Валентин Иванович Паньков живет в Ясной Поляне. Как-то по делам заехав в Щекино, заглянул в краеведческий музей. Представьте себе его удивление, когда он обнаружил в длинном списке погибших в Великую Отечественную войну свою фамилию. Не поверил, перечитал. Все совпадало- фамилия, имя, отчество… Директор музея показала «похоронку» - все точно. Он самый Валентин Иванович Паньков. 1926 года рождения, сержант, пал смертью храбрых под польским городом Лигница.

Прошлое нахлынуло мощной волной, и вот уже нет музея, нет мирного Щекино, снова рвутся снаряды, снова советские танки форсируют Одер. Командиру полка был дан приказ овладеть городом Лигница. В город ворвались ночью, а он оказался пуст. Утром решено было провести разведку боем танковому взводу из трех «тридцатьчетверок». Первый танк вел восемнадцатилетний Валентин, внимательно вглядываясь в даль.

            В мирных строениях, просматривающихся впереди, ничего угрожающего видно не было. Валентин прибавил газу. А, вот и немцы. Отступают, гады!

Командир приказал преследовать врага и открыть огонь. ( прим. В танке дышать нечем от газов, что скапливаются во время стрельбы танковой пушки). Сгоряча Паньков приоткрыл люк - получше рассмотреть, что впереди – и тотчас осел от сильного удара в грудь. Кровь хлынула из раны – вражеская пуля достала парня. Помощник механика сменил его за рычагами. Перевязать бы, да в танке слишком тесно. Водитель свернул к домам…Фашистский снаряд ударил точно в борт. Валентин помнит свое изумление – оказывается, если находится внутри взрыва, то он не привычно оранжевый, а такой ярко-белый, мгновенная вспышка, и танк охвачен жарким пламенем. Через верхний люк спасались горевшие танкисты. Собрав всю волю в кулак, едва не теряя сознание, Паньков вывалился из занявшейся свечей «тридцатьчетверки». Горели лицо, руки, комбинезон… Спасительная лужа, скорей упасть в нее, перекатываясь, чтобы погасить пламя. К нему бежал командир экипажа, но вдруг будто споткнулся и упал вниз лицом, подкошенный очередью. Гаснущее сознание Валентина еще зацепило приближающийся танк командира взвода, разрыв снаряда на лобовой броне, но машина цела… И поворачивает обратно –здесь все убиты. Весь первый экипаж погиб. Я живой! – пытается крикнуть Валентин, но губы не слушаются, вокруг все меркнет и надвигается небытие… От потери крови, от боли, видно, потерял сознание. Очнулся – мимо идут наши танки. Позвал на помощь. Его подняли, прислонили спиной к гусенице танка, чтобы мог сидеть. Подобрали обожженного, раненого танкиста свои же, из другой части, отправили в полевой госпиталь (прим. госпиталь в городе Розенберг), а «похоронка» ушла в Ясную Поляну. Не знал выздоравливающий Валентин, что родители уже оплакали сына. Не слушались обожженные руки, потому не мог послать домой весточку. Неожиданная встреча в госпитале с командиром роты расставила все по местам. «А мы на тебя «похоронку» послали…» - единственное, что смог выдавить изумленный командир. Валентин кинулся писать письмо домой, родителям. Потом узнал, что отец  долго боялся верить неожиданному счастью – уж больно почерк непохожий, какие-то каракули. Мать сразу поняла – он писал, жив сыночек.

Вот так попали в военкомат Щекино ошибочные сведения. Так неожиданно много лет спустя послала Панькову Весточку его военная юность.

Уже отахали, отвздыхали сбежавшиеся к удивленному посетителю работники музея. Пора бы уходить, а растревоженная память раскрывает все новые и новые картины прошлого.

На фрон-то попал Валентин несовершеннолетним. Донял-таки настырный пацан командира полка (прим. в их доме остановился на отдых командир танковой части, и, когда часть собралась идти дальше, упросил взять с собой), и ведь родители тоже сдались, не выдержав бесконечных уговоров и посулов – не отпустите, сам уйду! Пусть уж идет с полком, решили мать с отцом, чем в одиночку, не пустишь – и впрямь уйдет, настойчивость известна. А подразделение оказалось полком прорыва, и ему сразу же по прибытию пришлось вступить в бой при форсировании Днепра.

Тогда паренек остался цел, а вскоре вместе с группой танкистов, у которых было среднее образование, его направили в Гороховецкое танковое училище. Но не судьба была стать Валентину офицером. Помешало его пребывание на оккупированной территории. Полтора месяца стояли фашисты в Ясной Поляне, надругались над музеем, сожгли школу, поселок… Одним из самых счастливых дней  в жизни семьи Паньковых, как и всех жителей деревни, стал день освобождения (прим. дни оккупации 29 октября 1941 г.-14 декабря 1941г.). Занятия в школе продолжились уже в 42 году, в здании детского дома. Каникул не было, сразу начали следующий учебный год, чтобы не отстать от программы. Валентин Паньков – один из лучших общественников, секретарь комсомольской организации Яснополянской школы, старший пионервожатый. А до этого – активный участник комсомольского молодежного отряда. Направленного на рытье противотанковых рвов под Ржев. В отряд пробился с трудом – четырнадцатилетних не брали, приказ был – только с семнадцати. Однако пробился, как потом на фронт. И вот – недостоин оказался юноша звания офицера. Горько было Валентину, но с приказом не поспоришь. Отчислили из училища, но так  как это был уже хорошо подготовленный танкист, направили во Владимирскую танковую школу. Там Валентин получил специальность механика-водителя и звание сержанта и вскоре уже отправился в Горький, где формировался полк, готовившийся к предстоящим боям в районе Сандомирского плацдарма. Там-то в начале февраля 1945-го и произошли трагические события, до срока «похоронившие» сержанта.

А закончил войну Паньков в Праге, освобождая город от последних немецких оккупантов. 1 мая экипаж Валентина штурмовал Берлин, а третьего пришлось срочно выдвигаться на Прагу. Дошли до Рудных гор, спустились в ущелье. Вдруг поднялась пальба! Что случилось, снова фашисты? Командир счастливо стянул радионаушники: ребята, победа! Наши стреляют, это салют! Палили все, кто ехал впереди и сзади, Валентин тоже разрядил свой пистолет…

            Два месяца стояли в Праге. Затем служба продолжилась в Австрии, в Вене. В Ясную Поляну впервые за эти годы попал летом 1947-го, дали отпуск за мастерское вождение танка Т-34 на показательных выступлениях в Германии, «в местности приближенной к фронтовым условиям». Домой пришел с двумя орденами Отечественной войны и медалями «За взятие Берлина», «За освобождение Праги» и другими знаками боевого отличия.

            Кончилась, наконец, война. К мирной жизни пришлось привыкать с самого начала. Но скучать было некогда, и трудностей, к каким тяготел валентин, занимать не приходилось, и он их преодолел. В Щекино началось строительство ТЭЦ, собравшее многих фронтовиков. Был среди них и Валентин Паньков.  Супругу свою, Анну Федоровну, встретил на вечере в Доме отдыха в Ясной Поляне. Кинул на нее первый взгляд, и сразу выделил из общей массы местных девушек, школьных подруг. Сердце подсказало – она! Так и вышло…Портрет супруги украшает стену в квартире Паньковых, рядом с загадочной красавицей Анной – импозантный молодой человек. Автопортрет. Когда-то пятнадцатилетний Валя Паньков мечтал учиться в художественной школе и подавал заявление туда, но война нарушила планы. Сегодня Валентин Иванович, находясь на заслуженном отдыхе, пишет пейзажи акварелью и маслом. Смотришь на эти картины, пронизанные солнцем, и думаешь: чтобы так сильно любить жизнь, нужно было так самоотверженно воевать за нее…

             Но это уже совсем другая история…