Мой дед Петро (почему-то все звали его именно так) родился в 1911 году, а умер тихо, во сне, в 1981-м. Но какая трудная жизненная тропа ему досталась!

Простой крестьянин, потомственный хлебороб.

На фронт был призван сразу, как началась война. Дома остались родители, жена и дочь (моя мама).

Взяли, конечно, рядовым в пехоту.Как крестьянина, приставили к лошадям. Они-то его и спасли.В начале войны советская армия то отступала, то наступала - приходилось переправляться через реки, а плавать крестьянин из сибирской глубинки не умел, т.к. вырос не на реке. Рассказывал:"При переправах схвачусь за гриву лошади и держусь, Богу молюсь. Если  лошадь убьют, пойдет ко дну - то и я утону."

Но, видно, по лошадям меньше стреляли, - не утонул. Зато в 1943-м был тяжело ранен в живот. Во фронтовом госпитале оперировали, вырезали что могли, что могли - оставили, и списали солдата домой, видимо, умирать.

А когда умирать? Приехал в деревню - все мужики на фронте. Дома бабы да старики. А земля же не ждет -  урожай убрать надо, вспахать в осень надо, весной пахать-сеять надо, корма для коров заготовить надо.... Мало того, что самим кормиться, фронт кормить надо. Планы по заготовкам продовольствия держали строго. Сутками работал "комиссованный" Петро: и на комбайне, и на тракторе, и на сенокосе косой на вилами.... Сорвался. Открылись незарубцованные раны в животе. В больницу некогда - дотянул до последнего, когда уже на носилках без сознания сразу на операционный стол.

Был тогда в совхозе "Коммунар" Исетского района Тюменской области врач, один на всех, Ржевский Фролентий Николаевич, из репрессированных интеллигентов-евреев. Я запомнила это имя потому, что оно было "во-языцех". Многих он спас и на ноги поставил. Вот и деду моему повезло. Опять его разрезали, половину кишок убрали, другую - прополоскали и зашили...

И опять в строй. Потому что война. Потому что и в тылу как на фронте. А он, воевавший фротновик, знал, как нужен хлеб там, на передовой. А здесь, в деревне, он один мужик, другие воюют или уже убиты.

Бог милостив - выдюжил дед Петро. Победы дождался. Мужики некоторые вернулись. Жена родила ему еще двух сыновей. Мирная жизнь началась. Все бы хорошо, да потерялись в архивах его фронтовые документы. Не числился он участником войны. О льготах не тужил и не мечтал, а вот когда бывшие фронтовики, надев медали, собирались к обелиску праздновать, слез сдержать не мог. Из дома стыдился выйти.

Только в конце 70-х годов жена его младшего сына, директор сельской школы, добилась-таки до архивов, нашли его документы. И медали нашли.

Надо было видеть тогда лицо деда Петра. Как же гордо надевал он свой "кустюм" с медалями 9-го мая и вместе со всеми снова вставал в строй. Снова молодел, снова вспоминал. А рассказывать не любил. Считал, что нечем гордиться, он - как все.

А я страшно жалею, что в детстве не понимала ценности этих рассказов. Теперь бы расспросила все до мелочей.

Каким он был? Сергей Юрский в роли деда Мити в фильме "Любовь и голуби" - вот мой дед Петро! Такой же простой, неунывающий, добрый и верткий, такой же юморной.

Память о нем светлая осталась. Медали после его смерти в 1981-м году были переданы в местный школьный музей, где всегда и находились наряду с фотографиями и наградами других фронтовиков. А потом сменился директор школы, музей закрыли и медали исчезли. У нас, его внуков, остались только удостоверения к ним.

Вот такая простая и трудная судьба моего деда, Мякишева Петра Антоновича. Не герой? А сколько их таких "не героев" выдержали тыл! Стояли тоже насмерть, как столбики пограничные - не сдвинешь!

Фронтовых фотографий у него не было. Высылаю старую фотографию тех лет.