«Во-первых, сообщаю, что я жив и здоров, чего желаю и в вашей жизни. Наконец-то я получил от вас долгожданное письмо. <…> Вы, мама, пишите, что я делаю? Я занимаюсь и несу боевую службу. Вот и все мои занятия. 27/XII-1941».

«Здравствуйте дорогая мамочка, сестрички Соня, Лида, Тася и братики Витя, Федя и Мишунчик. Посылаю вам свой пламенный привет. Желаю вам всего хорошего в вашей жизни. <…> А ты, Витя, как уже окончил школу, должен работать всё время в поле как заправский мужчина, не лениться и не гулять. Гулять будем после войны. 18.V.1942».

«Дорогая мамочка, как изболелось моё сердце за эти долгие месяцы разлуки с вами. Мама, какие страшные сны мне снились, сколько плакал я. Я знал, как вам будет тяжело жить в плену этих немецких варваров. <…> Когда я услыхал 3 февраля, что наши войска взяли ст[анцию] Выселки (станция близ родной станицы Синявского в Краснодарском крае) я опять же плакал, но от радости, зная, что теперь и вы, мои родные, свободные. И с этого дня я начал писать вам письма. <…> А теперь, когда и Краснодар наш, надеюсь, вы получите мои письма и скоро я услышу от вас хоть одно словцо. 4.03. 1943 г.».

«… зима в полном разгаре, сильные морозы и вьюги такие, что белого света не видно и с ног валит. А день очень маленький, ночь же холодная и длинная. 23.12. 1943».

«Немножко сообщаю о себе. Жив и здоров. Ни в чём недостатка нет. Скоро будем в логове Антонеску (Ион Виктор Антонеску, военный диктатор Румынии, воевавшей на стороне Германии). Бьём его и в хвост и в гриву. Дорогие родители, не беспокойтесь, если долго не будет от меня писем. <…> Я сейчас всё время в движении, наступает наша Красная Армия <…> Мамочка, особенно вы сильно не беспокойтесь обо мне. Я уже не мальчик: пока это письмо дойдёт до вас мне будет уже 21 годик. 26.8.1944 г.»

«Здравствуйте, дорогие мои родители! <…> Простите меня, что долго не писал вам писем, было такое положение, что не было возможности писать. <…> События за последние дни развернулись так, что уже скоро мы будем дома, на родной земле и, даст Бог, увидимся в родном доме. 10 мая 1945 года».

«Во-первых, сообщаю, что я жив и здоров, чего желаю и в вашей жизни. Наконец-то я получил от вас долгожданное письмо. <…>
Вы, мама, пишите, что я делаю?
Я занимаюсь и несу боевую службу. Вот и все мои занятия. 27/XII-1941».

«Дорогая мамочка, как изболелось моё сердце за эти долгие месяцы разлуки с вами. Мама, какие страшные сны мне снились, сколько плакал я. Я знал, как вам будет тяжело жить в плену этих немецких варваров. <…> Когда я услыхал 3 февраля, что наши войска взяли ст[анцию] Выселки (станция близ родной станицы Синявского в Краснодарском крае) я опять же плакал, но от радости, зная, что теперь и вы, мои родные, свободные. И с этого дня я начал писать вам письма. <…> А теперь, когда и Краснодар наш, надеюсь, вы получите мои письма и скоро я услышу от вас хоть одно словцо. 4.03. 1943 г.».

«Немножко сообщаю о себе. Жив и здоров. Ни в чём недостатка нет. Скоро будем в логове Антонеску (Ион Виктор Антонеску, военный диктатор Румынии, воевавшей на стороне Германии). Бьём его и в хвост и в гриву. Дорогие родители, не беспокойтесь, если долго не будет от меня писем. <…> Я сейчас всё время в движении, наступает наша Красная Армия <…> Мамочка, особенно вы сильно не беспокойтесь обо мне. Я уже не мальчик: пока это письмо дойдёт до вас мне будет уже 21 годик. 26.8.1944 г.»

«… зима в полном разгаре, сильные морозы и вьюги такие, что белого света не видно и с ног валит. А день очень маленький, ночь же холодная и длинная. 23.12. 1943».

«Здравствуй дорогой сыночек Шура. Прими от меня отцовский фронтовой привет. Сообщаю, что я здоров, чего и тебе желаю. Шура, сынок, убедительно тебя прошу, пиши по чаще, хотя по не многу. Учти, как для это важно здесь (на фронте)…»

«Привет из госпиталя. Здравствуй, друг Саша! <…> Я сейчас нахожусь в госпитале в Новом Осколе, ранен в ногу. <…> Мы возвращались из разведки. Командира роты убило, а меня ранило. <…> Возможно придётся пролежать долго, а как вылечусь, то пойду в свой полк НКВД, в котором я служил. <…> Знаешь, как сейчас скучно в госпитале после фронта. Здесь так тихо, а там каждый день «музыка артиллерии». <…> На своём счету имею убитых 50 фрицев, которых я уложил с ихнего (так в тексте) пулемёта во время разведок. <…>
С приветом, лейтенант» (подпись неразборчива).

«Здравствуйте, дорогие мои родители! <…> Простите меня, что долго не писал вам писем, было такое положение, что не было возможности писать. <…> События за последние дни развернулись так, что уже скоро мы будем дома, на родной земле и, даст Бог, увидимся в родном доме. 10 мая 1945 года»

«Саша, прими мой товарищеский пламенный, горячий привет и массу наилучших пожеланий в твоей военной жизни…. О гибели нашего товарища я тебе уже писал… Шура! Мы должны за друга отомстить немецким захватчикам, чтобы они помнили нашу силу и мощь на каждом шагу…» (подпись неразборчива).