Отрывок из газетной статьи о нашем дедушке:

На фронт Николай Патрин прибыл сержантом, в то военное время летчики выпускались в сержантском звании. Уже в первых вылетах заявил о себе, как о смелом и находчивом воздушном бойце. Потому что раз от раза ему доверялись всё более сложные задания.И вот уже в составе небольшой группы штурмовиков вылетел он на разведывательный поиск в район, находившийся уже на значительном удалении от линии фронта. Шли наши ИЛы, как обычно, на малой высоте. Передний край вражеской обороны мгновенно ощитинившийся огнем зениток, преодолели они умело выполненным маневром. И вскоре им удалось обнаружить скопление фашистской мотопехоты, укрывшейся на склоне оврага, поросшем молодым ельником. Ведущий группы младший лейтенант Уточкин скомандовал: "Внимание! Атакуем противника в правом пеленге". И тут же он перевел машину в пикирование. Затем,не отставая устремились в атаку ведомые. Словно молнии, рванулись из-под крыльев ИЛов реактивные снаряды. в след за ними ударили по фашистам пушки и пулеметы, градом посыпались осколочные бомбы, и там, где притаился враг, вздыбились разрывы, разлилось море бушующего огня. Итог же этой внезапной и решительной атаки, подтвержденный фотоконтролем, был таким: наши штурмовики уничтожили четырнадцать вражеских бронетранспортеров и автомашин, два орудия вместе с тягачами, несколько минометов и еще до роты пехоты. Уже при выходе из атаки машину Николая Патрина, замыкавшую группу, атаковали два "Фокке-Вульфа-190". Николай не растерялся, успел уклониться от огненной трассы и тут же точным маневром улучшил сектор обстрела своему воздушному стрелку Петру Баранову. А тот, не медля, открыв огонь отогнал фашиста, попытавшегося атаковать машину в хвост. Бой, однако, на том не закончился.Ведущий "фоккер" взмыл вверх и снова атаковал самолет Патрина с задней полусферы. Но старший сержант Баранов был начеку: встретил стервятника пушечно-пулеметным огнем. "Фоккер" нырнул под крыло ИЛа и попытался с набором высоты выйти из атаки. А что же Патрин? Он своего не упустил: увидев рядом врага, мгновенно довернул влево. Поймав "фоккера" в прицел, врезал в него пушечно-пулеметную очередь. Фашистский самолет завалился на правое крыло и, оставляя позади себя шлейф черного дыма, рухнул на землю. Вот так молодой летчки-штурмовик сбил вражеский истребитель, да при том, самой новейшей по тому времен конструкции. Сам по себе случай этот был в ту пору редкий, если даже не редчайшим. За примерное мужество и высокое воинское умение, проявленные в неравном поединке, Николаю Патрину вручили орден Красной Звезды. И в тот же день ему было присвоено звание "младший лейтенант". А вскоре его выдвинули на должность командира звена. На войне отчет времени был иным, и зрелость ратная определялась не выслугой лет, а числом, и главное, тяжестью испытаний,выдержанных воином до конца. На долю же летчиков-штурмовиков такие испытания выпадали во множестве - ими становились все боевые вылеты. И сколь бы трудными, опасными эти вылеты ни были - Николай Патрин ни разу не дрогнул, ни на йоту не отклонился от своего боевого курса. Он летал на разведку, он водил свое звено на штурмовку вражеской обороны, он вместе с ведомыми наносил прицельные разящие удары по фашистским танкам и бронемашины, изготовившимся к атаке, по эшелонам, едва начавшим разгружаться на прифронтовых полустанках. Его в бою оценивались командованием, как образцовые, их ставили в пример новичкам, прибывшим в полк на пополнение. Словом, за Николаем прочно утвердилась репутация знающего,бывалого летчика-штурмовика, зрелого авиационного командира. А между тем этому бывалому и зрелому тогда сравнялось только двадцать! Теперь, с высоты прожитых десятилетий, на это смотришь изумляясь. А в ту далекую пору военной страды зрелость командирская, пришедшая к двадцатилетнему пареньку, воспринималась как нечто вполне естественное и даже более того, как должное. И уж когда у Николая и "прорывался" его юношеский возраст, то было это только в недолгие минуты затишья. Тогда-то он не прочь был слегка поозорничать, разыграв кого-нибудь из приятелей сверстников, шутя побороться с другом на травяном ковре близ самолета, а потом поостыв и отдышавшись предаться воспоминаниях о недавнем детстве, что прошло у него в станице Ивановской, раскинувшей свои пышные сады среди плодородных кубанских степей. Сколько было в полку людей, столько и имелось у Николая друзей и товарищей. А самым стал ему, конечно Петя Баранов - его бессменный воздушный стрелок. Оба они, точно братья, были едины во всем. И в один и тот же день Николай и Петр подали заявление о приеме их кандидатами в члены партии, в один и тот же день им вручили партийные документы. ...То уже не раннее сентябрьское утро выдалось по-летнему ясным, безоблачным. Собрав свое звено у крылатых машин,младший лейтенант Патрин предупредил: день,судя по всему, ожидается жарким, боевой работы будет много. Он словно в воду глядел. Не прошло и пяти минут, как последовала команда "По самолетам!". Заняв привычное место в кабине своего ИЛа, Николай услышал в шлемофоне знакомый голос старшего лейтенанта Георгия Паршина, вылетевшего на разведку. Опытнейший воздушный следопыт, ставший в последствии дважды Героем Советского Союза, докладывал командиру полка о замеченном им скоплении фашистских танков и артиллериских батарей. "Теперь наш черед" - подумал Николай. и в ту же минуту с командного пункта поступил приказ: "Дежурным группам - на вылет". Звено за звеном взмыли в небо краснозвездные машины. еще до подхода к лесному массиву, где по данным, переданным Паршиным, противник сосредоточил свои резервы, Патрина и его товарищей встретили залпы зенитных батарей. пришлось им прибрегнуть к маневру, чтобы без потерь преодолеть огненную завесу. Но тут же на них набросились с разных сторон "фоккеры" и "мессеры". Штурмовикам пришлось бы туго, не подоспей им на выручку истребители из группы прикрытия. Они, верные, надежные друзья, смело вступили в бой, отвлекли на себя удары стервятников. Звено свое Патрин вывел точно в заданный квадрант. Перейдя в бреющий полет,штурмовики огненными стрелами реактивных снарядов "причесали" танковую колонную противника. вторым заходом ударили и по его артиллерии. Но когда пошли в третий, вражеские зенитчики, наконец опомнились и открыли яростный огонь. От прямого попадания машина командира звена загорелась. Дотянуть на ней до своих не было никакой возможности. И тогда младший лейтенант Патрин принял решение, которое стало шагом в бессмертие. Свой объятый пламенем самолет направил он на колонну фашистской мотопехоты, пытавшейся выйти из-под удара штурмовиков. Мощный взрыв искорежил, разметал вражеские машины.

Так наш дедушка Коля остался навеки двадцатилетним героем.