Тятя был призван в ряды РККА в сентябре 1941 года, был ранен в августе 1942 года. Был на излечении в госпитале города Новосибирска. Так как мест в госпитале в то время было мало, тятю направили долечиваться домой. После излечения, его вновь забрали в армию. Это было в конце лета 1944 года. И направили на Карельский фронт. В 69-ую морскую стрелковую бригаду. Во вторую роту - автоматчиком. После освобождения Карелии от фашистов, тятя воевал до 10 марта 1945 года. Потом его ранили, он лечился в госпитале.

Отцовская уверенность, что не снятый, оставшийся по вине врачей шов будет снят 15 августа, и в первых числах сентября он будет дома, вселилась и в маму, и в нас - детей. Но, в первых числах "того" сентября к нам в дом пришла, не ожидаемая нами встреча с отцом, а страшное известие (похоронка) о смерти тяти. Вся улица, все соседи собрались у нашего дома. Я (а мне было тогда 15 лет) запомнила всё, что происходило и как была эта боль встречена мамой, пришедшей с работы. Ей было 38 лет, четверо детей (Петру - 17 лет, мне - 15 лет, Галине - 10 лет, Виктору - 8 лет), которых надо было кормить, одевать, учить. В нашей деревне была семилетняя школа, а среднее образование можно было получить в соседней деревне за 12 километров от нас. Мы все хорошо понимали свои обязанности в труде, учёбе, брали пример с мамы, с её трудолюбия, желания - во чтобы ни стало - выжить в те голодные годы. Отцовский авторитет, который долгие годы жил в семье, и в нашей деревне, помогал нам достичь того, что мы достигли в жизни.