Год рождения моего дедушки, Плескача Василия Васильевича установлены условно комиссией. Пропали и документы, по которым мы могли бы восстановить звание и награды полученные в годы Великой отечественной войны. Память детей, которые слушали его рассказы о детстве и годы жизни, службы тоже мало что донесла. 

Будучи ребенком семьи беженцев в годы первой мировой войны Василий Плеская был сдан матерью в детский дом вместе с братьями. Во время переселения с захваченных немцами земель заболели и умерли его отец Василий и сестра Галина. Мать, видимо почувствовав, что тоже больна сделала единственно возможное - отдала детей в приют и сгинула. Больше о ней мальчики не слышали.Тогда моему дедушке было 7-10 лет и многого о себе рассказать не мог. В какой деревне родился,  в каком городе был приют.

Скупые рассказы, переданные мамой, возможно нарушена хронология некоторых событий.

Бежал из детского дома, голодал, был нанят татарином, у которого какое-то время работал в батраках. Бежал и от него. Рыдающего под забором мальчишку подобрали красноармейцы. Какое-то время был сыном полка. Там же работала и комиссия, которая приблизительно назначила его день рождения и выдала документы. 
К сожалению, военный билет был утерян еще моими родителями. Награды тоже. 

Последнее место службы было в р-не Великих Лук. По рассказам мамы на фронт он ушел прямо из санатория в Сочи, куда его в конце мая  отправили по путевке. Он даже не увиделся с семьей. Из Ленинграда бабушку Ядвигу с дочками Таисией и Региной эвакуировать помог его друг. На сборы дали пол-часа, во время которых бабушка успела взять с собой только разобранную швейную машинку Зингер, мешок суарей, детей и бабушку Марию. Мама запомнила, как их привезли на вокзал, но мест в поезде не оказалось - все полки в купе были забиты вещами эвакуировавшихся. Тогда в поезд вошли военные, которые под крики и рыдания пассажиров начали выкидывать на перрон вещи. Прямо в окна им подавали детей, которых они усаживали на освободившиеся места.

Дедушка был ранен в первый раз зимой 1942 года в ногу. Его вынес с поля боя друг. Где в то время воевал, мне не известно.

По рассказам узнав, что его ждет ампутация дед накричал на хирурга и оттолкнул его здоровой ногой. За это его наказали - свезли к умирающим. Тут снова вмешался Случай - его увидел мимо проходящий командир. Долго ругался с врачами, но деда снова перевели в палату. Как потом  оказалось, в рану запустили личинок и  перебинтовали. Страшно чесалось, но личинки ногу ему спасли. 
Затем были годы восстановления. Дедушка не думал о комиссовании. Потому разыскав под Благовещенском эвакуированную семью на время реабилитации он устроился военруком в школе села Благовещенское в Башкирии, где все свободное время тренировал руки, чтобы не уставали держать винтовку (часами держал на весу тяжелый лом), ногу, чтобы не хромала. Своего он добился. Прошел перед комиссией так, что его признали годным к службе. Но в Калининграде в первые же месяцы  дедушка снова попал в госпиталь - на этот раз взрывной волной срезало половину бедра.

После этого ранения его уже окончательно  комиссовали. С семьей уехал сперва в Ленинград, где работал в литейном цеху на з-де Кирова, затем они переехали к роственникам бабушки Ядвиги в г. Минск, где  дедушка какое-то время был комендантом лагеря военнопленных, затем работал в школе ДОСААФ, на заводе. 
Тут он построил на выделенном ему участке свой домик, на ул. Весенней, где в 1972 году и умер от рака легких спустя несколько лет после смертив супруги. Похоронен на Чижовском кладбище г. Минска.