Днем 4 декабря, когда «Щ-205» шла под перископом, по левому борту послышался леденящий душу скрежет. «Минреп!» – невольно подумал каждый.

– Лево на борт! Стоп левый мотор! – скомандовал Сухомлинов.

Успеет ли отойти в сторону корма? Или неминуем взрыв?

Нет, взрыва не последовало. Скрежет прекратился, и лодка снова дала ход. Через несколько минут раздались резкие удары по корпусу с левого борта, а потом послышался непрерывный шум. Отвернув вправо, командир решил положить лодку на грунт для уточнения места по глубиномеру (эхолота в то время на корабле еще не было). Когда «Щ-205» опускалась на глубину, в первом отсеке моряки снова слышали скрежет минрепа.

В течение получаса, пока «Щ-205» лежала на грунте, были уточнены данные навигационной прокладки. Затем командир принял решение поднять лодку на поверхность.

Вздрагивая, с легким пощелкиванием ползла по шкале вороненая стрелка глубиномера: 19… 18… 17 метров… Подводная лодка всплывала без хода по вертикали, медленно откачивая воду из цистерн вспомогательного балласта. Уверенно действовали подчиненные командира электромеханической боевой части коммуниста старшего техник-лейтенанта И. С. Лукьянова.

– Слышу скрежет минрепа в районе первого отсека! – донесся в центральный пост по переговорной трубе приглушенный голос командира отделения торпедистов старшины 1-й статьи 3. И. Щукина.

На глубиномере 16… 15 метров… И тотчас же за кормой, ниже корпуса лодки, раздался оглушительный взрыв. Подводную лодку сильно подбросило, погас свет, со звоном посыпались стекла приборов и осветительных плафонов. Образовался дифферент на нос, затем он начал отходить на корму, но лодка оставалась на той же глубине.

В отсеках внимательно осмотрелись. Забортная вода не поступала. Больших повреждений не было обнаружено. Что же все-таки взорвалось? Мина? Или глубинная бомба? Но акустик никаких подозрительных шумов не слышал.

Быстро удифферентовали подводную лодку, и она опять начала медленно всплывать строго по вертикали.

14 метров… 13… 12… И в это мгновение раздался новый, еще более мощный взрыв – уже в носовой части. Теперь сомнений не было – «Щ-205» в самой гуще минного поля противника.

Чтобы не наскочить на новую мину, Сухомлинов решил продолжать всплывать без хода. Подводная лодка осторожно поднялась на поверхность моря.

В первом отсеке, где находились командир минно-артиллерийской боевой части коммунист старший лейтенант Б. А. Вешторт, комсомолец старшина 1-й статьи 3. И. Щукин, комсомолец матрос В. М. Карпачев и ученик-торпедист П. И. Павлинов, неисправности устранили довольно быстро. В седьмом отсеке положение было более сложным. Через разошедшийся шов одной из цистерн поступала вода (оказался поврежденным прочный корпус). Пустили в ход водоотливные средства, но она не убывала. Старшему техник-лейтенанту И. С. Лукьянову, коммунистам старшине группы торпедистов мичману Н. Ф. Стародубцеву, матросам В. А. Панкратову и В. И. Попову с большим трудом удалось законопатить широкую щель и затем осушить отсек.

Когда подводная лодка вышла из минного поля, капитан-лейтенант Сухомлинов радировал командиру бригады о случившемся и о том, что «Щ-205» продолжает выполнять боевое задание.

{2} В сложившейся обстановке капитан-лейтенант Сухомлинов П. Д. даже после подрыва «Щ-205» на второй мине не прекратил попыток всплыть на поверхность, хотя уже после первого взрыва не следовало сомневаться в том, что подводная лодка попала на минное заграждение. Скрежет минрепа свидетельствовал о том, что это заграждение состояло из якорных мин. Не зная, каково было их углубление, командир «Щ-205» должен был принять единственно правильное решение – тотчас после первого взрыва (а еще лучше – сразу после отрыва лодки от грунта) дать самый малый ход и уйти из опасного района, прижимаясь к грунту. Вероятно, после первого взрыва Сухомлинов посчитал, что теперь место всплытия как будто расчистилось, но ему следовало учесть, что, кроме взорвавшейся мины, поблизости могли находиться и другие. Следовательно, всплывать в данной ситуации в надводное положение было опасно.