Призвали меня на службу в армию в 1936 году. Попал в погранотряд Ленинградского пограничного округа.

В то время пограничники служили по три года, имеющие специальное образование-два. Но для этого нужно было сдать экзамен на должность командира взвода. Такой экзамен пришлось держать и мне: до службы окончил сельскохозяйственный техникум.

   …Близилось время увольнения в запас. Как-то незадолго до этого вызывает нас троих младших командиров начальник отряда.

- Ну что, ребята, тянет домой?-спросил и сам же ответил:- Тянет, знаю. Только чувствую, что недолго вы пробудете дома, развяжет немец войну. Дело добровольное, но я бы желал, чтобы вы остались, нужны нам грамотные кадры.

     Мы не могли не остаться.

    Вскорости после этого я получил назначение помощником начальника одной из застав. На меня возлагалась ответственность за боевую подготовку пограничников заставы. Во время службы я очень увлекся стрелковым спортом и тактикой, любовь к ним старался привить и своим бойцам. Можно понять мою радость и гордость, когда в 1939 году на инспекторской проверке наша застава заняла первое место в пограничном округе.

    И вот опять новое назначение-командиром взвода контрольно-заградительного отряда. Охрана прифронтовых коммуникаций, борьба с диверсантами-такая задача стояла перед нами.

    Уже шла война с финнами. Как-то нас подняли по тревоге: на наш участок проникла группа автоматчиков. Было это ночью в морозном январе 1940 года. Взводу удалось напасть на след врага и отрезать путь к отступлению. Бой длился полчаса, этого времени нам хватило, чтобы разгромить противника. За этот бой мне и еще троим бойцам были вручены медали «За отвагу».

    Вручал Михаил Иванович Калинин. Помню, перед этим один из военных нас предупреждал: » Вы парни здоровые, эмоции ваши можно понять, но не слишком усердствуйте, когда будете пожимать руку Михаилу Ивановичу». До сих пор стоит у меня перед глазами особенная обаятельная калининская улыбка. Для каждого из нас у него  хватило душевной теплоты, участливого слова.

…22 июня 1941 года я был дежурным по отряду. Перед обедом должен был снять пробу в солдатской столовой. В это время и «прокричали репродукторы беду». С этого дня все перемешалось, все сдвинулось со своих привычных мест. Морские пограничные войска были переданы Балтийскому флоту. Я был назначен в дивизион тральщиков, задача которых-очищать море от мин. Опасность подстерегала тральщиков во время работы каждую секунду.

    Особенно же тяжело пришлось, когда гитлеровцы взяли Ленинград в кольцо, захватили Петергоф. Весь наш флот сосредоточился в Кронштадте. Корабельные батареи прямой наводкой били по вражеским танкам, сдерживали наступление противника.

     И вот немецкое командование бросило на флот всю авиацию, какая была на ленинградском направлении. В течение трех суток корабли подвергались жесточайшим бомбардировкам. Налет следовал за налетом, в каждом участвовало от 100 до 150 самолетов. Немецкие летчики в то время вели себя так нагло, что с включенными сиренами проносились прямо над головами. Но никто не покидал своего поста.

     В этой схватке победила наша стойкость. Немцы потеряли 150 самолетов, с нашей стороны был выведен из строя линкор «Марат» и буксир. Кстати, «Марат», утратив возможность плавать, по-прежнему оставался грозной силой для врага, не переставая вести по нему огонь из бортовых орудий.

     Не забывается и другой эпизод. Получили мы задание протралить фарватер от Кронштадта до Ленинграда. Выполнение этой задачи было возможно только ночью: вдоль противоположного берега Финского залива была сосредоточена вражеская артиллерия. Некоторое время тралили без помех, но вот темноту разрезали лучи прожекторов. Обнаружили!

     И через считанные минуты вокруг тральщика вздыбились фонтаны воды. Маневрировать было невозможно: корабль шел со скоростью пять миль в час. Казалось, не было никаких шансов на спасение. Но тральщик шел как заговоренный.

    Задание мы выполнили.

     Немецкие летчики после сорвавшейся попытки разгромить Балтийский флот уже вели себя осторожнее, низко не опускались.

     Бомбы падают, вода кипит от разрывов, а мы продолжаем траление. Вдруг кто-то из команды кричит: «братишки, а рыбы сколько!». Глянули- и впрямь сиг и судак сплошь на поверхности плавают, а в Ленинграде в это время дневной паек на человека составлял 150 граммов хлеба. В общем мы занялись под бомбежкой рыбалкой, двоих человек для этого мы выделили. На следующее утро повар каждому члену команды по жареному сигу выдал. А до этого на завтрак мы довольствовались только чаем.

    Пришлось глотнуть и соленой воды и соленых слез по погибшим товарищам. Но никакие невзгоды не могли сломить нашу веру в Победу. И она пришла.

     Кроме медалей «За отвагу», награжден орденом Отечественной войны 2 степени, медалью «За боевые заслуги». За мирный труд награжден медалью «За трудовую доблесть».