Владимир Шундриков родился в г. Рогачеве Гомельской области в 1909 году. Его отец Павел Андреевич Шундриков в русско-японскую командовал ротой, дослужился до штабс-капитана царской армии. В то время это было редкостью — представитель низшего сословия и вдруг стал офицером. В гражданскую войну на стороне Красной Армии командовал полком. Сын тоже избрал профессию военного, только предпочтение отдал авиации.

            Начинал свою карьеру летчика в Новочеркасске. В 1929 году Владимир окончил Качинскую военную школу летчиков и был направлен для прохождения службы в наш город в 15-й отдельный корректировочный отряд. Службу начинал рядовым летчиком.

            Вскоре Шундрикова назначают командиром звена, а затем – отряда в 55-й авиабригаде.

            «В годы Великой Отечественной войны генерал–майор авиации В.П. Шундриков командовал авиасоединением грозных штурмовиков ИЛ-2. Отважные соколы, руководимые им, совершили немало героических подвигов в борьбе против немецко-фашистских захватчиков. Пример мужества и бесстрашия в схватке с врагом показывал своим подчиненным сам генерал, мастерски владевший искусством пилотажа, воздушного боя. Родина высоко оценила его заслуги в ратном деле. Он был удостоен многих правительственных наград, в том числе трех орденов Красного Знамени. Двух полководческих – орденов Суворова и Александра Невского, других орденов и медалей.»

(А. Виноградов «Незабвенное», газета «ЗНАМЯ КОММУНЫ», 10 июня 1986 г.)

 Владимир Павлович участвовал в освобождении Великих Лук и ликвидации Демянского «котла», громил гитлеровцев на Курской дуге, освобождал Харьков, Полтаву, Кировоград, сражался за Днепр, водил краснозвездные эскадрильи над Уманью, под Корсунь-Шевченковским.

28 апреля 1945 г. командир 1 Гвардейского Штурмового Авиационного Кировоградского Краснознаменного Ордена Суворова Корпуса Гвардии генерал-лейтенант авиации В.Г. Рязанов подписывает наградной лист №9911 на представление Гвардии полковника Шундрикова В.П. к званию ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА. 4 мая 1945 г. командующий 2 Воздушной Армией генерал-полковник авиации С.А. Красовский дает заключение: «Достоин высшей Правительственной награды – присвоения звания «ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА». Позже в верхнем, левом углу наградного листа появляется надпись простым карандашом: «Суворова 2 ст. указ 6.4.45. от 28.5.45 г.»

 Звание «зарезали», потому что родная сестра Нина Павловна Копец, вдова лётчика-истребителя, генерала-майора авиации, командующего ВВС Западного фронта, Героя Советского Союза за воздушные бои в Испании Копеца Ивана Ивановича, погибшего в первый день войны, была репрессирована сразу после смерти мужа и на момент представления брата к высшей награде находилась в лагерях, но это уже другая история…

            «Это прирожденный воздушный боец. Штурмовик до мозга костей. Человек железного мужества, стремительных решений, он беззаветно храбр, грозен в бою, беспощаден к врагам и доброжелателен, даже нежен к своим товарищам.

Выглядит очень молодо. В нем есть что-то мальчишеское, задорное, почти детское. Он худощав, строен, быстр в движениях. Его руки, привыкшие к штурвалу, постоянно работают. Если он рассказывает что-нибудь, особенно какой-нибудь боевой эпизод, его узкие, гибкие ладони ловко и быстро изображают все то, о чем он говорит...

...Немцы сильно бомбили с воздуха одну из наших, переправ на Днестре. Над Днестром стоял туман. Но для Шундрикова не существует нелетной погоды. Он сел на свой "ил" и с группой штурмовиков принялся громить гитлеровцев, Он обрушился на "юнкерсы", повисшие над переправой. Он разогнал их и барражировал до тех пор, пока наша пехота не переправилась на западный берег. Тем временем гитлеровцы вызвали свою истребительную авиацию, и только на одного Шундрикова ринулось четыре "мессера". Шундриков и его группа в этом бою показали высокий класс летного искусства. Шундриков обманул "мессеров". Он ушел от них на бреющем полете, по балкам, по лощинам, делая зигзаги, петляя, и в конце концов замел свои следы и скрылся...»

 (Валентин Катаев, путевые заметки)

«...Василий Георгиевич склонился над картой. «Тылы... тылы могут зарезать», — подумал он, вглядываясь в зеленые пятна лесов, в черные кружочки населенных пунктов, в красные нити дорог. Район предстоящих действий он знал наизусть. Данные воздушных разведчиков уже были нанесены на карты артиллеристов, танкистов и пехотинцев.

Генерал оторвался от карты и приказал дежурному вызвать командира 8-й авиадивизии полковника В. П. Шундрикова. 

— Через день-два тройной оборонительный рубеж противника будет прорван. Я ставлю вам задачу перебазировать дивизию вот сюда. — Он обвел красным карандашом черный кружочек, около которого стояла надпись: Ной-Вельцев.

Вечером Шундриков доложил Рязанову о том, что аэродром Ной-Вельцев еще пока занят войсками противника.

— Необходимо выбить немцев и сесть на аэродром, — повторил Василий Георгиевич свой приказ.

И вот группа «илов», ведомая Шундриковым, подошла к аэродрому. Ее встретил сильный огонь зениток. Один из снарядов угодил в самолет ведущего. Комдив выбросился с парашютом из горящего «ила». При спуске его ранило. Приземлился он на нейтральной полосе. Первыми к нему подползли наши пехотинцы. Притащили раненого полковника в траншею. Хотели переправить в санбат, но он отказался.

— Позовите вашего командира, — попросил Шундриков.

— Я вас слушаю, — подошел к нему майор-пехотинец. Шундриков рассказал о категорическом приказе командира корпуса.

— Хорошо, — сказал пехотинец и отдал приказ готовиться к атаке.

... Короткая схватка, и фашисты, не выдержав натиска советских воинов, поспешно оставили аэродром.

Раненый Шундриков связался с Рязановым, доложил о выполнении приказа.

— Молодец, Владимир Павлович. А сейчас отправляйся в госпиталь.

Через час три полка штурмовиков и полк истребителей совершили посадку на аэродроме Ной-Вельцев, где была бетонированная взлетно-посадочная полоса. Благодаря этому штурмовики смогли вновь помочь танкистам Рыбалко и Лелюшенко.»

(Рязанов Л. А., Чесноков Н. И. «Командир гвардейского корпуса «илов».)