Дед родился в северном Казахстане, в посёлке, где в землянках посреди степи жили русские, немцы, греки, поляки, евреи, украинцы, пешком ходил в школу, рассказывал, как от степного волка отбился связкой книжек (портфелей не было, тетрадок тоже, писали на обёрточной бумаге, газетах, старых обоях – у кого что было). Говорил, что степные волки мелкие и не такие страшные, как наши лесные. Дедова отца, Илью Прокофьевича, без суда и права на защиту расстреляли в 1937, поэтому школу дед не закончил (дело по обвинению Скрабанского Ильи Прокофьевича пересмотрено президиумом Кустанайского областного суда 31.10.1959 года. Постановление Тройки УНКВД по Кустанайской области от 28 августа 1937 отменено и дело в его отношении прекращено, за отстутствием в его действиях состава преступления).

После призыва попал в сержантскую школу, позже сам там преподавал, как он сам говорил "ковал кадры для победы", потом попал на фронт, воевал в разведке, дважды был тяжело ранен, какие-то осколки вынули, но последние до конца с ним остались. Про 9 мая 1945 рассказывал так – победу встретил в госпитале, по радио объявили о капитуляции Германии, и сестричка, которая его перевязывала, заплакала. 
Все 90 с лишним лет дед чему-то учился – у книг, у людей, у деревьев, у Бога.
Всегда что-то придумывал, прививал на боярышник грушу, делал флюгера, похожие на хищных птиц, чтобы защитить сад сразу и от дроздов, и от кротов, выписывал "Химию и жизнь", "Науку и жизнь", и "Вокруг света".
После войны жил в селе Осташёво Волоколамского района Московской области. У них с бабушкой был маленький дом под шиферной крышей, большой яблоневый сад и трое детей. Я его внучка, дочь младшего сына. Дед мазал мне зелёнкой коленки, учил завязывать шнурки, понимать время по часам, и любить, даже когда тот, кого любишь, не прав. Утром дед вставал первым и готовил всем завтрак - чай и бутерброды с маслом и облепихой без косточек, каждый день брился, делал гимнастику, говорил "мне надо развиваться", прогуливался - в последние годы с палочкой, носил шёлковое кашне и берет. Когда приходил в гости, всегда говорил: мир и радость этому дому. Про войну говорил, что это большое горе, а всё, что в фильмах показывают – не правда.

Прожил почти девяносто два года, до смерти сохранял ясный ум и память, сам себя обслуживал, со всеми простился, дал всем наставления и мирно умер дома, в кругу семьи летом 2014.