Григорий Николаевич призван в июне 1942 года, Смоленским РВК.  Не дошел даже до призывного пункта, попал в плен. Немцы к тому времени уже захватили Смоленскую область. Бежал, опять плен, когда шел  через деревню,  знакомая учительница выкупила его за десяток яиц у немца охранника, тогда это было еще возможно. Дед рассказывал, что они голодали почти неделю, выкупили не только его но и еще нескольких учителей. Так вот его товарищ велел жене накрыть стол и наелся досыта, а деда - почти не кормили, дали две ложки бульона и одно яичко, он каждый раз плакал рассказывая об этом. Решил, что ему попалась жадная учительница, а она приговаривала, тебе больше нельзя, ведь неделю голодали. Утром он узнал , что его товарищ умер наевшись досыта, а Григорий Николаевич вернулся к семье в деревню Всходы, где работал директорм школы и учителем математики до войны. Бедствовал, скрывался от немецких оккупантов. В 1943 году как только облась освободили, ушел с войсками  на фронт.Воевал в составе 1 Белорусского фронта. Вспоминал как после  долгих переходов, во время привала начинал петь русские песни и его однополчане подхватывали песню, поднималось настроение и все поднимались после привала. Дед играл на всех щипковых инструментах и фортепьяно, имел абсолютный слух.  В 1945 году дошел  с войсками до Кенингсберга и здесь был тяжело ранен в левое плечо.Попал в госпиталь, где сделали операцию ( удалили половину лопатки)  и отправили долечиваться в госпиталь Средней Азии (г. Ташкент), там  он переболел желтухой и встретил победу. Вернулся домой к семье в конце 1945 года. Получил I группу инвалидности, но отказался от нее , т.к травмирована была только левая рука. Работал в деревнях Смоленской области учителем математики и директорм школ до 75 лет. Последнее место жительства и работы деревня Батюшково Смоленской области.После смерти жены, Варвары Николаевны, перехал к дочери в Зеленоград.

Награжден орденом красной звезды и медалями. Дед мало рассказывал о войне, в годы "Перестройки" (80-е) начал вспоминать детство, школу, родителей. Так и не поверил, что можно говорить правду обо всем.  Сталинские репрессии сделали из многих молчунов.