Семён
Семёнович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Звание.
Лейтенант.
Должность.
Командир взвода управления артиллерийской батареи артиллерийского дивизиона 472 артиллерийского полка, 42 стрелковой дивизии, 28 стрелкового корпуса, 4 Армии, Западного фронта (06.1941).
Лейтенант РУЖИЦКИЙ СЕМЁН СЕМЁНОВИЧ, 29.11.1920 года рождения, место рождения - Украинская ССР, Житомирская область, город Житомир (по административному делению: УКРАИНЫ: Житомирская область, Житомирский район, Житомирская городская община город Житомир), еврей. В РККА призван 09.1939 года. Образование: 1. Гражданское (общее): 10 классов (в 1939г.; средняя школа №6, г. Житомир); 2. Военное: Киевское Краснознамённое артиллерийское училище им. С. М. Кирова (6.06.1941г.; по 3 разряду). В Великой Отечественной войне с 22.06.1941 года в должности (последняя): Командира взвода управления артиллерийской батареи артиллерийского дивизиона 472 артиллерийского полка, 42 стрелковой дивизии, 28 стрелкового корпуса, 4 Армии, Западного фронта. Участник обороны Брестской крепости. Пленён в районе г. Кобрин, Кобринского района, Брестской области, Белорусской ССР, 26.06.1941 года. В плену (назвал: 1. Имя: Семён; 2. Отчество: Сергеевич) Oflag 62 (XIII D) Hammelburg, военный округ XIII – Нюрнберг (Nürnberg), Бавария, Третий Рейх; в н. вр.: г. Хаммельбург (Hammelburg), район Бад-Киссинген (Bad Kissingen), административный округ Нижняя Франкония (Unterfranken), федеральная земля Бавария (Bayern), ФРГ (Bundesrepublik Deutschland ), лагерный № 2006. Выявлен, как еврей. Передан гестапо, 5.11.1941 года. Расстрелян после 5.11.1941 года, на учебном стрелковом полигоне школы снайперов СС, в качестве "живой мишени", под г. ХЕБЕРТСХАУЗЕН, Бавария, Третий Рейх; в н. вр.: г. Хабертсхаузен (Hebertshausen), район Дахау (Dachau), федеральная земля Бавария (Bayern); Свободное государство Бавария (Freistaat Bayern), ФРГ (Bundesrepublik Deutschland). В списке Маргариты Котиковской порядковый №590. Родственники: Украинская ССР, Житомирская область, г. Житомир, ул. Карла Либкнехта, дом 44; РСФСР, Марийская АССР, г. Йошкар - Ола, ул. Заводская, дом 20, квартира №32, мать - Ружицкая И. Ц.
Данные из УПК (учётно - послужной карты, портал "ПАМЯТЬ НАРОДА 1941 - 1945").
Дата рождения __.__.1920
Место рождения Украинская ССР, г. Житомир; Украинская ССР, Житомирская обл., г. Житомир
Дата поступления на службу 01.09.1939
Место призыва Житомирский ГВК, Украинская ССР, Житомирская обл., г. Житомир
Воинское звание лейтенант
Воинская часть 472 ап (472 ап)
Ружицкий Семен Семенович
Учетно-послужная картотека.
Дата рождения: __.__.1920
Место рождения: Украинская ССР, Житомирская обл., г. Житомир
Дата поступления на службу: 01.09.1939
Воинское звание: лейтенант
Наименование воинской части: 472 ап ЗапОВО
Судьба: Пропал без вести
Дата окончания службы: __.__.1941
Ружицкий Семен Семенович
Записи из ГУК.
Дата рождения: 1920
Место рождения: Украинская ССР Житомирская область город Житомир
Наименование военкомата: Житомирский ГВК Украинская ССР
Дата призыва: 01.09.1939
Воинское звание: лейтенант
Дата выбытия: 1941
Ружицкий Семен Семенович
Приказ об исключении из списков.
Дата рождения: __.__.1920
Место рождения: г. Житомир
Воинское звание: лейтенант
Последнее место службы: 472 ап
Дата выбытия: __.__.1941
Причина выбытия: пропал без вести
Ружицкий Семен Семенович
Документ, уточняющий потери.
Дата рождения: __.__.1920
Место призыва: __.__.1939 Житомирский ГВК, Украинская ССР, Житомирская обл., г. Житомир
Дата призыва: __.__.1939
Воинское звание: лейтенант
Последнее место службы: 472 ап
Дата выбытия: __.__.1941
Причина выбытия: пропал без вести
Ружицкий Семен Семенович
Записи из военкоматов.
Дата рождения: __.__.1920
Место рождения: Украинская ССР, г. Житомир
Наименование военкомата: ЙошкарОлинским ГВК
Воинское звание: лейтенант
Ружицкий Семен Сергеевич
Документ о военнопленных.
Дата рождения: 29.11.1910 (в документе о военнопленных указан 1920 г.р.).
Место рождения: Украинская ССР, г. Житомир
Воинское звание: лейтенант
Последнее место службы: 472 ап
Судьба: передан гестапо/СД
Место пленения: Кобран
Лагерь: офлаг XIII D (62)
Лагерный номер: 2006
Дата пленения: 26.06.1941
Приложение:
1. 42 стрелковая дивизия ("ВИКИПЕДИЯ": https://clck.ru/W2K8i ):
"История. К 22 июня 1941 года подразделения дивизии были рассредоточены в различных местах дисклокации Брестского района прикрытия. 459-й стрелковый полк, 472-й артиллерийский полк, 4-й артдивизион и 3-й медсанбат находились в районе Жабинки. Остальные подразделения базировались в Брестской крепости и её окрестностях. Массированный артиллерийский удар нанесённый частями 4-й немецкой армии в 3 часа 15 минут утра 22 июня 1941 года по позициям 4-й армии внёс дезорганизацию в действия её частей. К местам сбора подразделения 42-й дивизии прорывались разрозненными группами, понеся в первые часы боёв значительные потери среди личного состава и утратив большую часть техники. Так, 393-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион вышел из крепости с тремя орудиями и без снарядов.
В район Жабинки организованно удалось вывести до двух батальонов 44-го и 455-го полков (частью без оружия), а также 7 бронемашин и мотострелковую роту 84-го разведбата. Остальные уцелевшие бойцы и командиры дивизии вошли в состав сводных групп, занявших оборону в Брестской крепости, либо присоединились к сводному отряду военнослужащих 28-го стрелкового корпуса, численностью около трёх тысяч человек, который героически сражался на подступах к Жабинке вместе с танкистами 22-й танковой дивизии. Остальные части 42-й дивизии, дислоцировавшиеся восточнее Бреста (459-й полк (без батальона) и 472-й артполк), занимали оборону на рубеже Жабинка — Хведковичи. 23 июня части дивизии отошли в район Кобрина и Берёзы-Картузской. В течение 25-27 июня дивизия, полностью лишившаяся артиллерии, совместно с другими частями 4-й армии, ведя сдерживающие бои, отходила в направлении Слуцк — Бобруйск и заняла позиции на восточном берегу реки Березина.
В последующие дни в окрестностях Бобруйска остатки дивизии вели ожесточённые оборонительные бои. 1 июля дивизия занимала позиции в районе Журавичи, где получила пополнение в количестве тысячи человек. В начале июля для противодействия возможным действиям противника со стороны Бобруйска в северном направлении штаб фронта приказал организовать сплошную полосу заграждений на участке от реки Березина до реки Днепр на линии: Любаничи — Охотичи — Озераны — Шапчицы глубиною до 5 км. В качестве рабочей силы было решено привлечь отошедшие части 42-й дивизии, сформировав из неё отряды постройки и защиты заграждений, силою в батальон каждый, всего 3-4 отряда, не считая рабочих команд, которые набирались как из личного состава дивизии, так и из местного населения. Однако охватывающие фланговые удары немецких войск сорвали эти планы, а вся группировка войск 4-й армии оказалась в окружении. К 4 июля остаткам дивизии, полностью небоеспособным, удалось вырваться из «котла» и сосредоточиться в районе Горки — Выдрёнка. На этот момент в её составе насчитывалось до 4000 человек, из которых половина была «не обмундирована».
Состав:
Управление.
44-й стрелковый полк.
455-й стрелковый полк.
459-й стрелковый полк.
472-й артиллерийский полк.
17-й отдельный гаубичный артиллерийский полк.
4-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион.
393-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион.
84-я разведывательная рота.
262-й отдельный сапёрный батальон.
18-й отдельный батальон связи.
3-й медико-санитарный батальон.
35-я отдельная рота химической защиты.
158-й автотранспортный батальон.
9-я полевая хлебопекарня.
188-я полевая касса Госбанка.
2. Лейтенант РУЖИЦКИЙ С. С. в:
- "Списке воинов - евреев, находившихся в плену, выявленных как евреи, и расстрелянных в качестве "живых мишеней", для школы снайперов, на учебном стрелковом полигоне СС, под г. Хебертсхаузен, Бавария.", из "СПИСКА МАРГАРИТЫ КОТИКОВСКОЙ". Полная версия на личной странице военного техника 1 ранга (старшего лейтенанта) БАБИНА А. Х . на портале "БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК": https://www.moypolk.ru/soldier/babin-aron-hackelevich
- "СПИСКЕ МАРГАРИТЫ КОТИКОВСКОЙ". Полная версия списка, с дополнениями, на личной странице капитана ГОРБУНОВА И. П. на портале "БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК": https://www.moypolk.ru/soldier/gorbunov-ivan-petrovich-8 Проект "ХЕБЕРТСХАУЗЕН" ("БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК": https://clck.ru/YQBzZ );
- "Списке евреев - военнослужащих артиллеристов, в годы Великой Отечественной войны." Геннадия Чернакова. Полная версия на личной странице лейтенанта КРАЙЗМАНА Д. Л. на портале "БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК": https://www.moypolk.ru/soldier/krayzman-david-leybovich
- "Списке неизвестных героев обороны Брестской крепости”. На личной странице лейтенанта МАКАРОВА Н. Г. на портале “БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК”: https://www.moypolk.ru/soldier/makarov-nikolay-grigorevich-4
3. Офлаг XIII D (62) (ВИКИПЕДИЯ: https://clck.ru/Q7fKN ); "КНИГА ПАМЯТИ УМЕРШИХ СОВЕТСКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ", кладбище г. Хаммельбург, район Бад-Киссинген, административный округ Нижняя Франкония, федеральная земля Бавария, ФРГ ( https://clck.ru/Wt2su ); "Список всех шталагов, офлагов и дулагов на территории Рейха и оккупированных Германией стран" ("Благотворительный Фонд развития культуры": https://www.rigacv.lv/salaspils/spisok_lagerei ); "Немецкие лагеря военнопленных во время Второй мировой войны" (Исследовательская работа: Alexander Gfüllner, Aleksander Rostocki, Werner Schwarz; СОЛДАТ.RU: https://www.soldat.ru/force/germany/camp.html/ );
4. Фотографии:
- личная лейтенанта РУЖИЦКОГО С. С. ("ПАМЯТЬ НАРОДА" 1941 - 1945: https://clck.ru/bmrCA );
- "Пленные командиры Красной Армии в лагере Oflag 62 (XIII D), в Хаммельбурге." ("ВОЕННЫЙ АЛЬБОМ": https://waralbum.ru/323576/ ); Источник: "Verbrechen der Wehrmacht. Dimensionen des Vernichtungskrieges 1941—1944». Hamburger Edition, 2012;
- мемориала "Хебертсхаузен" (стрельбище СС "Хебертсхаузен", Бавария; с портала "Форум Поисковых Движений", Секэй Татьяна Николаевна: https://clck.ru/Q5uA7 ; http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=54083.40 );
- офлаг XIII D (62): Кладбище лагеря Хамельбург; 2. Памятная стена; 3. Памятник, погибшим в лагере, советским офицерам ( https://clck.ru/Q7fKN );
- концентрационный лагерь Дахау (Русская Православная Церковь. Московский Патриархат: http://voskresenie.de/main-page/konzlager-dachau/ ).
5. Младший лейтенант ТЕМКИН МОИСЕЙ БЕНЬЯМИНОВИЧ (1917 -2006); "Воспоминания узника нацистских концентрационных лагерей" (прим.: избежавший расстрела в т.ч. в офлаге XIII D (62), на полигоне Хебертсхаузен ( http://militera.lib.ru/memo/russian/tyomkin_mv01/text.html ); О полигоне Хебертсхаузен рассказывает следующее:
"Несколько дней нам не давали ни есть, ни даже пить, как вдруг 22-го ноября, камеру открыли и нас выгнали в коридор, где стали строить и выводить во двор тюрьмы. Раскрыли также остальные камеры, и вывели всех во двор. В мыслях пронеслось: вот и конец, сейчас поведут на расстрел.
Когда мы выстроились во дворе, гестаповцы несколько раз всех пересчитали: колонна оказалась приблизительно около 200 человек. Затем открыли ворота, вывели нас на улицу и повели под усиленным конвоем эсэсовцев с овчарками.
Впереди нас двигалась красивая белая лошадь, с повозкой, нагруженной с верхом. Повозка была покрыта красивым черным покрывалом. Наблюдая такую картину, когда впереди колонны идет груженая повозка с красивой лошадью, мелькнула мысль: «А вдруг нас ведут не на расстрел?». Что может быть на повозке? «Голодной куме — хлеб на уме» — гласит пословица; так и мы, голодные, подумали, что, вероятно, на повозке хлеб и нас отправляют куда-нибудь в другую тюрьму. Зачем же нас ведут через весь город — расстрелять могли ведь и в той тюрьме, где мы были раньше.
Нас привели на товарную станцию. На путях стояли два пульмана, а рядом, сопровождавшая нас лошадь с повозкой. Гестаповцы стали кричать: «Рундэ!» — раздевайся по-немецки, но мы не понимали, что при этом надо делать. Мы сняли сначала шинели, у кого они были, потом гимнастерки, а гестаповцы все кричали: «Рундэ!». Мы сняли ботинки, сапоги. После этого гестаповцы стащили покрывало с повозки и начали бросать нам деревянные колодки и рваные шинели образца старой русской армии.
По пять человек, как стояли в строю, стали каждого друг к другу прикреплять, связывая цепями руки. В отверстия цепей вставляли маленькие замочки и закрывали их; пятерку заводили в вагон и ставили к стене. Руки так крепко были стянуты цепью, что стоило первому повернуться, пятый кричал: «Караул!». Цепи въедались в тело. В углу вагона стояла посудина для параши. Когда заполнили, таким образом, вагон до отказа, двери закрыли наглухо на замок. И нас повезли в неизвестном направлении.
Кое-как, немного успокоившись, мы расположились на полу вагона, вернее сели и старались не двигаться, ибо каждое малейшее движение доставляло неимоверную боль от цепей. Везли нас всю ночь, никто не мог сомкнуть глаз.
Когда двери вагона открыли — было утро, времени мы не знали. Зашли гестаповцы, эсэсовцы, сняли цепи с рук и стали выталкивать нас из вагона винтовками, прикладами. Около вагона стояли грузовые автомашины, крытые брезентом, и нас прикладами эсэсовцы начали загонять в них. Машины битком утрамбовали пленными, а эсэсовцы, стоя на подножках, всю дорогу продолжали бить нас прикладами.
Привезли нас на широкий двор, с одной стороны которого большие железные ворота. Напротив ворот — высокая длинная каменная стена, вся забрызганная кровью. С обеих сторон двора — насыпь высотой 3-4 метра, на ней стоят эсэсовцы с винтовками и пулеметами.
Во дворе также много эсэсовцев и гестаповцев в военной и гражданской одежде, в шубах — было очень холодно, мороз. Прохаживались какие-то люди в белых халатах и длинных черных рукавицах.
Гестаповцы через переводчика дали команду всем раздеться догола и построиться по пять человек в ряд. Все разделись и голые стали по пять человек в ряд, лицом к воротам. Эсэсовцы и гестаповцы в гражданской одежде подходили к каждому, спрашивали его фамилию, что-то отмечали в списке и отправляли большинство становиться к воротам также по пять человек в ряд, а некоторых — отправляли стоять к стене в одну шеренгу, лицом к воротам.
Я стоял приблизительно посередине строя и ждал своей очереди. Я всегда старался становиться посередине, чтобы успеть осмотреться. То, что здесь будут расстреливать, всем было ясно. Мозг работал напряженно. Большинство пленных ставили к воротам, небольшое количество — отправляли к стене. Логично было думать, что вероятнее всего, будут расстреливать тех, которых направляют к стене, т.к. их было меньшинство.
Невозможно было предположить, что будут расстреливать большинство пленных, находящихся у ворот. И вот я стал обдумывать возможность, когда подойдет мой черед, как-то перебежать и стать в строй к воротам, что конечно, было неосуществимо. Но мне так хотелось.
Подошла моя очередь, меня покрутили вокруг, что-то отметили в списке и направили — к стене. Стоял я голый, дрожа от холода и страха, посматривал по сторонам и все думал, думал.
Эсэсовцы, которые находились на насыпи, показывали нам пальцами вверх и говорили: «Ин гимель! — В небеса!».
Потом еще нескольких человек поставили рядом со мной, и один из гестаповцев дал команду: «Гинуг! — Хватит!». Нам всем, кто стоял у стены, приказали собрать со двора разбросанную одежду, свалить ее в машину, и самим сесть туда же. Мы забросили одежду, голые сели в машину и поехали. Везли недолго, и машина остановилась около какого-то барака. Нас прикладами вытолкали из автомобиля и завели в какое-то машинное отделение. Здесь было жарко. Мы стояли промерзшие и отогревались, не понимая, что же с нами в машинном отделении будут делать, какую казнь нам фашисты придумали. Нас было 23 человека, отобранных из всей партии — около 200 человек, которых привезли из Хаммельбурга. В машинном отделении перед нами стоял молодой эсэсовец и какой-то человек в полосатой одежде с овчаркой. В дверях стоял еще один человек в такой же одежде и тоже наблюдал за нами. Спустя некоторое время эсэсовец приказал: «Юдэ, хенде хох! — Евреи, поднимите руки!»
После того, как гестапо меня арестовало и установило, что я — еврей, я перестал это скрывать, так как был совершенно уверен, что среди нас есть еще пленные, подобные мне, и поднял руку.
Но оказалось, что руку поднял только я один. Эсэсовец очень удивился и спросил: «Юдэ, как ты сюда попал?». Я остолбенел: в чем же дело, здесь какая-то ошибка?! И главное, я совершил эту большую непоправимую ошибку именно сейчас, только что. Но дело было уже сделано. Как потом оказалось, я сюда попал совершенно случайно — гестаповцы, видимо, в спешке что-то перепутали, когда меня определили в эту группу — сюда отбирали только русских...";
6. Стрелковый полигон Хебертсхаузен:
- СПИСОК МАРГАРИТЫ КОТИКОВСКОЙ ( https://clck.ru/Q5pQv );
- (ВИКИПЕДИЯ: https://clck.ru/Q5tVB );
- стрельбище СС "Хебертсхаузен" ( https://clck.ru/Q5tcC );
- "Передан гестапо" ( https://zem-nn.ru/?p=8117 );
7. Информация о плене и обстоятельствах гибели:
Oflag 62 (XIII D) Hammelburg ("АВИАЦИЯ СГВ": http://www.sgvavia.ru/forum/807-614-1 ):
Один из крупнейших лагерей для пленных офицеров , находился на территории военного городка, построенного еще до Первой Мировой войны. В центре городка полтора десятка двухэтажных кирпичных казарм, в которых проживали пленные. Количество их все время увеличивалось. Поэтому пришлось выстроить настоящие улицы из "стандартных деревянных, в основном трехкомнатных бараков. В Хаммельбурге, как и в других офлагах, были бани, обычные армейские уборные, прачечная, раз в неделю работали парикмахеры"
За время Великой Отечественной войны в лагере было зарегистрировано более 18000 советских офицеров.
Известные узники
* генерал-лейтенант Ф. А. Ершаков (погиб в лагере в 1942 г.)
* генерал-лейтенант И. Н. Музыченко (освобождён в 1945 г.)
* генерал-лейтенант инженерных войск Д.М. Карбышев (переведён в другой лагерь, убит в Маутхаузене в 1945 г.)
* генерал-майор М.И. Потапов (переведён в другой лагерь, освобождён в 1945 г.)
* генерал-майор М. Т. Романов (погиб в лагере в 1941 г.)
* генерал-майор Г. М. Зусманович (переведён в другой лагерь, умер в Освенциме в 1944 г.)
* генерал-майор В. И. Прохоров (переведён в концлагерь Флоссенбюрг, убит там в октябре 1943 г.)
* майор П. М. Гаврилов (освобождён в 1945 г.); прим.: ВИКИПЕДИЯ: https://clck.ru/RCpx2 ; Пётр Миха́йлович Гаври́лов (тат. Петр Михаил улы Гаврилов; 17 [30] июня 1900 — 26 января 1979) — советский офицер, майор, участник обороны Брестской крепости в 1941 году, Герой Советского Союза (1957).
Книга памяти лагеря Hammelburg.
http://www.dokst.de/main....urg.pdf
Хаммельбург — старинный немецкий город на севере Баварии. Международный лагерь для пленных офицеров вырос вокруг военного городка еще кайзеровских времен. В центре находилось десятка полтора двухэтажных кирпичных казарм, складов, конюшен и административных зданий, а во все стороны расползались улицы стандартных деревянных, в основном трехкомнатных бараков.
Лагерь был разделен на 9 блоков, из них 3 русских. С прибытием нашей группы население этих русских блоков стало около четырех тысяч человек. Все три русских блока и один блок, где находились казармы немецких солдат охраны, были по одну строну центральной части, а по другую был лагерь английских, канадских и американских пленных офицеров.
http://militera.lib.ru/memo/russian/paliy_pn/03.html Палий Пётр Николаевич Записки пленного офицера
8. СПИСОК СОВЕТСКИХ СОЛДАТ, СЕРЖАНТОВ, ОФИЦЕРОВ, РАССТРЕЛЯННЫХ ФАШИСТСКИМИ СНАЙПЕРАМИ, ИЗ ШКОЛЫ СНАЙПЕРОВ, НА УЧЕБНОМ СТРЕЛКОВОМ ПОЛИГОНЕ СС ПОД Г. ХЕБЕРТСХАУЗЕН, БАВАРИЯ, ГЕРМАНИЯ (МАРГАРИТЫ КОТИКОВСКОЙ).
Капитан КОТИКОВСКАЯ МАРГАРИТА БОРИСОВНА (1919, Украинская ССР, Херсонская губерния, Елисаветградский уезд, г. Первомайск - 15.02.2011, ФРГ, Бавария, г. Мюнхен), еврейка. Военный следователь Военной прокуратуры 21 стрелковой дивизии войск НКВД. ЛИЧНАЯ СТРАНИЦА на портале "БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК": https://www.moypolk.ru/soldier/kotikovskaya-margarita-borisovna
СПИСОК МАРГАРИТЫ КОТИКОВСКОЙ.
Презентационный ролик.
Документальные и научно-популярные фильмы.
http://www.davidoffp...=catalog&pid=21
«СПИСОК МАРГАРИТЫ» - телевизионный документальный фильм – 40 мин., 2008 г.
Фильм рассказывает о безымянных могилах советских военнопленных расстрелянных фашистскими снайперами в годы войны на территории Германии. Школа снайперов под Хеберцхаузеном, Бавария.
В фашистской школе снайперов СС отрабатывали свою меткость те, кто отправлялся на Восточный фронт. Высокую эффективность обеспечивала особенная организация учебного процесса - живые мишени. Военнопленные с Восточного фронта сначала поступали в ближайший концлагерь Дахау, а потом их привозили на стрельбище. «В учебных целях» здесь были расстреляны тысячи. Тела хоронили рядом. Расстрелянные советские солдаты и офицеры не имели имен и фамилий.
После войны братская могила на стрельбище была забыта на 50 лет.
Но в 1995-м история с фашистскими учебными расстрелами открылась заново. Поле под Хеберцхаузеном стало знаменито на всю Германию - благодаря усилиям Маргариты Борисовны Котиковской.
И ее многолетний труд все-таки даром не пропал. Памятник со списком был поставлен правительством Германии на бывшем стрельбище фашистской школы снайперов, списком из русских фамилий - списком Маргариты.
Сама Котиковская, по иронии судьбы, была увековечена еще при жизни в знаменитом памятнике скульптора Аникушина на Пискаревском кладбище в Санкт-Петербурге «900 дней, 900 ночей».
ПРОСМОТРЕТЬ ВИДЕОФИЛЬМ
http://www.intv.ru/v...?film_id=130481
Название: Список Маргариты
Категория: Жанровое видео
Жанр: Документальный, Отечественный
Год: 2008
Теги: документальный
Описание:
Выпущено: Россия
Режиссер: Майя Данилевская
Ушла из жизни Маргарита Котиковская, посвятившая свою жизнь розыску и увековечению памяти неизвестных жертв германского фашизма
15 Февраля 2011 г. 15:10
В Мюнхене на 92- м году жизни скончалась Маргарита Борисовна Котиковская - ветеран и инвалид Великой Отечественной войны, полковник милиции в отставке, говорится в сообщении Международного комитета гражданской дипломатии, Международного фонда гуманитарных инициатив, Германо-Российского Центра гражданской дипломатии в Берлине.
Находясь в последние годы в Германии, она сумела установить имена сотен советских солдат и офицеров, замученных, расстрелянных в Дахау и других лагерях смерти. Благодаря собранным ею документам родственники многих погибших воинов перестали терзаться неведением о судьбе своих близких, узнали о местах их последнего успокоения, а ныне живущие и будущие поколения получили новое предупреждение об угрозе фашизма, которая отнюдь не ушла в прошлое.
Долгие годы установлением имен расстрелянных в Дахау советских военнопленных занималась Котиковская Маргарита Борисовна. Благодаря её стараниям были установлены сотни фамилий, записанных на мемориале. О её поиске был снят фильм по заказу телеканала "Звезда" - "Список Маргариты".
Неоднократно эти списки передавались ею в разные организации. Но с 1995 года мне неизвестен ни один факт публикации этих списков в России.
Список советских солдат и офицеров, отправленных в лагерь СС Дахау с октября 1941 по апрель 1942, найденных по записям в немецкой учётной документации на советских военнопленных, Книгам Памяти и списку Бродского Е. А.
http://samlib.ru/c/c...kldahau41.shtml
Мемориал Хебертсхаузен
DSC_0216.JPG 100,37К 1 скачиваний 20150903_144302.jpg 721К 1 скачиваний 20150903_144837.jpg 190,74К 0 скачиваний
DSC_0222.JPG 85,43К 0 скачиваний DSC_0239.JPG 117,72К 0 скачиваний DSC_0251.JPG 120,77К 0 скачиваний
DSC_0233.JPG 197,52К 0 скачиваний DSC_0234.JPG 156,84К 0 скачиваний
DSC_0240.JPG 178,86К 0 скачиваний
Судьбы советских военнопленных в концентрационном лагере Дахау.
В статье предлагается реконструкция отдельных событий и процессов в период с 1941 по 1945 гг., позволяющих восстановить общую картину судеб советских военнопленных в концлагере Дахау. Излагается исторический контекст, предопределивший попадание советских военнопленных в Дахау. Дается описание специфических условий, в которых пришлось оказаться советским узникам. Особое место уделяется массовым расстрельным процессам, проходившим как на территории самого Дахау, так и на полигоне Хебертсхаузен. В статье названы некоторые имена погибших советских солдат и офицеров, а также кратко изложены обстоятельства их пребывания в концлагере. Упоминаются значимые имена и события, связанные с трагической страницей истории немецких концлагерей, а также кратко освещаются основные результаты современных археологических исследований на территории Хебертсхаузена.
Предлагаемый текст адресован, прежде всего, русскому читателю, то есть тому, для кого Россия и ее история (быть может не только и не столько в географическом, сколько в духовном измерении) – это история родной страны. Статья основана на работах современных немецких исследователей, а также на архивных материалах Второй мировой войны. Она представляет собой попытку артикулировать на русском языке некоторые факты, имена, даты и обстоятельства, необходимые для осознания масштаба страданий и смертей, выпавших на долю множества советских людей, которые попали в плен и были распределены в немецкие концлагеря. Внимание уделяется, прежде всего, судьбе советских военнопленных, заключенных в концентрационном лагере Дахау. Необходимо отметить, что статья носит обзорный характер, в связи с чем в ней отсутствует детальный и последовательный разбор всех известных на настоящий момент фактов и обстоятельств, связанных с пребыванием и казнями советских узников Дахау. Таким образом, целью предлагаемого текста является реконструкция общей картины происходившего с советскими пленными в Дахау. Последовательность изложения строится следующим образом: сначала читателю предлагается вникнуть в ход событий, который предопределил попадание советских военнопленных в концлагерь Дахау. Затем речь пойдет о специфике условий, в которых пришлось оказаться советским узникам (это, прежде всего, создание особого сектора на территории лагеря). Особое место уделяется массовым расстрельным процессам, проходившим как на территории самого Дахау, так и на полигоне Хебертсхаузен. В статье будут названы некоторые имена погибших советских солдат и офицеров, а также кратко изложены обстоятельства их пребывания в концлагере. Упоминаются значимые имена и события, связанные с трагической страницей истории немецких концлагерей, а также приводятся результаты современных археологических исследований на территории Хебертсхаузена.
Для того, чтобы получить представление о том, каким образом проходили массовые убийства военнопленных, следует, прежде всего, кратко обрисовать ситуацию с отбором пленных, подлежащих обязательному уничтожению (так называемых «опасных» военнопленных). Среди них подавляющим большинством были советские люди. В июле 1941 г. на территории Германии была введена новая редакция так называемого «приказа о комиссарах». После этого службы безопасности совместно с вермахтом изолировали «опасных» военнопленных в особые места для последующей ликвидации. К группе «опасных» относились офицеры, активисты компартии, комиссары Красной Армии, интеллигенты, евреи и представители государственной и экономической элиты. Ввиду размытого определения данной группы, сортировка «опасных» осуществлялась, как правило, по произволу карателей. Поскольку приказ предполагал заполнить определенный количественный лимит, то зачастую в этот отбор попадали совершенно случайные люди. Основанием для обвинения были также доносы, которые оперативные группы под давлением вытягивали из тех же пленных.
Так уже 15 ноября 1941 г. оберштурмфюрер СС, ответственный за исполнение данного приказа в мюнхенском гестапо Мартин Шермер докладывал, что проверке подверглось 3088 советских военнопленных, находящихся в VIII военном округе (Мюнхен). Из них в качестве «обязательно изолируемых» значилось 410 человек, среди которых 145 – «фанатичные коммунисты», 85 – «подстрекатели и воры», 69 – «интеллигенты», 47 – «неизлечимо больные», 35 – «беглецы», 25 – «евреи» и трое «активистов и офицеров». Отсюда видно, что отсутствовали четкие критерии для отбора, а также что СС и вермахт стремились уничтожать не только политических противников, но и просто избавляться от тяжелобольных, которые были не в состоянии работать.
Отбор «опасных» из числа советских военнопленных, изолированных и впоследствии убитых в концентрационном лагере Дахау, производился в военных округах V (Штутгарт), VII (Мюнхен) и XIII (Нюрнберг). Вместе с пленными из лагеря для офицеров Хаммельбург (1100 человек) в лагерь Дахау для расстрела были отправлены 2000 человек из лагерей для рядового состава Хаммельбург и Нюрнберг-Лангвассер. Осенью 1941 г. в Дахау были также переданы несколько сот человек из V военного округа и 267 человек из шталага VIIA (Мосбург).
Этапирование пленных проходило в ужасных условиях. Во время дачи показаний бывший работник нюрнбергского гестапо Пауль Олер рассказывал, что пленных офицеров связывали по двое железной цепью, а транспортировка в неотапливаемых вагонах длилась от 12 до 18 часов. Состояние здоровья у этапируемых было критическим. Это даже вызывало опасения у начальников: «Коменданты концлагерей жалуются на то, что примерно от 5 до 10 процентов приговоренных к казни русских прибывают в лагеря мертвыми или полумертвыми. Создается впечатление, что таким образом шталаги избавляются от таких заключенных… Невозможно избежать того, что население обращает на это внимание».
Первая партия заключенных (около 20-25 человек) была доставлена в Дахау 3 сентября 1941 г. из офлага Хаммельбург. Затем в Дахау прибывало порядка 70 заключенных примерно каждые две недели. Часто отряды СС расстреливали их сразу же после прибытия (бóльшая часть пленных погибла именно так). Оперативные группы организовывали транспортировку на товарных поездах или грузовых автомобилях. Солдаты вермахта этапировали пленных до вокзалов, где их сменяли работники гестапо, сопровождавшие заключенных в поездах. Затем в Дахау приговоренных офицеров и солдат забирал специальный отряд.
В сентябре 1941 г. расстрелы производились во дворе тюрьмы – основном месте пыток, наказаний и казней. Затем отряды СС казнили пленных в отгороженной зоне, на расположенном в двух километрах от лагеря полигоне Хебертсхаузен. С октября-ноября 1941 г. заключенных доставляли сначала, по всей видимости, в помывочное помещение, где начальник лагеря превентивного заключения Эгон Циль и староста лагеря Карл Капп проводили «сортировку». Отобранным для расстрела больным и слабосильным приказывали отойти в сторону и раздетыми залезать в грузовики. Их сразу же расстреливали в Хебертсхаузене. Бывший заключенный Антон Хофер, работавший на складе одежды, так вспоминал об этом: «Когда я был в помывочной…, там был Эгон Циль и около 30-35 русских, которых доставляли на грузовике. Они выходили из машины, и Эгон Циль отбирал кого-то из них. … Он говорил одним – «сюда», а другим – «туда»… Русские должны были голыми залезать в грузовик, а их одежду отдавали на дезинфекцию». Также можно привести воспоминания бывшего заключенного Дахау Альфреда Хюбша: «Было страшно, когда приговоренные к расстрелу русские… забирались в грузовик, чтобы ехать на полигон. Один мне улыбнулся. Через час грузовик вернулся с одеждой для дезинфекции. Потом приходили младшие командиры СС, участвующие в расстрелах, и развязно говорили о случившемся в служебном помещении».
Далее нужно рассказать о создании на территории концлагеря Дахау особого отдельного сектора, предназначенного для содержания советских военнопленных. Вскоре после переноса расстрелов на полигон Хебертсхаузен СС распорядилось огородить несколько бараков в лагере превентивного заключения, а на входе у территории повесить табличку с надписью «военнопленные». Затем там поставили три огороженных барака. Бывшие узники, однако, вспоминали уже после войны, что на этой территории были расположены блоки с 17 по 29, которые включали в себя не три, а семь бараков. В 17-ом бараке было помещение блочного персонала и небольшой лазарет.
Особый лагерный сектор просуществовал с октября-ноября 1941 по март 1942 гг. Несмотря на то, что бараки возводились максимально быстро, первые четыре недели они почему-то пустовали. Затем было ввезено около 420, а по другим данным от двух до трех тысяч человек. Степень наполненности данной лагерной зоны сильно колебалась за период ее существования. Тем не менее, можно утверждать, что там находилось не более 120-150 заключенных одновременно. Причиной тому служило то обстоятельство, что казни советских военнопленных из-за объема транспортировки проходили медленнее, чем было запланировано. Явно больных СС незамедлительно ликвидировало либо на полигоне, либо в санчасти. Остальные военнопленные из этой группы также были вскоре расстреляны в Хебертсхаузене, после того как в тюремной помывочной отделяли слабосильных от трудоспособных.
Необходимо отметить, что в этом лагерном секторе содержались военные, которых не сортировали ни в помывочном помещении, ни на месте расстрелов. Это были люди, которых сочли годными для выполнения тяжелых работ. Ввиду острой нехватки рабочих рук, 14 ноября 1941 г. рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер издал указ, обязывающий отбирать работоспособных военнопленных даже из числа тех, кто был приговорен к расстрелу, и отправлять их на принудительные работы в каменоломни. Тем не менее, этот указ не следует рассматривать как своего рода смягчающую меру. Намерение продолжать уничтожение своих противников в лице вражеских военнопленных стало очевидным на следующий же день после указа: Гиммлер дополнил его распоряжением, что советские пленные должны были непременно умирать от невыносимо тяжелой работы. После этого узники Дахау видели, как солдаты СС отделяли небольшие группы (от 5 до 20 человек) из числа смертников и вели их в сопровождении старосты лагеря Антона Карла в зону бараков 17-29.
Часть узников из числа военнопленных перевели в концлагерь Маутхаузен (современная Австрия). Возможно, это было связано с тем, что приказы Гиммлера предписывали тяжелые виды работ, которыми не мог обеспечить Дахау (например, здесь не было каменоломен). Дахау числился как лагерь первого уровня (LagerstufeI). Это означало, что его контингент должен был состоять из преступников с не столь значительной виной. Маутхаузен же занимал третий разряд в этой шкале, то есть его узники считались закоренелыми преступниками, не подлежащими исправлению. В связи с этим разными были условия и характер работ. Согласно показаниям бывшего старосты лагеря военнопленных в Дахау, 120 узников были отправлены в концлагерь Маутхаузен. Известно имя одного из них. Это лейтенант пехоты Иван Бурма 1914 г.р., попавший в плен в июле 1941 г. По всей вероятности в Дахау он попал в декабре 1941 г., а 17 февраля 1942 г. был депортирован в Маутхаузен (филиал Гузен). Затем 25 августа 1942 г. его перевели в основной лагерь, в котором он скончался 21 ноября 1942 г. от невыносимых бесчеловечных условий [6, Abt. 11. Personalkarte I von Iwan Burma].
Существуют разные мнения о том, по какой причине был возведен особый сектор для военнопленных в Дахау. С точки зрения историка Райнхарта Отто, его сооружение было нужно исключительно для размещения рабочих русских (Arbeitsrussen). Существуют и другие мнения. Так, например, Габриела Хаммерман считает, что «Дахау выполнял функцию пересыльного лагеря для наказания политически неугодных и больных советских военнопленных», а также (хотя и в меньшей степени) функцию «карантинного лагеря и „поворотного круга“ для работоспособных». По ее мнению, создание отдельной зоны из вышеназванных семи бараков на территории Дахау преследовало две цели. Во-первых, это позволяло сохранять в тайне происходившие произвол и жестокость от прочих заключенных концлагеря. Во-вторых, при посещении партийных активистов, ведущих хозяйственников и представителей вермахта это служило маскировкой, внушающей веру в то, что с узниками обращаются в соответствии с международными правами человека.
Чрезвычайно высокая смертность в этом секторе свидетельствовала о том, что главным мотивом было идеологическое уничтожение, а также убийство нетрудоспособных пленных. Последнее было особым образом артикулировано в акции с кодовым словом «Особое распоряжение 14 f 13», согласно которой слабые и больные заключённые умерщвлялись. Для СС в то время рабочая сила военнопленных не представляла особого интереса, поэтому они продолжали систематически уничтожать советских узников.
Теперь обратимся к тому, как совершались первые казни во дворе лагерной тюрьмы в сентябре 1941 г. Первым делом всех узников выгоняли из хозяйственных построек, а тех, кто работал на территории лагеря превентивного заключения, заставляли покинуть рабочие места и уходить в свои бараки. При этом блоки со 2 по 12 занимать не разрешалось, поскольку оттуда были видны ворота и дорога к тюремному двору. Несмотря на это, узники видели, как солдаты карательного отряда в шлемах и с карабинами занимали позицию во дворе. За ними шли офицеры комендатуры, которые сначала заходили в проходное здание между территорией СС и зоной заключенных (так называемый «журхауз» (Jourhaus), на котором находилась пресловутая надпись «Arbeit macht frei»). Эту группу возглавлял, как правило, начальник лагеря превентивного заключения Эгон Циль. Затем во двор въезжал грузовик с советскими военнопленными. После этого узники лагеря в течение нескольких часов слышали выстрелы. По окончании казней заключенные находили на этом месте форму расстрелянных и окровавленную стену. Ввиду того, что постоянно растущее количество приговоренных не позволяло скрывать убийства, казни были перенесены уже спустя три недели на полигон Хебертсхаузен.
Накануне расстрела в Хебертсхаузене лагерное руководство приказывало изготовлять по 60-70 гробов с цинковым покрытием, а также расстрельные столбы и наручники. Перед каждым расстрелом раздавались защитные костюмы, перчатки, полотенца и фартуки «для тех, кто очищали полигон и убирали трупы». Оскар Хойзерман – узник, работавший в то время в прачечной Дахау, свидетельствовал после войны, что всякий раз перед казнями выходило распоряжение приготовить 10-15 котлов горячей воды, каждый из которых вмещал по 50 литров. Эти котлы доставлялись в Хебертсхаузен. Таким образом убийцы пытались смыть следы своих злодеяний на месте преступления, а также очистить собственную одежду от крови. Бывший капо со склада одежды, Антон Хофер, вспоминал о циничных высказываниях начальника СС в лагере: «Сегодня праздник стрелков» — так они называли расстрелы русских».
Командовал расстрелом комендант или его адъютант, а чаще всего начальники лагеря предварительного заключения. Они и члены комендатуры садились в машины и ехали на полигон. Их сопровождали лагерный врач, санитары, а также 8-10 часовых.
Будет уместным воспроизвести показания бывшего переводчика шталага Мосбург Йозефа Торы, данные им перед нюрнбергским полевым трибуналом в 1950 г. Эти показания являются одним из значимых свидетельств об убийствах на полигоне Хебертсхаузена, которые вполне коррелируют с другими рассказами бывших работников Дахау и офлага Хаммельбург. Тора сообщал, что он сопровождал этап советских военнопленных осенью 1941 г. из Мосбурга в Дахау и присутствовал на расстреле в Хебертсхаузене. По его словам, он выполнял распоряжение своего начальства из Мосбурга, которое с недоверием отнеслось к «сортировке» и желало больше узнать о судьбе «отобранных» советских пленных. По возвращении с задания Тора доложил обо всем офицеру контрразведки Мосбурга Хёрману, о чем последний незамедлительно сообщил начальнику военнопленных. Данные рассказы отчасти стали препятствовать передаче советских пленных в концлагерь Дахау.
Тора сообщал об устройстве пространства полигона. Здесь были расположены три земляных вала. Пространство между ними образовывало два коридора, которые служили линией расстрела. В конце коридоров стояли прочные деревянные стены, перед которыми был насыпан высокий слой песка. Грузовик въезжал задом в пространство коридора, и пленные спрыгивали на землю. После этого переводчик зачитывал по-русски имена приговоренных и приказ. По словам Торы, реакция осужденных была различной. Кто-то кричал и плакал, кто-то сохранял спокойствие. Некоторые кричали ему, как переводчику, с просьбой перевести, что они «противники большевизма и члены Русской Церкви. В доказательство они показывали мне у себя на груди русские кресты». Несмотря на все это, пленных заставляли снять одежду и становится в ряд по пять человек. Солдаты СС отводили их к стене и приковывали наручниками к столбам. Затем на расстоянии около 15 метров группа из 20 стрелков по команде давала залп. Как правило, казнимые все оседали вниз со столбов. Если кто-нибудь оставался на ногах, то руководитель группы подбегал к нему и делал контрольный выстрел в затылок.
После расстрела каждой партии пленных, солдаты отвязывали убитых и на тележке перевозили к стоящим у входа гробам. Здесь они сваливали трупы, а находящиеся рядом приговоренные видели, как их товарищей вывозят уже мертвыми. Тогда между ними поднималась суматоха и шум, которые быстро и жестоко пресекали солдаты прикладами автоматов. Тора сообщал также, что при этом некоторые СС-овцы издевались над пленными и даже мертвыми. Некоторые палачи входили в фанатичный раж и просили, чтобы их ставили для расстрела оставшихся групп. Другие, наоборот, выполняли приказ явно против воли, однако никто не осмеливался отказаться. Известен случай отказа только одного немецкого офицера из Дахау – Карла Миндерлейна. За это военный трибунал Мюнхена приговорил его к двум годам тюрьмы, из которых семь месяцев Миндерлейн отсидел в тюремной комендатуре Дахау, а затем был отправлен в составе штрафного батальона на восточный фронт.
После расстрелов солдаты и офицеры комендатуры возвращались в Дахау. Трупы отвозили в крематорий. Поначалу трупы сжигали сами работники СС, чтобы по возможности скрывать следы содеянного. С конца октября 1941 г. для сожжения стали выделять маленькую группу заключенных из евреев, которые содержались в строгой изоляции от остальных узников.
Один из чешских заключенных лагеря Карел Казак (Karel Kašák) в своих тайных дневниковых записях оставил следующее: «Действительно, в последние недели были расстреляны советские офицеры (советские политкомиссары). В течение двух дней, а именно с 8 по 11 сентября 1941 г. было расстреляно 82 из них. Когда заключенные, которые работали в крематории, спросили Эгона Циля, как им похоронить пепел этих несчастных, он велел, чтобы «мусор этих большевистских свиней» куда-нибудь вышвырнули».
Одежда расстрелянных сдавалась в дезинфекцию, а затем в прачечную, где ее починяли после стирки. После этого она поступала на склад одежды и выдавалась новоприбывшим заключенным. Состояние одежды позволяло работникам дезинфекции и прачечной воспроизвести события, происходившие в двух километрах от лагеря. При хорошем ветре со стороны Хебертсхаузена в Дахау также можно было услышать выстрелы, звучавшие на протяжении нескольких часов. Картину и масштаб расстрельных акций понимали также узники, которые делали уборку в помещениях бригады СС. Они регулярно находили в комнатах окровавленные перчатки и одежду палачей. Кроме того, окончательно убедиться в этом помогли рассказы заключенных, трудившихся в автопарке: поверхность кузова грузовика предоставляла очевидные кровавые свидетельства. Таким образом, первичные смутные догадки переросли в уверенность, что рядом с лагерем проходят массовые казни.
Расстрельная команда после казней получала по вечерам поощрения в виде шнапса, пива и сигарет. Помимо этого им выдавались наградные кресты «за военные заслуги» второй степени. Они имели право на дополнительный четырехнедельный отпуск. Врач лагеря выписывал для них направления на лечение с диагнозом «нервное истощение», и члены комендатуры ездили на курорты. При этом им запрещалось брать с собой членов семьи, по всей видимости, для того, чтобы отдых превращался в своего рода корпоративную акцию, способствующую сплочению команды, что также помогало снять личную ответственность за содеянные преступления.
Число убитых советских военнопленных в Дахау в период с сентября 1941 г. по июнь 1942 г. составляет от 4300 до 4500 человек. Данные числа основаны на расчетах Альфреда Карла, бывшего заключенного, который работал в цеху дезинфекции и вел учет одежды расстрелянных. Остались незафиксированными даты расстрелов, поскольку в главном отделе безопасности распорядились не регистрировать советских военнопленных в картотеке концлагерей, а отмечать лишь номера их опознавательных знаков. Тем не менее, имена погибших могут быть восстановлены, если обратиться к картотеке Немецкой справочной службы вермахта, которая после войны была передана в Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (г. Подольск). С этими архивными документами проводил работу современный немецкий историк Райнхарт Отто. В ходе исследования были изучены персональные данные около 57 тысяч офицеров, тогда как работа над данными рядового состава, объем которых многократно превышает офицерский контингент, продолжается по настоящее время. По имеющимся на настоящий момент сведениям, средний возраст погибших составлял примерно 28 лет. Известно также, что в Хебертсхаузене расстреливали и женщин.
Приведем одно из имен советских погибших, о котором рассказывают архивные документы Немецкой службы вермахта. Это лейтенант пехоты, бывший до призыва школьным учителем, Игнат Прохорович Бабич 1913 г.р., который попал в немецкий плен 12 июля 1941 г. Изначально его доставили в шталаг 325 на территории Польши, откуда он 14 марта 1942 г. попал в офлаг XIII Хаммельбург. Там в ходе «сортировки» Бабич был приговорен к расстрелу. 14 апреля этого же года его перевели в гестапо, а (предположительно) 18 апреля он был расстрелян СС-овцами на полигоне Хебертсхаузен.
После прекращения массовых расстрелов (июль 1942 г.) в 1943 и 1945 гг. в Дахау прибыло 1102 советских военнопленных. Это были заключенные, казнь которых была на время отложена, но которые попали в лагерь за попытки побега и сопротивления. Вопреки ожиданиям их не направили ни в штрафную бригаду, ни в бригаду внешнего лагеря, известные бесчеловечным отношением. Их распределили в рабочие бригады со сносными условиями – в санчасть, дезинфекцию, на кухню. Впрочем, десять человек были все же направлены на жестокие медицинские эксперименты. Сохранился отчет врача СС д-ра Зигмунда Рашера, оставленный 10 октября 1942 г. в записях комендатуры. Согласно этому отчету, советский военнопленный Николай Хонич был назначен 28 сентября 1942 г. для медицинских экспериментов. Самому Гиммлеру было гарантировано, что этот узник, выбранный в качестве подопытного, не останется в живых. Однако вопреки всем ожиданиям Хонич выдержал три опыта гипотермии, вследствие чего был помилован.
Известен также пример солдата, который прошел через многие немецкие концлагеря (в том числе Дахау) и дожил до своего освобождения. Это лейтенант пехоты Валентин Ребров 1920 г.р., бывший до войны студентом-геологом. Он попал в плен 25 июля 1942 г., после чего был определен в шталаг 338 в городе Кривой Рог (Украина). Затем его переводили в шталаг VIIA, в рабочие бригады Мюнхена, Мосбурга, Розенхайма и Зегмюля. 7 августа 1944 г. ему удалось бежать, но спустя неделю он был пойман и 15 августа в качестве «арестованного военнопленного» отправлен в Дахау. 20 апреля 1945 г. Реброва распределили в концлагерь «Терезинское гетто» на территории Чехии, а спустя несколько дней отправили в чешский городок Че́ске-Бу́деёвице, где 8 мая 1945 г. он был освобожден советскими войсками.
В списке заключенных Дахау значится много имен советских военнопленных, попавших в лагерь по большей части в 1944 г. в качестве арестованных. Арестованными считались те узники, которые были схвачены за попытки побега и сопротивления. В 1944 г. в Хебертсхаузене и в зоне крематория было расстреляно две большие группы советских военнопленных. Основанием для расстрела на этот раз был не приказ о зачистке «опасных» пленных, а обвинение в организации массового сопротивления.
17 февраля 1944 г. в Дахау был доставлен 31 советский беглый офицер. Это были организаторы акции группового сопротивления, в ходе которой им удалось совершить массовый побег. В Дахау им выдали униформу с опознавательным знаком беглого и заглавной буквой „R“ и распределили в штрафной блок. Вскоре Главное управление имперской безопасности приговорило их к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 22 февраля 1944 г. в Хебертсхаузене. Уже упоминавшийся выше чешский заключенный Карел Казак записал об этом событии следующее: «Как и при расстреле русских военнопленных год назад, сейчас так же приготовили все необходимое для смывания крови горячей водой. Заключенные, поставленные на эту работу, конечно, не знали, чьи дни были сочтены. Это стало известно лишь на следующий день, когда названные советские офицеры были вывезены и уже не вернулись».
Узниками и мучениками Дахау стали также организаторы «Братского содружества военнопленных». Данная подпольная группа сопротивления зародилась в марте 1943 г. в трудовом лагере для советских офицеров в Мюнхене-Гизинг (на Шванзеештрассе). Эта группа получила большое распространение по всей южной Германии и за ее пределами. Ее основной задачей было подорвать деятельность оборонной промышленности и бойкотировать дальнейшее ведение войны. Для этого Содружество стремилось установить тесные связи с немецкими антифашистами, а также противостать вербовке в Русскую освободительную армию генерала Власова, воевавшую на стороне Третьего рейха. Группа была вскоре разоблачена, а ее организаторы схвачены 18 мая 1943 г. в Гизинге и депортированы в штрафные бараки шталага VIIA Мосбург. Остальные члены группировки были арестованы после того, как гестапо заслала своих шпионов в ее ряды. Участники организации были доставлены в Дахау (первая группа уже в августе 1943 г., а остальные в феврале 1944 г.) и помещены в изолированные блоки.
Руководителей Содружества доставили в мюнхенское гестапо 29 марта 1944 г., где их подвергли жестоким пыткам. Затем в тяжелом состоянии некоторые из них были возвращены в Дахау. Но и там не прекращались допросы и истязания. Расследование дела Содружества сопротивления длилось до конца августа 1944 г.
4 сентября 1944 г. 92 офицера из советского сопротивления были выведены на плац в Дахау. Площадь оцепили автоматчики. Группу отвели к крематорию, где унтерштурмфюрер Гейт зачитал им смертный приговор Имперского управления СС. Затем приговоренным приказали раздеться и встать на колени спиной к стрелкам. Казнь была произведена выстрелом в затылок. В этот день были казнены 90 офицеров, а на следующий день оставшиеся два.
Одним из этих двух офицеров был главный организатор Содружества военнопленных Михаил Ильич Зингер, родившийся 19 февраля 1886 г. Он и остальные пленные, состоявшие во главе подпольной группы сопротивления, были схвачены 18 мая 1943 г. и отправлены в шталаг Мосбург. В помещениях, куда их определили, не было кроватей, так что приходилось спать на голом полу. Заключенных мучили голодом. Зингер и еще несколько членов группы были доставлены в Дахау 20 августа 1943 г. Здесь в течение многих месяцев проходили допросы и пытки – узников пытались сломить, не давая спать, мучая ярким светом прожектора, помещая в стоячие камеры. Михаил Зингер и его товарищ были расстреляны 5 сентября 1944 г.
В 2001 г. российское дипломатическое представительство выразило желание поставить на территории бывшего концлагеря Дахау памятник жертвам нацистского террора. В связи с этим Региональное ведомство политического образования (Landeszentrale für Politische Bildung) распорядилось провести археологические раскопки на месте бывшего расстрельного полигона. Целью раскопок было определить точное место происходивших казней, а также получить дополнительную информацию о ходе расстрелов. Кроме того, это было дополнительной мерой проверки уже имеющихся сведений, основанных только на документах, фотографиях и свидетельствах очевидцев. Группе исследователей удалось точно определить место происходившего. Перед бетонной постройкой в конце расстрельной полосы обнаружили остатки дощатой стены, служившей пулеулавливателем. Были найдены держатели для расстрельных столбов, выкопано много тысяч пуль от различных типов огнестрельного оружия. Кроме того, были обнаружены и стальные наручники, которыми приговоренных приковывали к столбам. Археологи натолкнулись также на фрагменты черепов и челюстей, что свидетельствует о страшной жестокости, с которой СС-овцы проводили казни.
Обобщая вышеизложенное, можно констатировать, что прикосновение к свидетельствам происходившего на территории Дахау потрясает масштабностью ужасных массовых расстрелов и планомерным уничтожением безвинных людей. Следует признать, что демонические нацистские устремления достигали своей особой жестокости, когда речь шла именно о советских людях – главных поборниках фашизма в XX в. Эта особая миссия русского народа – противостать мировому злу и победить его – обязывает потомков чтить память своих героев и мучеников. При этом необходимо помнить, что понятие «русский народ» в данном контексте вовсе не сводится к этнической группе восточных славян. Следует видеть в этом названии историческое лицо многонационального народа, единство которого основано на общих духовных ценностях. И этими ценностями, была, конечно, не коммунистическая идеология (вспомним, например, о нательных православных крестах, которые были на груди приговоренных). Этой ценностью была – пусть часто и на бессознательном уровне – евангельская максима жертвенной любви. Таким образом, сегодня наш долг – помнить о бесчисленных жертвах и страданиях на этом месте. На территории бывшего концлагеря в наши дни построены молитвенные места поминовения погибших в Дахау. Среди них – русская церковь Воскресения Христова, в которой совершается молитва за убиенных и пострадавших соотечественников. Память о них обязывает также продолжить работу по восстановлению их имен и личных судеб, чтобы их страдания укрепили духовные связи народа и не дали больше мировому злу возможности возрождения.". 9.05.2015 г. А. В. Лаврентьев http://voskresenie.d...nzlager-dachau/ ";
9. БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ (Оборона БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ; “ВИКИПЕДИЯ”: https://clck.ru/DanLK );
10. Командир 44 стрелкового полка, 42 стрелковой дивизии Герой Советского Союза майор ГАВРИЛОВ ПЁТР МИХАЙЛОВИЧ (ВИКИПЕДИЯ: https://clck.ru/RCpx2 );
11. Лейтенант МАКАРОВ Н. Г., лейтенант ПИЩИКОВ С. А. командиры сводных групп защитников БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ (fortification.ru - Русский фортификационный сайт : https://clck.ru/XDVaG ; Захоронения на территории Брестской крепости и г. Бреста ( Модераторы: КАЮР, Rostal, Adv1seR, иван ):
- "Обнаружение останков и Приказа №1 в КК у Трехарочных ворот": Анатолий Белошеев, корреспондент газеты «Во славу Родины» (из книги «Герои Бреста»):
«… Нам указывали на ту часть Инженерной казармы, которая примыкала к зданию, где теперь размещается Музей обороны крепости. Не прислушаться к этим заявлениям было нельзя: люди говорили о том, что видели собственными глазами. В ноябре 1950 года специальная воинская команда осторожно разбирала развалины Инженерной казармы, готовые вот-вот обрушиться и навсегда похоронить под грудами кирпича и щебня свою тайну. И тут неожиданно под глыбами, горами битого кирпича и слежавшейся земли обнаружили воистину бесценные сокровища. Вместе с останками и оружием тридцати четырех неизвестных героев из-под обломков извлекли шефское Знамя Исполкома Коминтерна, принадлежавшее одной из сражавшихся воинских частей (84 сп), орден Красного Знамени № 12140, ворох заплесневелых, готовых рассыпаться от малейшего прикосновения бумаг… Тут же, возле подвала, мы, военные журналисты, расстелив на талом снегу плащ-палатки, с величайшей осторожностью укладывали находки, перебирали бумаги, пытались их прочесть. Время, земля и плесень, увы, многое стерли необратимо. Но кое-что поддавалось расшифровке.
Вот личные письма бойцов и командиров с адресами, именами родных и близких. Их с трудом можно разобрать и переписать себе в блокнот. Выцветшие фотографии. Медальон красноармейца Салтынбая Нурманова – еще одно имя защитника крепости… И тут же, на клочке оберточной бумаги, списки, может быть, первых потерь в бою: «Пинкин – правая рука, 455 сп. Казаков – правая нога, 333 сп. Офименко – голова и лопатка, 44 сп …» Семь фамилий бойцов из разных полков, а записаны одной рукой, одним почерком… И вдруг в ворохе сырых ветхих бумаг встречаем редчайший по своей исторической ценности документ. Это – Приказ № 1, написанный карандашом на листке бумаги размером чуть больше ладони, датированный 24 июня 1941 года! … Решительно все, что удается отобрать, прочесть, расшифровать, бережно откладываем в сторонку – ветхость обнаруженных документов вызывает серьезные опасения: пойдут по рукам любопытных, что от них уцелеет? Ни фотоаппаратов, ни фотокорреспондента с нами в тот день, как на грех не оказалось. Помчались в город. Отыскали фотографа гарнизонного Дома офицеров Николая Михайловича Самойленко. Прямо на снегу у подвалов Инженерной казармы разложили перед ним обнаруженные сокровища, попросили каждый кадр на всякий случай продублировать несколько раз. Снимки, к счастью получились, и информацию о новых находках в крепости кроме своей газеты на этот раз мы предложили журналам «Огонек», «Советский воин» - их читает вся страна – и опубликовали в республиканском журнале «Беларусь».
- Журнал «Огонек» № 10, март 1951 года:
«... Недавно при раскопках бастионов этой прославленной цитадели найдены новые материалы, рисующие непоколебимую стойкость и бесстрашие советских бойцов. Перед нами истлевший от времени, порванный на сгибах листок бумаги, который нельзя читать без волнения.
«Приказ № 1 ....»
Окончания приказа и подписей под ним время не сохранило: документ пролежал под развалинами почти десять лет. Но эти строки боевого приказа доносят до нас имена руководителей героической обороны, которые до сих пор не были известны.
Вместе с боевым приказом при раскопках обнаружены: орден Красного Знамени № 12140 с почерневшей от времени эмалью, истлевшее бархатное шефское знамя Н-му стрелковому полку от Коммунистического Интернационала, полковая печать, покрытые толстым слоем ржавчины пистолеты и винтовки, обрывки писем, блокноты и тетради, принадлежавшие тридцати четырем защитникам бастиона, погибшим тут же, под обломками кирпичной стены.
Мы осторожно перелистываем дорогие страницы тетрадей. В полуистлевшем планшете - конспекты по истории ВКП(б) и новой истории. Они составлены незадолго до начала войны. На первой странице дата: 17 мая 1941 года. Жирной чертой подчеркнуты слова, раскрывающие истоки героизма советских воинов: «Теория становится материальной силой, как только она овладевает массами».
Тут же «Красноармейский политучебник», принадлежавший бойцу Михаилу Кукушкину. Таблица синусов, вписанная в тетрадь артиллерийским офицером. Клочок бумажки с лаконичной записью результатов очередных боевых стрельб: «31.V.41. Стреляли 16. Выполнили: отлично – 11, хорошо – 4, посредственно – 1». Рапорт красноармейца А.Васильева на имя командира роты младшего лейтенанта Пророкова о предоставлении отпуска в связи с болезнью матери. Фотографии и переписка пограничника Вагана Григоряна с директором 179-й школы Дзержинского района, г. Баку. На листе бумаги строфа из стихотворения, написанного неизвестным воином в письме девушке:
За охрану родного края
Ты мне ласково руку пожми,
Не тоскуй, не грусти, дорогая,
Крепче нашей любви не найти.
Вот реликвии дней Отечественной войны: карта Бреста с карандашными пометками, медальон погибшего воина Салдыбана Курманова с его домашним адресом: Ташкентская область, Паркентский район, Апинский с/совет, колхоз имени Карла Маркса. Сохранился список первых потерь защитников крепости - семь фамилий раненых: «Пинкин - правая рука, Казаков - правая нога, Уруднюк - контужен, Омельченко - правая нога, Офименко - голова и лопатка, Ковтун - рука, Мельник П.Е. – контужен…».
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
В статье даны два разных варианта прочтения медальона бойца-узбека. В ОБД-Мемориал есть единственно-подходящий боец - Нурманов Салдыбай. Но у него стоит дата призыва в армию - 05.05.1942 г. Чушь конечно же, но, как говорится, что написано пером... Глянул я эти документы в ОБД. Все они составлены в 1950 г. Причем писаны не рукой матери, а сотрудником РВК, проводившим опрос, который сам и мог вписать кривые даты в документ. Донесению Паркентского РВК в части дат выбытия пропавших на войне воинов, веры 0,0. Тут бы связаться с родными этих бойцов и постараться у них уточнить всю информацию, запросить письма и фотографии бойцов, что они присылали из армии, но попробуй достучись сейчас до Узбекистана... Жаль, что музейные за все время своего существования так и не сподобились в свое время до конца разобраться в этой истории...
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
- Ответ из музея:
"Рапорт красноармейца А. Васильева, на имя командира роты младшего лейтенанта Пророкова, никак не позволяет судить об месте их гибели. В картотеке на упомянутых числится командир взвода роты связи 84 сп младший лейтенант Пророков Егор Васильевич. Числится он и в штатно-должностном списке вышеупомянутого полка. Но свидетелей их гибели в крепости нет, без официального подтверждения которых мы не имеем права готовить документы на изменение приказа об их судьбе в ЦАМО РФ и последующем увековечении на плитах мемориала".
Вот так... Рапорт есть, а оснований нет. Вопрос лишь в том на чьих останках был найден этот рапорт... На останках А.Васильева или на останках младшего лейтенанта Пророкова? Судя по сопутствующим бумагам, которые упоминаются в тексте, я бы предположил, что были найдены останки мл. лейтенанта Пророкова... Но раз никто не видел как он погиб (а те 34 очевидца его гибели, которых нашли вместе с ним в развалинах тоже молчат) то и оснований дальше разбираться в этом вопросе нет... Ну нашли и нашли... А Васильева нашли или Пророкова не суть важно...
Вышеупомянутый в статье младший лейтенант Пророков: Пророков Егор Васильевич, младший лейтенант, 1913 г.р. Уроженец: Орловская область, Сосковский район, Алмазовский с/совет. Служил в 84 сп 6 сд на должности командира взвода связи. Числится пропавшим без вести с 22.06.1941 г.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
По информации нашего коллеги Николая Стрекалова из г. Москвы орден “Красного Знамени” за № 12140 был вручен 22.08.1940 г. Попову И.А. Из всех награжденных в этом году подходит только Попов Иван Александрович, интендант 3 ранга, награжденный 26.01.1940 г. за Финскую».
Попов Иван Александрович, интендант 2 ранга, 1903 г.р. Уроженец Калининская область, Верхний Волочек, проспект Советов, д. 10. Служил в г. Брест в 84 сп 6 сд на должности помощника командира полка по снабжению. Числится пропавшим без вести с 22.06.1941 г. На самом деле погиб при несчастном случае за месяц до начала войны.
Вот нашел еще одну свою заметку 9-летней давности от декабря 2009 года: "Сегодня спецом сгонял в нашу национальную библиотеку. Захотелось воочию узреть статьи в вышепоименованых периодических изданиях. По ходу вылазки теплилась надежда выудить из первоисточников дополнительную информацию. По прибытию в библиотеку выяснилось, что какой-то нехороший человек подбрил из подшивки газеты "Заря" номера за первую половину сентября 1949 г. Естественно, анонсированный в статье Давида Лозоватского номер газеты "Заря" за 7 сентября 1949 г. тоже отсутствовал... Аналогично отсутствовали сентябрьские номера и в подшивке газеты "Во славу Родины". Почему-то в библиотеке не оказалось подшивок "Во славу Родины" с 1950 по 1959 г.г. Пришлось довольствоваться подшивками журналов "Беларусь" и "Советский воин" за 1951 г., в которых должны были быть подробности раскопок в крепости в ноябре 1950 г. В принципе, материал изложенный в этих журналах в основном совпадал с опубликованным в "Огоньке", что я выкладывал здесь ранее, но кое-какие дополнительные сведения я там выудил.
В ноябре 1950 г. вместе с уже вышеозвученными документами, вместе с останками бойцов, были найдены письма и конверты с адресами. Но что-то о них нигде нет никакой информации. Вот отрывки текстов из некоторых из них:
"Дорогие братья, Сеня и Сережа, пишите чаще мне письма, все, что можно, обо всех новостях в вашей жизни..." Это письмо датировано 4 февраля 1941 г. ";
"Письмо брату-пограничнику Лене от брата Феди-танкиста..." Это письмо датировано 10 июня 1941 г."; возможно писал командир танкового экипажа 75 орб сержант Мордасов Федор Петрович. Там же сказано, что все эти раненые бойцы сражались, в крепости, в составе сводной группы, под командованием офицеров Макарова (прим. Г. Ч.: МАКАРОВА НИКОЛАЯ ГРИГОРЬЕВИЧА) и Пищина (прим. Г. Ч.: лейтенанта ПИЩИКА СОЛОМОНА АБРАМОВИЧА)". Скорее всего это были командиры стрелковых взводов лейтенанты Макаров Николай Григорьевич из 455 сп и Пищиков Соломон Абрамович из 44 сп. Выпускники Калинковичского пехотного училища (автор сообщения Юрий32 );
Тогда же была найдена записная книжка офицера интендатской службы, имя которого установить не удалось. В этой книжке “отражены переживания владельца о порученной ему работе, о личном составе, о высокой боевой готовности подразделения”;
Подозреваю, что все эти документы сейчас пылятся без движения в каком-нибудь музее в Москве. А ведь по ним сейчас можно было бы попробовать установить имена их владельцев... В списке раненых бойцов фамилия одного из них отличается от указанной в “Огоньке” - Урдунюк вместо Уруднюк. Но я все равно не нашел такого бойца на портале ОБД “Мемориал”. Там же сказано, что все эти раненые бойцы сражались в крепости в составе сводной группы под командованием офицеров Макарова (прим. Г. Ч.: лейтенанта МАКАРОВА НИКОЛАЯ ГРИГОРЬЕВИЧА) и Пищина (прим. Г Ч.: лейтенанта ПИЩИКОВА СОЛОМОНА АБРАМОВИЧА)". А в сумке вместе с орденом Красного Знамени находилась мастичная печать 84 сп. Данные по журналам: 1. "Беларусь" номер 2 за февраль 1951 г.; 2. "Советский воин" номер 11 за июнь 1951 г.".
