Евгений Иванович Швецов родился в октябре 1919 года. С началом войны он был призван в ряды Красной Армии, а демобилизовался только в 1946 году. Память о ней хранят раны и ордена: Красного Знамени, Отечественной войны, Кутузова II степени.
Он рассказал о своем боевом пути.
— В архиве Министерства обороны СССР есть один документ, в котором обозначено, что 30 апреля 1942 года батальон проводил разведку боем и понес большие потери. Это было мое боевое крещение.
Я хорошо запомнил тот солнечный день, когда в два часа дня после предварительной артподготовки наш батальон в сопровождении полковых пушек начал атаку на передний край обороны врага. Но атака захлебнулась в самом начале. Под сильным перекрестным огнем противника наши бойцы были вынуждены залечь около проволочного заграждения и минного поля. Мы не могли подавить огневые точки немца, а он вдобавок ко всему ударил из пушек и минометов, чем лишил нас всякой надежды на благополучный исход атаки. Через два часа боя от нашего батальона осталось меньше половины бойцов.
Вот так неудачно я начал отсчет своих военных дней. Неудачи, казалось, преследовали меня, потому что уже наутро меня сильно ранило осколком разорвавшейся мины, и я целый месяц провалялся в госпитале.
Но неудачи были временными.
Летом 1944 года я уже командовал батальоном, и передо мной была поставлена задача во что бы то ни стало захватить "языка". Операцию мы готовили долго и тщательно, решив неожиданно для противника появиться на их позициях днем, во время обеда, и захватить боевую охрану. Неоднократно наши разведчики отрабатывали план захвата, стремясь еще на своей территории учесть каждую мелочь. Я пробирался в нейтральную зону и вел наблюдение за позициями противника, вычисляя наиболее благоприятное время для операции.
И она прошла исключительно успешно и безошибочно. А вся наша кропотливая подготовительная работа, нервное напряжение в донесении было отмечено несколькими словами: "В батальоне Швецова взяли "языка". На фронте бывало всякое, иному и сам не поверишь. Однажды темной осенней ночью мы пробирались в тыл противника. Идти пришлось через болота, двигались мы почти вслепую, лишь изредка сверяясь по компасу. Удивительно, как еще не растерялись в этой кромешной тьме, так как были друг от друга на приличном расстоянии. В одном из болот нас накрыла немецкая артиллерия.
Немцы находились где-то поблизости и непрерывно освещали болото ракетами. Стоило кому-нибудь двинуться, и обстрел начинался снова. Нам ничего не оставалось, как залечь в болоте до рассвета и уйти незаметно с утренним туманом. Более неудобной позиции для сна нарочно не придумаешь: весь в воде, голова на кочке, спишь до утра, как на перине. Утром мы благополучно ушли из этого болота.
В 1945 году меня перебросили на второй Белорусский фронт для участия в Восточно-Померанской операции. Перед моим батальоном сто¬яла задача нанести удар по противнику и прорвать его оборону. Операция началась с мощной артподготовки, а затем мы двинулись в прорыв. Немцы ожидали удара, так как сразу же с их переднего края начали бить пулеметы. Мы залегли, но это был не 1942 год - пулеметы подавила наша артиллерия, и мы ворвались в траншеи противника. В дальнейшем наступление развивалось почти без задержек, мы брали один населенный пункт за другим, выполняя приказ выйти к городу. Впереди было еще немало боев, тяжелое ранение, но уже тогда мы чувствовали и знали: скоро конец этой страшной войне, победим в ней мы, советский народ.