вытаскивать сапоги из жидкой грязи. Ко всем бедам добавился злосчастный клинок, который по каким-то соображениям оставили у командного состава. Идёшь, вышагиваешь по колее, а он нет-нет да заплетёт ноги, так и суёшься в жидкую грязь. Пришёл к тракторам грязный, промокший насквозь. Погода окончательно испортилась. Дует холодный ветер с дождём. Бойцы жмутся к радиаторам, чтобы как-то согреться. Какое-то время тоже прятался от ветра за трактором, в конце концов, начал замерзать. Послал бойцов в разведку найти где-нибудь соломы или сена, но они нашли невдалеке дощатый сарай. Оставили водителей и часовых, а остальные зашли в этот щелястый сарай. Раскидали солому и, прижавшись, друг к другу, уснули. Перед рассветом проснулся и вижу, что кругом на полу, на шинелях светлые точки. Стали разбираться, и нашли сваленные в кучу в углу бутылки с зажигательной смесью. Видимо одну бутылку разбили и в темноте не заметили. Хорошо, что никто не зажигал огня, да и все были насквозь мокрые, и никто не пострадал. А шинели ворсистые и с них всё скатывается, как с гуся вода. Надолго запомнится купание в жидкой грязи.
Утром снова двинулись в путь и добрались до пункта назначения – Новониколаевка.
16.04.42.
Ещё прошёл день томительного ожидания, когда подойдут трактора с горючим – для них самих и для … людей.
Сидим, уже кажется 3 дня, только на 200 г. пшённого концентрата. Хлеба – нема. Приходится ходить по хатам и искать пропитание, благо хозяева есть ничего. Придёшь, спросишь чего-нибудь поесть – дают и говорят: «Денег не надо, ведь у нас такие же ушли и так же, наверное, живут». День проходит скучно. Читать нечего. Как это говорится по-украински: «Голенький ох, а за голеньким бог». Из моей библиотеки, которая читана-перечитана и которая состоит всего из 2-х книг, а вернее из трёх. Третья книга это – «Украинская мова» для четвертого класса. Я в ней туго разбираюсь, не при мне написана. А ещё две книжки, которые можно сказать стащил у хозяйской дочки в Синюхе – это «Современная литература» (учебник), а вторая – «В людях» А.М.Горького. Ну, ничего – будет и на моей улице праздник. Пока буду довольствоваться тем, что есть. На безрыбье и рак рыба.
17.04.42.
Поехали дальше. Сейчас направляемся в с. Шиповатое. Местность холмистая, кругом поля и поля. На некоторых ещё не убран урожай свеклы, кукурузы, подсолнуха. Видать не успели убрать.
В с. Гусинково заглохли трактора – снова нет горючего, благо хоть хватило въехать в деревню. Разместились по хатам. Кажется, впервые бойцы разместились по хатам. Поспали, говорят хорошо. Покушали. Узнали, что на мельнице можно достать муки. Сходили и действительно достали, да ещё и белой. Хозяйки напекли коржей. Теперь будет праздник. А погодка на улице что надо. Солнышко светит во все лопатки. Ещё бы таких дня три или пяток и грязи как не бывало. А вечера на Украине такие чудные. Так и неохота уходить в хату. Тихо, небо чистое, по небу ползёт месяц, и главное, можно сидеть всю ночь на завалинке и лузгать семечки, благо их здесь много. В каждом доме сколько угодно. Мы уже о них языки отбили, а такая зараза, что никак не бросишь. А в хате оказывается тоже не плохо. Девчата с хозяйками спивали украинские песни – голоса звонкие, чистые – приятно слушать. Как это правильно сказать? Ох, дюже гарно заспивали. Я со своим голосом и то включился. Песни всё более протяжные, напевистые. От этой идиллии даже слегка расстроился. Вспомнил Свердловск, институт, родных и знакомых и захотелось побывать в родном логовище хотя бы денёк. Но ничего, живы будем, прогоним немца (благо по данным радио и газет он уже бежит на всех фронтах) тогда и о доме будем думать. Сейчас от нас требуется другое.
19.04.42.
Утро – хоть на картину. Поют петухи, солнышко весёлое, маленький, тёплый ветерок. Поднялись, как полагается в 6.00, а можно бы спать часиков до 10 и далее.
Проверил расчёты и пришёл домой часиков в 7 вечера. Сел отдохнуть. Нашёл «Железный поток» Серафимовича и углубился в чтение. Читал до тех пор, пока можно было различать буквы. Уже ничего не видно, а оторваться от книги невозможно. До чего же хорошо могут писать люди. Прибежал мой посыльный и говорит: «Вызывает комбат». Для чего, думаю, нужен? Рассуждать не приходится, вызывает непосредственное начальство: собирайся и жди. Явился, а они культурно проводят вечер – поёт гармонь на все лады. До чего же хорош этот наш русский музыкальный инструмент, как бы хотелось уметь играть на нём. На зов гармони потихоньку подходят девчата и парубки, а там и мамаши с детками. Ребятишки же вперёд всех прибежали. Без них нигде, ничего не обойдётся. Устроили танцы, песни – вышла вечеринка, благо сегодня воскресенье и вечер чудный. Действительно, тихий украинский вечер. Небо чистое, чистое, каждую звёздочку видно. И, конечно, плывёт изогнутый серпом месяц. Разошлись далеко за полночь – разогнал патруль.
20.04.42.
Всё ещё сидим в Гусинках. Нет ни хлеба, ни махорки (хотя я не курящий), ни денег. Всё это бездействие начинает надоедать. Трактора, ушедшие за горючим, куда-то запропастились. Ура! Наконец-то прибыли старшина и посыльный. Которые ездили догонять полк. Привезли сухари, сахар, консервы, концентраты, а для некоторых и большую радость – военный табачок. Нет только фронтовых 100 гр., а то и совсем было бы хорошо. Теперь можно жить, а то на одной пачке концентрата трудновато.
20.04.42.
Утром в 8.00 направились в село (станцию) Шиповатое, где сосредоточен наш полк. Пока совершали этот маршрут, много чего насмотрелся и кое-чему научился. Марш проходил по территории, которая недавно была занята немцем. Нет, нет, да и попадёт сбоку дороги убитая лошадь, то развороченная сгоревшая машина, то сломанная повозка, а в одном месте целый « Як » приходит в негодность среди поля.
В пункт сосредоточения прибыли под вечер. Ещё на подходе к месту назначения нас встретил замполит и вручил газеты, письма (мне накопилось 4 письма). Потом опять разъедемся побатарейно, и почта долго не приедет. Расчёты около орудий, а я себе квартиру найти не мог, везде всё переполнено. Вообще, так и пробился вплоть до отъезда без квартиры. То в тракторе, то в наряде, то к друзьям куда-нибудь пристроишься – глядишь, ночь-то и прошла.
Два раза приезжала кинопередвижка. Смотрели: «Разгром немецких оккупантов под Москвой», «Щорс». И снова во втором эшелоне.
25.04.42.
Жизнь идёт однообразно, если не считать небольшого приключения случившегося со мной. Вечером поехали в баню в совхоз «Червонная хвыля», километрах в 7 от нашего расположения. Приехали почти в полночь. Баня, как полагается, закрыта. Все добрые люди спят. Сходили, взяли ключи и устроились в бане на ночлег. Утром покупались и отправились обратно. Я ехал верхом. Уже половину пути одолели, и вспомнил – оставил в бане клинок. Налево, кругом и марш обратно. Кругом балки, ярки, ручьи, ручейки, которые надо преодолевать вброд. На пути встретилась реченька. Я думал она не глубокая и посылаю коня вперёд, а он упирается, не идёт. Всё же, сколько не крутились, но заставил коня войти в воду. Не успел глазом моргнуть, а на поверхности торчит одна моя голова, лошади же нет, хотя и чувствую, что она подо мной. Вынырнули мы с моим коньком, а нас течением относит всё дальше и дальше. Шинель пудовая, сапоги тянут на дно, держусь за гриву коня. Хорошо речка не широкая и по берегу заросли ивняка. Уцепился я за эти жиденькие, спасительные соломинки и выбрался на берег, а за собой и коня вытянул.
Поехал в дезокамеру сушиться. Документы, фотографии, письма – всё разложил по листочкам. Сушусь, а ребята на до мной подтрунивают: «Какова глубина речки?», «А дно, какое: илистое или песочек?» и т.д. и т.п. в том же духе.
02.05.42.
1-е мая встретили хорошо. В подразделениях провели беседы. На праздник получили по 200 гр. и командирский паёк (масло, консервы, печенье, сахар и т.д.).
К сожалению, с 30-го на 1-е мая назначен дежурным по части, ночью проверить посты и другие обязанности. Погода снова мозглая – моросит дождик, ветер.
03.05.42.
Приказ на выдвижение ближе к передовой. И, как правило – как в дорогу, так и погода мокрая, дороги размыло. Несколько раз застревали в грязи, но до намеченного пункта добрались, не знаю каким чудом. Переночевали.
04.05.42.
Поставлена боевая задача. Снова в путь. На сегодня хоть дождя нет, но дороги грязные. Направляемся на один из участков фронта Харьковского направления. Поставлена задача – прорыв фронта. Надеемся, что с задачей, поставленной партией и правительством, справимся. Времени для дневника остаётся всё меньше, да и условия не те, которые были ранее. Хотел бросить писать. Думаю, для чего и для кого это нужно, но решил продолжать по силе возможности. Если после и придётся прочитать, то будет о чём вспомнить, как колесил по Украинскому Черноземью. Частенько достаю фотографии родных, а то и письма перечитаешь, вспомнишь дом, взгрустнёшь немного и опять вперёд, как будто почерпнёшь бодрости.
07.05.42.
Сегодня большой боевой день. Наши орудия расположены на закрытых огневых позициях в районе с. Верхний Салтов, точнее на окраине с. Байрак.
Четвёртое орудие даже разместилось около самой крайней хатенки, в садочке. Хозяин – 60-летний, весёлый старикан. Много порассказал нам про насилия и зверства фрицев и ганцев. Его повествования такую разжигают ненависть, что будь здесь хотя бы один из них, не задумываясь, пристрелили бы. Старик рассказывает, что многого навидался и не приведи бог ещё такое увидеть. Был у него маленький вишнёвый садик, так немцы весь вырубили. А в этом садочке частенько собирались хлопцы и девчата, спивали песни, танцевали. Но дед не унывает и говорит: « Бейте его, гада, и гоните с нашей земли, а сад я новый разведу.»
08.05.42.
И вот, подтверждение дедовых напутствий: сегодня большой боевой день – боевое крещение. Мы, в составе 244 стрелковой дивизии, ведём интенсивный огонь по обороне противника. Передают, что оборона немцев прорвана, фрицы бегут, наступление наших войск развивается. Поддерживаем огнём вплоть до предельной дальности стрельбы. Дальше надо менять огневые позиции. Завели моторы, станины орудий на крюк и пошёл на запад, туда, где зовут нас на помощь наши братья и сёстры, где земля требует отмщения за пролитую кровь. По данным с наблюдательного пункта, в этом бою нашей 3-ей батареей:
1. Разбита батарея противника;
2. Разбита группа из 3-х автомашин с боеприпасами;
3. Уничтожено четыре огневые точки;
4. Арт. Огнём остановлена контратака противника и наступающие обращены в бегство.
10.05.42.
Продвинулись вперёд километров на 12-15. Всюду валяются убитые немцы, лошади, повозки, имущество, которое немцы сбрасывали с себя, когда бежали. Остановились у одного из укреплённых пунктов противника. Как жили немцы в блиндажах, так всё и осталось (личные вещи, оружие, телефоны, даже рации и другое). Хлопцы проверили ряд блиндажей и принесли кое-какие трофеи (хорошее, новое нижнее бельё, мелкие личные вещи, автоматы и другое). Здесь простояли немного, а вечером совершили марш-бросок километров на 20 и выскочили на северную окраину Харькова – совхоз Весёлое.
Въехали в село – какая-то мёртвая тишина. Нет никого – ни жителей, ни животных, нет даже нашей пехоты. Видим, по бугру движутся немецкие машины с пехотой, идут танки. Развернули орудия и прямой наводкой по противнику. Когда видишь собственными глазами, как переворачивается или горит машина, как вместе с осколками машины летят фрицы и как пехота бежит и цепляется за борта других машин, обо всём забываешь и только: «Огонь! Огонь!» Приехал комиссар и сообщил, что в азарте мы заскочили к немцам в тыл. Так же объявил, что: «Задание партии и правительства, задание т. Сталина выполнили и едем на свой участок». Комбат скомандовал: «Моторы!» Сели и поехали обратно.
Результаты этих боёв:
1. Уничтожено 4 танка;
2. Зажжён склад горючего;
3. Разбито 3 автомашины с пехотой;
4. Количество, уничтоженной живой силы противника, установить не удалось.
13.05.42.
Командир фронта поставил 38-ой Армии задачу не допустить прорыва танков противника на Старый Салтов, грозивших окружением всей Северной ударной группировки. 38-ая Армия усилена 162 стрелковой дивизией (М.И.Матвеев) и 6-ой гвардейской танковой бригадой из резерва 28 Армии. Заняли огневые позиции в районе с. Старый Салтов. Направление на с. Песчанка (р. Бабка) занято немцами. Орудия установили в лесу на лужайке, хорошо замаскировались и, как говорится, сидим как у Христа за пазухой. Наших всех обстреляли и бомбили, а к нам ни бомб, ни снарядов не прилетело. А немецкие самолёты кружат как мухи.
14.05.42.
И снова помогали другой дивизии. Вели огонь по скоплению танков и артиллерии противника, сосредотачивавшихся в с. Песчанка.
1. Подбито и подожжено 5 танков.
2. Накрыта огнём и уничтожена миномётная батарея.
3. Разбита колонна автомашин в количестве 8 шт.
4. Подожжён склад с горючим.
5. Отражено 2 контратаки противника.
15.05.42.
Завтра 16.05.42. будем поддерживать огнём свою 162 стрелковую дивизию в районе с. Байрак – это в направлении, где создан прорыв. Заняли огневые позиции. Вначале на открытом месте, так как пришлось отражать атаку танков противника. После того, как отразили наступление и загнали танки в лес, пришлось срочно менять огневые позиции, потому что не в силах стало оставаться под бомбёжкой. Фрицы, как осы, кружат над головами, а бомбы сыплют, словно сеют картошку. Только дождались момента перерыва в бомбёжке, когда немецкие самолёты ушли заряжаться, подцепили орудия и марш, марш в укрытие, в лесок. Лес. Кустарники для нас спасение. С воздуха не видно, а кругом зелень, а хорошо замаскируешься – не видно даже с земли. Там то мы развернулись в полную силу, вели такой беглый огонь, что бойцы поскидали гимнастёрки, да и я вместе с ними, даже загореть успел. Поневоле будешь загорать, когда пот льёт градом. За этот день наши части продвинулись вперёд.
За этот день было:
1. Отражена танковая атака, на поле осталось 9 подожжённых танков, по данным с НП нашей батареи подожжено 3 танка;
2. Остановлено наступление противника;
3. Подавлен огонь батареи противника;
4. Поднят в воздух склад боеприпасов;
5. Уничтожен склад с горючим.
17.05.42.
И снова в путь. Снялись с ОП и двинулись следом за пехотой. В воздухе всё время находятся самолёты противника. То проходят группами стороной, то одиночные пролетают над нами. Бомбят продвигающиеся наши части. Попало и нам. Один из самолётов сбросил бомбы на нас – одна бомба упала справа от орудия с трактором, а другая слева. Повреждений не нанесли, но землёй закидало.
Заняли огневые позиции около болотистой балочки на окраине кустарника. Местность, пересечённая с редкими рощицами кустарников. И снова всё внимание на маскировку и укрытия.
Вели огонь по контратакующим колоннам танков противника. За день танковыми атаками немцы дважды предпринимали попытки прорвать фронт на нашем участке. Оба раза атаки танков были отбиты.
1. Противник потерял 10 танков;
2. Уничтожена 1 миномётная батарея;
3. Остановлена контратака пехоты противника, которая отброшена на исходные рубежи.
18.05.42.
Сегодня поработали на славу. Наш дивизион подбил 21 танк, разбито много автомашин, а также уничтожено значительное количество пехоты. Наша батарея вела огонь по отступающему противнику.
1. Разбита группа автомашин – 4 шт.;
2. Разбита миномётная батарея;
3. Поднято в воздух 2 склада с горючим;
4. Вели огонь по пехоте противника, количество уничтоженных не установлено.
19.05.42.
Сегодня немец пошёл в атаку спозаранку, но откатился с теми же результатами. За день отбито несколько атак противника. Несмотря на категоричные требования с НП, огонь ведём ограничено, т.к. мало снарядов, не успеваем подвозить.
На позициях произошло чрезвычайное происшествие. В 16.00, во время ведения беглого огня, у 1-го орудия (крайнего левого) разорвался снаряд в канале ствола, на выходе. Ствол разворотило веером. Тяжело ранен в голову командир взвода лейтенант Сировский – едва ли выживет. Кроме него ещё ранено 2 бойца.
В 14.00 остановлена атака танков и обстреляна роща откуда противник вёл артиллерийский огонь. После нашего арт. Налёта орудия замолчали.
1. Огнём батареи подбито 5 танков;
2. Уничтожены 2 наблюдательных пункта;
3. Разбита миномётная батарея – 1.
20.05.42.
Утро началось, также как и 19-го, ведением огня. Слышны залпы «катюш», снова с воем сирен перевёртываются в пике немецкие самолёты, квохчут зенитные пушки, в зоне видимости взмётывается земля от разрывов мин и снарядов. С НП требуют срочный беглый огонь – прорываются танки, а над нами висит, вернее, кружится самолёт. Только открой огонь и сразу обнаружит. Выждали, когда самолёт прошёл над нами немного справа, и открыли огонь. Так он таки заметил, развернулся и спикировал на батарею. Прямым попаданием одна из 4-х сброшенных бомб попала во второе орудие (первая бомба упала перед орудием, в болотце, вторая – прямое попадание на огневую 2-го орудия, третья за моим окопом, четвёртая дальше в поле). На месте 2-го орудия глубокая яма (в дополнение к взрыву бомбы сдетонировали снаряды в ровиках). Орудие подняло в воздух и выкинуло вперёд перед позициями метров на 30-40, где оно стволом воткнулось в землю. Мой окопчик засыпало землёй, а котелок, который стоял на бруствере, весь изрешетило. Выбрался из земли, в голове гул. Подбежал к позиции, где стояло орудие, вижу, в ровике засыпан по шею один из бойцов расчёта. Ранен в голову, видно в тяжёлом состоянии, но спрашивает, где Петька (его брат). Петра нашли невдалеке от орудия, в кустах, уже мёртвого, с разорванным животом. Убитых 2 человека, раненых – 6, меня контузило. Пока вгорячах бегал, в голове гудело, а минут через 15 отказал слух и голос. Направил в медсанбат раненых. Мне санинструктор дал какое-то питьё, порошки и отправился обратно на огневую – идёт бой. После этого вторую половину дня все ходили как шальные. Теперь как появится Ю-88, эта трёхглавая сволочь, так все по ровикам, или в кусты.
За день боя:
1. Уничтожено 2 наблюдательных пункта.
2. Подавлено и уничтожено 10 пулемётных точек.
3. Вели огонь по колонне танков. 3 танка подбито, остальные обращены в бегство, атака отбита.
4. Подавлено 2 миномётных батареи.
5. Вели огонь по скоплению пехоты. Уничтожено до роты.
21.05.42.
С 7.00 до 9.00 вели интенсивный арт. Огонь по артиллерийским позициям противника. Подбито 3 орудия.
С 9.00 сильный воздушный налёт. Немец пускает по 20-30 самолётов одновременно. В небе черно, как от воронья. А обрабатывают – неприятные ощущения.
В основном за день укрывались от самолётов. К вечеру бойцы в сторонке, в балочке разожгли небольшой костёр и начали готовить ужин. Подошёл к ним, вижу, в ведре варится мясо. Попробовал бульон – вроде курятины. Спрашиваю, где раздобыли – хохочут. Начали разливать, и вывали мне кусочек размером побольше курицы. Оказывается, утром, во время налёта убило артиллерийскую лошадь, так они успели – воспользовались.
22.05.42.
Замкнулось кольцо окружения 6-й и 57-й Армий. Командующий фронтом маршал СССР Тимошенко, член ВС Хрущёв, нач. полит. Управления Галадшаев.
Утро пасмурное, немного пробрызнул дождик. Авиация покажет. С утра постреляли. Днём погода разгулялась, снова пригревает солнышко. Особых требований с НП не поступает. За прошедшие дни уходились основательно. Когда спали – трудно вспомнить. Прикорнёшь в окопе, а ночи-то и нет. Сейчас отсыпаемся за день.
1. Уничтожено 2 наблюдательных пункта.
2. Рассеяно скопище пехоты до батальона.
3. Уничтожено 6 огневых точек.
23.05.42.
Ведём редкий беспокоящий огонь, на большее нет снарядов. Немец засёк нашу батарею и обстрелял её из 2-х орудий. Все попрятались по щелям, и обстрел никакого ущерба не нанёс. Днём немного постреляли, а остальное время сидели в окопах – дождь загнал. Вечером три наших истребителя прижали «мессершмит» к самой земле и пролетая над батареей вели пулемётный огонь. У старшины разбило пулями винтовки, а у меня прострелило рюкзак и разбило зеркало, которое сделал в Ирбите. Кроме того, пока глазел на них, пулей сбило с головы шапку. Пробило выше звёздочки. Хорошо что шапка сидела на макушке. Получил письма из дома, долго не было.
Сегодня же утром подал заявление о принятии меня кандидатом в члены ВКП(б). Вечером разбирали моё заявление и рекомендовали принять в ряды партии Ленина-Сталина. Хорошую рекомендацию дал командир батареи: « Знаю Старкова М.А. как активного, растущего командира. Он со своими расчётами подбил 12 танков, уничтожил 2 НП, уничтожил 3 миномётных и артиллерийских батареи, склады с горючим, разбил колонну автомашин и т.д. На основании этого рекомендую…»
В результате дневной стрельбы разметали 2 миномётных батареи.
24.05.42.
Особого ничего не было. Так же как и накануне ведём редкий огонь.
1. Раздолбили 3 ДЗОТа.
2. Рассеяна группа пехоты, сосредотачивавшаяся на рубеже атаки.
25.05.42.
Ведём редкий огонь. Подкинули снарядов. Стреляем, а дождик самый осенний – моросит и моросит, все в накинутых плащ-палатках - нахохлившиеся, неуклюжие.
Сегодня меня можно поздравить с повышением в должности. Назначили старшим на батарее. Сразу же дано задание – к 4.00 26.05.42. выбрать огневые позиции для одного орудия ближе к противнику на 1,5-2,0 км. Будет очень важная цель. Сейчас вечер. Сходили с комиссаром и командиром орудия на рекогонсировку и выбрали место огневой позиции. Дал командиру орудия задание по подготовке капонира, ровиков и окопов.
В 11.00 к нам на огневую позицию прибыло полковое бюро ВКП(б) и меня приняли кандидатом в партию. Можно сказать при выполнении боевого задания.
Поставленную задачу выполнили в срок. К 4.00 орудие было на месте, замаскировано и готово к бою.
26.05.42.
Вели огонь, но малоудачный. Снаряды и заряды не рассортированы и получается большое рассеивание. Но всё же миномётную батарею накрыли. Осваиваюсь на новой должности старшего на батарее – забот побольше. Кроме того, как секретарю комсомольской организации приходится проводить политико-воспитательную работу. Сегодня моим хлопцам выдали комсомольские билеты. Вчера командир батареи приказал быть готовым к выезду. Приготовились, подогнали трактора, уложили снаряды, личные вещи, дали залп – 3 снаряда беглый – и только начали сниматься, как новый приказ – восстановить связь с НП и ждать нового распоряжения.
28.05.42.
Снялись с позиций только 28.05.42. в 10.00 и направились к с. Хотомля. Там будет новая огневая позиция. Снова на серьёзных участках.
Сегодня комиссар сказал нам, что подан рапорт на награды, мне вроде намечен орден «Отечественной войны» 1-ой степени.
Продвигались по территории бывшей под оккупацией. Прибыли в с. Хотомля. Когда-то, до боёв было красивое местечко. Село утопает в зелени, кругом сады, цветут яблони – белыми, снеговыми шапками, а на фоне их кусты цветущей сирени. И среди этой прелести, вместо беленьких хат торчат обожженные печи и дымовые трубы. Нашли единственного жителя, древнего деда, который рассказал, что при отступлении немец всех выгнал из села, многих расстрелял, а хаты выжег. Облил все хаты бензином из ранцевых опрыскивателей и поджёг. Несмотря на то, что всё село разрушено, но из-за обилия зелени это не очень бросается в глаза. Сорвал ветку сирени и долго вдыхал аромат цветов, потом пристроил её на каску. Если посмотреть со стороны, наверное, вид у меня бравый – в каске, плащ-палатка накинута на одно плечо, как у кавалериста.
Заняли огневые позиции в саду с многолетними деревьями – груши, яблони и т.д. Орудия замаскировали так, что их не видно с расстояния 5-10 метров. Устроились как на курорте – с комфортом. Столовую организовали под большой, раскидистой грушей, у которой ветки почти стелются по земле и с такими изгибами, как будто специально сделаны для беседки. А бойцы даже у орудия поставили столики и скамеечки. Только погода плохая, а так всё хорошо.
29.05.42.
Недолго пришлось поблаженствовать, созерцая идиллию. Днём раза 4 выстрелили, остальное время ожидали команд. Ночью поступил приказ – выезжать. Едем по направлению тылов на Артёмовку. За утро сделали марш-бросок и к месту назначения прибыли благополучно. Покупались в речке, сменили бельё, почистились и снова готовы в бой. До вечера хорошо выспались, хотели прогуляться, но все надежды прахом, приказано приготовиться к выступлению.
30.05.42.
Выехали из Артёмовки в 9.00 и направились на Юрченково с дальнейшим сосредоточением в Шевченково. Дороги сухие, пыль от тракторов тучей. Движемся с интервалами, походной колонной. Часов до 5.00 вечера двигались благополучно. На одном из участков дороги, после бомбёжки движение застопорилось. Машины и повозки забили дорогу. Стали объезжать по обочине сбившуюся пробку из машин и повозок, и одно колесо пушки попало в ямку в боковой канаве. Орудие сильно подбросило. Бойцы ехали, пристроившись, кто, где мог – одни на тракторе, на снарядах, другие на передке, а правильный Ахмадеев пристроился на лафете и задремал. При толчке его выкинуло, и он попал под колесо орудия, которое проехало ему по груди, и он даже не успел вскрикнуть. Похоронили его в стороне от дороги, сняли каски, дали залп и двинулись дальше.
Вечером, в сгустившихся сумерках, проезжая балочку, решил дождаться идущие сзади трактора. Постояли, подождали, никто не догоняет. Пошёл назад, навстречу, протопал километра полтора и вспомнил, что у нашего трактора потеряна заводная ручка, а водитель в надежде, что подойдёт следующий за нами трактор, может заглушить свой. Подхожу к трактору – тихо. Командир орудия подождал, подождал и, чтобы не расходовать зря горючее, приказал заглушить. Теперь стой среди пыли и дожидайся, в каком месяце пройдёт мимо нас тягач нашей системы, так как заводные ручки сделаны только для определённой марки тягача. Наши же ушли вперёд. Может быть, случайно какой-нибудь отставший пройдёт мимо. Тогда сможем завести мотор. А пока устроился на лафете, закутался в плащ-палатку и остаток ночи (часа 1,5-2) решил подремать. Выставил усиленный караул, но спать не пришлось. Нет, нет, да и услышишь, где-то гудит мотор, прислушаешься – летят самолёты. Только начнёшь забываться – снова гул, на сей раз, почудилось. Так в волнениях и время прошло до рассвета.
31.05.42.
Утром, чуть забрезжил рассвет, услышал, где-то тарахтит тракторный мотор. Пошёл на звук и оказалось, что ночь мы проторчали в полукилометре от Юрченково, расположенного в низине. Вошли с комбатом в село и обнаружили парочку тракторов нашей системы из нашего полка. Позаимствовали у них заводную ручку, завели мотор и двинулись в направлении на Шевченково, куда прибыли самые первые. Перегнав всех, хотя всю ночь и простояли. Километрах в 2-х от Шевченково был старенький мост и часовые через него пропускали только груз, не превышающий 3-х тонн, поэтому все задержались и отправились искать переправу. Мы тоже попытались переправиться вброд в нескольких местах, но глубоко. Тогда вернулись к мосту и договорились с часовыми, что они нас пропустят раздельно, т.е. трактор пройдёт собственным ходом, а орудия вручную. Таким образом мы и оказались впереди всех.
01.06.42.
Прибыли на ст. Шевченково, забрались со всем хозяйством в садик, замаскировались – чувствуем себя как дома. Сразу же разожгли костры, начали готовить завтрак. Работа кипит. К вечеру собрались все оставшиеся. Отвели места для огневых позиций, расчёты сходили вырыть окопы, капониры, а ночью перебрались на новое место жительства.
02.06.42.
Находимся во втором эшелоне, так что сидим около речки в саду. Огневые позиции в 50 м. от домов. Немного позагорал, но бездельничать не дают, какое-нибудь да дело найдётся. Погода стоит хорошая.
06.06.42.
Сегодня снова оборудуем огневые позиции на новом месте около с. Третьяковки. Сейчас уже на пригорке, на открытом месте, с большой прямой видимостью. Впереди проходит балка, в которой протекает реченька, а за ней невысокие холмы. Справа также балка покрытая кустарником. Сзади в полукилометре село. Огневые позиции перекрыли сетью, а на неё побросали веток, травы – сверху маскировка хорошая. Передки и трактора упрятаны впереди, в размытом откосе. Погода испортилась, стало холодно, пошёл дождь, ветер. Натянул палатку, постелил шинель, одеяло. Залез, закутался и после бессонной ночи моментально заснул. Через 2 часа будит связной: «Тов. лейтенант, завтрак готов». Какой тут завтрак, сон дороже еды. В полудрёме говорю ему: «Поставь, я потом поем». Коль скоро разбудили, то полежал немного и решил подкрепиться.
Дня три так простояли, наблюдая за действиями немецкой авиации.
10.06.42.
С утра активизировалась авиация противника, усиленно бомбят передний край, а также и тылы наших позиций. Поглядывая вверх, ведём огонь по скоплениям пехоты. Самолёты проходят над нами, но под маскировочными сетями нас не видят. К полудню заметил, что справа от нас по кустарникам в балке пробираются в тыл пехотинцы, а за ними автоматчики и миномётчики. Связь с НП прервалась, видимо отрезал немец. Команды менять огневые позиции не поступало, а мы гаубичники остались одни без прикрытия пехоты. Вижу: впереди, по склону холма движутся цепи пехоты совместно с танками. Бинокля нет. Не могу разобраться: наши или немцы. Спросил у пробегавших пехотинцев – говорят, что немцы. Всё же, прямой наводкой боюсь стрелять, а вдруг свои. Взял бинокль у пришедшего комбата и вижу: идут немецкие автоматчики. Автоматы упёрты в живот, рукава засучены и видимо поливают огнём. Послал за тракторами и прицепами, в то же время скомандовал: «По фашисткой сволочи, прямой наводкой – беглый огонь». Бойцы – ребята отчаянные, почти половина прибыла из заключения, работают у орудий чётко, слажено. В бинокль хорошо видно, как ложатся снаряды в рядах наступающих немцев, даже видно, как разлетаются в стороны человеческие фигуры. Танки сразу же ушли вправо, в балку, в обход. Два из них остались на поле. Самолёты кружатся над нами. Кончились снаряды, надо сниматься, чтобы не попасть к немцам. Подошли трактора. Один с передком, а второй без него. Команда: «Отбой». Прицепили орудия – одно к передку, а другое прямо на крюк трактора и на полной скорости отходить. Только проехали метров 500 и двигались по окраине села, как немецкий самолёт обнаружил нас и зашёл на пикирование. Скомандовал бойцам: покинуть орудие и двигаться рассредоточено вдоль домов. Высунулся из трактора и слышу, как пикирует немец. Серия бомб упала справа и слева от трактора – остались целы. Самолёт ушёл – видимо кончился боезапас.
Только проскочили мостик на окраине села, как из круговерти впереди, где немцы бомбили отступающую пехоту, отделились штук десяток итальянских перевёртышей-ревунов и строем, друг за другом, с поворотом через крыло, кинулись в пике на нас, включив, свои сирены. Трактора направил направо в посадку, а сам остался на дороге дожидаться расчёты, да и не осталось времени бежать, укрываться, так как первый самолёт сбросил бомбы. Вжался в придорожной канаве в землю, а бомбы разорвались по другую сторону дороги. Следующий самолёт произвёл бомбёжку значительно левее первого, в направлении, куда двигались трактора. И так вся цепочка самолётов прочесала весь участок, вплоть до посадки. Трактора не повредило. Когда собрались все вместе в посадке, то обнаружилось, что во время бомбёжки в селе осталось орудие, которое было прицеплено без передка. Ехали на большой скорости и во время пикирования резко затормозили, станины гаубицы соскочили с крюка трактора. В суматохе некому было зацепить, так как расчёты двигались отдельно, поэтому он скомандовал двигаться трактору одному. Кроме того у немца остался передок. Всё произошло по вине ком.взвода лейтенанта А.Антоноженко. Когда была отдана команда: «Передки на батарею», за ними и тракторами отправился Антоноженко. К этому времени немец был уже метрах в 300, и он успел прицепить только передки, которые были ближе к тракторам.
За гаубицей сразу же съездили, а с оставленными передками хуже – остались у немца. Ночью расчёт во главе с Антоноженко пойдёт за ними.
Всю ночь не спал, вели огонь, а осталось-то 3 человека на орудие. Кроме того беспокоился за ушедших, а они пришли только к утру и, слава богу, благополучно – с передками. Ребята умучились. Как нарочно, пошёл дождь (а может и к лучшему), дорога размякла, передки тянули на руках в гору. Но, несмотря ни на что, поставленную задачу выполнили, и оплошность свою исправили.
13.06.42.
От прежних позиций отошли километра на 3 и окопались. Вели огонь по противнику.
1. Обстрелян репер.
2. Уничтожено 3 станковых пулемёта.
3. Уничтоженной живой силы противника подсчитать невозможно.
14.06.42.
Пришёл приказ: населению покинуть населённый пункт. Тяжело смотреть как население покидает насиженные, родные места, увозя с собой на повозках только самое необходимое.
Сегодня на 1-ю и 2-ю наши батареи был произведён артналёт. Один человек убит, двое раненых, одна пушка разбита.
16.06.42.
День тёплый, солнечный. Затишье. Нет ни ружейной, ни пулемётной, ни артиллерийской стрельбы. Даже самолётов нет. На позиции прибыл начальник артснабжения полка для проверки состояния матчасти. Бойцы вылезли из окопов и сидят на бруствере, с ними пристроился и начальник артснабжения. И вдруг за весь день один единственный снаряд прилетел на позиции и нач. артснабжения снесло с бруствера. Больше никого не зацепило. А он так боялся передовой, что за всё время появился на ней впервые.
17.06.42.
На батарее ЧП. Начали исчезать деньги и вещи у бойцов. Собрал всех и растолковал, что у меня нет следственных органов, и разберитесь с этим сами. Воровство прекратилось.
18.06.42.
Сегодня батарея вела огонь по противнику по закрытым целям. Я после бессонной ночи уснул в окопчике около орудия и ничего не слышал. Когда же наступила тишина, то немедленно проснулся. Первое о чём спросил: «Что случилось?»
Результат огня батареи:
1. Уничтожен ДЗОТ – 1.
2. Уничтожен НП – 1.
19.06.42.
Вели редкий огонь. Наблюдал, как уходит снаряд из ствола. Если встать сзади орудия по оси ствола, то далеко виден полёт снаряда.
20.06.42.
Готовимся к 22 июня, так как ожидаем, что немцы в годовщину начала войны предпримут наступление. Запасаемся снарядами, пристреливаем ориентиры и обнаруженные цели.
За день ведения огня:
1. Подавлена миномётная батарея – 1.
2. Вели огонь по танкам, накапливающимся в Третьяковке. Количество подбитых установить не удалось.
3. Уничтожено до роты пехоты.
21.06.42.
За день:
1. Уничтожена батарея противника.
2. Уничтожен ДЗОТ.
3. Взорван склад мин и снарядов.
4. Уничтожено НП.
22.06.42.
38-я Армия, которой командует генерал К.С.Москаленко, занимает оборону на правом крыле Юго-Западного фронта. В то время как левый край наших войск с боями начинает отход, нам строгий приказ ни с места. Стоим прочно в обороне весь остаток мая и две декады июня.
Орудия стоят в саду. Сад давно отцвёл. Лепестки осыпались и затерялись в густой сочной траве. А на яблонях появилось несметное количество завязей. Воздух в саду чист и свеж.
Рано утром 22-го июня высокое чистое небо. Будто и нет войны. Высоко над головой вьются и трезвонят жаворонки, воздух простреливают пчёлы. Но вот начинают бить орудия и тяжёлые миномёты противника. В воздухе десятки машин с чёрными зловещими крестами на крыльях.
С утра, вернее с рассветом, как мы и предполагали, немец предпринял сильное наступление по флангам. Самолёты снова летят стаями.
Из разговоров с командирами выясняется, что немцы сосредоточили на Харьковском направлении большие силы – порядка 400 самолётов, много танковых и мотодивизий. На нашем участке атаки немецких танков и пехоты успеха не достигли. Ведём интенсивный огонь по атакующим танкам, живой силе, огневым точкам противника. Эффектно уничтожили дальнобойное орудие. С нескольких выстрелов попали в боеприпасы и, как сообщили, они произвели красивый фейерверк, а затем, сделав доворот, прямым попаданием перевернули орудие. К середине дня интенсивность боя на переднем крае стала слышна справа сзади и слева сзади от нас. Начали поступать данные об намечающемся окружении, обстановка складывается паршивая. Обрывается проволочная связь. С офицером связи поступает приказ командующего армией немедленно отходить за р. Оскол. От офицера связи узнали, что противник перешёл в контрнаступление с Барвенковского выступа. Из района Волчанска развивает наступление 6-я немецкая армия Паулюса и танковая армия Клейста. Они вот-вот сомкнут кольцо окружения на Осколе. Поэтому командарм Москаленко отдал приказ немедленно отступить за Оскол, дабы сохранить армию.
Да, вновь отходить. Днём при солнечном свете, под безоблачным небом. По степи, на которой ни кустика до самого горизонта; по степи, на которой гитлеровские ассы видят с неба даже спящего зайца. Это чудовищно, это самоубийство, но это нужно.
23.06.42.
Пришёл приказ сниматься с основных позиций и переместиться на запасные огневые позиции в районе с. Ольгино. Только вытянулись в походную колонну, как налетели стервятники, и один из них пошёл в пике на передовой трактор-тягач, но был подбит зениткой. Лётчик попытался посадить самолёт, но зацепился крылом за хату, снёс крышу и рухнул. Самолёт взорвался. Когда подбежали к горящим обломкам самолёта, то нашли в стороне лётчика (рыжий, зубы гнилые, рукава засучены).
Почти до самых запасных огневых позиций в районе Ольгино нас сопровождали бомбардировщики, по-видимому, наши отдельно идущие орудия были для них мелкой целью и нас не бомбили, а двигавшиеся невдалеке наши танки начали бомбить, да и нам досталось несколько пулемётных очередей. Около разъезда 21 в районе ст. Булацеловка проходящие солдаты показали, что по склону холма на расстоянии около километра спускаются развёрнутым строем немецкие танки в количестве 35 штук. Танки успели отрезать путь отхода орудиям первого дивизиона. Наши же орудия 3-й батареи двигались впереди и успели проскочить. Где остановились, там и развернули свои орудия (одно орудие около группы деревьев, а второе на чистом, открытом месте) и открыли огонь прямой наводкой по наступающим танкам. После нескольких попаданий в танки противник засёк наши орудия и открыл ответный огонь, но снаряды летят через головы или рвутся впереди орудий. Несколько снарядов разорвалось в 2-х – 3-х метрах перед вторым орудием. Осколками ранило двух бойцов. Огонь наших орудий заставил танки изменить направление движения, что позволило выйти орудиям 1-го дивизиона. Мы послали по немцам десятка два снарядов, и пришлось сниматься, иначе орудия стоящие на открытом месте будут выведены из строя. Под бомбёжкой проскочили железнодорожное полотно, отошли за населённый пункт и укрылись в лесном массиве. Но и тут оказывается не сладко. Высоко в небе, с надсадным, тяжёлым гулом проходила журавлиным строем эскадрилья «Юнкерсов» и сбросила бомбы на лесной массив, где мы укрылись. Было видно, как бомбы оторвались от самолётов и долго, долго россыпью, с нарастающим воем падали к земле. Я в это время был на краю посадки. В лесу же не видно, куда падают бомбы, кругом взрывы, летят деревья, земля, сучья, камни. Воздуха, по-моему, нет: весь вытеснен газами о взрывчатки и пылью. Одна из бомб упала невдалеке, в метрах 8-ми, снова засыпало всего землёй. Выбрались из леса и направились в с. Сеньково (старое, знакомое село, куда прибыли после тяжёлого, длинного перехода в первые дни прибытия на фронт под Купянск).
Во время выхода из боя у разъезда 21 нами была вывезена автомашина, шофёр на которой был убит.
По дороге видел в лощине подбитую «Катюшу» - подумал: почему не взорвана. Решили перейти переправу и остановиться в с. Кругляновка. Принятое решение оказалось правильным. Только переправились, как в небе раздался гул моторов. Ведущий «Юнкерс» начинает разворачиваться, заходя на цель, за ним тянуться остальные. И началась бомбёжка переправы.
После переправы поступило распоряжение двигаться в с. Загорульково, которое расположено в 12 километрах от Купянска.
За этот тяжелейший день уничтожено и подбито:
1. Дальнобойное орудие -1.
2. Танков – 6.
3. Автомашин – 8.
4. Отражено танковых атак – 2.
25.06.42.
В районе с. Загорульково в овраге простояли 2 дня пока сосредоточились и привели в порядок материальную часть, запаслись снарядами, горючим, отдохнули бойцы и поехали занимать огневые позиции в район Ольшаны (Заосколье). Но в середине пути остановились, так как поступил приказ: орудия, трактора, расчёты, т.е. весь огневой взвод вместе с командиром взвода передать в подчинение 6-й батареи. Как потом выяснилось, наш дивизион предназначался к переформированию, так как от 1-й батареи осталось 1 орудие, от 2-й батареи – 2 орудия, от 3-й батареи также 2 орудия. Я как старший на 3-й батарее сдал её и «почивал на лаврах», как человек без места. Но снова пришёл приказ: собрать весь оставшийся взвод управления, доукомплектовать батарею и двигаться к Петропавловке, что в 8 км от Купянска и занять там огневые позиции.
28.06.42.
Разместились с орудиями на окраине села, в большом вишнёвом саду. Вишни уже поспели. Лежишь под деревом, вишенки почти сами падают в рот. Погода тихая, тёплая. Такие бои можно назвать курортом.
06.07.42.
На совещании командующего 38 армии ген. Москаленко коротко изложил общую обстановку на Юго-Западном фронте (информация комиссара).
07.07.42.
В Купянске идут тяжёлые бои, слышны сильные взрывы, поднимаются столбы дыма.
С наших закрытых огневых позиций начали вести огонь по противнику, но он нас быстро засёк (или «рамой», которая целыми днями крутится над нами, или по звуку от выстрелов), но не точно и снаряды падали сзади нас в метрах 30-50, в болотце и многие из них не взрывались. Но несколько снарядов попало на огневые позиции. Разбросало и подожгло ящики со снарядами, но мы быстро их потушили.
Вечером поступил приказ: сняться с огневых позиций, двигаться километров за 100 в направлении Лозно-Александровское. В действительности прошли много больше. Оказалось, что немец танковыми и моторизованными частями с севера, из района Волчанска, и с юга, из района Балаклеи и Славянска, захватил Харьковскую группировку в громадные клещи и надо срочно выбираться, иначе кольцо замкнётся.
Марш до Лозно-Александровска прошёл более или менее спокойно, если не считать, что в одном месте, уходя от преследующего самолёта, водитель, посмотрев за действиями самолёта, на нужном спуске резко повернул тягач к кювету дороги, а орудие своей массой перевернуло его. Из кузова кучей посыпались бойцы, ящики со снарядами и всё, что было там. Когда выбрался из трактора, первым делом проверил состояние бойцов, но все ограничились незначительными ушибами. Общими усилиями, с подошедшим расчётом второго орудия, поставили всё на свои места и двинулись дальше.
08.07.42.
Крупные силы мотопехоты и танков противника при массированной поддержке авиации прорвали фронт обороны наших войск, и вышли на р. Дон в районе Лиски и севернее. Генерал Москаленко указал для каждой дивизии полосу и тыловые рубежи отхода. Таких рубежей между р. Оскол и р. Айдар было намечено 7 (расстояние по прямой 110 км.).
Первое распоряжение на отвод дивизии было изложено в приказе по армии от 7 июля 42 г. В нём сказано, что противник крупными силами вышел в район р. Дон севернее Лиски, повернув часть сил мотопехоты и танков в южном и юго-восточном направлении. Для 242 дивизии поставлена задача отойти на рубеж Белый Яр-восточный берег р. Белая и прочно занять оборону. К исходу 8 июля она отошла и оборонялась на указанном рубеже до 10июля, ведя бои с мелкими группами противника.
Последнее боевое распоряжение штаба 38-й армии было получено 8 июля. В нём сказано: «Наступление противника в районе Россошь приостановлено
1. …
2. …
3. 242 стр. дивизии с 233 артполком организовать прочную оборону в полосе 118 УР с передним краем: Белый Яр, восточный берег р. Белая на фронте Курячевка, Павловка, Белокуракино…»
09.07.42.
Боевой приказ штаба. В приказе говорилось: «…. не менее 400 танков противника с мотопехотой наступают с фронта и на правый фланг, часть танков и мотопехоты с 9.00 9 июля заняли в тылу армии Писаревку (28 км западнее Богучар)». 9 июля противник достиг рубежа Писаревка, Ровеньки и широким фронтом наступал в южном и юго-восточном направлениях. Создалась реальная угроза окружения войск армии. К 13.00 противник вышел глубоко в тыл 38 армии и занял Писаревка, Титаревка, Смаглеевка.
Наступление также ведётся с фронта, где войска армии атаки отбивают. В журнале боевых действий 38-й армии указывалось: «Отход 38-й армии произошёл под сильным натиском, поэтому части отходили неорганизованно, без должного управления, выбирая пути отхода самостоятельно».
Противник многократно превосходил нас не только в количественном отношении, но и в скоростях. Местность – открытая степь – способствовало широким наступательным действиям. Середина лета – день длинный и короткая ночь. Мотопехота и танки противника при поддержке крупных масс авиации на больших скоростях наступала весь продолжительный день. Мы же могли отходить, не боясь угрозы с воздуха, в считанные часы ночью. Движение в дневное время допустимо было только мелкими подразделениями.
10.07.42.
Противник занял Ново-Россошь.
Возможное направление отступления – Миллерово.
На фронте нередко драматические случаи чередуются с комическими, смешными. В районе Каменки проезжали село, название которого даже не знаю. На окраине его большой сад, а в саду пчельник. Остановились. Двое бойцов пошли за мёдом. Вскрыли один улей, достали рамки, но на большее их не хватило. Видим: бегут, закрыв головы гимнастёрками, а над ними рой пчёл. Мы включили скорости и рванули по дороге. Бойцы уже на ходу заскочили в кузов трактора. Пчёлы не отставали от нас километра два, всех покусали, забрались под гимнастёрки, потом их долго вытряхивали и вытаскивали жала друг у друга. Всё же одну рамку сохранили.
Между Варваровкой и Красным размещался укрепрайон. Заняли огневые позиции, но стрелять не пришлось – не хватило связи, да и ворота почти закрываются. Сзади, на востоке, на склонах холмов видели большую колонну немецких танков. Остались ворота километров 30. Бои идут восточнее Кантемировки и восточнее Старобельска. Переправились через переправу и двинулись в направлении к Дону. В дороге у лётчиков узнали, что немец уже форсировал Дон и движется в направлении на Миллерово. Маршрут движения на Морозовск (большая станция Морозовская), только там можно проскочить. Связь с командованием нарушилась и, следуя общим указаниям, маршрут выбираем сообразно обстановке и придерживаясь общего направления отступающих частей. Появились немецкие лазутчики-ракетчики, двигающиеся в общей массе наших войск. Когда большие колонны пехоты, повозок, машин двигались по дороге вдоль лесного массива, при появлении немецких самолётов, прямо из середины колонн, а также и из леса начали взлетать ракеты. Сколько не искали, кто пускал, так и не нашли.
12.07.42.
Противник занял Миллерово. Южнее его не было. Отход войск затрудняли большие массы гражданского люда. Все дороги, идущие на восток, были забиты толпами людскими и скотом. Бесконечно длинными вереницами тянулись они с котомками за плечами и тачками, нагруженные домашним скарбом, покидая насиженные родные места. И среди них большинство – женщины и дети, мужчины преклонного возраста или совсем больные. Женщины на руках, на плечах несли маленьких детей. Толпы измученных женщин и детей продвигались медленно, не зная, куда им податься, где пристать, не видя конца нечеловеческим мукам и страданиям. А гитлеровские стервятники, как ястребы на беззащитную жертву, набрасывались на мирную толпу, жестоко бомбили, поливали свинцом из крупнокалиберных пулемётов, пикировали с включёнными сиренами. И всё безнаказанно.
Чтобы не попасть вместе с толпами беженцев под бомбёжку, приходилось двигаться просёлками или прямо по степи.
Находясь в Меловом узнали, что снова попали в клещи. Немецкие самолёты сбрасывают листовки с призывом сдаваться, утверждая, что некуда двигаться. На этой же листовке приведена карта района окружения, показан единственный выход километров 15-20 между Миллерово и Тарасовским через болота. И действительно, кругом видны зарева, пожарища. По действиям немецкой авиации видно, где находится передний край или где находятся передовые колонны немецких танков и автоматчиков, выбрасываемых десантом.
Поразмыслив и оценив обстановку, а также учтя, что мы на мехтяге движемся быстрее колонн пехоты, двинулись в указанном направлении. Болото оказалось большим, дорога единственная, местами имеет слани. Уже на выходе из болота, перед населённым пунктом одно орудие съехало в болото и утянуло за собой трактор. Долго возились, пока вытащили на дорогу трактор двойной тягой, а затем двумя тракторами и расчётами и само орудие. На самой окраине села остановились на ночлег.
Куда мы движемся? Этого не знает никто. Всё время ожидаем, что вот-вот остановимся, получим пушки, пополнение и снова на фронт. Но где он – неизвестно. Наши ожидания не сбываются. Фашисты на нашем пути сбрасывают листовки, в которых хвастают своими победами, и при этом изрядно врут. Пишут, что ими заняты даже те населённые пункты, что лежат впереди нас. Сбрасывают листовки с нанесёнными на них контурами большого котла и маленького выхода. Или сбрасывают обрезки газеты «Правда», на которых напечатаны провокационные обрывки статей, вроде бы напечатанные в «Правде». Или карикатуры на ком. фронта Тимошенко, перепрыгивающего устроенный ими котёл.
14.07.42.
Проскочили благополучно Миллерово и в который раз выскочили из очередного котла.
Немецкое командование 48-м танковым корпусом, 40-м танковым и 51 Армейскими корпусами 4-й танковой армии, подошедшей из-под Воронежа, наносит удар восточнее железной дороги Миллерово – Шахтинский навстречу 1-й танковой армии. К исходу 15 июля 1942 г. передовые части 4-й танковой армии немцев (40-й и 3-й танковые корпуса) вышли в район Миллерово – Морозовск, а 1-я танковая армия достигла района Верхне-Тарасовка – Глубокий (30-50 километров южнее Миллерово).
Мотоциклисты противника и небольшие колонны мотопехоты с танками двигались в юго-восточном направлении, вдоль реки Калитвы и к исходу дня заняли Греков, Калушнино, Ильинка.
15.07.42.
Под носом у немцев проскочили Криворожье и двинулись в направлении на Морозовск.
Начинаются трудности с горючим. Бывало, увидишь колхозные трактора, с грехом пополам заправишься, а теперь и колхозников мало встречается.
16.07.42.
После прорыва окружения в районе Ильинки, и переправившись в районе Николаевской через Дон, остатки 162, 199, 177 и 300 дивизий 38 армии, приказом 9-й армии, должны были сформироваться в 242 дивизию в районе Мамино, Успенское.
Где-то между Большинной и Скосырской, в километрах 60 от Морозовска произошла авария – сорвало головку клапана и пробило головку блока мотора. Порыскали в окружности, нашли два колёсных трактора, забрали их, подцепили орудия, а исправным НАТИ-5 на буксире потянули пострадавший.
18.07.42.
По пути нашли МТС, в которой на наше счастье оказалась головка блока мотора. Срочно перебрали неисправный мотор, вдохнули в него душу и с божьей помощью добрались до Морозовска.
20.07.42.
В Морозовске простояли 2 дня, приводя в порядок матчасть, да и людям надо немного отдохнуть. К тому же уточнили, сколько могли, обстановку. Получили указание двигаться к Цимлянскую и далее на Сталинград. Немецкие передовые части уже где-то в 20 км. От Морозовска (кажется, выкинули десант), надо двигаться дальше.
Начали вытягиваться из укрытий за домами на дорогу и неожиданно начали рваться бомбы. За шумом моторов не услышали, когда налетели немецкие бомбардировщики, и, как нарочно, на дороге заглох трактор. Во время налёта осколком пробило радиатор и другие мелкие повреждения. На нас бомбы сбросили по ходу действия. В основном бомбили район переправы. Пока заделывали пробоины, бомбёжка прошла. Нет худа без добра. Если бы не заглох трактор, то мы выскочили бы в самое пекло.
Только миновали переправу, начали бить зенитки – немец начал массированные налёты на город. Мы отошли километра на 2 и укрылись в посадках. Немец произвёл 12 налётов на центр города. Разбомбил мост, по которому мы только–только проскочили, отошли всего метров на 500-800.
21.07.42.
Движемся в направлении на Цимлянскую к переправе через Дон. В Чертковской заночевали.
22.07.42.
Подошли к Цимлянской. Переправа понтонная, расположенная в стороне от островка, окружённого рукавами Дона. Местность низкая, мокрая, кругом кустарники тальника. По дороге сплошным потоком движутся колонны пехоты, повозки, машины, орудийные расчёты. Над переправой кружится «рама», да пролетают одиночные самолёты. Прошли переправу во второй половине дня, вытянули орудия на откос высокого левого берега Дона и заняли огневые позиции в кустах, метрах в 500-600 ниже по течению от переправы.
23.07.42.
Отправился со связным на правый берег поискать, нет ли кого-нибудь из нашего полка. Никого не нашли, искупались в водах Дона и отправились обратно (течение такое сильное, что замешкайся и унесёт в Азов). Уже на выходе с переправы попали под бомбёжку переправы. Немецкие бомбардировщики в количестве 28 самолётов вначале зашли на бомбёжку вдоль переправы, а затем зашли снизу и начали бомбить левый берег, где окопались части, охраняющие переправу. За это время мы со связным успели укрыться в какой-то яме у откоса.
Переправа в сохранности, около её разбито 2 машины, да несколько раненых. Что только творится на правом берегу трудно представить.
24.07.42.
На следующий день эта же история, только добавился десант на правой стороне, да танки с мотопехотой. Послал лейтенанта Антоноженко к командиру части, защищающей район переправы. До самых сумерек не мог его дождаться, а обстановка очень напряжённая. С берега от переправы слышна стрельба, видны немецкие ракеты, а мы стоим и не знаем, куда податься. И так же в районе Третьяковки под Купянском – мимо наших позиций, в кустах мелькают тени отходящих пехотинцев, а тут видим, в сгущающихся сумерках, мчится, стоя на повозке и нахлёстывая лошадей, солдат. Остановили одного солдата и выяснили, что немец начал переправляться на левый берег. Разместил бойцов с пулемётами в круговую оборону, а водителям приказал готовить тракторы. У одного из тракторов полетело магнето и долго возились – всё не могли завести. Каким-то чудом мотор трактора вначале зачихал, а затем начал работать. Закинули сошники на крюки тракторов и двинулись в направлении на Котельниково к конечному пункту – Сталинграду.
25. 07.42.
Заночевали в Котельниково и с рассвета двинулись степными, пыльными дорогами к Сталинграду.
30.07.42.
С большими трудностями и мытарствами, под палящими лучами солнца, в пыли, без воды прошли Октябрьский, Аксай, Абганерово. В одном из хуторов попросили напоить солдат и дать воды для заливки в трактор, хозяева же не стали даже разговаривать, повернулись и ушли в свою хату. Но бойцы разыскали колодец и своим ведром раздобыли воды. Всё внутри кипело гневом, но ведь мы русские солдаты. На подходе к Сталинграду, в районе аэродрома заправили наш трактор, горемыку НАТИ-5, авиационным бензином. Он же к такому изысканному питанию не приучен и смог доползти только до окраины города, где поплавились подшипники, а, кроме того, лопнул масляный насос и трактор окончательно вышел из строя.
К одной из гаубиц пристроили передки от телеги, сцепили два орудия и одним трактором потянули этот поезд в Сталинград. Где-то на улице встали. Отправился пешком разыскивать штаб фронта для доклада о прибытии батареи, а также узнать куда направляться дальше и просить помощи о доставке матчасти. Приказали оставить около тракторов и материальной части часовых, а весь личный состав направить в отдел кадров. Послал бойца за расчётами орудий, а сам остался оформлять сдачу материальной части и личного состава (списки, перечни, акты). Провозились до вечера. Переночевали тут же около штаба, благо на улице стало прохладнее.
02.08.42.
После оформления необходимых документов, всех нас отправили в запасный полк, что нас весьма озадачило и расстроило. Мы-то считали, что долго не задержимся. Укажут где наш 605 арт. Полк, да и 162 стрелковая дивизия, пополнят людской состав, материальную часть и направят снова в бой. Сколько не доказывал, что провели тяжёлые бои под Харьковом, Купянском, приобрели боевой опыт и в запасном полку нам, собственно, нечего делать. Но приказ есть приказ – выполняй. Выдали питание на сутки и распоряжение – 03.08.42 г. быть в запасном полку, на правом берегу Волги (вернее на острове Голодный).
В оставшиеся свободным время, дня знакомились с городом. Сходили покупаться на Волгу (быть на Волге и не искупаться). Когда ныряли, то не обратили внимание, что у берега чёрная полоса, а, выйдя из воды, обнаружили, что все в мазуте и нефти. Пришлось чиститься песком.
Левый берег Волги каменистый. В городе душно и пыльно. Акации и клёны покрыты пылью, стоят серые, поникшие, а заводской дым стелется над самыми крышами. Волга у берегов течёт мазутная. Мамаев курган значительно возвышается над городом и, опалённый нестерпимым, горячим солнцем, покрыт старыми, порыжелыми бурьянами. Гремят трамваи. На железнодорожных путях у вокзала доносятся охриплые гудки паровозов, лязгают буфера. По улицам, по булыжным мостовым, бухая единым шагом, проходят стрелковые подразделения, а в бесцветном небе подвывают, пролетая, истребители.
Слышно трудное, надсадное дыхание заводов. Всюду город одет в защитное под цвет Мамаева кургана. Чувствуется, что город живёт напряжённой жизнью. По улицам тянутся конные обозы. В тени, в холодке лежат и сидят люди с узлами, запылённые, изнурённые зноем и усталостью. К переправам гонят табуны скота, идут тракторы и комбайны.
03.08.42.
На одной из улиц с фанерного щита суровый рабочий приказывал: «Всё для фронта». Сходили с лейтенантом, командиром взвода, в военторг на углу Солнечной и Республиканской. Вечером решили сходить в кино – говорят, идёт хорошая кинокартина «Машенька». Пришли за 25 минут до начала сеанса, а билетов в кассе, конечно, нет. С большим трудом достали один билет. Мне пришлось пробираться без билета. Картина не оставила сильного впечатления. Написал и отправил письма домой сестрёнке с сообщением, где я нахожусь, а также фотографии. Вчера появилась возможность сфотографироваться для отдела кадров. Переночевали снова на улице.
04.08.42.
С утра на небольшом пароходике переправились на левый берег Волги, вернее на песчаный остров, поросший кустарником.
В запасном полку оформили документы. Из разговоров с командирами и бойцами выяснилось, что многие находятся в запасном полку длительное время. Условия, конечно, не те, что в действующих подразделениях. Есть такие, что несмотря на условия, не стремятся выбраться.
Написал письмо Ольге Михайловне с сообщением, где я нахожусь, чем занимаюсь и приложил фотографию.
Ночь провели под кустом.
05.08.42.
Весь день проболтались, ничего не делая. Валялись на песочке, загорали, купались в Волге. Здесь вода чистая и хорошее, песчаное дно.
06.08.42.
Вновь прибывших офицеров участников боёв отозвали обратно в отдел кадров фронта. Во второй половине дня, не задерживаясь, на том же пароходике, переправились на правый берег и явились в отдел кадров.
Отобрали 4-х офицеров-артиллеристов и обязали за 15 дней сформировать отдельный истребительно-противотанковый дивизион и обучить личный состав работе на 45-ти мм противотанковых пушках. Пытался доказать, что я артиллерист-гаубичник и систему 45-ти мм пушек абсолютно не знаю, да и тактика ведения боя с такими орудиями не знакома. Разъяснили задачу просто: коммунист, окончил артиллерийское училище, готовил младших командиров в полковой школе – должен справиться и здесь. Выпросил своих наводчиков и часть бойцов из запасного полка. На это согласились.
07.08.42.
Присвоили очередное воинское звание – старший лейтенант. Назначили на должность командира батареи. На время формирования и учёбы, пока не прибудет, находящийся на излечении, назначенный командир дивизиона, временно нахожусь на должности – адъютант старший (на правах начальника штаба) с выполнением обязанностей командира дивизиона.
Дивизион формируется для 36-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, которая прибывает из-под Москвы. В настоящее время находится в резерве Юго-Восточного фронта.
Итак! Волей судьбы и начальства с тяжёлой артиллерией расстался.
Подведём же итог результатов боевых действий батареи 120-ти мм пушек-гаубиц в сражениях от Харькова до Сталинграда за период с 8.05.42 по 23.07.42. По отчётным данным (донесениям) командира батареи уничтожено и подбито вражеской техники, а также убито, ранено и рассеяно живой силы противника:
1. Танков – 46.
2. Батарей орудийных – 9.
3. Батарей миномётных – 10.
4. Огневых пулемётных точек – 23.
5. Складов боеприпасов – 2.
6. Складов горючего – 3.
7. Наблюдательных пунктов – 10.
8. ДЗОТов – 5.
9. Автомашин – 23.
10. Повозок – 9.
11. Живой силы – более 2-х батальонов.
12. Отбито атак танков – 4.
13. Отбито атак пехоты – 12.
Потери батареи:
1. Орудий 122 мм – 2.
2. Тракторов-тягачей НАТИ-5 – 2.
3. Бойцов и командиров – 16 человек.
08.08.42.
Приступил к исполнению своих обязанностей и выполнению поставленной задачи. Гора забот и вопросов: Кто? Что? Где? Когда? Откуда? Сколько? И другие.
I. Личный состав дивизиона.
1. Срочно провести набор необходимого количества личного состава дивизиона, проверить пригодность его для артиллерии.
2. Выяснить вопрос места размещения дивизиона.
3. Необходимы повара, санинструкторы, шофера, ремонтно-технический персонал.
II. Материальная часть.
1. Нет конкретных сроков получения орудий, оружия, боеприпасов.
2. Неизвестно техническое состояние будущего вооружения (новое или бывшее в употреблении). А это вопрос серьёзный.
III. Транспорт.
1. Вид будущего транспорта: конная тяга или мех.тяга? Если на конной тяге, то нужно принимать меры по размещению, обеспечению фуражом (сеном, овсом и т.д.). Предусмотреть обучение коноводов.
2. Мех.тяга – автомашины или тягачи? Тогда нужно запрашивать или разыскивать внутренние резервы на водителей.
3. Обеспечить техническое обслуживание ремонта материальной части и транспорта.
IV. Хозяйственные вопросы.
1. На время ремонта необходимы спальные принадлежности.
2. Для организации питания необходимы походные кухни, котелки, ложки и много других мелочей не менее важных – такие как обмундирование.
V. Учебные вопросы.
1. Для организации учебных занятий срочно нужно хотя бы одно орудие, несколько винтовок, автоматов, гранат.
2. Для изучения будут разбираться будущие командиры и младший командный состав: ведь им придётся проводить занятия.
3. Помещения и площадки для занятий по изучению вооружения и строевой службе.
4. Учебники, пособия.
5. Бумага, карандаши и т.д.
6. План учёбы.
VI. Текущие вопросы.
И это только самое неотложное и основное, так как срок отпущен мизерный – всего 15 дней, а расчёты надо подготовить так, чтобы орудие было приведено в боевую готовность за считанные секунды и огонь должен быть прицельным, губительным. Перед нами будут танки противника, которые приобрели опыт в боях, и они не будут ждать, когда мы объясним командирам орудий и наводчикам, когда и куда стрелять.
Прибыли командиры и бойцы моей бывшей батареи. Но это единицы. Командиров орудий – 2 (надо 12); наводчиков – 2 (надо 12); и десятки рядовых (подносчики, заряжающие, правильные). Не густо.
Распределил обязанности, дал поручения, сам же направился в отдел кадров требовать и подбирать людей и решать остальные неотложные вопросы. Командиров подобрали почти всех из артиллеристов. Младших же командиров и бойцов из запасного полка. В большинстве солдаты и командиры видели орудия только на картинках или издали. Есть и такие, что едва могут объясниться по-русски.
С материальной частью хуже – пока нет, но обещали на днях прислать. Ни одной пушки, прицелов и т.д., а для учёбы необходимо хотя бы одно орудие.
Добился, чтобы поступающий личный состав получил вооружение и обмундирование в запасном полку.
09.08.42.
Прибывает личный состав дивизиона. Кручусь, верчусь, размещаю, распределяю. Для размещения рядового состава отвели дом на Красноармейской улице, напротив мельницы № 2. Командиры же на частных квартирах.
Для проведения занятий используем внутренний двор и надворные постройки. Хорошо, что в армии есть должность – старшина. Он всё знает, всё сделает, всем обеспечит. А старшина то мой – батарейный. Половину забот долой.
С ходу начали занятия. Расчёты изучают личное оружие, уставы, политподготовка (политинформация). Раздобыл инструкцию 45 мм орудия – единственное руководство на 80 человек. Обещают прислать одну пушку. С транспортом не знаю, что будет. Если конная тяга – так это мучение. Вроде обещают автомашины.
10.08.42.
Организационные хлопоты.
С нашего участка фронта вести не утешительные. Сталинград превращается в город-фронт. 4-ая армия Гота смяла правый фланг 64-ой армии и заняла северный берег реки Мышкова, захватила с. Громославка, совхоз им. Юркина, разъезд 74 км. На юго-западном направлении заняты Плодовитое, Тингутовское лестничество. Авиация немцев массировано бомбит южную окраину города – Бекетовку, Красноармейск, Саренту. Видны пожары, столбы дыма. Отдельные самолёты добираются и до нас. Зарываемся в землю. Отрыли щели, укрытия.
11.08.42.
Получаем подбитую сорокопятку с прицелом. Теперь будет легче изучать материальную часть и тренировать расчёты. Первоначальные данные приходится рассказывать самому.
Времени мало. Готовиться приходиться ночами. Ко всему этому, как командиру дивизиона, приходиться проводить политическо-воспитательную работу, знакомить с обстановкой на фронтах, доводить до сведения и разъяснять приказы. Изучаем приказ Наркома обороны за № 227 от 28.07.1942 года «Ни шагу назад», который был основным военно-политическим документом, определявшим боевые задачи и содержание политической работы в период оборонительных сражений на дальних и ближних подступах к Сталинграду. В приказе дана исчерпывающая оценка положения после наступления немцев на юге и обстановка, которая создалась к этому времени. Проводили идейно-воспитательную работу, разъясняя требования приказа по укреплению воинской дисциплины и организованности, сложность обстановки и задачи, стоящие перед войсками. Проводились индивидуальные беседы с бойцами, выпускались боевые листки, проводили читку армейских и фронтовых газет.
Очень доходчиво звучали суровые строки приказа, переложенные на поэтический язык военным корреспондентом Талалаевским, которые передавались Сталинградским фронтом:
«Бушует у Дона война-непогода,
И волны от взрывов кипят,
А нет у нас больше дорог для отхода,
Товарищ, ни шагу назад!
Не думай – бескрайни России просторы,
Отцовской землёй дорожи.
Сквозь сердце народа, познавшее горе,
Проходят теперь рубежи.
Ты знаешь, как трудно на чёрных руинах
Выращивать город и сад.
Один у нас Дон. И одна Украина.
Товарищ, ни шагу назад!
Судьба наша слита с судьбою народа,
Нам рабство и гибель грозят.
Так помни, что нет дорог для отхода.
Товарищ, ни шагу назад!»
15.08.42.
Тучи над Сталинградом всё более сгущаются. Город за последнее время сильно изменился, ощетинился «ежами», баррикадами, окружил себя глубокими противотанковыми рвами и траншеями, усиленно готовится к схватке с врагом.
Сводки Информбюро сообщают, что войска Сталинградского и Юго-Восточного фронтов, ведя тяжёлые бои с противником, заняли оборону на внешнем оборонительном обводе, начиная от устья реки Донская Царица, далее по реке Мышково до Абганерово. Всё в Сталинграде дышит войной. В больницы и госпитали непрерывно прибывают раненые. Из-за Волги двигаются воинские части, направляющиеся к Дону. Здесь гитлеровцы уже заняли весь правый берег от Серафимовича до Нижнее-Чирской, стали под Китской и Сиротинской. Бои идут в районе Калача в излучине Дона. 62-я Армия после кровопролитных боёв отошла на левый берег Дона и закрепляется на внешнем оборонительном рубеже от хутора Вертячего до хутора Ляпичева. В эти тяжёлые дни враг отчаянно рвётся к Бекетовке, стремясь перерезать Волгу. Местами фашистов отделяет от реки 30-35 км.
17.08.42.
Утром солнце, слегка подрумянив небосклон, надолго скрывается за тяжёлыми свинцовыми тучами. Накрапывает мелкий дождичек. Но мы не обращаем на это внимание, все в приподнятом, возбуждённом состоянии. Наконец-то дивизион обрёл боеспособность. Получили новенькие 45 мм орудия. Их только что притянули новые американские автомашины «Виллис». Малогабаритные, мощные, выносливые, манёвренные, имеющие привод на обе оси – машины вызывают восклицания. «Виллис» свободно тянет 2 пушки 76 мм с боеприпасами и расчётами. В высокой траве от машины видны только борта. Ветровое стекло опускается на капот. Бывалые артиллеристы несколько скептически смотрят на маленькие пушечки (как их окрестили – «пистолет на колёсах»), не имеющие той солидности и мощности как 122 мм пушки-гаубицы. Сейчас расчёты, каждый самостоятельно, будут осваивать в полном объёме новую технику, обращение с ней, быстрое выполнение команд, наводку.
19.08.42.
Теперь нас официально называют 39-й гвардейский отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион (39 гв. ОГИПТТАД).
Все получили особые нарукавные знаки истребителей-противотанкистов – жёлтые перекрещенные стволы орудий на чёрном фоне ромба. Получили гвардейские значки.
Дивизион предназначается для 36 гвардейской воздушно-десантной стрелковой дивизии, которая прибыла 12.08.42. из резерва Ставки Верховного Главнокомандующего для усиления 57 армии Юго-Восточного фронта и в настоящее время ведёт бои на рубеже: Варваровка, Ивановка, Ч……., Барманцах, дефиле между озёрами Сарпа и Цаца, с целью не допустить прорыва 4-й танковой армии Гота к Сталинграду с Юга.
20.08.42.
Прибавились новые заботы. Штабом Юго-Восточного фронта включён в состав дивизиона рота П.Т.Р. (противотанковые ружья) в составе 90 человек. Своих забот хватало сверх головы, а тут ещё такую ораву надо разместить, накормить, обучить.
21.08.42.
С утра противник ожесточённо бомбит южную окраину Сталинграда – где-то в районе Бекетовки, балки Купоросной, переправы через Волгу. В районе бомбёжки высокие, похожие на сгустившиеся грозовые облака, клубы дыма, огня, и в эти клубы хищными птицами ныряют пикирующие бомбардировщики. И откуда их столько, как стая ворон. А вверху множество белых облачков разрывов от зенитных снарядов и воздушная карусель сражения истребителей. То и дело вниз падают подбитые самолёты, оставляя после себя чёрные следы дыма. Но дальше наблюдать нет времени, надо заниматься своими основными делами. Формирование и подготовка в основном подходит к концу. Чуть ли не каждый день в дивизионе проверяющие, благо штаб находится недалеко.
22.08.42.
Принесли приказ: срочно выдвинуться на огневые позиции в районе Ивановки, высота 128.0, во второй эшелон 36-й гв. стрелковой дивизии на танкоопасное направление для отражения атак 4-й танковой армии Гота, рвущейся к Бекетовке. За вторую половину дня собрали всё хозяйство и с наступлением темноты двинулись на огневые позиции. Ночь на юге наступает как-то мгновенно и такая чернота, что ничего не видно вокруг. Тёмной августовской ночью мы покидаем Сталинград. Батарея за батареей, взвод за взводом, орудие за орудием. По пустынным улицам мягко шуршат орудийные колёса. Затемно прибываем под Нариман. Фашисты подошли к реке вплотную, подтягивают танковые части. Отсюда Готт думает вбить в нашу оборону танковый клин, ворваться в Красноармейск и из него через Бекетовку берегом Волги выйти к Сталинграду. Марш не обходится без ЧП. Где-то на окраине города переправлялись по мостику через овраг, водитель в темноте не заметил мостик, и машина с пушкой съехала на край моста и ухнула в овраг. Когда спустился туда, увидел – машина лежит вверх колёсами, а мотор работает, и колёса крутятся. Тут же и пушка на боку. Водитель и расчёт успели выскочить. Расчётом поставили машину на место, прицепили пушку, и двумя тягачами выволокли из оврага. Хорошо, что обошлось всё благополучно и пришлось докладывать по начальству. За ночь заняли огневые позиции, отрыли капониры для пушек, окопы для расчётов и всё замаскировали.
22.08.42.
Сижу в окопе на наблюдательном пункте и посматриваю, как ползут на передовую наши танки, летят в ту и другую сторону самолёты. А в основном следим за действиями противника. Пишу письма домой с сообщением нового адреса – о военных делах писать не разрешается, а хотелось бы многое написать. Чтобы потом после войны было по чему вспомнить прожитые военные дни.
На севере танки и мотопехота немцев глубоко вклинились в стыке 62-й и 64-й армий и вышли к тракторному заводу в 4-х км. Таким образом, Сталинградский фронт оказался разрезанным.
Во второй половине дня, приблизительно в 18.00 противник предпринял массированную бомбардировку Сталинграда – собственно города. Небо буквально потемнело от вражеских самолётов, летящих поэшелонно, эскадрилья за эскадрильей. В этот день было совершено более 2000 самолёто–налётов противника, беспорядочно сбрасывавших фугасные и зажигательные бомбы в густо застроенных районах города. В основном налёт был на центр и южную часть, а также бомбардировке подверглись позиции зенитной артиллерии, пристани, переправы через Волгу, аэродромы и боевые порядки пехоты. Над Сталинградом и его окраинами зарева пожарищ, город окутан дымом и копотью. Над районом нефтехранилищ огромные столбы пламени и чёрного дыма. Пламя охватывало склады, пристани, железнодорожные составы с горючим и боеприпасами на ж/д путях и у причалов порта. Горела вода в Волге, куда стекала нефть и бензин. Горели и тонули суда, стоявшие на рейде и в порту. Вся эта чудовищная карусель хорошо просматривалась с наших позиций, вернее с НП, расположенного на высоте 128.0. Стоял и думал, что во время нас отправили из города, иначе не знаю, чтобы от нас осталось.
24.08.42.
Ценой больших потерь немцы продвинулись на 1-2 км в районе 74-го и 55-го разъезда, но были остановлены. Атаки немцев на рубеже Ерик солёный, Дубовый Овраг, выс. 118.0 результатов не достигли.
Все попытки противника прорвать оборону в направлении Тракторного завода были отбиты. Из района Самофаловки наши войска перерезали немецкий коридор, но не смогли твёрдо закрепиться.
25.08.42.
Приказом командующего фронта в Сталинграде объявлено осадное положение. Танки и мотопехота противника 23 августа вышли к Волге в районе Рынок , Акатовка на северной окраине Сталинграда.
На юго-восточном фронте в полосе 57-й армии части 4-й танковой армии прорвали оборону в районе Затонья и стали развивать успех в направлении Красноармейска, Ивановки, но решающего успеха не добились и были остановлены.
На севере проведён контрудар наших войск 64-й Армии на Вертячий с целью перерезать немецкий коридор к Волге.
26.08.42.
На нашем участке противник перешёл к обороне. Перегруппировывает силы. Устная молва донесла, что в Сталинград, в штаб фронта прибыли Г.К.Жуков и Василевский. Массированные бомбардировки города продолжаются. Идут ожесточённые бои на Северном участке.
28.08.42.
На участке Каннинский, ст. Абганерово противник, сосредоточив силы против центра 64-й Армии перешёл в наступление на Зеты, прорвал оборону и стремительно движется в её тыл.
30.08.42.
Решением командования Юго-Восточного фронта для создания линии фронта и создания более плотной обороны на подступах к Сталинграду, войска начали отход на средний оборонительный обвод. 36-я гв. стрелковая дивизия переведена в состав 64-й Армии в район Ивановки. Нам поступил приказ срочно занять огневые позиции на танко-опасном направлении у р. Червленная в Наримане.
30.08.42.
Заняли огневые позиции на высоте 128.0 против села Нариман. По скудным данным противник сосредоточил на данном участке до 100 танков, бронемашин и самоходных орудий с задачей прорвать оборону и выйти к Волге в районе Сталинграда – Бекетовка – Красноармейск.
Вечером всем дивизионом выехали на указанный участок. Заняли ОП на склоне высотки. Перед ОП протекает речушка, за ней противотанковый ров. Слева и справа небольшой кустарник. Сзади земляной вал, а за ним ровное поле, всё в окопах и стрелковых ячейках, а далее высотка. За ночь установили орудия, окопались. Две батареи около речки, там же и рота ПТР, почти на берегу речки, в рядах пехоты, а одна батарея за бруствером.
Ночью ребята ползали к речке по воду и слышали на другой стороне разговоры немецкой пехоты.
С рассветом на дальних сопках показались немецкие танки. Впереди идёт легковая машина, за ней бронетранспортёры, а далее, сколько видно, танки, самоходки, автомашины, тягачи с пушками лезут из седловины между сопками. Издали похоже на шествие муравьёв по тропе.
Первые танки подошли к противотанковому рву, орудийным огнём сравняли края для прохода и двинулись в нашем направлении, ведя непрерывный огонь. Открыли огонь с нашей стороны более тяжёлые орудия. Для наших 45-ток расстояние пока большое. Появилась авиация противника. Идут эшелонами по 10 – 15 штук и обрабатывают наши позиции непрерывно. Вступили в работу и наши орудия. Немедленно немцы сосредоточили огонь по ожившим позициям батарей. Несколько снарядов разорвалось в расположении орудий – есть раненые.
Мне уже надо выбираться и вытаскивать штабную машину с документами. Я, как молодой начальник штаба (вернее называлась должность – адъютант старший, т.к. в дивизионе штаб по расписанию не предусмотрен), или по незнанию, или по глупости, или по инерции из предыдущих боёв старался быть ближе к людям, к расчётам орудий и поэтому оставил штабную машину метрах в 300-250 от переднего края. В ходе боя, когда увидел подходящие немецкие танки, понял, что сотворил глупость. Отдал последние распоряжения, и со связным начали выползать влево к краю бруствера. Уже у самого конца бруствера, когда надо было завернуть за него, ближайший немецкий танк прямой наводкой ударил в угол бруствера. Нас присыпало землёй, но не тронуло. Только успели выскочить за бруствер, над нами разорвался бризантный снаряд. Почувствовал сильный удар в стопу, больно, жжёт ногу. Вижу, в стопе торчит осколок снаряда. Решил, что ранен. Прихромал к орудийным расчётам, расположенным в метрах 30 за бруствером, разулся, вытащил осколок – нога цела. Осколок видимо был на излёте – пробил сапог, портянку, а ногу не тронул – только синяк (а сапожки только что сшили и из хорошего материала – плащ-палатки). Перебежками продвигаемся к машине. Сверху валится – пикирует немец. Вижу лётчика. Строчит из пулемёта и бросил бомбу. От злости, что ничего не могу сделать, начал стрелять по нему из пистолета. Мы со связным вжались в землю. Бомба упала в метрах 8-10, но с взрывом немного задержалась. Потом взрыв, дождь земли, камней. Слышу, кричит связной: «Убили». Подполз к нему, а у него на спине большущий ком земли, а сам цел. Крикнул ему, что он цел и невредим, поднялись и перебежками через поле направились к ДОТу, за которым спрятана машина. Вдруг впереди серия разрывов (3 или 4). Оглядываюсь, а это стреляет танк, выползший из-за бруствера, там, где мы его огибали. Смотрю, кругом никого нет. Мы одни торчим на поле. Кинулись в облако пыли и дыма от взрывов и под прикрытием его добежали до места. Правда, была ещё одна серия выстрелов, когда дым рассеялся – мы их тоже использовали. Пробегая мимо машины, крикнул водителю, чтобы выводил её из укрытия, а мы заскочим на ходу. Сами пробежали в сторону и укрылись в ячейки. Водитель – молодой, худощавый парень – высунулся из-за ДОТа. и немедленно просвистел над ним снаряд из танка. Водитель скрылся. Я думал, что он убит, но потом вижу, из-под машины тянется голова на длинной шее. Он нырнул под машину и уже с земли, вытянув шею, как гусак, осмотрелся, оценил обстановку и снова исчез. Вижу, вылетает из-за ДОТа на полном газу наша штабная машина («Виллис»), а водителя не видно. Умный парень – лёг на сиденье и в таком виде вёл машину. Мы приготовились и, когда машина проходила мимо нас, ввалились в неё. Как выбрались из-под обстрела и нигде не завалились в окопы или ячейки – не знаю. Видимо, сказалось мастерство водителя, также то, что двигались зигзагами, объезжая ячейки и окопы. Танк сделал несколько выстрелов по нам, но не попал. Выскочили на высотку. Вижу, там стоят танки (4 штуки), а танкисты беседуют у костра. Крикнул им, что внизу прорвались танки. Они сразу же кинулись по машинам, и началась перестрелка танков. Наши высунуться из-за высотки, сделают несколько выстрелов и опять в укрытие, в мёртвую зону. Отправил машину в объезд по дороге, а сам напрямую направился к месту сосредоточения дивизиона, оттуда мы вечером выезжали на огневые позиции.
Бреду по полю, кругом горит трава, над головой со свистом пролетают немецкие болванки, сверху гул самолётов, бомбящих наши танки, но на меня уже ничего не действовало.
Нервное напряжение сверх возможностей. Добрался, шатаясь, до ДОТа, спустился вниз (помнится, в нём было прохладно), сел и, видимо, потерял сознание. Длилось это состояние отсутствия не очень долго, но очнулся уже освежённым. Выбрался наверх. По звукам стрельбы бой сместился вправо. На нашем участке танки не прошли. Начали подходить, выбравшиеся из боя, машины с пушками и расчётами. Много раненых, есть и убитые. Рота ПТР полностью осталась в окружении у немцев. Жаль моего старого наводчика, которого учил ещё в полковом училище.
Перевязали раненых, отправили в санчасть. Собрал всех остальных, определил по местам и орудия заняли запасные огневые позиции, сам же отправился в командный пункт 605 арт. полка. Это в километре от нашего расположения. Там же были размещены часть орудий и тракторов полка.
Пока ходил по полю и расспрашивал, где находятся командиры, два немецких самолёта сделали круг над площадкой и пошли в пике на орудия и технику. Все кинулись в укрытия, в щели. Я также побежал за солдатом и майором к щели. Солдат плюхнулся в щель первым, на него майор, а мне уже и места не осталось, и я пристроился на них. Самолёт уже в пике на наш окоп. Вижу лицо лётчика – строчит из пулемётов, и бросил бомбу. Когда увидел приближающуюся бомбу, было полное впечатление, что падает в наш окоп. Следил за полётом бомбы до земли, дальше не выдержал, прижался к земельке. Упала от окопа в метрах 10-12. Самолёты сделали два захода и ушли. Когда вылезали из щели, обнаружилось, что майор ранен в мягкое место.
После этого боя, поредевший на половину, дивизион отвели в Ельшанки на формирование, затем в район Бекетовки на огневые позиции. Из роты ПТР (90 человек) вышел из плена только один человек – лейтенант, командир взвода. Долго допрашивали представители СМЕРШ. Лейтенанта отправили в тыл, а меня, как не причастного и ещё молодого командира оставили в покое. Лейтенант рассказывает, что когда их повели в тыл, он уговаривал напасть на конвоиров, но никто не поддержал. Проходя около кустов, он нырнул в листву и ушёл.
В этом бою подбито:
1. 4 танка;
2. 3 бронемашины;
3. 4 автомашины с пехотой;
4. Живой силы – 40-50 человек.
31.08.42.
Противник захватил Басаргино. Дивизион отведён в Бекетовку. Штаб обосновался на северной окраине Бекетовки в районе церкви.
Уничтожено:
4 танка
3 бронемашины
4 автомашины
до батальона пехоты.
01.09.42.
И вот новый день. Он ещё только-только загорается узкой, но очень яркой полосой на востоке за Волгой. На деревьях и порыжевшей траве дрожит матовая роса, а в воздухе уже неспокойно. Едва показывается солнце, как из-за сопок появились колонны танков, тягачей с орудиями, транспортёров. Как проголодавшиеся ястребы вырываются из-за гор острокрылые «мессеры» и бомбардировщики, пикируют с включёнными сиренами, строчат из пулемётов и пушек. За первой волной самолётов налетает вторая, потом третья, четвёртая…, а дальше нет времени считать.
Наш ИПТАД (истребительно противотанковый арт. дивизион) бросают с одного участка на другой, где возникает вдруг танкоопасное направление. А они возникают всюду на подступах к городу.
Битва за Сталинград приобретает самый ожесточённый характер. Гитлер, после позорного поражения под Москвой, фанатично стремится любой ценой захватить волжскую твердыню, чтобы оставить Москву без кубанского хлеба, без грозненской нефти.
Впервые мы видим в небе Як-9, Пе-2, Ту-2, Ил-4. А ЯК-3 и Ил-2 наводят ужас на гитлеровцев. Они окрестили их самолётами-танками, прозвали «чёрной смертью» и при появлении этих машин в воздухе заползают в глубокие норы.
ИПТАПы и ИПТАДы – эти всё время на колёсах, днём и ночью, в слякоть и стужу, в жару и мороз. Они непрестанно на переднем крае, на самых танкоопасных направлениях. Истребители танков каждодневно, каждочасно, ежеминутно смотрят в бронированное лицо смерти и побеждают её. Подкарауливают, выслеживают и внезапно нападают на танки врага – это бой, может и смерть под гремящими гусеницами и ливнем свинца танковых пушек и пулемётов, но это и торжество трудной победы.
Где больше танков противника – там и мы. Где застрянет наша пехота – там и мы. Мы всюду, и нет нам отдыха. Отбита атака вражеских танков и пехоты, противник нажал на другом участке фронта – мы туда, мы в бой. Сразу, с колёс, с ходу! Обычно с вечера, завидев артиллеристов с чёрными нарукавными нашивками, пехотинцы переговариваются:
- Ну, братцы, утром будет жарко!
- Это почему?
- А видел? Истребители танков примчались…
С каждым днём обстановка под Сталинградом усложняется.
02.09.42.
Вражеские дивизии ценой огромных потерь сильно теснят защитников города на Волге. Войска нашей 64-й армии, действующей на юго-западе от Сталинграда, оставляют Нариман, Ивановку, Гавриловку, Роконтно, Ёлхи. 62-я армия отходит на новые рубежи, потеряв Карповку, Большую Россошку и другие населённые пункты. С севера фронт пролегает около железнодорожной станции Иловля. Подкова вокруг города сжимается. Ох и достаётся же нам в эти дни! Танкоопасные направления возникают повсюду. У нас ни минуты отдыха: днём бой, ночью – движение.
03.09.42.
Наши огневые позиции в районе «Горной поляны» в Старой Отраде (балка Капустная). Немцы хорошо просматривали наш передний край в балке Купоросной и с. Бекетовку. Начались частые обстрелы окраины Бекетовки около церкви. Видимо посчитали, что церковь является наблюдательным пунктом. Обрушили все её рейки. Артиллерийско-миномётный огонь, а также бомбовые удары. Пришлось срочно покидать, занятую штабом, квартиру (которая находилась недалеко от церкви) и перебраться недалеко в балку, где не стреляли. Были отрыты норы, пещера (брали глину на строительство). Под землянки использовали вырытые населением ямы-норы. Тесно, но безопасно. Не пробьёт ни снаряд, ни бомба. Для принятых в хозяйстве коптилок из гильзы нет бензина. С бензином стало трудно, остался неприкосновенный запас для боевых машин, поэтому освещались в норах горящим телефонным кабелем. Появлялись на свет как трубочисты, блестят только зубы.
Противотанкисту на дальние расстояния стрелять нельзя. Он стоит и ждёт танки на короткую дистанцию. И прямо скажу, прямая наводка неизбежно сопряжена с большими потерями, тем более когда имеешь дело с танками. Вражеские танкисты защищены бронёй, они всё время в движении, и попасть в беспрерывно маневрирующую машину не так-то просто. Наши артиллеристы, выкатившие пушки на открытую позицию, ничем не прикрыты, кроме тонкого орудийного щита. Они стоят неподвижно на одном месте. Только мужество и мастерство может спасти их. Подобьёт танк – выйдут победителями. Не успеют – он снарядами разметёт или гусеницами раздавит и их и пушку. Но кроме танков артиллеристы открыты граду пуль и осколков.
Страх – да. Война есть насилие каждого бойца над собой. Самое трудное и важное перебороть свой страх.
09.09.42.
Самая тяжёлая схватка с танками происходит 9-го сентября. В ночь на 9-е дивизион получает приказ к рассвету окопаться северо-западнее Бекетовки, в районе совхоза «Горная Поляна». Сборы недолги. В густой тьме, не включая фар, движемся к Волге. Степные дороги виднеются смутно. Они убегают по сильно пересечённой местности и теряются в ночи.
Батареи дивизиона распределились по полкам 36 гв. стр. дивизии:
1-я батарея – 106-й полк;
2-я батарея – 108-й полк;
3-я батарея – 104-й полк.
Взгляды немцев устремились на нефтяные наливные баки, Бекетовку, Элеватор на южной окраине Сталинграда. Враг знает за нами Волга, а войти не может. Гвардейцы 64-й армии генерала М.С.Шумилова надёжно преграждают дорогу к великой русской реке. В Красноармейск дорога закрыта.
В избе все были заняты уничтожением каши из концентрата. Пили чай из жестяных, обжигающих кружек, крепкий без сахара, подёрнутый сальной плёнкой.
Зато наши небольшие тылы – старшина с поварами, кухни, склад боеприпасов устроились в самой Бекетовке, у берега Волги.
Удирали от самолёта по дороге и на крутом спуске водитель, смотревший, куда летит самолёт, резко направил трактор поперёк дороги. Орудие своей массой трактор перевернуло. Бойцы посыпались с трактора вместе со снарядами как горох. В это время самолёт спикировал и из пулемёта поджёг трактор. Загорелись ящики со снарядами. Сумели быстро всё разбросать и затушить огонь. Подошедшим трактором 8-го расчёта, поставили всё на место, погрузились и двинулись дальше.
12.09.42.
К исходу дня противник вклинился встык 62-й и 64-й Армий, овладел несколькими высотами, господствующими над городом.
По балке Купоросной и Дар-горе противник ведёт сильный пулемётный и миномётный огонь. До центра города немцам остаётся продвинуться всего на 3-4 км. Батареи заняли огневые позиции в районе Ельшанки, вдоль балки Купоросная.
13.09.42.
Ценой больших потерь удалось прорвать оборону в стыке 62-й и 64-й Армий и выйти к посёлку Купоросный. Нарушилась транспортная связь центра и южной части города. Энергичными контратаками 36-й и 35-й гв. стр. дивизий атаки противника были отбиты.
Бой за высотку 155 между Стародубовкой и Купоросной. Выдвинули орудия в боевые порядки пехоты на прямую наводку. На высотку обрушился залп тяжёлых орудий из-за Волги, с острова Саркинский. Оттуда же дан залп катюш. Справа два танка выходят из-за бугра, бьют прямой наводкой по ДЗОТам на высоте, а затем снова исчезают. Высотка чёрная, горит земля. Пехота пошла в атаку, и ожили ДОТы противника. Несмотря на мощную артиллерийскую поддержку, пехота смогла дойти только до середины склона высоты и, понеся большие потери, отошла на исходные позиции. У меня 2-е убитых и 3 ранено. Орудия в относительной сохранности. Есть незначительные пробоины и царапины. Наш наблюдательный пункт расположился на трубе. Немец одним из снарядов снёс верхушку трубы, а наблюдатели-корректировщики свалились вниз. Отделались синяками.
14.09.42.
Гитлеровцы настойчиво пытаются здесь перейти в наступление. В 7.00, вновь прибывшие, соседи справа 422-я стр. дивизия перешли в наступление от сада Лапшина и западнее его в направлении авторемонтного завода посёлка Купоросный.
36-я гв. стр. дивизия наступала левее на высоту 146.0. После тяжёлого боя фашисты здесь были отброшены на северо-запад. Освобождён ремзавод, роща Квадратная, Топорная и юго-восточные скаты выс. 146.0. В этом бою дивизион вёл огонь по огневым точкам и пехоте противника.
14.09.42.
Направился в тылы – проверить работу и порядок у старшины. Тылы разместились в Бекетовке. Завёл машину, на полной скорости по склону градусов под 50 выскочил из балки и поскорее скрываться из просматриваемой зоны, иначе посыплются снаряды. Проскочил в Старую Отраду и хозвзвод. Устроились они много лучше чем командир дивизиона. Заняли домик, чисто, светло. Солдаты, повар, да и сам старшина – навеселе. Спрашиваю откуда у них водка. Потупив глаза, сообщили, что нашли 10-ти литровую бутыль с барбарисовой эссенцией, которая приготовлена на спирте. Повар (бывший шеф-повар ресторана Москвы) приготовил завтрак, а старшина преподнёс для пробы стаканчик найденного спирта. Спрашиваю:
– Не отравишь?
- Нет, мы уже пробовали.
Выпил, вроде бы ничего, только сильный запах барбариса. Велел налить фляжку себе, а бутыль разделить между расчётами. Так эта фляжка долго валялась в машине, а потом оказалась пустой (возможно вытекло или выдохлось, а скорее всего разведчик-связной Михаил Шевченко с шофёром помогли испариться).
Сегодня …10.42. приехал с передовой, и в штабе произошло ЧП. В штабной квартире на окраине Старой Отрады во время чистки оружия случайным выстрелом застрелился начфин. Вычистил автомат, выронил из рук, а он от удара об пол дал очередь и двумя пулями прострелил живот. Вначале все были расстроены, а потом при проверке комиссией обнаружились ещё неприятности. Начфин занимался нечестными, грязными делами. Все переводы раненых и выбывших солдат и офицеров оформлял фиктивными квитанциями, а деньги присваивал себе. Солдаты вывели заключение: «Собаке – собачья смерть».
15.09.42.
Гитлеровцы силами 4-х дивизий вновь атаковали наши части и перейдя в общее наступление к исходу дня овладели посёлком Купоросный и вышли к Волге.
После поездки за оргстеклом к сбитому самолёту, решил испытать пробиваемость стекла (двойное, толстое стекло). Нашёл вырытый котлован, прикрепил стекло к стенке и выстрелил – услышал только свист пули около головы – стекло осталось целым, даже не нашёл царапины.
09.10.42.
С 9 октября 1942 года упраздняется институт комиссаров и вводится должности заместителей командиров по политической части. Всем политработникам будут присвоены воинские звания строевых командиров.
12.10.42
Командиры взводов и старшина говорят, что бойцы странно спят на посту. Вроде не спит, а не видит – проверил больше – куриная слепота.
Санинструктор советует –сырую печёнку, но где её взять, сидим на концентрате. Отпустил старшину в тылы за продуктами. Два дня отсутствовал, но привёз из-за Волги мясо (птицу), печёнку, муки, крупы. Питание налаживается.
16.10.42
Появилась «Рама», скоро начнётся бомбёжка. А жизнь течёт своим руслом. Наиболее активно в ночное время. Несмотря на непрекращающийся обстрел позиций из минометов и артиллерии, да … пулемётные очереди, чувствуется, что огонь не прицельный. В это время активизируется работа тыловых подразделений. Подвозят и приносят в термосах питание, пополняют боеприпасы. Бойцы пишут письма, приводят в порядок обмундирование. Поправляют или укрепляют окопы.
26.10.42.
Всё было сложно. Разместить боевые порядки на открытой местности, начисто лишённой растительности, маскировать и оборудовать позиции, строить обыкновенные землянки для укрытия личного состава от непогоды. В дело брошенные винтовки для перекрытия, а сверху покрывалось конскими шкурами и присыпалось землёй, дверь из 2-х плащ-палаток.
Не менее трудно организовать артиллерийскую разведку. Найти на ровном месте удобную точку для наблюдения глубины обороны противника - очень сложная вещь. Разведчик-наблюдатель незадолго до рассвета проползает в нейтральную зону и там, у заранее присмотренного кустика, травы или ямки, роет окопчик, обязательно убрав вырытую землю, и тщательно маскирует щель. Свою неприметную, но ответственную, героическую работу разведчик начинает с рассветом и заканчивает с наступлением темноты. Какое нужно терпение – пролежать 12-15 часов вблизи от противника, в 40-50 метрах. Нельзя ни повернуться, ни размяться, ни покурить, а мороз на компромиссы не соглашается.

03.11.42.
Подготовка пополнения. Практиковались в ………………… и тактике. Изучали устройство пушки, пулемёта, винтовки, автомата. Добивались автоматизма в сборке и разборке винтовки с закрытыми глазами.
Борисов (командир дивизиона). После излечения прибыл в часть. Встреча была не из дружественных. Он считал себя москвичом, хотя родом из Кинешмы. Имея звание капитана (общее образование незаконченная десятилетка), косо смотрел на нас фронтовиков, чувствуя наше над ним превосходство, как в образовании, так и в поведении. Можно прямо сказать с первых дней дела пошли ….
19.11.43.
Весь день 19 ноября был без солнца. Всё затянуто однообразной непогодной мутью, глазу не на чем остановиться, всё серое, расплывчатое. Сырой, студеный туман прошибает через все одёжки до самых костей, заставляя ёжиться, поводить плечами. Небо хмурое, унылое.

20.11.42
9.30. Залпом «Катюш» началась артподготовка. Продолжалась 75 минут.
В 14.20. пехота пошла в наступление, лавиной. Куда не посмотришь, везде идут цепи наших солдат.
21.11.42.
К исходу дня было сломлено сопротивление немцев. 4-й кавкорпус занял Абганерово. Всюду виднелись толпы солдат в грязно-зелёных шинелях, дымились сожженные немецкие танки, автомашины, торчали опрокинутые пушки. К исходу 22 ноября вышли на рубеж Нариман – Варваровка. Снова увидел место начала боёв нашей части за оборону Сталинграда. Движемся по минированному полю. Впереди идёт солдат и указывает, где противотанковые мины, а водители пропускают их между колёс. Впереди пехотинец подорвался на мине. Видел только, как высоко в воздух поднялась шинель, с раскинутыми полами и …… Когда подошли к этому месту, то ничего не нашли.
В боях за Варваровку одна из батарей нашего дивизиона под командованием лейтенанта А…ва (студент УПИ) ушла на прицепе за танками 90-й танковой бригады. Варваровка была освобождена, несмотря на ожесточённые контратаки танков и пехоты противника.
В результате стремительной атаки в Варваровке захватили склады и ремонтную базу немцев, на которой осталось около 60 танков.
Действуем в составе Донского фронта. Командующий генерал-лейтенант Рокоссовский. Идёт перегруппировка войск. Мы готовим расчёты для свежего пополнения в районе Варваровки.
30.11.42.
Гавриловка – Ивановка. Находимся во 2-м эшелоне. Остановились в степи на обед. Воды нет. Местные жители в воде отказывают. Нас предупредили, что колодцы могут быть отравлены. Подошли кухни и хоз. взвод. Выдали пшённый суп и подарки с Урала. Получил вязанные варежки и … одеколона. Знал, что его за неимением спирта пьют. Решил попробовать, но нет воды, воды, чтобы развести. Развёл бульоном от супа. Получилось молоко с жирной плёнкой. Выливать жалко – подарок. Выпил, закусил, но дня два отрыгалось одеколоном.
02.12.42.
За Варваровкой. Подготовка пополнения. Декабрь. Холод 30о. Землянки покрыты шкурами от лошадей (съеденных немцами в Варваровке). Вход закрыт плащ-палаткой. Бойцы готовятся при коптилке, сверху капает вода.
09.12.42.
Наступление продолжается. Ни морозы, ни метели, ни огонь не могут остановить натиск наших войск.
24.12.42.
С выходом гитлеровцев 27 сентября к Волге центральная переправа прекратила свою работу.
С 11 ноября на Волге начался ледостав, и снабжение войсками усложнилось.
24 декабря установился полный ледостав. С установлением полного ледостава инженерными частями 64 армии были наведён свайно-понтонный мост и свайный мост по льду у с.Татьянка. От берегов были забиты сваи, а в глубокой части Волги укрепили мост на плавучих опорах, сделанных из лодок. К этому мосту мы направили свои машины на наш берег Волги для подвоза боеприпасов и горючего. Попали под бомбёжку. Часть моста была разбита. Но наши … «Виллисы» легко прошли опасный участок по льду.
27.12.42.
Высота 111.6 ,между Цибенко и … Попов, только что освобождена от немцев. Высота 110. Нашей батарее приказано на прорыв с танками. Орудия должны быть прицеплены к танкам, а расчёты на танке. Утром, с рассветом привезли завтрак. Поискал местечко, где бы присесть с котелком. Вижу снежный бугорок. Присел, начал завтракать. Решил устроиться поудобнее. Разгрёб снег. Оказывается, сижу на голове немца. Не успели знать увезти и похоронить. Завтрак спокойно закончил. В 8.00 на позицию приехала партийная комиссия. Меня принимали в члены ВКП(б). В связи с этой задержкой вместо 3-ей батареи на танковый десант назначили 2-ю батарею комбата Лапина. Ушли они в прорыв, но обратно в дивизион не вернулись. Что с ними не знаем.
31 декабря 1942 г.
Новогодняя ночь 1943 г. Сидим в окопах (блиндаже) на переднем крае, на высоте 146 перед с. Песчаное. Холод собачий. Топим печурки толом из немецких мин, которые берем тут же, сползав на передний край. Бросишь в печурку кусочек с грецкий орех – она раскалится докрасна, но сажи, дыму полная землянка. Тепло, но вылезаешь из землянки, как негр, чёрный, только зубы белеют. Получил из дома посылку и в ней большая луковица – сладкая, сладкая. Ожидаем, что немец пойдёт в атаку. Слева идёт местный бой – разведка боем, да и мы в полной готовности. Но всё же налили по 100 гр., закусили луковицей, вспомнили дом.
09.01.43.
Оборона 64-й Армии проходит на рубеже Купоросная – Ивановка. Удаление переднего края от Волги в районе Орловки и Красноармейска не превышает 10-12 км. Наш дивизион занимает ОП на участке Песчанки вдоль оврага Купоросная балка, проходящего с запада на восток. Ведём огонь по позициям и живой силе противника.
Подавлено и уничтожено:
Блиндажей -8
Пулемётных точек – 4
Миномётов – 1
Офицеров и пехоты – 12.
10.01.43.
В 8.05 мощный огневой налёт артиллерии, миномётного полка и тяжёлой миномётной бригады, а также, приданным стрелковым подразделениям артиллерии и миномётов, обрушился на немцев. Огромные фонтаны мёрзлой земли и снега, обломки блиндажей и других укреплений взлетели на воздух. Сплошное море огня бушевало на переднем крае обороны противника. Кажется, страшный ураган обрушился на землю, сметая всё на своём пути. После обработки переднего края в течение 55 минут, наша артиллерия перенесла огонь вглубь обороны немцев. Тут же танки и пехота устремились вперёд, ворвались в траншеи противника и завязали тяжёлый бой, вплоть до штыков, гранат и прикладов. Но усиливающиеся сопротивления немцев, располагавшими сильными резервами в районе Песчанки, не позволили развить наступление в глубине обороны. Продвижение замедлилось. Наступающие части продвинулись на 1,5…2,5 км.
Наш дивизион поддерживал побатарейно 104-й, 106-й, 108-й полки 36 гв. дивизии по высоте 111.6. На нашем участке, впереди 108-го гв. стрелк. полка, сосредоточен штрафной батальон (офицеры от мл. лейтенанта до полковника) и нашей 3-й батарее было приказано поддерживать его действия. Учитывая местность, пришлось установить орудия несколько впереди окопов поддерживаемого штрафбата.
В 9.00 после артподготовки штрафбат пошёл в атаку по открытой местности, был встречен губительным огнём пулемётов из открытых ДЗОТов и траншей. Наступление поддерживали 3 танка Т-34, из которых 2 были подбиты на нейтральной полосе. Наступление захлебнулось. Наступающие части были прижаты к земле, и обратно вернулось примерно 50%. Мы вели огонь по ДЗОТам, но наши маленькие снарядики сразу разрушить ДЗОТ не могут, но при попадании в щель наносят разрушения.
С наступлением темноты, совместно со связным и одним бойцом, проползли к танку, чтобы оказать помощь танкистам, но там уже оказались немецкие пулемётчики, которые после перестрелки убрались восвояси. Танкисты все были мёртвыми, обгорелыми.
Уничтожено:
блиндажей – 8
пулемётных точек – 4
миномётов – 1
солдат и офицеров – 12
11.01.43.
Ночью командир батареи №2 В.Моргунов и комиссар нашей батареи №3 В Шлепенков с двумя бойцами снова отправились к танку, а от него к засечённому днём ДЗОТу и, под прикрытием огня наших орудий, забросали ДЗОТ гранатами. За этот бой комбат 2-й батареи Моргунов был представлен к ордену «Красная Звезда».
Перед утром прошёл к командиру штрафбата и посоветовал ему вести наступление, проходящей рядом неглубокой балочки, а мы своим огнём подавим засечённые днём пулемётные точки в ДЗОТах и траншеях.
За день боя подавили огонь 8-ми блиндажей
Уничтожено:
блиндажей д.о.т. – 8
миномётов – 1
пулемётных точек – 6
75-ти мм орудие – 1
снайперских точек - 3
солдат и офицеров – 12.
Днём вели огонь по засечённым накануне целям.
12.01.43.
Утром, после непродолжительной артподготовки, пехота пошла в наступление. Бойцы штрафбата по лощинке быстро достигли немецких траншей и выбили немцев. Мы вели прижимающий огонь по траншеям, блиндажам. Справа промчались несколько танков. Мы подхватили свои орудия и на руках покатили вслед за пехотой. За одним их ДЗОТов увидели подбитую 75-ти мм противотанковую пушку, которая 10-го подожгла наши тридцатьчетвёрки.
Вместе с комиссаром Шлепенковым и связным захватили 20-ти мм зенитную пушку, одного из отстреливавшихся артиллеристов уничтожили. Пушка оказалась целой и с запасом снарядов. Развернули её на 180о, быстро разобрался с маховичками управления и прицелом, заложили обоймы снарядов, сел на сиденье и открыл огонь по бегущим немцам. Расстреляв снаряды, двинулись дальше за ушедшими вперёд пушками.
Спустились в балочку и обнаружили 105-ти мм орудий, но без замков. Тут же оставлены 3 заряженных шестиствольных миномёта. Вернулись немного назад к пушкам, которые оставили на скате высоты 111,6. Нет снарядов. Послал командира взвода за снарядами. Он подхватил санки и бегом на старые позиции за снарядами. Только отбежал от нас метров 30 – 40, как услышали одиночный выстрел из шестиствольного миномёта, которые мы осматривали. Снаряд упал метров в 5-ти от командира взвода с санками и, подскакивая, двинулся за ним, потом повалился и закрутился на снегу. Мы все повалились, ожидая взрыва, а комвзвода продолжает бежать и оглядываться. Снаряд не взорвался. Видимо, кто-то остался из немцев, наверно раненый, а мы блиндажи не проверили.
День и вечером, уже в темноте двигаемся в направлении балка Песчаная. Слева видим разъезд Басаргино. Погода морозная до -22оС, сопровождается сильными метелями. Немного левее расположен немецкий аэродром. Много брошенных самолётов. Съездили туда на «Виллисе». Дорога обозначена валунами. Видимо остались ещё от немцев. Вдоль дороги много трупов немцев. Попадаются раздавленные танками. Никто их не убирает.
Уничтожено:
блиндажей – 1
20 мм авт. пушка – 1
солдат и офицеров – 12.
13.01.43.
Ночь провели в поле, у костра, натянув от ветра плащ-палатки. К вечеру захватили совхоз «Горная поляна» и балку Песчаная. Много немецких блиндажей. Пошёл подыскать себе подходящий. Около одного из блиндажей увидел метнувшегося немца. Выстрелили из пистолетов друг в друга. Укрылся за блиндажом. Выждал некоторое время, осторожно подобрался ко входу в блиндаж. Дверь открыта. Посветил фонариком на вытянутой руке, никого нет. Зашёл. Разбросаны личные вещи, на столе еда. На топчане свежая кровь, бинты. Видимо, ранил его и он, наскоро перевязавшись, смылся. Но куда? Путь один – к нам в тыл. Пленных отправляем одних, выбрав из них старшего и указав направление. Блиндаж занял, пока свободен.
За 12 – 13 января в боях уничтожено:
Блиндажей – 2
Автоматическая зенитная пушка – 1
Автомашин с грузом – 1
Солдат и офицеров – 10 (возможно больше, т.к. стрелял из 20-ти мм пушки по скоплению бегущих немцев).
14.01.43.
Огневые позиции около балки Песчаная. Напротив села Песчанка. За 5 дней продвинулись на 10 км. Войска производят перегруппировку. Балка Песчаная как большой проспект. Все укрылись там. Беспрерывное движение. Нам привезли обед-ужин. Вокруг кухни собралось много бойцов с котелками, а также и пехотинцы. Прилетел немецкий снаряд и взрывом снесло повара, который с поварёшкой стоял на кухне. Больше никого не тронуло. Жалко. Хороший был повар – шеф-повар одного из московских ресторанов.
Приводим в порядок материальную часть. Пополняем боезапас. Расчёты отсыпаются. Съездил на высоту 145.5, которую штурмовали в октябре месяцы. Укрепления действительно очень мощные.
15.01.43.
Перекрытия из бетона и рельсов, которые не пробивали даже прямые попадания бомб.
Ведём огонь по засечённым целям.
Подавлен огонь из блиндажей – 2
Накрыта 81 мм миномётная батарея – 1
Уничтожено пулемётных точек – 2
Разбито автомашин с грузом – 5
Убито и ранено до 50 человек.
Рано утром, наблюдая за передним краем, увидел как из траншеи, а вернее из блиндажа вышел длиннющий, тощий немец в зелёной шинели. Голова толстым комом чем-то замотана, а на ногах что-то несуразное, толстое. У разведчиков выяснил, что это - эрзац-валенки, сплетённые из соломы, которые выдаются дежурным. Немец прошёлся немного, смешно вышагивая, скрылся в траншее.
16.01.43.
Уничтожено:
88 мм батарея – 1
пулемётных точек – 1
автомашин с грузом – 4
солдат и офицеров – 20.
19.01.43.
Уничтожено:
Блиндажей – 1
Автомашин с грузом – 1
Солдат и офицеров – 10.
20.01.43.
С 18 по 21 января части приводят себя в порядок, пополнялись боеприпасами. Идёт сосредоточение артиллерии. Уже некуда ставить. Рядом втискиваются 45 мм, 76 мм, 120 мм и даже 150мм.
21 января утром обнаружили, что рядом вырос деревянный забор. Пошёл посмотреть, что это такое. Впервые увидел наши «Ванюши» - это реактивные снаряды большой мощности. Устанавливается длинный забор из наклонно установленных металлических рам, а них уложены деревянные ящики с реактивными снарядами. Рама опирается на стойки с отверстиями для установки угла рамы, в соответствии с заданным прицелом. Движущий заряд в цилиндрической части, а взрывной в круглой, как морская мина, головной части (диаметр что-то около 500 мм). Вот и вся артиллерийская, миномётная установка. Подошли машины, быстро скидали и отвалили, а расчёты за несколько минут устанавливают рамы и снаряды. Готовы к залпу. В нужное время, при помощи запальной машины, установленной в стороне, даётся импульс и производится залп с требуемым числом мин.
Мы вели огонь по Песчанке по живой силе противника и движущемуся транспорту. Заметили дом, около которого усиленное движение, по-видимому, штаб. Разрушили его.
Результаты за два дня:
Разбит блиндаж – 1
Разрушены дома с гарнизоном – 2
Подбита автомашина с грузом - 1
Убито и ранено солдат и офицеров ориентировочно – 25
21.01.43.
Уничтожено:
Автомашин с грузом – 1
Дом с гарнизоном – 1
Солдат и офицеров – 10.
22.01.43.
В 8.50 началась артподготовка. После продолжавшейся 1 час 10 минут сильной массированной артиллерийской подготовки войска пошли в наступление, но встретили упорное сопротивление. Сильный миномётный и пулемётный огонь заставил пехоту залечь. Свои маленькие орудия не знаю куда поставить. Весь передний край занят тяжёлыми и средними орудиями. Пристроился рядом с забором «Ванюш» - РС-30. В воздухе такой грохот и …, что в разговоре и командах приходится кричать. «Катюши» проишачили, т.е. пропели три арии, им своими басами подтянули уважаемые «Ванюши». Впервые наблюдал вблизи как производится залп «Ванюш». Снаряды вылетают медленно, некоторые вместе с ящиками. В полёте их хорошо видно. Летят, качаются в вертикальной плоскости, как будто перетягивает голова, некоторые вместе с упаковкой. Залп был по Песчанке. Над целью (село Песчанное) резко по крутой параболе устремляются вниз, а там огонь, дым, пыль – ничего не видать. Что там творилось – трудно представить, т.к. всё заволокло дымом, поднятой землёй. Ночью Песчанка была взята.
За день уничтожено:
Блиндажей – 4
Пулемётных точек – 3
Солдат и офицеров - 15.
23.01.43.
В 9.00 возобновилось наступление, сопротивление противника сломлено и войска продвинулись до 8 км. Прошли через Песчанку. Увидел результаты удара «Ванюш». Страшные. В одной хате хозяева говорят, что немцы залезли даже под печку, куда ухваты засовывают. Большущие кладбища немцев. Могилы выкопаны по линеечке, на каждой крест и каска. Немецкая аккуратность.
24.01.43.
Движемся в направлении Верхняя Ельшанка и к исходу дня захватили её. Это южная окраина города.
25.01.43.
Начались бои на улицах города. Вышли ко второму городскому вокзалу. Пушки передвигаем вручную, укрываясь за домами. Наше положение значительно тяжелее немцев. Мы движемся и отрыто находимся под огнём. Они же сидят в укреплённых домах, их не видно, они под защитой стен.
Уничтожено:
Станковых пулемётов – 1
Солдат и офицеров – 6
27.01.43.
Вырвались на центральную улицу Рабоче-Крестьянскую. Перебегают от дома к дому группы солдат. Для поддержания боевого настроения, где-то сзади включили на полную мощность радиоустановку «Тучи над городом встали».Где уж тут обращать внимание на огонь. Вперёд и только вперёд.
Вышли к балке и реке Царица. Мосты взорваны, а всё открытое пространство простреливается. Заняли огневые на скатах полого берега. Ведём огонь по немцам на другом берегу, укрывшимся в садах.
Внизу в балке на нейтральной полосе множество немецких машин. Спустились со связным подыскать для батареи подходящую позицию. Во время осмотра услышал, что произведён залп «Катюш». Смотрю, летит рой снарядов. Мы со связным нырнули под ближайшую машину. Залп оказался недолётным и нас накрыло. Всюду взрывы, взрывы, взрывы. После такой встряски не понадобились никакие машины, по-быстрому убрались восвояси.
За 25 – 27 января уничтожено:
Блиндажей – 1
Станковых пулемётов – 2
Снайперских точек – 3
Солдат и офицеров ориентировочно 40.
28.01.43.
За ночь пехота преодолела балку Царица и выбила немцев из сада Лапшина. Слева сапёры восстановили переправу. Перебрались в центральную часть города. Стрелять приходится мало, больше в движении. Выкуриваем немцев из подвалов, да охотимся в ночное время за парашютными посылками немцев. Всё ещё продолжают сбрасывать боеприпасы и питание. В подвалах, разбитых домах множество убитых немцев, сложенных штабелями.
30.01.43.
Идут ожесточённые бои в центральной части города, к северу от устья реки Царица, в прибрежной части реки Волги, вдоль железной дороги. Левее улицы Рабоче-Крестьянская выскочили к площади Павших борцов, напротив Универмага. Подразделения 38 мотострелковой бригады, входившей в состав 36 гв. стрелковой дивизии блокировали Универмаг, где укрылся Паулюс.
31.01.43.
В 11 часов из подвала Универмага было выведено командование 6-й немецкой армии во главе с Паулюсем и отправлено в Бекетовку в штаб 64-й Армии. Немецкие войска капитулировали. Где-то около 2-х часов с северного участка прилетел артиллерийский снаряд и у меня ранило командира орудия.
Отправились искать прибежище. Нашли более и менее сохранившуюся комнату без стёкол в окнах. Забили плащпалатками, завалились спать.
01.02.43.
Войска занимались очисткой города от остатков мелких групп врага, оказывавших сопротивление.
02.02.43.
Итоги боёв за Сталинград:
Разрушено блиндажей – 40
Уничтожено огневых точек – 25
Уничтожено 20 мм авт. пушек -2
Подбита 75 мм АР танк. пушка – 1
Подбито 81 мм миномёт – 4
Разбито автомашин с грузом – 3
Разрушен дом с гарнизоном – 2
Блокировано блиндажей – 2
Истреблено солдат и офицеров – 240
Подбито танков – 4
03.02.43.
За бои в Сталинграде 36 гв. стр. дивизия награждена орденом Суворова.
39-й ОГИПТАД – орденом «Красное знамя». Отличая мужество и героизм воинов-участников битвы на Волге, армейская газета опубликовала слова песни, посвящённой бойцам и командирам 64-й Армии под названием «Марш 64-й». Запомнились несколько строк:
Немцы к Дону рвались-
Мы у Дона дрались,
Клятве верен был каждый солдат.
Немцы к Волге рвались-
Мы у Волги дрались,
Стал могилой врагу Сталинград.
Окончилась битва на Волге. Войска, участвовавшие в уничтожении окружённой группировки, оказались глубоко в тылу. Части и подразделения пополняются людьми. Ремонтируется и пополняется техника. Идёт напряжённая боевая учёба, совершенствуется слаженность расчётов. В скором времени предстоят новые ожесточённые бои. Непривычная тишина, наступившая на Волжских берегах временами нарушается отдельными взрывами – это сапёры отыскивают и обезвреживают многочисленные противотанковые и противопехотные мины.
10.02.43.
И снова в Бекетовке, на старых местах, где квартировали до наступления.
Разведчик-связной Миша Шевченко – симпатичный, честный, исполнительный парень, ни на шаг ни отстававший от меня и деливший все радости и невзгоды – перебирая струны гитары, напевает вполголоса где-то услышанную им песню о Сталинграде на мотив «Есть на Волге утёс»:
Есть на Волге утёс,
Он бронёю оброс
От … края до края.
В мире нет никого,
Кто не знал бы его.
Он у нас Сталинградом зовётся.
Об утёс броневой
Бьётся лютый прибой,
Вьётся воронов чёрная стая.
Но стоит он стеной
Под равниной степной,
Ни сомнений, ни страха не зная.
Там снаряды гремят,
Там пожары горят
Волга-матушка всё покорила.
Но стоит Сталинград,
И герои стоят
За великое правое дело.
Сколько лет не пройдёт
Не забудет народ,
Как на Волге мы кровь проливали.
Сколько дней,
Не смыкая очей,
Но врагу Сталинград не отдали.
Эх, ты Волга-река,
Широка, глубока,
Ты видала сражений немало.
Но такой лютый бой,
Ты, родная, впервой
На своих берегах увидала.
Мы громили врагов,
Мы к победе придём,
Сколько праздников нам улыбнётся.
Мы на празднике том
Об утёсе споём,
Что стальным Сталинградом зовётся.
27.02.43.
С наступлением темноты шум на передовой поутих. Как немцы, так и наши ждут, не дождутся, когда наступят эти часы условного перемирия. Можно легко вздохнуть, встать, пройтись, расслабиться от чрезмерного нервного, психического напряжения, отвлечься заботой об ужине, написать письмо домой, да чуток вздремнуть. А мне пришло время, воспользовавшись затишьем и возможностью остаться одному, сесть за всё откладываемое и тяготившее дело – ответ на письма, пришедшие убитым и составлении похоронных. Всё как-то стараешься оттянуть с ответом, а если возможно, то и совсем не отвечать, ограничившись официальным сообщением. Тяжело писать о чужом горе. Трудно даже себе представить, как будет принято сообщение и найти нужные слова, когда в письмах пишут о детях, о самых насущных, жизненно важных домашних делах.
Что ответить? Знаешь, что можно ответить только одно – убит, его нет, - и всё-таки всегда неизменно думаешь над этим, словно пишешь ответ-сообщение в первый раз.
Что ответить? Да что ответить? Вспомнишь весь боевой путь погибшего бойца или командира, его дела, его стремления. Хочется, чтобы кто прочтёт, не показалось бы, что сообщение написано машинально – легко. Хотелось бы, чтобы поняли, что написал их товарищ по горю, человек, также горюющий как они – тогда легче перенести, не так скорбно прочесть…
28.02.43.
Окончилась битва на Волге. Войска, участвовавшие в уничтожении окружённой группировки, оказались далеко в тылу. Части и подразделения пополняются людьми. Ремонтируется и пополняется техника.
Идёт напряжённая боевая учёба, совершенствуется слаженность расчётов. В скором времени предстоят новые ожесточённые бои. Непривычная тишина, наступившая на волжских берегах, временами нарушается отдельными взрывами – это сапёры отыскивают и обезвреживают многочисленные противотанковые и противопехотные мины, неразорвавшиеся бомбы и снаряды.
01.03.43.
Приказом Народного Комиссара Обороны № 104 от 1 марта 1943 года 64-я Армия включается в состав Воронежского Фронта (15, 36, 72, 73, 78, 81 гв. стр. дивизии, 27 гв. танковая бригада).
05.03.43.
Со станции Бекетовка отправился первый эшелон 64-й Армии, направлявшийся в Валуйки, с задачей занять оборону на участке Старый город – Волчанск и не допустить прорыва пехоты и танков противника за Северный Донец.
26.03.43.
В результате частичных боёв наши войска (72-я и 15-я гв. стр. дивизии) освободили Маслову Пристань, Разумное, Нижний Ольшанец, Приготовку, таким образом, ликвидировали плацдарм немцев и отбросили немцев за Донец.
Учёт работы 45 мм батареи в боях под Волчанском
18.06.43.
Блиндаж с пулемётом – 1 (Болванов)
22.06.43.
Блиндаж с пулемётной точкой – 1 (Чураков)
26.06.43.
Уничтожено солдат и офицеров – 5 (Мусов)
03.07.43.
Уничтожено солдат и офицеров – 6 (Соловьёв)
09.07.43.
Уничтожено солдат и офицеров – 24
24.07.43.
Уничтожено солдат и офицеров – 16.

Август 1943г.
Харьков 1943 г.
Сколько же у немцев этих дивизий «Мёртвая голова». Бьём, бьём, уничтожаем, а они появляются вновь, наподобие дракона или птицы Феникса. В Сталинграде уничтожены полностью, а под Харьковом снова они навалились.
У леса преспокойно стоит «Тигр», а рядышком «Пантера». Около преспокойно бродят танкисты и солдаты. Приказано нашими пушечками расстрелять их. Расстояние ориентировочно 800 – 1000 метров. Пока были сумерки, установили орудия – вразброс. Стрелять решили одним орудием, а к нему минимум расчёта, так как чувствуем, что при первом же выстреле нас разнесут. Так оно и вышло. Только сделали выстрел, как «Пантера» начал рывками прицеливаться. Скомандовал расчёту «в сторону». И только они успели отскочить, как первым же снарядом пушку опрокинуло. Этим всё и ограничилось. Наши снаряды отскакивали от брони как горох. Да и машины скрылись в заросли. Дальше двинулись на новые позиции.
11.08.43.
Захватили село. Немцы наступают в сопровождении тигров и пантер. Расстояние с километр. На руках выкатили пушку на прямую наводку, открыли огонь, но наши снаряды не берут лобовую броню – рикошетят даже подкалиберные. Танки открыли огонь по нам. Снаряды были крупнее, чем у нас, пришлось укрыться за домами. Танки также свернули в балку, село отстояли.
К Харькову вышли по кукурузе, которая выше нашего «Виллиса» в 3-4 раза. Машины с пушчонками едут как в лесу, ничего не видно. Пехоту обогнали. Выскочили к железной дороге на окраине Харькова. Заняли позиции. Закопались в полный рост. Окопы на огуречном поле. Протянешь руку из окопа и ешь свеженький огурчик. Сзади в балке помидорное поле (наши «дорчины» – «дамские пальчики»). Но близок локоть, да не укусишь. Как только пехотинцы выползут на помидорное поле, так немец даст по нему залп из 4 орудий, откуда то с окраины Харькова из-за железной дороги. На это же поле выбегал и мой связной. Притащил на завтрак помидорчиков. Разложил все в уголке окопа. Снова выползли пехотинцы на помидорное поле. Немец дал залп. Выстрелило 3 орудия, четвертое, видимо, отстало. Что-то бросило меня на дно окопа. Услышал свист и взрыв. Край окопа, подняло высоко взрывом снаряда, меня засыпало землей, оглушило, но жив и здоров. Поднялся на ноги – ничего не пойму, только вижу из соседнего орудийного окопа высунулись головы солдат с вытаращенными глазами, спрашивают – жив – да. Перед вечером выскочили к крайним домам Харькова. Видим на улице немецкая пушка и расчеты – из-за угла открыли беглый огонь. Пушки и машины подбиты. Расчеты рассеяны. Вечером – приказ – срочно на ст. Мищеру – отбить эшелон с людьми, которых угоняют на Запад. Ночь на марше. С рассветом вступили в бой и пехота овладела ст. Мищера. Из эшелона со слезами выскакивают на руки солдатам – наши молодые парни и девчата. И снова ночной марш в направлении на Барки. Ночь темная. Обогнали тяжелые орудия, по обочине идет пехота. Но вот и пехоты нет, да и переднего края нет – тишина. Остановились. По кювету идет группа солдат из 3 человек. Спрашиваем, где пехота, где передний край. Оказывается, разведчики и ничего не знают. Поехали дальше, переехали железнодорожное полотно и далее к виднеющемуся вдали леску. Но такая тишина, что жуть взяла, остановились. Стали осматриваться, прислушиваться в какой стороне выстрелы, ракеты, коих нет. Потом услышали справа сзади немецкую речь, и взвилась ракета – перелетевшая через передовое орудие. Срочно попадали. Ракета погасла, а мы пушку с передков к бою, и расчет с двумя ручными пулеметами в цепь. На руках развернули машину («Виллис») тихо, тихо накинули станины на крюк и так же вручную откатили все назад к остальным орудиям батареи. Там, посовещавшись, решили метров на 500 сдать назад и занять огневые позиции, а там выяснить обстановку. К этому времени нас догнали 2 расчета тяжелых орудий, которые также не знают обстановку. Сказали им, что немец метров за 300, они сразу свернули влево в поле и заняли позиции. Мы продвинулись вперед на 150-200 метров и также заняли огневые позиции. До утра зарылись в землю.
С рассветом выяснилось, что мы ночью заскочили к немцам. Они занимали позиции в балке перед Барками. На опушке стоит танк и около него ходят немецкие солдаты. Сзади нас из-за железной дороги по танку открыли огонь из 76 мм орудий артиллеристы арт. полка. Танк срочно укрылся за бруствер в балку и оттуда, выходами, открыл огонь прямой наводкой. Снаряды свистят над нашими головами. Откуда-то из балки впереди взвыл 6-ти ствольный миномет, и видим летят снаряды. Мы оказались в центре разрывов. Подбрасывало в окопе, здорово. Часам к 9 слева по лощине пошли наши танки и пехота, поддерживаемые авиацией, а мы открыли огонь по роще впереди. После короткого боя захвачены Борки, и не задерживаясь движемся дальше на Староверову и Красноград.
Красноград штурмовали в рядах пехоты. В городе не задерживались, а двинулись дальше на юг, на Новомосковск и далее к Днепру в районе Верхнеднепровска.
Подошли к Днепру вечером и укрылись в ближайших кустарниках. С наступлением темноты пошли к берегу сплошным потоком машины с патронами, саперами, а потом двинулась пехота. Часов в 10 вечера дана команда к берегу на понтоны. Погрузка идет четко, быстро. Ночь тихая, тихая, Днепровская вода покрыта желтовато-серебристыми бликами-дорожками. Невольно вспомнились слова Шевченко « Тиха украинская ночь». Но всю эту идиллию нарушают разрывы мин и снарядов, да нитки трассирующих пуль, указывающих путь «косой». Передовые группы прорыва 104 полка уже на правом берегу и немец начал активный обстрел переправляющихся. Разрывы мин и снарядов почти не слышны, но фонтаны воды выметываются высокие, а лодки и понтоны размытыми тенями устремлены к берегу.
Высадились на занятый пятачок (метров 200) в глубину. Левый берег высокий, обрывистый, но прибрежная полоса ровная – галька, песок метров 30-40, а далее крутой подъем. Орудия и снаряды тащим на руках. Заняли огневые позиции в боевых порядках пехоты.
Днем немец снова бросил в атаку пехоту с танками, и несколько потеснили наши части. Одна из пушек нашей батареи осталась у немцев. Расчет, отбивая атаку пехоты и танков немцев, расстрелял все снаряды, снял замок и прицел и вместе с пехотой отошел, оставив орудие. Ночью, совместно с группой разведчиков полка, прошли со связным в тыл к врагу и проверили огневую позицию: снаряды все расстрелянные и гильзы от снарядов в наличии на огневой, но пушка раздавлена танком. На обратном пути обнаружили в балке брошенную 45 мм пушку.
Утром началось наступление, и мы со связным в боевых порядках пошли в атаку, направляясь к обнаруженной ночью пушке. Немец ведет усиленный огонь по наступающим. Особенно досталось, когда достигли оставленных накануне окопов. Немец начал стрелять бризантными и шрапнелью - от них одно спасенье вжаться в землю в станку окопа. Выдержали и этот налет и добрались до пушки. Пехота стремительно ушла вперед, а я взвалил на плечи станины, связной-ординарец уперся сзади пушки. Таким образом, вдвоем потащили пушку к себе, пока снова не досталась врагу. На половине пути встретил нас нач.арт.снабжения (на велосипеде) и разгрузил мои плечи. Так втроем оттянули пушку в тыл и сдали в ремонт, а сами на огневые пошли, надо двигаться вперед.
11.08.43.
Харьковское направление
Уничтожено:
ДЗОТов – 2
Станковых пулемётов – 3
Орудие в подбитом танке – 1
Солдат и офицеров – 25.
12.08.43.
Уничтожено до 20 солдат
Отбита контратака противника и танков
13.08.43.
Уничтожен:
Пулемёт – 1
до 25 фрицев.

14.08.43.
Уничтожено:
75 мм орудие – 1
Тягач с боеприпасами – 1
Пулемётная точка – 1
Солдат и офицеров – 10
25.08.43.
Уничтожено:
Пулемётных точек – 2
Снайперских точек – 2
Солдат и офицеров – 15.
Осень 1943 г
Остановились на ночёвку. Залёг на соломке в полуокопе, укрывшись палаткой. Утром проснулся под снегом.
Где это было, когда пехота ушла от танков, а мы сидим в окопе и танк прошёл надо мной?
Особенно угнетающе действовала бомбёжка пикирующих бомбардировщиков Ю-88, которые с противным визгом, почти отвесно пикировали на цель. Если находишься в районе бомбёжки или недалеко, то кажется, будто самолёт, а затем и бомбы летят прямо на тебя. А после разрыва бомбы, со смешанным чувством смущения и облегчения замечаешь, как далеко от тебя она упала.
Есть «Катюши», «Андрюши» и, вообще, орудия разных калибров. Но «самое артиллерийское орудие» - сорокапятимиллиметровая пушка. Она воевала в боевых порядках пехоты, выбивала танки, батареи, пулемётные точки врага, подавляла огонь «ДЗОТов» и «ДОТов», наступала первая из всех калибров, потому что если не было машины или конной тяги, то её устраивала, хоть и слабая в отдельности, но сильная в своём коллективном порыве людская сила. Её любили все рода войск, а особенно пехота, которая в трудные минуты всегда приходила на помощь.
У нас отдельный истребительный дивизион и поэтому нас всё время переписывают из одной дивизии в другую, из корпуса в корпус, из армии в армию, из фронта во фронт (3-й Украинский, 2-й Украинский), туда где намечается прорыв или где тяжёлые оборонительные бои или отражаем атаки прорвавшихся танков или мчимся туда, где больше нужны. Бывает, не знаем ни фамилии некоторого командира, ни части. Командир дивизиона, конечно, знает. Нас выматывают не столько бои и переходы, а постоянное рытьё окопов. Их приходится копать беспрерывно, через 3-5 дней. Их приходится копать ночью, когда глаза слипаются, а нужно вырыть ровики для расчётов, для снарядов и капонир для орудия, всё замаскировать. С утра бой.

Декабрь 1943 г.
Заняли позиции в населённом пункте в 18-ти км севернее Кировограда. Позиции заняли на окраине села. Позиции немцев в 800-1000 метрах. Прошёлся на передний край для ориентировки и связи с пехотой. Пехотинцы ругаются, когда иду по верху, а не по окопу. Всё же они правы – пули посвистывают, да и демаскирую, но уж очень не хочется ползать в …., да и грязно.
Проводим редкие пристрелки и стреляем по замеченным целям – кочующим орудием.
В одну из ночей пошёл проверять бдительность часовых на огневых позициях. Как обычно незаметно подобрался к часовому, вижу спит. Только начал к нему приближаться он с испугу вскинул автомат и прошил очередью место, где я шёл. Ладно, что я наблюдал за ним и успел упасть, иначе был бы печальный конец. Крикнул ему, что это я. Когда спросил его почему он не спросил кто идёт, он в ответ: «Я думал немцы».
Уже в обороне длительное время. У меня заболел командир взвода – высокая температура. Решили, что простудился. Приказал старшине выдать ему лишнюю порцию «русского лекарства» и он забрался на печку – прогреться. Ещё раньше заболела дочь у хозяев – также высокая температура. Вызвал санинструктора. После осмотра – обнаружилось, что у обоих сыпной тиф. Срочно отправил обоих в госпиталь, а в доме сделали дезинфекцию. Приказал старшине организовать баню для всего состава и сменить бельё.
На улице холодно, а бань готовых нет. Плащпалатками огородили площадку, пару бочек, костёр и баня готова. Помыли всех, кого нужно постригли. Для меня старшина нашёл чёрную баньку. Истопил и я пошёл в баню. Банька наполовину в земле, топится по-чёрному, т.е. в углу сложена куча камней, а под ними разжигается костёр. Дым выходит через двери. Стены покрыты толстым слоем чёрной, жирной сажи. Но всё же прелесть – плеснёшь половничком на камни, на полке не усидеть. Вся беда – нет веников. Связной нашёл где-то сноп соломы, вот им и парился. Прелесть. Попарился и во двор в снег. Протрёшься снежком и снова на полок. Отвёл душу. Пришёл после бани домой. Связной уже приготовил стол с запасом «наркомовской». Пока сидел, чаёвничал, да отдыхал, чувствовал себя именинником, а потом чувствую, что кожа на спине и груди чешется. Разделся и удивился: всё тело исполосовано красными полосами. Оказалось, это от веника.
Через пару дней и у меня началась температура. Санинструктор сразу направил в госпиталь – тиф. Пока везли в санях до Кировограда, был в сознании. В госпитале сразу же в душ. Санитарка – пожилая женщина решила помыть меня – отказался. Разобрал документы и личные вещи (мелочь увязал в платок). После душа прошёл в палату, лёг на койку и провалился – ничего не помню. Всё время видел на стенах и потолке множество лиц, голов, какие-то картины (когда пришёл в сознание, то оказались неровности в побелке).
Помню, видел Сталина в шинели, пришёл на передовую, рассматривал позиции немцев и давал какие-то указания.
Также рассказал сёстрам, что у них делалось в дежурке, хотя она и далековато от палаты, где я лежал.
Меня из общей палаты перенесли в отдельную, т.к. был в тяжёлом состоянии и периодически без сознания около 15 суток. Видимо считали уже не жильцом. Но видимо, ещё не время помирать. Выбрался, но в каком состоянии. Руки и ноги как спички, одни кости. Когда очухался – начал осознавать, где я нахожусь – т.е. пришёл в сознание, попытался поднять руку, но сил не хватило. Кормили всё время с ложечки.
Потихоньку начал поправляться. Утром, в обед и вечером дают коньяк по 25 гр. для аппетита. Почувствовав себя несколько лучше, попытался встать, но сил вначале хватило только на то, чтобы сесть. Потом начал опускать ноги с койки, а в конце и концов и вставать. Первый раз смог только выровняться на ногах, держась за головку койки и тут же свалился – закружилась голова.
Но организм молодой – своё взял, пришло время выписываться. Вышел из госпиталя, охватило свежим воздухом, даже закачался. Стою и не знаю куда двигаться. Потом на попутных машинах двинулся догонять свою родную дивизию. Фронт ушёл далеко, где-то за Пятихатками.
В дивизии меня оставили пока в штабе – дежурным оперативным офицером – принимать сводки из полков и обрабатывать их. Такая работа мне не по душе. Начал проситься в свой дивизион, на старое место. Как временного отпустили. Прибыл на свою основную должность – командир 3-й батареи.
Апрель – сентябрь 1944 г.
Карпаты.
Стремительное движение по горным дорогам. Захватили опорный пункт немцев на перевале. Брошен целый склад фауст-патронов. Внизу в лощине видны движущиеся немецкие танки. Постреляли фауст-патронами и помчались дальше.
Румыния.
Коренник – битюг немецкий. Спина танцевать можно. Пушку один спокойно таскал. Как-то засела в грязи 122-мм орудие, машина буксует. Запрягли своего битюга. Он и машину, и пушку вытянул. Был в походной пекарне. Посмотрел, как пекут хлеб в формах.
Движемся по дорогам параллельно с Румынскими подразделениями. Румынские войска движутся как то замедленно с усталым или угнетенным видом. Орудия какого-то старого образца, скорее музейного, тянули конной тягой. Как же они с таким вооружением смогли столкнуть нас, да нас и наши армии до Сталинграда. Солдаты бредут, едва переставляя ноги. В сравнении с той скоростью, энтузиазмом и напором, с какой движутся наши войска. Их подразделения не вызывают ни какого доверия.
После боя самолёт упал на высотку. Оторвался мотор, хвост, а кабина лётчика на поляне. Лётчик ходит вокруг и ругается.
Батошаны.
Многое в Румынии было для нас удивительным. Города, а особенно сельские населённые пункты утопают в садах и виноградниках. В городе не видно разрушений. Работают магазинчики, рестораны.
Странной и неожиданной была резкая барабанная дробь среди дня и улицы оживали, откуда-то появлялись люди. Румыны, одетые в длинные, белые штаны, похожи друг на друга. Около глашатая, с барабаном стоящего на перекрёстие улиц, стремительно собирались люди. Глашатай ярко и необычно одет в красивой высокой шляпе с кокардой и крохотным козырьком. У его ноги стоит барабан, а сам глашатай, развернув белый свиток, очень быстро и громко зачитывает новости. После окончания чтения румыны быстро разошлись, а барабанная дробь слышалась уже с другого перекрёстка.
Заходил в небольшой ресторанчик. Удивило, что скрипач ходит между столиками и играет, то, что ему закажут. В сельской местности удивительные дома без окон и труб. Оказывается на окна и трубы положен налог. Поэтому делают как можно меньше окон, а топят по-чёрному, для выхода дыма в крыше имеется дыра.
Угощали мамалыгой. Это растёртая кукуруза, сваренная в горшке. Её вываливают таким куличом и режут на части ниткой, пока горячая. Есть нужно тоже пока тёплая, иначе затвердеет. Обязательно надо иметь соль, а то преснятина. А вот жареная кукуруза вкусная. Её в лукошке поджаривают над костром. Зёрна стреляют, т.е. развёртываются в бутоны и получаются вкусные хлопья.
Октябрь 1944 г. – Февраль 1945 г.
Будапешт.
От Комарино нас срочно направили на штурм Будапешта. Заняли позиции на окраине Будапешта в кустарниках на танкоопасном направлении. По данным где-то справа от нас в квартале будет выслан парламентер. Стояли до вечера, а перед утром двинулись на штурм. Впереди - окраины с небольшими домиками в садах, на улице по которой движемся перебежками, валяются смятые проволочные заграждения. Пехоте хорошо, Прошли вдоль домов или по дворам и задачу выполнили, а нам двигаться толкая пушку вперед стволом только по ровной дороге. А плохо ли прикроют от пуль пушки. Для того что бы открыть надо раздвинуть станины и хотя бы раз-два копнуть лопаткой, что бы закрепить сошники, а это уже бойцы открыты. Что называется, от потерь бог миловал.
Находимся в пределах Пешта. Зашли с проверкой в один дом, (вернее в подвал) хозяев нет. В подвале висят колбасы, ветчина копченая. Попробовали и начали плеваться, до того горько и жжет во рту. Они, по-моему, изготовлены из одного красного перца. Орудия размещаются в районе фабрики. Пришел сообщить бойцам приказ о наградах. Сидят в подвале и не плохо. Есть столик, стулья и кровати, а кроме того стоят две 10-литровые бутыли с вишней. Солдаты вроде навеселе. Поздравил их с наградами, ну а спрыснуть нечем, так как положенных фронтовых не получили. Командир орудия показывает на бутыли. Налил мне полчайной чашечки. Я говорю, что больше жалко – не комбат больше нельзя. Ну что же выпили то, что дали. Как добрался до постели – помню, но чуть ли не ползком. Вот это вишневочка. В подвалах склад кожевенной фабрики. Чего только не видел. Отобрал пару шкурок серого каракуля на шапку, да по шкурке покрытых золотой и серебряной краской. Искал кожаное пальто, но кроме меховых пальто – нет.
На площади: Угловое здание, зеркальные витрины, некоторые побиты пулями. Спустились в подвал. Каких только нет вин на стеллажах. Жаль, что идет бой.
Там (в подвалах) узнали, что угловое здание с красным фонарем. Интересно. Подошли, вход в подвал закрыт железными щеколдами, на стук прикладами автоматов хозяин открыл. Спустились в подвал. Хозяин заведения поприветствовал нас и открыл пару бутылок французского шампанского. Ну, вино! Прелесть. Прошлись с проверкой по подвалу. Рядышком сооружены кабинки для посетителей. Тех что обслуживали. Эти кабинки обнаружили в отдельной комнате. Испуганные лица. Но видя, что у нас агрессивных намерений нет – оживились. Но вид ихний неприятный – лица намалеваны, испитые - противные. Таково их занятие.
Около наших 45 мм пристроились на прямую наводку 150 мм пушки. Такое я видел только в Сталинграде.
Прибыл на свой командный пункт. Домик-коттедж 2-х этажный. Поднялся на 2-й этаж. В комнате солдаты хоз. взвода. Посредине комнаты стол уставленный едой, вином. Хочу пить. Вижу чайник, наливаю в стакан – вода. Пью, что такое – крепость спирта и букет бренди. Спрашиваю что такое – отвечают Белый ром. Достали маленький бидончик литров на 5-10. Ночью кто-то поджег 1-й этаж. Когда выходили из дома, то огонь в проеме винтовой лестницы гудел как в трубе.
Очищали подвал дома от немцев. Выскочил в один из проходов, навстречу автоматная очередь. Я обратно, но планшет за что то зацепился. Так и остался, а там дневники за все время от Сталинграда. Жаль, так там и остался.
Подвал-кладовая в частном домике. Подвал бетонированный. Вдоль всех стенок устроены полки, которые уставлены банками с солениями и варениями. На железных крюках висят розовые окорока и сычуги-колбасы. На верхних полках банки с консервированными фруктами, ниже установлены банки с вареньями, ещё ниже банки с фруктовыми соками. На свисающих с потолка крюках подвешены колбасы, окорока, связки лука, чеснока, красного перца. На полу мешки с мукой, сахарным песком, початками кукурузы, бочонки, корзины с чем-то, что рассматривать было некогда. Попробовали колбасу и наши языки не выдержали, зажгло как огнём, так они наперчёны, а сычуги-колбасы, те, вообще, красные. Как такую горечь они едят. У нас долго горело на губах и во рту. Всё это венгры заготавливают осенью, один раз в году. Все продукты находятся под рукой, не надо бегать в магазин.
С утра прошли над селом, над нашими позициями американские «….» из тех, что посылались в челночные операции. Участок передовой представляет сплошное вспаханное поле воронками трёх-пяти и более метров в диаметре. Что-то частенько «ошибаются» американцы.
Март 1945г.
Австрия.
Только что пересекли границу Австрии. Наши батареи остановились на хуторе в лесу. Кругом горы. Приехали в хозяйство старшины. Располагаются в богатом доме и все навеселе, даже командиры взводов. Вызываю старшину: что у вас твориться. Почему бойцы навеселе, а нашим фронтового не выдавали? Мялся, мялся и говорит, что солдаты нашли в саду зарытый погребок со старым вином. Что предпринять, люди устали и вымотались как физически, так и морально до предела. Спрашиваю: мне то хоть оставили. Мигом исчез и через 10 минут явился с необычной бутылкой. «Больше нет, осталась одна». Бутылка из темного стекла, вся в земле. Снизу пузатая, а вверх длинное горлышко и все под сургучом (видимо). Очистили с адъютантом бутылку от земли, прочитал этикетку – Черри бренди 1818 год. Связной принес ужин. Налил себе грамм 50 для пробы и что-бы не отравиться. Такого букета я не встречал. Строго, настрого наказал связному, чтобы хранил как зеницу око и давал мне только грамм по 25 в чай. После принятия чашечки в 100-150 грамм чувствую, что не могу подняться из-за стола. Кое-как добрался до кровати и спать. Кровати деревянные 2 штуки , стоят рядом и снизу и сверху пуховые перины. Пока спал – промок насквозь.
Апрель 1945 г
Получили приказ поднять батарею в гору на высоту 1400 метров для противотанковой обороны. Гора крутая. Дороги никакой нет. Маршрут движения и дорогу прокладывали сами. Склон крутой, каменистый, к тому же скользкий от снега и дождя. Каждую пушку тянули 6 пар лошадей, а бойцы вцепились в колёса, толкали сзади, подкладывали камни. Кроме того сзади, т.е. под стволом, около колёс привязали бревно, чтобы при осадке назад оно служило упором.
Когда выбрались вверх, то остановились перед обрывом. На другой стороне ущелья, на опушке.
Фашисты не выдерживают нашего внезапного массированного артиллерийского и миномётного огня по скоплению их войск. Чаще всего разбегаются и отходят в укрытие или поспешно отступают.
Май 1945 г.
Столы, столы.… Сколько их здесь. Врачи, хирурги и их помощники сёстры всё время в работе – ни минуты свободного времени. Они сосредоточены и целеустремлённы.