Савин Иван Федорович, красноармеец, призван в Красную армию в августе-сентябре 1941г., когда немцы уже приблизились к его дому.  Отступая со своим полком от своей деревни, он смог как-то переслать записку, чтобы родные сожгли все его документы. Этим он спас их от неминуемой смерти, так как  семьи коммунистов-руководителей чаще просто уничтожались. Далее полк деда находился, судя по боевому пути его полка, не очень далеко от деревни, где находились в оккупации его горячо любимые жена и трое крохотных детей, и он около двух лет ничего о них не мог узнать. Кто поможет родным пережить холод, голод, болезни? Не убили ли их немцы из– за его деятельности в деревне в мирное время? Какую же пытку он испытал тогда? И вот июль 1943г. Начало наступления под Орлом. Перед наступлением деду удалось одну ночь побывать в своей деревне и встретиться  со своими родными в последний раз. Он видел своими глазами всё, что испытали его родные и односельчане. Что он при этом испытал? Потом в составе своего полка он пошел в наступление. Вот что рассказывал участник этих боев.

— А на меня, — вспоминает Михаил Андреевич Тихонов, — отсюда, с Курской дуги, матери в Сорокинский район похоронку отправили... В той мясорубке сгинуть было немудрено. 13 июля нашу 55-ю стрелковую дивизию срочно перебросили в район Понырей, откуда мы перешли в наступление. Это теперь можно сказать, что Поныри — недалеко от Орла. А тогда каждый шаг был расстоянием. О том, насколько упорно сопротивлялись фрицы, говорит такой факт: за два дня боев от нашей стрелковой роты осталось в живых двадцать человек. Восемьдесят навеки остались лежать в той земле.

Если верить анкете 1946г., последнее письмо от Деда датировано сентябрём-октябрём 1943г., то есть он пропал без вести где-то при переправе Днепра или в районе нынешнего Чернобыля. Таким образом, мой дед Савин Иван Федорович погиб недалеко от своей деревни, где остались его жена и трое маленьких детей. Дед воевал рядом со своим домом, понимал, каково его семье в оккупации, долгое время ничем не мог помочь своим детям и жене. Ставя себя на его место, трудно даже представить, какую боль он мог испытывать тогда. Он погиб, защищая свою семью, свою деревню, а не за Сталина, как сейчас некоторые говорят.

Выжила семья героя после войны  не благодаря советской власти, а вопреки ей. Я хорошо помню, как ещё в семидесятые годы, пока жива была бабушка, её дом был покрыт соломой, ела она то, что сама вырастила на своём участке и то, что привозили дети из города. При этом всю жизнь трудилась с утра до ночи и спасла троих детей. Да, так жило большинство жен и детей погибших героев. Да, потом стало лучше, чем во время войны и первые послевоенные годы, так как люди работали, несмотря ни на что.