Николай
Михайлович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Петриченко Николай Михайлович родился 1 сентября 1023 года в с.Благодатное Амросиевского района Донецкой области в семье крестьянина. Воевал с первого дня войны и до 1944 года. После комиссования из Красной армии, получил инвалидность и в 1946 году поступил в сельскохозяйственный институт в с.Персияновка Ростовской области (сейчас Донская сельскохозяйственная академия). После окончания института всю жизнь работал в сельском хозяйстве вначале агрономом, С 1962 по 1967 год был председателем колхоза "Искра" в Цимлянском районе Ростовской области. Потом 5 лет начальником сельхозуправления Цимлянского района До 70 лет работал зоотехником по пчеловодству зоны. Был персональным пенсионером, кроме боевых наград имел и трудовые. Умер 3 ноября 2012 года, на 90-м году жизни. Жена его, Петриченко Александра Стефановна, тоже училась вместе с ним и также работала с ним везде, где доводилось им жить. Сын его, Петриченко Владимир Николаевич, закончил академию сельскохого хозяйства им. Темирязьева в Москве. Стал ученым, доктором сельскохозяйственных наук, академиком.
Боевой путь
С первого дня войны на передовой. Когда началась война, он как раз находился в военном лагере для поступающих в Харьковское военное артиллерийское училище. Пришлось сразу отступать с частями Красной арми к месту переформирования. Прошел ускоренное обучение и стал командиром противопехотного орудия (45-ки). Принимал участие в окружении Армии Паульса в Сталингаде, оттуда с боями пошли на запад. Была Курская дуга, Белорусские болота (операция "Багратион"), бои за Кенигсберг. Под Шауляем последнее ранение разрывной пулей привело к инвалидности.
Воспоминания
Мартынова Галина Николаевна
Папа не часто рассказывал о войне. Мы старались и не расспрашивать особо. Потому что после таких бесед он не спал ночами, старые раны болели особенно сильно. У него были прострелены обе руки, в правой - осколок так и не вышел А из ног осколки выходили еще несколько лет после войны свищами до середины 50-х годов. Помню, как он рассказывал о том, как пришлось прыгать с парашютом в Литве вместе с орудием, причем до этого он никогда и к самолету не подходил. Рассказывал, как после прямого попадания немецкого снаряда в их огневую точку, он лежал засыпанный землей, а над ним, вращая колесами, летела их сорокопятка, как в замедленном кино. Когда я спрашивала его, почему у него не бывает встреч с однополчанами, он посмеивался - какие же однополчане и солдата с передовой. Только сформируют, еще и не перезнакомились как следует, уже половина убиты, половина в госпиталях, а выжившие на новое переформирование. Дольше всего общаться приходилось в госпиталях.
