Мне еще до войны пришлось два года прослужить в армии на Дальнем Востоке. Когда на западной границе начались боевые действия, у нас была сформирована 134 отдельная стрелковая бригада. Я попал во взвод разведки. Бригада наша была интернациональная. При движении на запад нам везде была "зеленая улица".
Оборону заняли в Курской области, и первое задание – достать "языка". Немцы – люди аккуратные. Передняя линия у них оборудована капитально: проволочные заграждения с развешенными на них пустыми консервными банками, тронешь – зазвенит, а на звук сразу очередь из автомата или пулемета. В группе захвата нас было 6 человек, четырех национальностей: два русских, мариец, грузин и удмурт.
Дважды наши попытки ничем не увенчались. Пошли третий раз – опять без успеха. На обратном пути один из разведчиков зацепил противотанковую мину и подорвался, осколком был ранен другой солдат. Назад вернулись с печальным грузом. А "язык" нужен, взять и все! Четвертый раз напали мы, на боевое охранение немцев. Бросили гранату. Притащили раненого немца, но в штаб доставить не успели, скончался. Да, уж если не повезет, то надолго.
Еще несколько раз возвращались мы пустыми, и, наконец - удача! После нескольких дней наблюдений выбрали в немецкой обороне место, которое, по нашим расчетам, было самым удобным для прохода за первую линию обороны. Напали на блиндаж, где было три немца. Двоих уничтожили, но третий успел выстрелить и ранить одного из разведчиков, потом его захватили. Трудно пришлось тащить и своего и "языка". К счастью он дал интересовавшие командование сведения. Утром нас отправили в штаб, где генерал поблагодарил нас за службу и дал отдых километрах в 50-ти от фронта.
В сентябре 1942 года я был ранен минометной миной, мне перебило ногу. Только в марте 43-го я снова оказался в строю, теперь уже в танковом корпусе связистом в кабельной системе связи. Корпус наш принимал участие в битве на Курской Дуге, в освобождении Украины, Крыма, Литвы и Латвии.
Тяжелыми были бои в Прибалтике. Гнилая зима 1943-1944года (то дождь, то снег) задерживала продвижение: дороги раскисли – болото кругом. Машины на своих плечах выносили или буксировали танками. В день проходили по 4-6 км. И сегодня вспоминается, как нас встречали в Прибалтике,- тепло, приветливо, сердечно. Бывало, за день так умаешься, сматывая и разматывая линию, что с ног валишься, но придет из ближайшего села молодежь и - не до сна. Пели нам свои песни, показывали танцы, а мы свои. Довольны были все, а особенно старики, ведь многие из них служили в русской армии до революции и говорили об этом с гордостью, показывая фотографии.
Трудны фронтовые дороги, куда они нас только не приводили, с кем мы только не встречались! Как-то зашли мы согреться в дом, жила там женщина с двумя детьми. Она рассказала нам одну историю, случившуюся в оккупацию. На постой у нее определились три немца-солдата. Лошадей своих они поставили прямо в сенцах, сами жили в комнате, а женщина с детьми ютилась на печи. Всего–то пропитания у нее было полмешка ржи. Безо всякого предупреждения один из немцев взял его и понес лошадям. Женщина просила, умоляла, что это все, что у нее с детьми осталось на еду. Но другой фриц отшвырнул хозяйку, и рожь высыпал лошадям.
Это всего лишь маленькая картина. А сколько таких и еще более страшных картин пережили те, кто побывал под пятой фашизма?!
Наш 19-й танковый корпус в апреле 1945 года перебросили из Прибалтики в Румынию, где и пробыли мы до конца войны.