Игорь подрос и закончил как и все дети того времени начальную школу (4-е класса). Самостоятельно научился играть на гармошке и балалайке, в 16 -17 лет работал трактористом. По характеру был весёлым общительным парнем. Отработав ночь в поле на тракторе, днём мог взять гармошку и пойти по селу с песнями. На реплику моего отца: «Игорь, люди все на работе, а ты ходишь по деревне песни поёшь», он отвечал: «Я ночью работал, а они спали, пусть сейчас работают, а я отдыхаю». В 1943 году его в 17 лет призвали в армию, на войну. Служил Игорь во 2-ом танковом батальоне, 50-ой танковой бригады, 3-го танкового корпуса. В 1943 или в 1944году (точно не знаю) его батальон получал танки в Нижнем Тагиле. Брат Игоря, Дмитрий, (мой отец) к тому времени после ранения и госпиталя уже вернувшийся с фронта домой, ездил в Нижний Тагил на встречу с Игорем. Там состоялось последнее в жизни их общение. Последнее письмо от Игоря получено из Польши, местечко Кобылки. Мне было уже лет 10, когда я лично читал одно из последних письмем Игоря моему отцу. Помню незабываемые строки из письма: "Митя я нахожусь в Ковелу и сегодня вступать в бой бить немеского зверя в его собственной берлоге." До Дня Победы оставалось меньше года. Вот строки из книги В.Н. Нечаева: - «50-я гвардейская танковая бригада», описывающие военные события на участке фронта этой бригады в начале августа 1944 года:
Для обеспечения устойчивого управления комбриг полковник Р. А. Либерман выдвинул командный пункт вперед, в район обороны 2-го танкового батальона. За этим батальоном был сосредоточен и резерв бригады — противотанковая батарея с мотострелковым взводом.
В части и подразделения были направлены офицеры штаба и политотдела бригады: майоры А. Р. Пташник, М. Л. Вульф, капитан А. С. Салтовский, капитан Н. А. Демченко. Они оказали помощь в организации боя и взаимодействия.
Эти меры помогли мобилизовать бригаду на борьбу с отборными эсэсовскими танковыми частями.
Утром 1 августа 1944 г., после артиллерийской подготовки и массированных ударов авиации, вражеские дивизии перешли в наступление, нанося главный удар по 3-му танковому корпусу с запада, севера и востока. Обстановка была крайне сложной.
На корпус, имевший в строю 83 танка, враг бросил части 35-й пехотной, 4-й, «Мертвая голова», «Герман Геринг», «Викинг» танковых дивизий, в составе которых было более 200 танков.
Против ослабленной в тяжелых боях 50-й танковой бригады противник ввел в бой более 50 танков и 2 полка пехоты, поддержанных самоходными штурмовыми орудиями и бомбоштурмовыми ударами авиации.
Для воинов бригады это были дни самых суровых испытаний.
Атаки врага повторялись, несмотря на его большие потери, и 3 августа противнику значительно превосходящими силами удалось потеснить корпус. Против частей 50-й бригады гитлеровцы бросили танковый полк дивизии «Мертвая голова». В стык 50-й и 51-й танковых бригад противник ввел в бой танковый полк дивизии «Герман Геринг», усиленный пехотой, и начал охватывать наши части с флангов и тыла, прорвался к городу Воломин и отрезал обе бригады от главных сил корпуса.
Но яростная попытка противника уничтожить 50-ю и 51-ю бригады разбилась о стойкость советских танкистов, противопоставивших врагу высокую маневренность, боевую выучку и самообладание.
Объединив усилия, обе бригады атаковали противника в направлении на Майдан, прорвали вражеское кольцо окружения, соединились со 103-й танковой бригадой и вместе с ней и другими частями корпуса остановили дальнейшее продвижение врага, 4 августа, перейдя к обороне на восточном берегу реки Чарна, 50-я бригада закрепилась в районе Оссув. После подхода соединений 47-й армии 2-я танковая армия передала им занимаемые рубежи и была выведена в резерв 1-го Белорусского фронта. 50-я танковая бригада сосредоточилась в лесу у Миньск-Мазовецки.
Но к большому сожалению Игоря уже не было среди живых, как сообщалось в Донесениях о безвозвратных потерях, он пропал без вести 3-го августа 1944 года в возрасте 18-ти лет, в звании сержанта, в Польше под городом Воломин. На Родине, в селе Рудном, в память об Игоре осталась только, посаженная им в детстве и растущая по сей день, акация.
В детстве, в своём селе, слышал такую историю об Игоре. Сын (имя его не помню) односельчанина Степана Васильевича, воевавший с Игорем в одном танке, писал своему отцу: «В одном из боёв было прямое попадание вражеского снаряда в наш танк, Игорь был наводчиком и находился в башне, а я был заряжающим и находился ниже в корпусе танка. Башню сорвало, кровь и мозги Игоря оказались на моём шлеме». Скорее всего это так и было. Такая жестокая и драматичная выдумка со стороны автора этого письма, в то время не имела смысла, думаю, что это была суровая правда военных лет. Позднее он так же погиб на войне. А у своего отца, видимо по малолетству, я не осмелился спросить о правдоподобности этой версии гибели Игоря.
Продолжая рассказ о военном времени, скажу, что позднее
Указом Президиума Верховного Совета СССР 50-я танковая бригада за образцовое выполнение заданий командования при овладении городом Люблином, проявленные при этом личным составом доблесть и мужество была награждена орденом Суворова II степени, и стала именоваться «50-й танковой Уманской Краснознаменной, ордена Суворова бригадой».
Ещё позднее ,20 ноября 1944 г., 50-я танковая Уманская Краснознаменная ордена Суворова бригада
преобразована в 50-ю гвардейскую танковую бригаду.