Боевой путь

Мой дед, Константин Михайлович Шориков, родился в посёлке Павелец Рязанской области, в очень бедной и многодетной семье (9 человек детей). Его родители были малограмотными людьми. Семья очень нуждалась, часто не имели куска хлеба, а об одежде и говорить нечего – были разуты и раздеты. Мой дед ходил в школу в драном отцовском пиджаке, а ноги обёртывал куском рваного одеяла – обуви не было!

     Постоянно голодный, отказывался от попыток товарищей (знавших об их нужде) поделиться с ним и его братьями своими завтраками, взятыми из дома. Потому что дед Константин и его братья были очень гордые и не могли унизиться до угощений (или подачек, как они считали).

Даже если эти угощения и делались от чистого сердца.

     Пятеро из девяти детей Шориковых от природы были высокоодарёнными, и в их числе был мой дед. Учился он так, что все учителя диву давались – частенько ставил их в тупик своими знаниями предметов.

     Как-то отец и мать Константина Михайловича решили забрать его из школы. Они сожгли книги сына и заставили его работать. Так жизнь вносила свои коррективы….

     Два года мой дед не учился, работал – помогал семье. Но в учёбе от товарищей не отстал! Продолжал учиться самостоятельно. В основном, ночами. И сдал блестяще экзамены за семилетку. Вступил в комсомол.

     Не смотря на то, что жизнь моего деда (особенно в юности!) была очень сурова, сам он был человеком смелым, мужественным, очень настойчивым и влюблённым в жизнь. Любил людей. Нужда не ожесточила его.

После школы поступил учиться в Михайловское педагогическое училище. Учился без какой-либо материальной помощи. На мизерную стипендию ухитрялся кое-как одеваться и питаться. И даже помогал семье.

     Блестяще окончил педагогическое училище и начал работать по специальности – преподавателем русского языка и литературы. По отзывам коллег, знания Константина Михайловича в этой области были поразительны. Никто из них не мог с ним сравниться. Ученики его боготворили.

     Однако о высшем образовании ему приходилось только мечтать. Очень, уж, бедствовала тогда его семья….

Мечта - получить высшее образование – осуществилась только тогда, когда мой дед женился на моей бабушке, Шориковой Анне Яковлевне. В тот год он поступил на заочное отделение Московского государственного педагогического института.

И остался верен себе – профессора поражались его контрольным работам.

Будучи студентом, учёбу в то время он уже совмещал с должностью директора школы. Стал коммунистом.

Всю свою жизнь дед боролся со злом. Ненавидел подхалимство, ложь, лень. Работал, не покладая рук…. А, ведь, здоровьем не отличался…. Слишком тяжёлое детство ему досталось…. Но он не обращал на себя внимания: учился, вёл огромную общественную работу, читал лекции на любую тему, писал стихи, очень хорошо рисовал, любил музыку. Был очень развит политически. Прекрасно разбирался в международной обстановке.… Про таких людей говорили: «Как в котле кипел».

     Начало войны застало Константина Михайловича в Москве, на сессии. Он тотчас отправился в Московский военкомат с заявлением о посылке его на фронт. Но в его военном билете что-то было неправильно оформлено, и ему пришлось вернуться домой, в село Горлово Скопинского района.

Местный военкомат отказал в той же просьбе – послать на фронт (по состоянию здоровья). Тогда дед поехал в г. Пронск и там добился направления в действующую армию. Пошёл простым солдатом.

На политзанятиях политрук был удивлён политической «подкованности» простого солдата. И когда узнали, кто же этот «простой» солдат, срочно послали его учиться в Москву, в академию имени Фрунзе. Так, как,  к тому же, дед в совершенстве владел немецким языком, его стали обучать нескольким наречиям этого языка.

В течение года Константин Михайлович не слышал русской речи и вышел из академии квалифицированным разведчиком.

Помню, мама рассказывала (а ей, в свою очередь, рассказывала её мама, Анна Яковлевна – жена Константина Михайловича), что дед официально числился в штабе маршала Конева. Но работал на различных фронтах. Посылался на самые тяжёлые участки. Работал и в тылу врага, среди немецких солдат и населения. Агитировал немцев сдаваться.

Особенно отличился под Бродами (Курская дуга). Там он привёл в расположение наших войск шесть тысяч немцев, сдавшихся по его агитации (об этом факте есть запись в его военной характеристике, которую бабушка хранила у себя, а сейчас эта характеристика находится у дочери Константина Михайловича). Дед был начальником особой группы. По словам его товарищей, он не думал о себе, берёг аппаратуру, при помощи которой вёл агитпередачи для немцев, и находился всегда среди немецких солдат. Для личной охраны деда политотделом девизии были выделены два майора: Шевцов и Романенко (а сам прадед был только капитаном!). Они за его сохранность отвечали своей головой. Потому что обозлённые немцы охотились за капитаном Шориковым.

     Мой дед имеет большие заслуги. Маршал Конев знал моего деда лично. И личным приказом наградил его Орденом Ленина. Получил прадед Орден Красной Звезды и Орден Отечественной войны, пять медалей, 11 благодарностей, напечатанных золотом.

…Похоронен мой дед, капитан Шориков Константин Михайлович, в городе Коростене, Житомирской области.

Когда его хоронили, один из офицеров с горечью сказал: «Какой мы хороним ум!» Плакали все. Даже дважды герой, командир дивизии – генерал Краснов.

Не передать чувства, возникающие в душе в тот момент, когда руки прикасаются к старым военным фотографиям, документам, письмам своих предков…. чувства преклонения, восхищения, гордости за то, что они были такими необыкновенными и в то же время такими обычными, родными людьми.

     Мама рассказывала, что, читая некоторые из фронтовых писем Константина Михайловича, не могла удержаться от слёз – столько было тепла, сердечности в строках своей семье: жене, детям. И столько было горечи, боли, когда он упоминал о гибели тех, кого  знал, с кем воевал.  И ещё в его письмах было очень много стихов: о Сталине, о погибшем комбате, о Родине…. Это были его собственные стихи. Бабушка знала их все наизусть….

Сейчас у меня в руках одно из писем моей бабушки, написанное мне. На штампе, на конверте цифры:  30.3.77

1977 год…. Я тогда училась в 9-ом классе.

 Не могу не процитировать следующие строки: 

«…..Брат твоего деда Шориков Василий Михайлович попал раненый в плен. Когда их везли в неволю, он объявил голодовку. Его пытались кормить насильно, но он вызывал рвоту насильно – не мог смириться с неволею и умер от истощения.……Сгорел в танке в г. Орле Губанов Дмитрий Васильевич – командир танка.  Сгорел он вместе со своим экипажем (при освобождении города Орла). Это родной брат твоей бабы Вари – моей матери. В Орле установлен памятник – танк на пьедестале – в их честь…»

Вот такие строки………

И ещё один факт. Удивительный и страшный. Если б он осуществился, никого бы не было на свете: ни моей бабушки, ни мамы, ни меня и ни моей сестры…. В ночь с 6-го на 7-ое декабря 1941 года советские войска под командованием генерал-лейтенанта Голикова освобождали город Михайлов Рязанской области. И в том числе село Горлово, где жила семья моего деда. Среди документов, обнаруженных наутро в Горловском сельсовете, был список семей коммунистов, приговорённых к расстрелу 7-го декабря 1941 года. На первом месте в списке значилась семья Шорикова Константина Михайловича: его жена и четверо детей…..

Мир…. Сколько в этом слове звенящей тишины! Мир – это утро, полное света и надежд. Мир – это цветущие сады; это дом, в окнах которого - солнце; мир – это жизнь!

Хорошо просыпаться и знать, что у тебя впереди длинный прекрасный день, что тебе ничего не угрожает, и все твои мечты сбудутся. Хорошо быть счастливым!

И в сердце всегда жива память о тех, кто не щадя своей жизни, отстояли наше счастье жить под мирным солнцем и осуществлять свои мечты. Они – наш вечный пример того, как надо любить и беречь свою Родину, свою Россию.

И никому не дозволено преуменьшать значение ратного и трудового подвига нашего народа в Великой Отечественной войне. Советский солдат умел прямо смотреть в глаза смертельной опасности, проявил высшую воинскую доблесть и героизм. Нет границ величию его подвига во имя Родины. Он заслужил памятник на века от благодарного человечества.

Смотрю на фотографию, на своего деда, а он глядит на меня и как-будто спрашивает: «Ну, как ты, внучка? Какова твоя жизнь?»  И мысленно отвечаю ему:  «Не беспокойся, всё в порядке!"