Дело было на Волховском фронте. Старший сержант Иван Нилович Сальников воевал в стрелковом полку, который пробивался к осаж­денному Ленинграду. Нас­туплению роты на участке, который ей был предназна­чен, сдерживала долговре­менная огневая точка, которую фашисты соорудили на господствующей высоте. Надо было бы ее подавить, да нечем. Артиллеристы были далековато.

Крестьянский сын Ивам был упрямым и настырным. Таким уж его воспитали ро­дители: отец Нил Михайло­вич и мать Анна Михайлов­на - уроженцы деревни Ка­менка тогдашнего Новопет­ровского сельского Совета (Каменка – Ново-Петровское  это старинное село за Архангельским, не путать с современным посёлком Новопетровским).

Сидя в сыром окопе у него созрела дерзкая мысль: если нечем подавить тот ДОТ, то может навестить его хозяев, поговорить с ними на языке войны и успокоить?

Только вот ошибочку до­пустил Иван: свою мысль командиру роты не высказал и не предупредил его о том, что собрался в гости. А само­вольный уход по военному времени расценивался как дезертирство, а там трибунал, а там и к стенке. И креста на могилку не поставят. Поми­най, как знали.

Двум дружкам своим при­казал Иван Сальников следо­вать за ним, и по утрянке они покинули расположение роты. Крюк надо было давать большой, чтобы зайти в тыл к немцам: ползли, крались, кое-где перебежками. Но в тыл к фашистам все-таки незаме­ченными пробрались.

А вот и эта злополучная долговременная огневая точ­ка. А как взять ее «хозяев»? Стали прикидывать. На их счастье одному «приспичило». Вышел справить нужду.

- Санек, - приказал свое­му другу Иван, - возьми-ка его.

Санек пошел. Но не полу­чилось у него, уж больно креп­ким оказался фриц. Приш­лось Ивану всадить нож ему в спину, только тогда тот утихомирился. А дальше было де­лом техники. Вход оказался открытым. Ворвались. Из ав­томата очередью - поверх го­лов. Трое их там оказалось. Полегли на пол. Связали. Пу­леметы трофейные тащить было накладно с этим «живым товаром». Привели их в нера­бочее состояние, чтобы дру­гие отсюда наших ребяток не убивали. И домой.

На этот раз дорога оказа­лась еще тяжелей. Теперь не только самим нужно было маскироваться, но и пленни­ков тащить незаметно. Только к вечеру прибыли в располо­жение роты.

- Сальников, - грозно сказал командир роты, - в штаб тебя вызывают.

А его уже объявили дезер­тиром, трусом и предателем Родины. К стенке таких. Но когда разобрались, предста­вили к награде. За тот само­вольный рейд старший сер­жант Сальников удостоен медали «За отвагу».

И в дальнейшем Иван Нилович Сальников воевал отважно, пока в одном из боев, пойдя в атаку, первым ворвал­ся в окопы противника, бро­сил фанату... Дальше он уже ничего не помнит. Был потом госпиталь. Там нашли его еще боевые награды: орден Оте­чественной войны II степени и медаль «За боевые заслуги».

Девять месяцев отлежал в госпитале в Ташкенте. Дали II группу нвалидности. В 1944 году прибыл домой. Сменил несколько профессий, пока не «осел» шофером в «пожарке». Отсюда в 1985 году ушел на пенсию. С детских лет не расстается с гармонью. «Без музыки, - как говорит он сам, - тоска».