Моему прадеду, Новикову Михаилу Григорьевичу, было всего 17 лет, когда его призвали на фронт в 1942 году. Свой рассказ он начал словами: "Так ведь у меня не было особенно интересных моментов". Прадед начал свой рассказ со своего первого ранения, которое он получил, когда ему не было 18 лет.
"Мы стояли в лесу на смоленском направлении. В лесу - это самое страшное дело. Мы возле болота были. Мне повезло: еще шаг, и я бы в болото провалился. Но встал, пошел дальше. Ранена-то рука была, ноги-то целы. У меня кровь горлом пошла, но иду. Увидел наших, мы из одной деревни были. Говорю: "Перевяжите!" , но никто и не подумал перевязывать. У меня противогаз был привязан, лямку перебило осколком, пришлось бросить. Тут командир роты ко мне с пистолетом: "Куда?" Отступаешь?". А я ему: "А что же Вы, своих перевязать не хотите?" - ответил я ему и пошел дальше. Встретил старшину медицинской службы, сказал из какой я части, он рассердился: "Да что они, перевязать не могут человека? Ты иди, тебя перевяжут, потом придешь ко мне". Меня перевязали, накинули шинель, на крючок застегнули. Патроны, что от автомата у меня не в диске, а в кармане были, я в каску высыпал, отдал старшине и пошел в медсанчасть. Не доходя, ребят встретил, они мне завтрак несли. Только поел, увидел самолет немецкий, а рядом воронка от бомбы. Я быстрей туда. Самолет пролетел, пробомбил...Нас потом на грузовиках эвакуировали. На машинах тоже попали под немецкие самолеты. Шофер прямо среди дороги остановил: "Спасайтесь, кто как может!" Даже не помню, как я вскочил, в водосточной канаве спрятался. Шинелью с головой закрылся, как буд-то она спасет. Покружили, немцы, постреляли из пулемета. -"Кто живой, залезайте, поехали!". На нашей машине все уцелели. На других не знаю. На одной тяжелораненых везли. Одного из них еще раз ранили, но его довезли до госпиталя, довезли.
После госпиталя попал подо Ржев. Ребята говорили: "У нас кто второй раз раненый, обязательно погибает". -"Ну, посмотрим" - говорю.
В наступление я с автоматом в пехоте. У всех винтовки, карабины, у меня - автомат. Зимой дело было. Но позже долго не провоевал. Ранило в ногу разрывной пулей. Чуть ниже - без ноги бы остался. Где пуля влетела видно, где вылетела - нет. Пополз к санитару, он с ротным в овраге сидел. Ротный говорит: "Автомат оставь." "Нет, бумажку давай. Меня уже раз гоняли за оружие, вдруг бросил...".
Ногу моему прадеду лечили в Москве. 1,5 месяца. Затем в эвакуации в городе Фергане проводили лечение солнцем. Поправился и вместе с товарищами остался для ремонта госпиталя. После ранения весь месяц отпуска добирался домой в Тульскую область.
Затем была танковая школа в Петушках., во Владимирской области, долгие месяцы учебы. После школы в составе танковой части Михаил Григорьевич попал на Одер в запасной полк. С Одера пошли на Берлин.
До конца войны оставалось 2 дня, когда мой прадед был вновь ранен.
"Война кончилась, я в санчасти был. Пришли и сказали: "Ребята, война кончилась!" А нам что, нам хорошо!"
После войны до марта 1947 года Михаил Григорьевич служил в Германии, в городе Галле. И только в 1950 году вручили ему орден Красной звезды и медаль "За Отвагу".
Каждая жизнь во время войны - подвиг! Вся страна в те годы совершила подвиг!