Статья в газете

Навстречу 25-летию Великой Победы

Страницы боевой славы

Воспитанник Таремской комсомолии.

Старожилы Таремского хорошо помнят Федора Ивановича Пачурина, представителя славной плеяды Таремской комсомолии 30-х годов. Энергичный, инициативный, всегда жизнерадостный, он был в гуще молодежи, являлся одним из организаторов многих комсомольских дел.

Особенное влияние Федор Пачурин оказывал на нас, подростков. Тогда он учился в Павловском аэроклубе. Всегда подтянутый, дисциплинированный, он был образцом не только для своих сверстников, но и для нас. Он отличался простотой и честностью. У него не было ни высокомерия, ни зазнайства, ни чванливости. Он охотно рассказывал о своих успехах в аэроклубе, о полетах, о трудностях, подчеркивая при этом, что бы мы хорошо учились и готовили себя для служения Родине.

После окончания аэроклуба мы всем селом провожали Федора Пачурина в летную школу. На прощание он заверил сельчан, своих товарищей, комсомольскую организацию в том, что он достойно будет нести военную службу, научится летать на боевых машинах и, если потребуется, отдаст свою жизнь за Родину, за партию.

В дальнейшем жизнь Федора Пачурина, его судьба сложилась поистине героической. Окончив военную школу летчиков, он с первых дней Великой Отечественной войны вступил в смертельный бой с фашизмом. Летал на штурмовиках, причем почти всю войну. Несколько раз его сбивали. Но затем ему давали новые машины, и он снова летал, уничтожал живую силу врага, его технику. О его фронтовых делах говорят его боевые награды. Их много-ордена Красного знамени, Отечественной войны первой и второй степеней, четыре ордена Красной Звезды, восемь боевых медалей. Это ли не подтверждение воинской доблести и мужества!

Несколько лет тому назад Федор Пачурин демобилизовался, в звании майора, работает в Горьковском аэропорту, живет в Горьком.

Федор Иванович не забывает родные места, приезжает в Таремское. И всякий раз при встречах меня подкупает его исключительная скромность. Он ничего не рассказывает о себе, хотя о его боевых делах можно написать целую книгу. Его фронтовая жизнь полна самых ярких страниц, характеризующих мужество, отвагу советских летчиков, беспредельную преданность Советской Родине и любовь к народу.

Август 1943года. Наши войска вели бои в районе Витебска, Полоцка и Невеля. Надо было с воздуха произвести разведку, уточнить расположение противника, его тылы. Утром Федор Пачурин получил приказ вылететь в тыл врага, на разведку. Накануне он в составе большого отряда штурмовиков принимал участие в штурмовке станции Полоцк, где скопилось большое количество техники врага. Летчики хорошо поработали, разгромив несколько эшелонов.

Понявшись в воздух, Федор Пачурин первым делом решил пролететь к Полоцку, посмотреть вчерашнюю работу. Небо было безоблачным. Ярко светило солнце. Настроение было отличное.

Перелетев фронт и встретив, как всегда, на своем пути огонь вражеских зениток, Федор подлетел к Полоцку. Над вокзалом расстилался дым, горели вагоны…

Несколько часов летал Пачурин по тылам Врага, наблюдая за передвижением немецких войсковых частей, уточняя данные предыдущих авиаразведок. Передав своему штабу разведывательные данные по радио Федор отправился на базу.

На обратном пути на железной дороге Полоцк-Дретунь он увидел немецкую машину, которая рвала шпалы на железной дороге. Об этой машине давно говорили, но обнаружить ее до сих пор не удавалось.

Доложив об этой «находке» по радио своему командованию, он получил приказ: уничтожить ее. Двух атак хватило, чтобы вдребезги разбить машину. Он прошил ее сначала пулеметным огнем, а затем сбросил бомбы.

Отлетев с километр, штурмовик Пачурина попал под плотный зенитный огонь. Один из снарядов повредил хвостовую часть самолета и он, потеряв управление, стал снижаться. Потянулся длинный шлейф дыма. Федор видел, как машина все приближалась и приближалась к земле. С того места откуда стреляли зенитки бежали немецкие солдаты.

Очнувшись под обломками горевшего самолета, Федор с трудом вылез из машины. Немцы уже ждали его. Он пытался выхватить пистолет, но на него набросились солдаты, смяли, бросили на землю и скрутили.

Дальше было как в плохом сне. Подъехала машина, его грубо втолкнули в нее и повезли под сильным конвоем в сторону Полоцка.

Когда Федора привезли в Полоцк он был один. Вскоре к нему подошли трое. Они, видимо, тоже были доставлены сюда недавно и ждали вызова на допрос.

Прошло еще два часа. Их никто не вызывал. В это время к ним в барак зашел худой, изможденный человек. Одежда его была изодрана, на лице и руках - кровоподтеки. Видно было, что этот человек прошел не одну пытку.

- Если хотите быть на свободе – сказал он, - есть один выход. Видите, около вышки с часовым стоит уборная. Там сделан лаз и выход через проволоку. Мы давно его готовим. Рискните сейчас. Народу в лагере нет. Сам я бежать не могу. Ослаб.

Четверо пленных, в том числе и Фёдор, решили попытаться бежать. Первым незаметно пробрался в уборную Федор. Он осторожно потрогал доски что бы с вышки не слышно было шороха. Действительно, одна доска была слегка прибита сверху гвоздём и отодвигалась в сторону. Дальше был виден лаз через проволоку, прорытый пленными советскими солдатами. Семь метров отделяет границу лагеря от березняка, а за ним густой лес.

 - Кто пойдет первым – спросил Федор, когда все четверо были в сборе.

 - Давай ты, - сказал ему один. – Только осторожно.

Федор тихо вылез из уборной и по-кошачьи полез по лазу. Он не чувствовал ни боли обожженных рук, ни хлюпающей под телом воды (лаз соединялся с небольшим лесным ручьем). Все мысли Фёдора были сосредоточены лишь на том, как добраться до березняка.

Федор бежал по лесу, когда в лагере началась стрельба. Видимо немецкие часовые заметили бегство последних товарищей и подняли тревогу.

Обессиленный Федор через несколько часов после бегства из лагеря добрался до ближайшей деревни. Назвался одной крестьянке советским летчиком он немного отдохнул у нее. Она накормила его, напоила.

Дальше путь он держал к фронту. Несколько дней шел к своим. Ободранный, изможденный через месяц он вновь явился в часть. Его уже там считали пропавшим без вести.

Не раз Федору приходилось смотреть смерти в лицо, и она уходила от него, не выдержав смелости, мужества и отваги советского летчика.

В начале зимы 1943 года эскадрилья, которой он командовал, приняла участие в налете на Витебский аэродром. Изрядно потрепав немецкие самолеты, наши «илы» полетели домой. Немцы, раздосадованные за столь тяжелые потери, открыли жесточайший зенитный огонь.

Федор попытался вывести машину из этого огня, но попал в еще более плотную полосу разрывов. Осколки снарядов пробили крылья, фюзеляж, зажгли мотор. В кабине стало душно от дым. Сажать машину не было смысла, она не поддавалась управлению. Надо было прыгать.

Решение созрело мгновенно. С трудом вывалившись из кабины, Федор полетел к земле. Над ним был белый купол парашюта, а под ним лес.  Опустившись на верхушки высоких сосен, он повис на лямках парашюта. До земли было еще метров деять.

Только было хотел он отстегнуть лямки парашюта и спуститься по сосне на землю, как услышал собачий лай и крики людей. Это были немцы, они бежали в сторону упавшего самолета.

До позднего вечера Федор провисел на парашюте, а к ночи слез по дереву в глубокий снег. Кругом лес, тишина, куда идти? Определив направление по звездному ночному небу, Федор двинулся в путь.

Утром следующего дня его окликнули:

- Стой, кто такой?

Вышли трое. Оказалось это были разведчики, выброшенные ночью в тыл врага. С ними Федор пришел к партизанам и в течение двух месяцев, пока выяснились обстоятельства дальнейшей его судьбы, воевал в партизанском отряде: ходил в разведку, подрывал железную дорогу, участвовал в налете на немецкий гарнизон.  Только на третий месяц он вновь вернулся в родную часть.

Последний раз Федор Иванович был на родине несколько лет тому назад. Мы ходили с ним по родным местам, где прошло наше детство, где бурлила наша молодость, откуда мы ушли защищать Родину от фашистского нашествия.

Мы вспомнили погибших односельчан, а их около 100 человек, отдавших свои жизни светлому будущему. Мы вспомнили таремских комсомольцев, погибших на фронте: Героя Советского Союза М. Винокурова, разведчика  М. Ханина, пехотинца А. Пачурина, танкиста А. Веретенникова, братьев  Владимира и Виктора Тарабкиных, пограничника В. Хорошева и многих других друзей, не доживших до яркого дня Победы.

- А не плохо бы в Таремском иметь музей боевой славы! – сказал Федор Иванович. Это была бы яркая книга рассказов о боевых делах павших и живых таремцев в годы Великой Отечественной войны.

Одну из страниц этой книги занимала бы славная боевая жизнь воспитанника таремского комсомола бывшего летчика штурмовика Федора Ивановича Пачурина.

М. Хорошев