Моего прадеда звали Лев Россич, родился он в 1921 году в небольшом городке Новая Одесса в Николаевской области на Украине, тогда это был Советский Союз.

К сожалению, я родилась, когда моего прадедушки уже не было, он умер в 1994 году, но мне о нём рассказывали бабушка и папа.

Он хотел стать инженером и после окончания школы поступил в институт связи. Когда началась война, ему было 19 лет, он заканчивал второй курс. Вскоре его призвали в армию и направили в офицерское училище, откуда он вышел через полгода, командиром стрелкового взвода в звании лейтенанта.

Взвод ему достался необычный, больше, чем на половину он состоял из уголовников, практически все были старше него, некоторые в 2 раза, но ему удалось найти правильный подход к своим подчинённым. С одной стороны слушались они его беспрекословно, а с другой, когда при наступлении под Сталинградом он был ранен в ногу осколками разорвавшегося снаряда, то солдаты, рискуя собственными жизнями, вытащили его из-под огня на плащ-палатке и этим спасли ему жизнь. За ту атаку мой прадед получил свой первый орден «Красной звезды», всего у него их было два и ещё орден «Отечественной войны» 1-ой степени.

Но любимыми его наградами были две медали «За боевые заслуги». Одну из них он получил в 42-ом на 2-ом Украинском фронте. Тогда Красной армии не хватало техники, а после неудачной атаки на поле остались подбитые наши танки. Мой прадед получил приказ вытащить их. И вот ночью с помощью двух тягачей взвод приступил к выполнению задания. Две группы скрытно выдвигались к танкам, цепляли тросы, две другие организовывали отвлекающий огневой удар, а под его прикрытием тягачи вытаскивали машины. Спасено было пять танков без единой потери с нашей стороны.

Вторую медаль дед получил ближе к концу войны в Румынии. К тому времени прадед был капитаном и командовал огнемётной ротой. Случилось так, что отступающие немцы применили бактериологическое оружие. Они заразили большое стадо коров опасной инфекционной болезнью – ящуром. Капитан Россич получил приказ не допустить распространения эпидемии, действовать нужно было быстро и решительно. Район был оцеплен, стадо уничтожено, всё, что могло послужить переносчиком заразы, сожжено, люди спасены.

Конечно, память моего деда хранила много страшных и героических боевых историй, но он не очень любил говорить о боях, с большим удовольствием он вспоминал что-то жизненное, смешное. Особенно моему папе запомнились две истории.

Первая случилась летом 1944-ого года, когда армия переправлялась через Дунай. Большое количество различных барж и других судов, груженых техникой и личным составом, двигалось по течению. Было жарко и солдаты раздевались до нага, привязывались к корме ремнями или верёвками и так купались, у одного верёвка оборвалась, и он отстал от судна. Подобрали его местные гражданские власти, человек без одежды и документов, а время-то военное, подозрительно. Вот они поставили его на нос катера в чём мать родила и поплыли навстречу всему каравану судов, а в мегафон объявляли на ломанном русском: «Чей солдат? Чей солдат?» Свои, конечно, опознали, но смеху было много.

А другая история произошла уже после окончания войны, в Вене. Армия праздновала победу, двое солдат поехали за вином, но, к сожалению, заблудились в городе, заехали на машине на закрытую настилом канализационную яму и провалились. К счастью, им удалось вынырнуть из вставшего в яме вертикально автомобиля, и в таком виде они явились с повинной к командиру, которым был мой прадед. Только в честь победы и за то, что остались живы, он не стал их наказывать. Однако им пришлось искать временное отдельное место расположения, потому что, несмотря на все старания, несколько дней в том помещении, где они находились, было трудно дышать…

После войны на груди у моего прадеда, кроме названных, блестели ещё медали «За оборону Сталинграда», «За освобождение Белграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены». Он остался служить в армии, закончил академию бронетанковых войск, мой прадед хорошо понял, что за профессия  – «Родину защищать».

Уволился в запас он в 70-х годах полковником с должности заместителя командира дивизии, потом ещё долго работал начальником автобазы. Когда мой прадедушка и прабабушка уезжали в отпуск к морю, то часто брали с собой моего папу, он тогда был таким же, как я сейчас или даже младше. При прохождении досмотра перед посадкой в самолёт прадед всегда заранее выкладывал все металлические вещи, но детектор всё-равно срабатывал, тогда ему приходилось объяснять сотрудникам безопасности, что у него в ноге с войны осколок снаряда, который врачи не смогли достать. Мой папа запомнил, с каким уважением служащие аэропорта смотрели на прадеда.

Вся моя семья гордиться нашим отцом, дедом, прадедом Львом Россичем.