После войны продолжал служить в Белоруссии и со слов его дочери в одном из испытательно-тренировочном полёте по ошибке залетели на территорию соседней Турции, но потом поняли, что заблудились и вернулись.

После брака и рождения средней дочери он после семейного совета решил из Белоруссии, которая была почти полностью разрушена и в которой на тот момент было плохо со снабжением и довольно голодно, вместе с семьёй переехать в центр СССР, в сердце добычи коксующегося угля Кузбасса - Прокопьевск, где у тестя жила сестра и где снабжение было первой категории и люди были не так ограничены в питании, по прибытию сюда устроился, как технически грамотный специалист, на молодую шахту Зенковскую с большими запасами угля, где его вскоре назначили бригадиром и где он, возглавляя бригаду добычи угля, добился выдающихся результатов работы, установив рекорд Кузбасса по добыче угля, при испытании комплекса по добыче угля с крутопадающих пластов (с крутым углом залегания пласта), чуть не дотянув до всесоюзного рекорда страны, немного не дотянули до 1 млн. т. в год, когда вся шахта обеспечивала бесперебойную работу бригады, особенно в своевременной поставке порожняка, которого на шахте не хватало при таких объёмах добычи чёрного топлива, для отгрузки добытого угля. За свой доблестный и героический труд его заслуги государство, правительство и Родина оценили многими заслуженными наградами.

Из самых важных его наград - орден Ленина и 2  ведомственные награды министерства энергетики РФ - ордена шахтёрской славы III-й и II-й степени СССР.

Считаю успехи  его доблестного труда незаслуженно забытыми, как администрацией шахты, так и городской администрацией, его не поместили на городскую Доску Почёта, не говоря уже о Доске Почёта шахты "Зенковская".

Он был прекрасным человеком, настоящим мужчиной и профессионалом своего дела (никогда не терпел нарушения безопасности и строго их по мужски пресекал, на что никто не обижался), всё умел делать своими руками, родом был из поморов, был прекрасным метким охотником и до войны в 18 лет мог на целую неделю уходить в тайгу на охотничий промысел, где бил белку точно в глаз, не портя меховую шкурку. Точно не помню, то ли его отец Пётр, то ли его дед (отец отца Петра) служили извозчиком на бричке у генерала Скобелева.

Умер Алексей Петрович после выхода на пенсию от ишемической болезни, от резкого спазма аорты  и мгновенной смерти, похоронен на славянской части кладбища в Спиченково Прокопьевского района. Он всегда мечтал о сыне, но после рождения и воспитания 3-х дочерей о внуке и всего 10 месяцев не дожил до своей мечты – рождения внука Георгия Константиновича (моего сына).