...Познакомились мы с Евгением Съёмщиковым на учебном аэродроме. Полк осваивал новую технику. Как в любой другой части, находящейся в тылу, кроме полетов и теоретических занятий, в расписание были включены уроки строевой подготовки. Мы маршировали на плаце и не могли помять, почему новый командир эскадрильи всякий раз выводит из строя Съёмщикова. В конце концов, стало известно, что находится он в полку вопреки заключению медицинской комиссии. Прыгая из горящего самолета, Съемщиков зацепился парашютной стропой за стабилизатор и вместе с обломками машины рухнул на землю. Очнулся в полевом госпитале, куда его доставили женщины-колхозницы. Долгое время ходил на костылях, был признан негодным к строевой. Но встретив знакомого командира эскадрильи, приехал к нам в часть.
— Летать может, а ходить не может! — удивлялись мы, присматриваясь к новичку.
Но скоро все поняли, что в этом молчаливом человеке заключен большой ресурс воли. Наш полк одним из первых осваивал новые самолеты. Тогда еще не было «спарок» — машин с двойным управлением. Одно дело летать на тихоходном «СБ» и совсем другое — на пикировщике, который не прощал при пилотировании малейших ошибок. Командир эскадрильи решил руководить действиями летчиков в воздухе со старта. Для этого необходима была устойчивая связь. На «ПЕ-2» рацией управляет стрелок-радист. Обеспечивать связь должен был опытный специалист, способный четко работать в напряженной обстановке.
И тогда Женя Съемщиков начал «вывозить» наших пилотов. До чего опротивели ему эти полеты по кругу, бесконечные взлеты и посадки в течение многих недель. Налетавшись, он приходил в казарму, садился на кровать, украдкой растирая раненую ногу.