умер от ран. 

Первичное место захороненияя: Смоленская обл., Износковский р-н, д. Войново, западнее, 600 м, опушка леса, могила № 12

БОЕВОЙ ПУТЬ
1941 Г. 
июль 1941 г.
Дивизия выехала из Москвы в ночь с 11 на 12 июля 1941 года. Она вошла в состав армии резерва Западного фронта. Дивизия в течение двух месяцев была на строительстве оборонительных рубежей в Смоленской области, занимая линию Сычевка – Андреевское – Ново-Дугино. Ополченцы рыли противотанковые рвы, экскарты и окопы, пулеметные площадки и котлованы для ДЗОТов.
Получив в конце июля винтовки и пулеметы, дивизия, наряду с сооружением оборонительных рубежей, приступила к боевой подготовке. Военное дело осваивалось под руководством среднего командного состава из числа молодых командиров – выпускников военных школ. Сравнительно быстро части дивизии втянулись в походы, проходя в день пешком до 40 километров.
сентябрь 1941 г.
С 5 по 10 сентября 1941 года дивизия была переброшена в район озера Селигер. В течение месяца дивизия держала рубеж обороны у озера, не отдав противнику ни одного метра родной земли, отбивая попытки врага переправиться на восточный берег озера. Второй полк дивизии при поддержке артполка смело вступил в бой и нанес врагу ощутимый урон.
За смелые боевые действия в этот период в тылу врага были награждены орденами Красного Знамени: командир разведывательной роты Герасимчук (это был первый орденоносец дивизии), политрук роты разведчик Беликов, разведчик Денисов. Орденом Красной Звезды был награжден рядовой Потапов и медалью «За отвагу» – командир взвода Богачев.
Командование Резервного фронта 26 сентября 1941 года присвоило всем ополченским дивизиям наименования кадровых стрелковых дивизий. Четвертая дивизия народного ополчения Куйбышевского района получила название 110-й дивизии.
Командование Резервного фронта 26 сентября 1941 года присвоило всем ополченским дивизиям наименования кадровых стрелковых дивизий. Четвертая дивизия народного ополчения Куйбышевского района получила название 110-й дивизии.
октябрь 1941 г.
В октябре 1941 года велись тяжелые бои с превосходящими силами фашисткой армии на дальних подступах к Москве, поэтому 110-я дивизия народного ополчения была переброшена с озера Селигер и вошла в состав 33-й армии Западного фронта.
Первые эшелоны дивизии прибыли в Наро-Фоминск на рассвете 11 октября. К этому времени фашистские войска подходили к Можайску, Малоярославцу, Боровску. Вечером 12 октября дивизия получила боевой приказ командующего 33-й армией генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова закрыть врагу дорогу на Наро-Фоминск и Москву, не допустить выхода его к рубежу реки Нара до подхода регулярных кадровых частей Советской Армии.
Но уже к исходу 13 октября части 110-й дивизии вступили в бой с передовыми частями противника, отбив все их атаки, захватили пленных солдат 258-й фашистской пехотной дивизии. К вечеру 14 октября командование дивизии получило сведения, что гитлеровцы заняли в районе Наро-Фоминска село Митяево и другие населенные пункты.
Ожесточенные бои завязались на рассвете 15 октября, когда противник крупными силами пехоты и 30 танками перешел в атаку. Несмотря на превосходство противника в живой силе и технике, части 110-й дивизии сдерживали наступление врага к Москве и упорно атаковали каждый рубеж. Бойцы, командиры и политработники много раз бросались в контратаки, отражая врага, наносили ему тяжелые потери в живой силе и технике.
Вечером 18 октября в населенном пункте Атрепьево по противнику был дан залп гвардейскими минометами «Катюша». Первым услышанный нашими воинами, он не мог не ободрить их в той тяжелой обстановке, которую они переживали в то время.
В течение октября в районе Наро-Фоминска все время велись ожесточенные бои. Гитлеровцы применяли танки и атаки с воздуха, нашей авиации в воздухе не было. Немцы заняли западную часть города Наро-Фоминска.
Фашисты свирепствовали. Особенно отличился офицер Кригер. Он многих жителей расстрелял лично, приказал забрать у семьи Казанских все продукты и зарезать корову. Хозяйка Степанида Казанская обратилась к офицеру с просьбой оставить корову. В ответ на эту просьбу фашистский изверг приказал вырвать у нее язык и пристрелить. Двое детей с ужасом подняли крик, тогда гитлеровский людоед лично застрелил восьмилетнего мальчика, а его солдат поднял на штык винтовки десятилетнюю девочку. Кригер издевался над восемнадцатилетней девушкой Таней, дочерью председателя колхоза, пытаясь склонить ее к сожительству. После ее сопротивления, он в пьяном виде расстрелял ее.
Начиная с 20 октября 1941 года немецко-фашистские захватчики не раз пытались продвинуться в глубь нашей обороны, выйдя к Наро-Фоминску, но на рубеже реки Нара понесли значительные потери и были остановлены подошедшими кадровыми частями Первой гвардейской мотострелковой дивизии и 222-й стрелковой дивизией, которые вместе со 110-й дивизией ополченцев закрыли путь врагу на Москву.
Активно действовали здесь ополченцы из числа сотрудников Наркомфина СССР. Так, комиссар артиллерийской батареи 4-й дивизии народного ополчения Куйбышевского района г. Москвы П.П. Пшеничный рассказывал о храбром поведении заместителя командира роты связи, финансиста, лейтенанта Н.К. Соловьева, который не только воодушевлял бойцов, поднимая их в атаку, но и спас полузамерзшего бойца роты связи А.А. Грушина, провалившегося под лед реки Нара. Н.К. Соловьев впоследствии лишился ноги в боях на фронте.
ноябрь 1941 г.
6 ноября 1942 года известный советский писатель Константин Симонов писал следующее: «Немецкое наступление продолжалось. Чтобы поддержать наши части, приходилось вводить в бой новые резервы. Среди них было все больше и больше сформированных в Москве московских частей.
Под Боровским, закрыв прорыв, вступила в бой 4-я московская ополченческая дивизия. Люди в ней были еще недостаточно обучены, недостаточно имели автоматов, техники, но дрались самоотверженно.
В то время никто в дивизии, естественно, не знал стратегических планов главного командования. И страницы этого отчаянного сопротивления, этого отхода с жесточайшими боями, которые тогда в дивизии считались труднопоправимой бедой, потом оказались главной заслугой дивизии. Ценой неслыханных жертв, ценой своей крови дивизия дала возможность сосредоточить войска для удара по немцам.
И чем ближе подходили немцы к Москве, чем ближе было начало декабря, чем, казалось, тревожнее должно было быть от всего укорачивающегося расстояния между Москвой и немцами, тем, наоборот, хладнокровнее и увереннее были москвичи, тем яростнее дрались они на фронте.
Поредевшие дивизии защитников Москвы дрались с яростью людей, которым дальше некуда отступать. И они же не отступали. Если немцы захватили какую-нибудь или деревню, или новый кусок земли – это значило в эти дни только одно: ни одного живого защитника на этом месте уже не осталось.
И, несмотря на то, что это были еще недавно штатские, а сейчас только вооруженные люди – в том, как они шли в бой, было видно величественное мужество, был виден залог, что эти дивизии станут кадровыми, обстрелянными опаленными в боях, что из среды этих бойцов вырастут мужественные командиры, искусные артиллеристы, бесстрашная пехота. Москва была за их плечами».
декабрь 1941 г.
В октябре – ноябре бои в районе Наро-Фоминска не стихали, а в начале декабря 1941 года, перейдя в решительное контрнаступление, сосредоточенные под Москвой части Советской Армии разгромили северную и южную группировки фашистских войск, направлявшиеся в обход Москвы с северо-востока и юго-востока. Войска противника в результате ударов Советской Армии были вынуждены спешно отходить от Москвы, неся огромные потери и бросая вооружение и военную технику. На Наро-Фоминском направлении части Советской Армии совместно с подоспевшими свежими силами перешли в наступление 18 декабря, где деятельное и активное участие приняла 110-я ополченческая дивизия.
В заснеженных лесах и на полях Подмосковья остались многие тысячи вражеских солдат и офицеров, сотни орудий, танков и автомашин, разгромленных частями подразделений нашей армии.
Вечером 27 декабря, с криком «Ура!», ополченцы нашей дивизии с двух сторон ворвались в Ерюхино. Этот удар оказался для гитлеровцев настолько неожиданным, что они в испуге выбегали из изб, где проводили празднование Рождества.
1942 г.
январь 1942 г.
Сильные бои разгорелись 2 и 3 января 1942 года в деревне Щекутино, где отличились бойцы Мазуров, Кудюмов, Занин, Гусаревич, Исаев, Суприц и другие.
Проявил бесстрашие и храбрость молодой ополченец дивизии Алексей Панин. До войны он работал в Мосэнерго, а во время – был хорошим наводчиком. Он же обладал удивительным качеством хорошего агитатора. 
В оборонительных боях под деревней Ильино он неоднократно под сильным обстрелом противника искусно менял позиции своего орудия. 1 декабря 1941 года в жестоком бою под деревней Атепцево прямой наводкой расстреливал наступавшего противника. Алексей Панин уничтожил два пулеметных гнезда, ДЗОТ, наблюдательный пункт и орудие с расчетом противника, минометную батарею и обоз с боеприпасами. Будучи сам контужен, под сильным огнем противника он вынес с поля боя двух старших офицеров вместе с их оружием. Панин успешно окончил артучилище, получил звание лейтенанта. В одном из жестоких боев на фронте потерял ногу.
За время декабрьских и январских боев 502 бойца, командира и политработника 110-й дивизии были удостоены правительственных наград. В том числе: за бои в Атепцево – 43 человека, Елагино – 141, Волков и Слезнево – 182 и Щекутино – 22, Рождество и Загряжское – 52 человека.
В составе воинов 4-й дивизии ополчения Куйбышевского района было несколько десятков девушек-добровольцев, в том числе: Зинаида Богатырева, Анастасия Голикова, Вера Иванова, Валентина Логинова, Наташа Орлова, Мария Пирогова, Юлия Славно, Евдокия Солдатова, Софья Шорина, Мария Чибискова и многие другие. Они хорошо справлялись со сложными и трудными обязанностями санитарок на поле боя.
Некоторые из девушек-ополченцев были подлинными героями, получили боевые ордена за мужество и храбрость при оказании медицинской помощи и вынос раненых с поля боя.
Следующей крупной операцией с участием дивизии народного ополчения Куйбышевского района явился бой за город Верею. Остатки разбитых фашистских войск старались не дать нашим частям развивать наступление, поскольку Верея была узлом основных коммуникаций, где сходились пути, идущие от Можайска, Боровска, Дорохова, Медыни и Кубинки. Здесь были сосредоточены вражеские склады со снаряжением, размещены тыловые учреждения. Через Верею следовали автоколонны противника с его войсками и грузами.
Советские войска освободили старинный русский город Верею 19 января 1942 года в 4 часа 30 минут утра. В церковь немцами были согнаны пленные, которых гитлеровцы при отступлении расстреляли. 
Когда началось наступление под Москвой, с 18 декабря 1941 года по 10 апреля 1942 года, 110-я дивизия освободила 64 населенных пункта Московской и Смоленской областей.
Освободив от врага Верею, 33-я армия, совершив стокилометровый марш на юго-запад, прибыла в район Износко-Шанского завода Смоленской области.
1943 г.
март 1943 г.
В последующих боях Великой Отечественной войны ополченцы Куйбышевского района внесли свой вклад при освобождении старинного русского города Вязьмы, в котором полтора года томились жители под фашистским игом.
В приказе войскам Западного фронта от 12 марта 1943 года № 43 сообщалось: «Товарищи красноармейцы, командиры и политработники! Военный совет Западного фронта извещает вас, что наши войска, действующие на Вяземском направлении, после ожесточенных боев, 12 марта штурмом заняли город Вязьму. Первыми ворвались в г. Вязьму части полковника Георгия Борисовича Петерса и полковника Федора Дмитриевича Яблокова.
Поздравляю всех бойцов, командиров и политработников, участвовавших в разгроме фашистов у Вязьмы, с победой и объявляю им благодарность».
апрель 1943 г.
В соответствии с приказом Наркома обороны СССР от 10 апреля 1943 года за успешное наступление, бои и штурм города Вязьмы дивизии было присвоено наименование «гвардейская», и с 10 апреля 1943 года дивизия стала называться 84-я гвардейская стрелковая дивизия.
июль 1943 г.
Большим этапом боевых действий дивизии явились бои за город Карачев.
Утром 12 июля 1943 года войска Западного фронта после мощной артиллерийской подготовки перешли в решительное наступление и успешно прорвали оборону в районе Ульяново на Орловском направлении.
Наши части наступали в трудных условиях лесной местности по узким дорогам и просекам, во многих местах советские воины на руках вытягивали орудия и машины. Военные действия приближались к районам, непосредственно примыкающим к Карачеву. 
август 1943 г.
Подразделения дивизии, несмотря на трудности, 10 августа освободили районный центр и железнодорожный узел Хатынец, развили наступления на Карачев. В ходе боев было установлено, что основным узлом сопротивления врага была большая высота, господствовавшая над всей местностью города.
На этой высоте противник имел свыше двух батальонов пехоты, 15 противотанковых орудий и 8 танков, на скатах было зарыто в землю 8 танков и самоходных орудий «фердинанд». Оборона высоты поддерживалась вражеской артиллерией из других мест, подступы к горе имели сильную противотанковую минную защиту.
Карачев связывал Орловский плацдарм с Брянским и более глубокими тылами немецкой армии. Через Орел ежедневно следовали десятки эшелонов с войсками, боеприпасами и техникой.
Враг яростно защищал Карачев и подступы к нему. Ожесточенные бои на подступах к Карачеву разыгрались за главную высоту, являющуюся ключом к городу. Противник перебросил сюда резервы пехоты и танков. Но наши отважные гвардейцы и бойцы других частей, сломив сопротивление врага, овладели высотой и на плечах немцев ворвались на окраины города. Всю ночь шли ожесточенные бои за город.
В 5 часов утра 15 августа гвардейский полк 84-й дивизии под командованием гвардии полковника Василенко ворвался в город Карачев. Почти одновременно прорвались в город и другие наступающие части. Над станцией Карачев было водружено красное знамя. К 7 часам утра город Карачев был очищен от врага. Взятие города было осуществлено, несмотря на применение гитлеровцами против наших танков в первый раз за всю войну фауст-патронов.
В приказе Верховного Главнокомандующего от 15 августа 1943 года о занятии города Карачева было указано, что он был освобожден от немецких захватчиков в результате упорных боев, что 84-я дивизия, которой приказом Верховного Главнокомандующего присваивалось наименование «Карачевской», показала при этом образцы мужества и умелых боевых действий.
Газета «Правда» 16 августа 1943 года опубликовала большую корреспонденцию «Бои за Карачев», в которой сообщалось следующее: «…После упорных боев доблестные 16-я и 84-я гвардейские стрелковые дивизии, 238-я и 369-я стрелковые дивизии освободили город Карачев от немецких захватчиков».
После освобождения города Карачева 15 августа 1943 года нашими доблестными войсками дивизия получила наименование 84-й гвардейской Карачевской стрелковой дивизии.
октябрь 1943 г.
В начале октября 1943 года дивизия была выведена в резерв для укомплектования. Затем, в составе 11-й гвардейской армии, дивизию перебросили в район Великих Лук, откуда она начала наступление на Невель и после упорных двухдневных боев овладела этим городом.
За успешное проведение операции у Невеля приказом Верховного Главнокомандующего личному составу 84-й дивизии была объявлена благодарность, и указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 декабря 1943 года дивизия была награждена орденом Суворова II степени и грамотой Верховного Совета СССР.
1944 г.
Разбив группировку гитлеровских войск под Невелем, дивизия с другими частями с боем заняла город Городок. Ведя наступательные бои, дивизия обошла с востока город Витебск и стремительно пошла к городу Орша и после трехдневных боев, в ночь на 27 июня 1944 года, заняла его.
После взятия Орши и разгрома основных сил фашистов на нашей территории советские войска шли форсированным маршем вдоль Минского шоссе на запад, проходя в сутки по 40–60 километров. Встречавшиеся разрозненные группы противника в основном без сопротивления сдавались в плен.
Не доходя до Вильнюса, дивизия свернула на юго-запад по направлению к реке Неман. Противник на этом направлении сосредоточил большое количество артиллерии, танков и самоходных орудий с целью задержать продвижение наших частей, дать возможность более планомерно отступать своим войскам на западный берег реки Неман, организовать там оборону и не допустить форсирование реки нашими частями.
июль 1944 г.
14 июля 1944 года дивизия с большим трудом форсировала реку Неман, прорвав оборону противника на западном берегу реки. За проявленную при этом доблесть и образцовое выполнение задания Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 августа 1944 года дивизия была награждена орденом Красного Знамени и грамотой Президиума Верховного Совета СССР.
В газете 84-й гвардейской дивизии «За Родину» от 5 апреля 1945 года было опубликовано следующее сообщение: «За образцовое выполнение боевых заданий на фронтах борьбы с немецкими захватчиками и проявленную при этом отвагу и геройство Указом Президиума Верховного Совета СССР присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» гвардии старшему сержанту Николаеву Ивану Николаевичу, гвардии старшему лейтенанту Семенову Николаю Федоровичу, гвардии сержанту Синельникову Виктору Павловичу, гвардии красноармейцу Стукалову Василию Егоровичу, гвардии красноармейцу Хайрулину Халиму Зинатуловичу».
После форсирования реки Неман дивизия с боями, в составе 11-й гвардейской армии, двигалась в западном направлении. В ходе развернувшегося наступления войск 3-го Белорусского фронта во взаимодействии с войсками 2-го Белорусского фронта была окружена восточно-прусская группировка противника, и в конце января 1945 года советские войска расчленили ее на три части, при этом блокировав войска противника, оборонявшего Кенигсберг.
Завершив к концу марта разгром немецко-фашистской восточно-прусской группировки, войска 3-го Белорусского фронта создали необходимые условия для окружения и ликвидации крупных сил противника, оборонявшего Кенигсберг, где было сосредоточено свыше 130 тыс. солдат и офицеров, огромное количество танков и артиллерии.
Штурм крепости начался 6 апреля нанесением противнику ударов по восьми направлениям, сходящимся к центру города. Не выдержав удара советских войск, 9 апреля немцы начали сдаваться в плен. В 21 час 30 мин. 9 апреля гарнизон крепости во главе с командиром гарнизона генералом Ляш капитулировал.
В числе восьми гвардейских дивизий в сражении за Кенигсберг (ныне Калининград) участвовала 84-я гвардейская Карачаевская Краснознаменная ордена Суворова (бывшая 4-я дивизия народного ополчения Куйбышевского района г. Москвы) дивизия.
После этого дивизия была отведена в город Гусев, где в октябре 1945 года была расформирована.
Славный боевой путь в Великую Отечественную войну дивизия прошла от Москвы до Кенигсберга. За время войны было награждено орденами 7 тыс. и медалями 9,5 тыс. воинов 4-й дивизии народного ополчения Куйбышевского района, а восемь человек, в том числе: командир дивизии, гвардии генерал-майор Георгий Борисович Петерс, начальник штаба дивизии, гвардии полковник Алексей Николаевич Юрин, командир батареи артполка Павел Васильевич Лаптев и ранее указанные пять других отважных воинов дивизии удостоены звания Героя Советского Союза.

Боевой период
26.9.41-9.4.43 

Преобразована в 84 гвардейская стрелковая дивизия 10.4.43 г. 


Командование Резервного фронта 26 сентября 1941 года присвоило всем ополченским дивизиям наименования кадровых стрелковых дивизий. Четвертая дивизия народного ополчения Куйбышевского района получила название 110-й дивизии.

В октябре 1941 года велись тяжелые бои с превосходящими силами фашисткой армии на дальних подступах к Москве, поэтому 110-я дивизия народного ополчения была переброшена с озера Селигер и вошла в состав 33-й армии Западного фронта.
Первые эшелоны дивизии прибыли в Наро-Фоминск на рассвете 11 октября. К этому времени фашистские войска подходили к Можайску, Малоярославцу, Боровску. Вечером 12 октября дивизия получила боевой приказ командующего 33-й армией генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова закрыть врагу дорогу на Наро-Фоминск и Москву, не допустить выхода его к рубежу реки Нара до подхода регулярных кадровых частей Советской Армии.
Но уже к исходу 13 октября части 110-й дивизии вступили в бой с передовыми частями противника, отбив все их атаки, захватили пленных солдат 258-й фашистской пехотной дивизии. К вечеру 14 октября командование дивизии получило сведения, что гитлеровцы заняли в районе Наро-Фоминска село Митяево и другие населенные пункты.
Ожесточенные бои завязались на рассвете 15 октября, когда противник крупными силами пехоты и 30 танками перешел в атаку. Несмотря на превосходство противника в живой силе и технике, части 110-й дивизии сдерживали наступление врага к Москве и упорно атаковали каждый рубеж. Бойцы, командиры и политработники много раз бросались в контратаки, отражая врага, наносили ему тяжелые потери в живой силе и технике.
Вечером 18 октября в населенном пункте Атрепьево по противнику был дан залп гвардейскими минометами «Катюша». Первым услышанный нашими воинами, он не мог не ободрить их в той тяжелой обстановке, которую они переживали в то время.
В течение октября в районе Наро-Фоминска все время велись ожесточенные бои. Гитлеровцы применяли танки и атаки с воздуха, нашей авиации в воздухе не было. Немцы заняли западную часть города Наро-Фоминска.
Фашисты свирепствовали. Особенно отличился офицер Кригер. Он многих жителей расстрелял лично, приказал забрать у семьи Казанских все продукты и зарезать корову. Хозяйка Степанида Казанская обратилась к офицеру с просьбой оставить корову. В ответ на эту просьбу фашистский изверг приказал вырвать у нее язык и пристрелить. Двое детей с ужасом подняли крик, тогда гитлеровский людоед лично застрелил восьмилетнего мальчика, а его солдат поднял на штык винтовки десятилетнюю девочку. Кригер издевался над восемнадцатилетней девушкой Таней, дочерью председателя колхоза, пытаясь склонить ее к сожительству. После ее сопротивления, он в пьяном виде расстрелял ее.
Начиная с 20 октября 1941 года немецко-фашистские захватчики не раз пытались продвинуться в глубь нашей обороны, выйдя к Наро-Фоминску, но на рубеже реки Нара понесли значительные потери и были остановлены подошедшими кадровыми частями Первой гвардейской мотострелковой дивизии и 222-й стрелковой дивизией, которые вместе со 110-й дивизией ополченцев закрыли путь врагу на Москву.
Активно действовали здесь ополченцы из числа сотрудников Наркомфина СССР. Так, комиссар артиллерийской батареи 4-й дивизии народного ополчения Куйбышевского района г. Москвы П.П. Пшеничный рассказывал о храбром поведении заместителя командира роты связи, финансиста, лейтенанта Н.К. Соловьева, который не только воодушевлял бойцов, поднимая их в атаку, но и спас полузамерзшего бойца роты связи А.А. Грушина, провалившегося под лед реки Нара. А.А. Грушин после войны долго работал в Министерстве финансов. Н.К. Соловьев впоследствии лишился ноги в боях на фронте.
Высокую оценку боевых действий 4-й ополченческой дивизии Куйбышевского района в боях под Москвой дала газета «Красная Звезда». 6 ноября 1942 года известный советский писатель Константин Симонов писал следующее: «Немецкое наступление продолжалось. Чтобы поддержать наши части, приходилось вводить в бой новые резервы. Среди них было все больше и больше сформированных в Москве московских частей.
Под Боровским, закрыв прорыв, вступила в бой 4-я московская ополченческая дивизия. Люди в ней были еще недостаточно обучены, недостаточно имели автоматов, техники, но дрались самоотверженно.
В то время никто в дивизии, естественно, не знал стратегических планов главного командования. И страницы этого отчаянного сопротивления, этого отхода с жесточайшими боями, которые тогда в дивизии считались труднопоправимой бедой, потом оказались главной заслугой дивизии. Ценой неслыханных жертв, ценой своей крови дивизия дала возможность сосредоточить войска для удара по немцам.
И чем ближе подходили немцы к Москве, чем ближе было начало декабря, чем, казалось, тревожнее должно было быть от всего укорачивающегося расстояния между Москвой и немцами, тем, наоборот, хладнокровнее и увереннее были москвичи, тем яростнее дрались они на фронте.
Поредевшие дивизии защитников Москвы дрались с яростью людей, которым дальше некуда отступать. И они же не отступали. Если немцы захватили какую-нибудь или деревню, или новый кусок земли – это значило в эти дни только одно: ни одного живого защитника на этом месте уже не осталось.
И, несмотря на то, что это были еще недавно штатские, а сейчас только вооруженные люди – в том, как они шли в бой, было видно величественное мужество, был виден залог, что эти дивизии станут кадровыми, обстрелянными опаленными в боях, что из среды этих бойцов вырастут мужественные командиры, искусные артиллеристы, бесстрашная пехота. Москва была за их плечами».
В октябре – ноябре бои в районе Наро-Фоминска не стихали, а в начале декабря 1941 года, перейдя в решительное контрнаступление, сосредоточенные под Москвой части Советской Армии разгромили северную и южную группировки фашистских войск, направлявшиеся в обход Москвы с северо-востока и юго-востока. Войска противника в результате ударов Советской Армии были вынуждены спешно отходить от Москвы, неся огромные потери и бросая вооружение и военную технику. На Наро-Фоминском направлении части Советской Армии совместно с подоспевшими свежими силами перешли в наступление 18 декабря, где деятельное и активное участие приняла 110-я ополченческая дивизия.
В заснеженных лесах и на полях Подмосковья остались многие тысячи вражеских солдат и офицеров, сотни орудий, танков и автомашин, разгромленных частями подразделений нашей армии.
Вечером 27 декабря, с криком «Ура!», ополченцы нашей дивизии с двух сторон ворвались в Ерюхино. Этот удар оказался для гитлеровцев настолько неожиданным, что они в испуге выбегали из изб, где проводили празднование Рождества. Сильные бои разгорелись 2 и 3 января 1942 года в деревне Щекутино, где отличились бойцы Мазуров, Кудюмов, Занин, Гусаревич, Исаев, Суприц и другие.
Проявил бесстрашие и храбрость молодой ополченец дивизии Алексей Панин. До войны он работал в Мосэнерго, а во время – был хорошим наводчиком. Он же обладал удивительным качеством хорошего агитатора. В самой тяжелой обстановке умел найти нужное слово и поднять настроение бойцов батареи, часто повторял русские поговорки: «Русский боец – всем образец», «Друг за друга стой – выиграешь бой». Он провел много интересных бесед с личным составом. Его любили в батарее. Алексей отличался высоким качеством – целеустремленностью, правдивостью и храбростью.
В оборонительных боях под деревней Ильино он неоднократно под сильным обстрелом противника искусно менял позиции своего орудия. 1 декабря 1941 года в жестоком бою под деревней Атепцево прямой наводкой расстреливал наступавшего противника. Алексей Панин уничтожил два пулеметных гнезда, ДЗОТ, наблюдательный пункт и орудие с расчетом противника, минометную батарею и обоз с боеприпасами. Будучи сам контужен, под сильным огнем противника он вынес с поля боя двух старших офицеров вместе с их оружием. Панин успешно окончил артучилище, получил звание лейтенанта. В одном из жестоких боев на фронте потерял ногу.
За время декабрьских и январских боев 502 бойца, командира и политработника 110-й дивизии были удостоены правительственных наград. В том числе: за бои в Атепцево – 43 человека, Елагино – 141, Волков и Слезнево – 182 и Щекутино – 22, Рождество и Загряжское – 52 человека.
В составе воинов 4-й дивизии ополчения Куйбышевского района было несколько десятков девушек-добровольцев, в том числе: Зинаида Богатырева, Анастасия Голикова, Вера Иванова, Валентина Логинова, Наташа Орлова, Мария Пирогова, Юлия Славно, Евдокия Солдатова, Софья Шорина, Мария Чибискова и многие другие. Они хорошо справлялись со сложными и трудными обязанностями санитарок на поле боя.
Некоторые из девушек-ополченцев были подлинными героями, получили боевые ордена за мужество и храбрость при оказании медицинской помощи и вынос раненых с поля боя.
Следующей крупной операцией с участием дивизии народного ополчения Куйбышевского района явился бой за город Верею. Остатки разбитых фашистских войск старались не дать нашим частям развивать наступление, поскольку Верея была узлом основных коммуникаций, где сходились пути, идущие от Можайска, Боровска, Дорохова, Медыни и Кубинки. Здесь были сосредоточены вражеские склады со снаряжением, размещены тыловые учреждения. Через Верею следовали автоколонны противника с его войсками и грузами.
Советские войска освободили старинный русский город Верею 19 января 1942 года в 4 часа 30 минут утра. В Верее наши войска захватили 122 автомашины, 250 велосипедов, 4 танка, 50 повозок, 20 мотоциклов и много другого военного имущества. Жители со слезами на глазах благодарили воинов Советской Армии за избавление от гитлеровских бандитов. Три месяца фашисты издевались над населением города. Большую церковь в центре города они превратили в конюшню. В церковь были согнаны пленные, которых гитлеровцы при отступлении расстреляли. Многих людей они грабили, прямо на улице снимали обувь, жгли здания с людьми в подвалах. Так, по Советской улице было таким образом сожжено 50 женщин, стариков и детей. В Зареченском районе из 150 домов уцелело только три.
Когда началось наступление под Москвой, с 18 декабря 1941 года по 10 апреля 1942 года, 110-я дивизия освободила 64 населенных пункта Московской и Смоленской областей.
Освободив от врага Верею, 33-я армия, совершив стокилометровый марш на юго-запад, прибыла в район Износко-Шанского завода Смоленской области.
В последующих боях Великой Отечественной войны ополченцы Куйбышевского района внесли свой вклад при освобождении старинного русского города Вязьмы, в котором полтора года томились жители под фашистским игом. Город стал неузнаваемым, фашисты сожгли и взорвали почти все дома и общественные здания, разграбили имущество всех культурных и общественных учреждений, очистили все квартиры жителей. Гитлеровцы угнали тысячи жителей в рабство, расстреливая жителей за отказ покинуть город.
В приказе войскам Западного фронта от 12 марта 1943 года № 43 сообщалось: «Товарищи красноармейцы, командиры и политработники! Военный совет Западного фронта извещает вас, что наши войска, действующие на Вяземском направлении, после ожесточенных боев, 12 марта штурмом заняли город Вязьму. На Вяземском направлении нашими войсками в боях истреблено более 9000 фашистских солдат и офицеров. Гарнизон противника, оказавший сопротивление в г. Вязьме, полностью истреблен. В городе и на подступах к нему захвачены большие трофеи. Первыми ворвались в г. Вязьму части полковника Георгия Борисовича Петерса и полковника Федора Дмитриевича Яблокова.
Поздравляю всех бойцов, командиров и политработников, участвовавших в разгроме фашистов у Вязьмы, с победой и объявляю им благодарность».
В боях за г. Вязьму нашими войсками взяты следующие трофеи: 5 самолетов, 8 танков, 83 орудия разного калибра, 69 пулеметов, 222 автомашины, 565 тракторов, 57 паровозов, 515 вагонов, большое количество снарядов, патронов и другого военного имущества.
В соответствии с приказом Наркома обороны СССР от 10 апреля 1943 года за успешное наступление, бои и штурм города Вязьмы дивизии было присвоено наименование «гвардейская», и с 10 апреля 1943 года дивизия стала называться 84-я гвардейская стрелковая дивизия.

Два полка 110-й стрелковой дивизии в наступлении. Бои за Елагино и Атепцево. Атаки соседей успеха не имеют. 1291-й стрелковый полк отрезан и окружен. Бои в окружении. Капитан Лобачев контролирует узел коммуникаций. Командарм-33 пытается помочь окруженным. Разговор двух генералов: Соколовский — Ефремов. Разведгруппы пробрались к окруженным. Попытка пробиться. Помощь с воздуха. Капитан Лобачев действует. 93-я прорывает фронт. Противник оставляет Наро- Фоминск. Приказ по армии: бойцы и командиры 1291-го стрелкового полка — пример самоотверженности и стойкости

Об этом полку и истории его окружения стоит рассказать особо. Потому что в подобных обстоятельствах всего лишь через месяц с небольшим окажется Западная группировка 33-й армии, четыре лучшие ее дивизии во главе с командующим.

Что же произошло с 1291-м стрелковым полком? Напомню, что 110-я стрелковая дивизия вместе со 113-й стрелковой дивизией составляли левое крыло фронта 33-й армии. В составе дивизии действовали только два полка. Третий, 1289-й стрелковый полк, переподчиненный вначале 1-й гвардейской мотострелковой дивизии, а затем 222-й дивизии, дрался на правом крыле армии.

Вот что говорилось в дневной оперативной сводке штаба 110-й стрелковой дивизии за 18 декабря:

«2. Дивизия после часовой артиллерийской подготовки в 9.30 перешла в атаку противника, занимающего Елагино и западный берег р. Нара.

3. 1287 сп — вышел на линию реки Нара, преодолевая сильное огневое сопротивление противника.

4. 1291 сп — вышел на линию шоссе Горчухино, Атепцево, встречая сильное огневое сопротивление.

5. 971 ап и 364 кап ведут огонь по Елагино и по минометным батареям в овраге южнее Елагино.

Танковая рота в 5 машин в движении за 1291 сп…»[85]

Первый день атаки полка завершился сплошным непрерывным боем. С наступлением темноты стрельба немного поутихла, хотя на отдельных участках продолжалась с прежним ожесточением. Именно тогда, под покровом ночи, батальоны соседнего 1287-го стрелкового полка, накануне переправившиеся через замерзшую Нару, захватили восточную часть Елагина. Одновременно 1291-й стрелковый полк повел наступление северо-западнее Атепцева. Но вскоре атака полка была погашена сильным пулеметным огнем противника. Батальоны, неся потери, вынуждены были отойти к шоссе Горчухино — Атепцево.

Утром атака возобновилась: 1287-й стрелковый полк бросился на западную окраину Елагина, а 1291-й, ночью произведя разведку и нащупав слабое место в обороне противника, прорвался между Елагином и Атепцевом и продвинулся вперед на глубину в полтора километра. Правофланговый 1287-й стрелковый полк тем временем завяз в изнуряющих атаках на сильно укрепленное Елагино, которое несколько раз брал и снова оставлял, выбиваемый артиллерийским и минометным огнем противника. К исходу второго дня полк потерял почти половину личного состава и вынужден был отойти на исходные. Соседний же 1291-й остался на своих позициях.

Немцы быстро воспользовались несогласованностью действий полков 110-й стрелковой дивизии. Ударом во фланг они разрезали 1291-й полк на две части, оттеснив ударную его часть в лес недалеко от Атепцева.

Пока, по приказу командарма, потрепанные и практически утратившие боеспособность части 110-й стрелковой дивизии меняли подразделения вновь прибывшей 201-й стрелковой дивизии, немцы создали прочное кольцо вокруг отрезанного полка.

Тем временем 1134-й стрелковый полк 338-й стрелковой дивизии, охватив Атепцево, непрерывно атаковал укрепившихся здесь немцев, которые, получив приказ нового командования о запрещении отхода назад, стояли насмерть.

На третий день наступления в полосе действий 33-й армии существенных изменений не произошло. На некоторых участках ударные группы теснили противника. На других противник сам переходил в контратаки и отбивал оставленные накануне позиции.

В лесу в районе высот с отметками 195,6 и 196,7 круговую оборону держал полк капитана Лобачева. Их было около 400 человек. На вооружении — несколько пулеметов и ротных минометов, винтовки, трофейные автоматы. Но боеприпасы таяли с каждым боем, с каждой схваткой. Вскоре доели последние сухари. Закончились медикаменты.

В первую же ночь немцы обрушили на полк огонь тяжелых батарей, минометы обрабатывали каждый квадрат леса, занимаемого окруженными. В лесу, к счастью, земля промерзла неглубоко. Лобачев приказал рыть глубокие ячейки. Вскоре малыми саперными лопатами (другого шанцевого инструмента у бойцов не было) окруженные отрыли пункты обогрева для раненых, ячейки, землянки. Капитан Лобачев и комиссар полка Попов постоянно обходили линию обороны, подбадривали бойцов и командиров надеждой, что скоро к ним прорвутся, подвезут боеприпасы, придут полевые кухни, раненых эвакуируют и окажут необходимую медицинскую помощь.

Окруженные оседлали узел дорог и сковывали таким образом коммуникации противника. Вот почему немцы пытались истребить их как можно скорее. Капитан Лобачев со своим полком-батальоном мешал противнику производить необходимый маневр во время боя, когда атакующие дивизии 33-й армии нажимали то там, то здесь, и, чтобы парировать удары, необходимо было перебрасывать пулеметные и минометные подразделения, соответственно, то правее по фронту, то левее. Для этого, как известно, нужны дороги. И капитан Лобачев вскоре это понял и, врывшись в землю, решил стоять насмерть.

Удивительно, но то, что происходило в лесу близ Атепцева, являлось прямым следствием событий в Берлине. 19 декабря Гитлер, утратив самообладание и доверие к своим генералам и фельдмаршалам и под впечатлением катастрофических событий под Москвой, принял на себя командование всеми сухопутными силами. Гальдер записал высказывания Гитлера на совещании 20 декабря: «Организация заградотрядов… Сжигать населенные пункты!.. Клюге должен остановить правый фланг 4-й армии. 4-й армии нельзя отступать… Держать оборону и сражаться до последнего. Добровольно не отступать ни шагу назад. Прорвавшиеся подвижные части противника уничтожать непосредственно в тылу».

Тем временем в Яковлевском тоже думали о том, как вызволить из кольца полк, чем помочь окруженным продержаться еще немного.

По приказу командарма летчики 77-й авиационной дивизии нанесли удары по артиллерийским позициям противника и тылам. Одновременно они точно определили местонахождение окруженных.

Тем временем наметился успех в полосе действий соседней 113-й стрелковой дивизии. Командарм немедля приказал сформировать подвижную танковую группу под командованием полковника Сафира. В группу вошли: 18 танков 5-й танковой бригады, а также отдельные роты резерва из состава 338-й стрелковой дивизии. Но действия группы оказались крайне неуспешными. При подходе к Чичкову танки попали на минное поле. Две тридцатьчетверки были сразу же повреждены взрывами. Остальные попятились и отошли назад. Стрелки, видя, что остались одни, без танковой брони и огня пушек, залегли и начали окапываться в снегу. Несколько раз они бросались в атаку, но всякий раз пулеметные очереди прижимали их к земле. Вечером они отошли на исходные позиции.

Ночью 22 декабря генерал Ефремов имел неприятный телеграфный разговор с начальником штаба Западного фронта генералом Соколовским.

«Соколовский:

1. Почему 113-я стрелковая дивизия отошла от Иклинское?

2. Почему не было организовано взаимодействие с соседом слева, части которого подошли и ведут бой у Аристово?

3. Какое положение на остальных участках?

4. Почему ничего не доносите комфронтом на отданное им приказание? Дать объяснение об отходе 113-й сд от Иклинское.

Ефремов:

Докладываю:

1. Противник подбросил из Малоярославца саперный полк в район Иклинское. Батальон вел бой в районе Павловки и сев. Иклинское, но был отброшен вследствие потери руководства и гибели в этих боях командира батальона, командира полка, потери руководства и отсутствия связи с командиром дивизии. Противник перехватил все пути к отходу батальона и заминировал дороги.

Желая развить успех, я направил с утра 21.12 группу танков и до полка пехоты на машинах, но при подходе к дорогам юж. Каменское, которыми хотел воспользоваться для развития успеха, на минах подорвались два танка, и все дороги оказались за ночь с 20 на 21.12 заминированными.

2. На правом фланге наступление развивается медленно, о чем я лично докладывал командующему.

3. Развивая наступление правым флангом, бросаю с левого фланга на правый, на участок 1 гв. мсд и 201 дивизии, группу танков из района Каменское, так как здесь — на левом фланге армии наступление застопорилось, не развивается.

4. Во исполнение приказа комфронтом мною отдан приказ, копия Вам послана. Производится самая несложная перегруппировка ночью, с рассветом продолжаю выполнять приказ комфронтом № 0116.

5. Взаимодействие соседа слева и моего левого фланга к желаемым результатам не привело, так как левый фланг армии подброшенным саперным полком противника был заминирован. Буду развивать успех правым флангом армии в общем направлении на Боровск.

Соколовский:

В чем же выражается успех на Вашем правом фланге?

Ефремов:

Докладываю:

1. Несмотря на неоднократные контратаки противника из района Наро-Фоминска и лесов юго-западнее Наро-Фоминска, из района Котово, атаки были отбиты и мы овладели КЗ и разъездом на ж. д., вышли к совхозу юго-зап. разъезд 75 км и подходим к Котово.

2. Хотя и незначительными силами 222-й сд, город Наро-Фоминск — северо-зап. и юго-вост. окраины блокированы нами.

3. Прошу понять меня, что я на Наро-Фоминск отвлек силы за счет правого фланга ударной группировки, это сделано незначительными силы 222-й сд.

4. Надеюсь на больший темп продвижения 201-й и 110-й сд, в этом направлении принимаю меры.

201-я дивизия вчера и сегодня продвигалась очень медленно, особенно из-за боязни, что при движении сев. Елагино из Елагино противник контратакует их, но эта боязнь, считаю, сегодня у них прошла.

5. Товарищ Булганин обещал им здорово помочь снарядами. Это, несомненно, обеспечит более быстрое действие армии. Артиллерии достаточно, но снарядов и мин до сего времени было далеко не достаточно, так как мы прорываем сильно укрепленный район противника.

Противник этот район укреплял 60 дней и создал на нем сильные полевые фортификационные сооружения и огневую систему, которая мешает продвижению минометным огнем.

Но чувствуется, хотя бы и по небольшим трофеям, и по пленным, особенно по числу уничтоженных нами немцев, что в последующие дни операция армии должна развиваться более быстрым темпом.

Соколовский:

Для прорыва нужны не только снаряды, но и хорошее управление и четко отлаженное взаимодействие, чего у Вас и до начала операции и в ходе ее не сделано и не делается, судя по действиям 113-й и 201-й сд, последней — свежей, хорошей дивизии. Почему Вы не заставили свой аппарат и дивизионные по-настоящему организовать бой, почему не заставите начарта расходовать снаряды не впустую, а по целям, ведь Вы стоите тут два месяца и все цели должны быть засечены заблаговременно и известны наперечет.

Судя же по действиям всей армии, получается, что снаряды выпускаются вхолостую и поэтому не дают никакого эффекта — цели не поражают. Ибо если бы они поражали, то выпущенными снарядами армии в течение этих дней все должно было бы быть уничтожено, а на деле этого не видно. Словом, безобразно подошли Ваши артиллеристы, инженеры и аппарат в целом дивизий и армия под Вашим руководством к организации наступательного боя на укрепившегося противника.

Комфронтом приказал Вам: заставить аппарат и управление дивизий и армии помочь в организации и ведении боя, иначе и в дальнейшем получатся разрозненные действия отдельных частей, которые повлекут за собой дальнейшие потери и не увенчаются успехом»[86].

В штабе фронта были недовольны действиями 33-й армии. После ликвидации прорыва к Кубинке у Ефремова забрали все фронтовые резервы. Прибывшие две дивизии едва закрывали фронт. С ходу брошенная в бой 201-я латышская дивизия понесла большие потери. В первые же дни был ранен командир дивизии полковник Я.Я. Вейкин. Командование принял начальник штаба полковник Г.Г. Паэгле. В бою под Елагином погиб комиссар дивизии полковой комиссар Э. Берзит. Были убиты и выбыли по ранению несколько командиров батальонов и рот.

Но генерал Ефремов продолжал атаки именно на этом участке. Поэтому прибывшее в эти дни пополнение, 1204 человека, было направлено в 113-ю дивизию.

В ночь на 21 декабря к окруженным пробились две разведгруппы. Они доставили им некоторое количество продуктов, медикаментов и боеприпасов. Разведка прошла по незамерзшему болоту, где у немцев не было сплошной линии обороны.

Спустя двое суток, ночью, 1291-й стрелковый полк сосредоточился на северном участке обороны и предпринял попытку с боем пробиться к своим. Но пулеметный огонь противника был настолько плотным, что, потеряв несколько человек убитыми, полк снова вернулся в лес и занял свои окопы.

Командир 110-й стрелковой дивизии полковник Беззубов докладывал в эти дни в штарм:

«1291 сп в составе 375 человек находится в крайне критическом положении в отношении обеспечения продовольствием.

Все меры, принятые мной, посылка специальных групп не доходили до полка, встречая сильный пулеметный и минометный огонь, при попытке проникнуть в расположение противника группы, неся потери, вынуждены были возвращаться и 23 декабря с. г. 1291 сп, пробиваясь с боем, присоединиться к своим не мог и продолжает оставаться пятые сутки без продовольствия.

Способ доставки продовольствия полку — самолетами».

Беззубов ни словом не обмолвился о двух разведгруппах, которые все же пробрались к окруженным через незамерзающие болота.

Получив донесение командира 110-й дивизии, генерал Ефремов приказал в ближайшую же ночь самолетами доставить окруженным все самое необходимое. Пилот самолета Р-5, накануне производивший разведку этого района и хорошо знавший место дислокации полка капитана Лобачева, точно выполнил приказ и доставил в ночь на 25 декабря 500 килограммов груза: продовольствие, медикаменты, боеприпасы. Следующей ночью Р-5 снова сбросил окруженным несколько контейнеров. Часть груза захватили немцы.

Изучая оперативную карту, командарм сказал начальнику штаба:

— Александр Кондратьевич, а ведь этот отчаянный капитан со своим полком нам сейчас нужен именно там, где он теперь находится. 110-я ослаблена до крайности. Если немцы раздавят Лобачева и высвободят эти несколько рот, минометные и артиллерийские части, которые полк на себя постоянно отвлекает… Поддерживайте капитана Лобачева всем, чем можно. Полк должен держаться и выжить.

Разделив патроны и гранаты, капитан Лобачев начал беспокоить немцев частыми налетами на их опорные пункты.

Связь со штабом дивизии окруженные поддерживали посредством радиостанции.

Для осуществления блокады окруженных в районе узла дорог немцы вынуждены были держать несколько пехотных рот, минометные подразделения. Сюда же отвлекались артиллерийские батареи, авиация. Полк на развилке дороги на высоте 195,6 сидел костью в горле для немцев, которым катастрофически не хватало не только резервов, но даже солдат на переднем крае. И в ночь на 26 декабря была предпринята решительная попытка раздавить оборону горстки храбрецов. После артподготовки немцы пошли в атаку. Но капитан Лобачев по рации корректировал огонь 971-го артполка. Атака была отбита с большими потерями для атакующих. Дивизионная артиллерия сделала свое дело.

Утром 26 декабря капитан Лобачев сформировал ударную группу и ударил на Атепцево с запада, в то время как с востока на село наступали роты 1287-го стрелкового полка. Но немцы дрались с упорством обреченных и отбили обе атаки. Продолжать попытки пробиться на этом участке было бессмысленно. К тому же после последнего боя увеличилось количество раненых, которые нуждались в срочной квалифицированной медицинской помощи. А потому капитан Лобачев принял решение продолжить марш направлением на Покровку, далее — на Слизнево.

Навстречу прорывающейся колонне был выслан транспорт для немедленной эвакуации раненых и обмороженных. Подполковник Беззубов лично принимал в перелеске у Слизнева выходящих из окружения.

Этой яркой личности следует уделить здесь несколько строк. Николай Александрович Беззубов в Красную армию попал по призыву рядовым бойцом — служил с 1924 года. Служба ему понравилась. Окончил курсы командиров. Участвовал в боевом походе в Западную Украину и Западную Белоруссию. Накануне войны окончил курсы «Выстрел». В июле 1941 года в звании майора принял полк в 4-й дивизии народного ополчения. С этим полком, который в кратчайшие сроки он смог сделать полноценным боевым подразделением, Беззубов несколько дней успешно отбивал атаки немцев, пытавшихся ворваться в Наро-Фоминск с севера. Вскоре от полка остался отряд. Беззубов продолжал драться с ним в окружении. После выхода из окружения Военный совет 33-й армии представил его на должность командира 1289-го стрелкового полка 110-й стрелковой дивизии. В полку в то время было до двух рот списочного состава — остатки 1289-го стрелкового полка и отряда Беззубова. 7 декабря, после ликвидации прорыва на Кубинку и в канун общего наступления 33-й армии на Боровск, подполковник Беззубов был назначен на должность командира 110-й стрелковой дивизии.

В этот день в полосе действий 33-й армии произошли еще два события, которые резко повлияли на ход дальнейшего наступления Красной армии в центре Западного фронта.

Переданная накануне в состав 33-й 93-я стрелковая дивизия генерала Эрастова с ходу вступила в дело и прорвала оборону противника в полосе действий 113-й стрелковой дивизии. Вместе со 113-й она начала успешное продвижение на Добрино, Денисово и Старо-Михайловское в направлении на Балабаново. В штабе генерала Эрастова во время прорыва находился генерал Кондратьев с задачей согласовывать и увязывать действия дивизии с левофланговыми частями соседней 43-й армии.

А тем временем в штарм из разведотделов 222-й стрелковой и 1-й гвардейской мотострелковой дивизии пришли сообщения: противник покидает Наро-Фоминск и, оставив сильные заслоны, начал отступление в направлении на Боровск.

А командарм-33 вскоре издал приказ по армии, в котором были и такие слова:

«Пример самоотверженности и стойкости в условиях исключительно тяжелой обстановки проявили бойцы и командиры 1291 сп ПО сд (командир полка капитан Лобачев и военком полка бат. комиссар Попов).

За восемь дней пребывания в тылу врага часть тт. Лобачева и Попова успешно провела ряд боев с фашистами, уничтожив немало немецких солдат и офицеров. Кроме того, были собраны важные сведения о местах расположения огневых средств и оборонительных сооружений противника. За проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками стойкость и мужество командиру и комиссару полка капитану тов. СД. Лобачеву и бат. комиссару М.Т. Попову и всему личному составу полка, отважно действовавшему в тылу противника, объявляю благодарность»[87].

Из донесения капитана Лобачева в штаб дивизии следует, что потери ударной группы полка за период боев в окружении были следующими: 27 человек убиты и 36 ранены. Характерно, что пропавших без вести 1291-й полк в эти дни не имел. К теме без вести пропавших мы еще не раз вернемся.