Мой дорогой дедушка.

                             МОРОЗОВ ВАСИЛИЙ ВЛАСОВИЧ (1918-1985)

Великий скульптор-фронтовик Евгений Вучетич предлагал моему дедушке позировать для памятника солдату-освободителю в Трептов-парке в Берлине.

Когда наше правительство решило увековечить подвиг Советского солдата в Великой Отечественной войне,  Евгений Вучетич отправился в Германию. Очень долго скульптор не мог найти солдата для позирования ему. Ходил по подразделениям, присматривался, пока не попал в берлинскую комендатуру. Там он увидел моего дедушку и предложил ему позировать, но дедушке пришлось отказаться, т.к. у него совершенно не было свободного времени. Дедушка, в свою очередь, порекомендовал своего подчиненного солдата. И потом еще долгое время дедушка отпускал его в увольнения, пока работа над скульптурой не была закончена.

Мой дедушка Морозов Василий Власович родился в Белоруссии в Могилевской области в  деревне Вильчицы. В марте 1941 года двадцатитрехлетний (на самом деле ему был 21 год, просто документы были утеряны и врачи, у которых он проходил медосмотр, по физическим данным определили, что он выглядит старше своего возраста) Василий Морозов получил диплом нженера в Пушкине Ленинградской области. Не успел еще добраться до места работы, сообщение: война!  И снова – учеба. Только теперь - на Дальнем Востоке, в военном училище. После окончания училища получил офицерское звание. Боевое крещение принял на Брянском фронте, освобождал Орел, Гомель, был дважды ранен. Первое ранение-контузия: его ударило взрывной волной и засыпало землей, затем уже в госпитале, он еще долгое время был без сознания. И второе ранение-огнестрельное, когда у него пуля прошла через один бок и вышла через другой не задев жизненно-важные органы, врачи долго еще потом этому удивлялись. После ранений остался в строю. В одно из этих ранений солдаты вынесли дедушку с поля боя на руках, когда пулеметным огнем убило первых, тут же следующие подхватили его  и их тоже убило, и только последние смогли вынести его и остаться в живых. Светлая память всем этим солдатам!!!

Дедушка был очень добрым и справедливым, и когда стоял вопрос об отправке кого-то в штрафбат, то сперва отдавали  на перевоспитание   Морозову. Он мог силой убеждения, своим личным примером,  простой беседой наставить провинившегося на правильный путь, а ведь сам он был еще таким молодым. Солдаты любили его, поэтому и вынесли  с поля боя не жалея жизней своих. Дедушка рассказывал, что если солдаты не любили своего командира, то могли и не спасти  его.

Чего только не испытал дедушка за эти годы, чего не повидал. И по несколько дней приходилось сидеть в окопе по пояс в талой весенней воде, перемешанной с грязью, снегом и льдом,  не поднимая головы, потому что велся  беспрерывный обстрел со стороны немцев. Но организм до такой степени закалился, что даже насморк не появлялся. После 1941 года только в 1944 году первый раз ночевали в избе, все остальное время: или в землянке, или просто спали  под открытым небом укрывшись плащ-палаткой. А когда форсировали  широкий Днепр, никого не спрашивали: умеет он плавать или нет. Кто что нашел, тот на том и переплыл: на бочках, бревнах, деревяшках разных и вплавь. Очень много людей просто утонуло, огромное количество было убито врагом. Вода в Днепре была красной. Дедушка вспоминал форсирование, как кошмар 

Летом во время затишья  не верилось им, что идет война. Сидят они на привале в лесу, вокруг земляника, грибы, трава зеленая, солнышко светит и  только пули, которые бесконечно свистят рядом, не дают забыть про страшную реальность. Однажды с дедушкой случился каверзный случай: уже в конце войны сидели солдаты на привале и дедушка пошел  к речке за водой и когда нагнулся, чтобы зачерпнуть котелком воду, с другой стороны речки подошел немец и тоже с котелком. Мгновенно оба схватились за кобуру и посмотрели друг другу в глаза. Они поняли, что не хотят убивать.  Набрали воды и, продолжая держаться рукой за кобуру, стали спиной отходить каждый  к своему лагерю.

  Утраты и встречи, горе и радость, поражения и победы – все было. Было, но не сломило.

         …Апрельские дни сорок пятого. Все ближе и ближе Советские войска приближались к логову врага, городу Берлину. Враг затаился. Еще несколько тревожных дней, наполненных грозной тишиной, и - приказ о наступлении на Берлин.

Офицер связи штаба корпуса Василий Морозов без сна и отдыха докладывал обстановку о боевых действиях. Она с каждым часом менялась. Шквал огня достигал наивысшей фазы. Город был  окутан густой завесой дыма. Все гудело, шипело, свистело, клокотало. Войдя в Берлин, в груди  каждого солдата и офицера горела ненависть: убить, растоптать, растерзать, уничтожить всех немцев, отомстить за разрушенные города, сожженные села и деревни, за убитых родных и близких, но был приказ:"Мирное население не трогать".

         На рассвете второго мая знамя Победы развевалось над поверженным рейхстагом. В этот день старший лейтенант Василий Морозов получил назначение остаться в городе при центральной комендатуре Берлина. Нужно было ликвидировать остатки спешно укрывшихся военных немецких преступников: гестаповцев, власовцев, бандеровцев. С раннего утра до позднего вечера раздавались телефонные звонки о срочных вызовах в город.

         Прошла неделя. И снова радостная весть: фашистская Германия капитулировала!

         Военные немецкие преступники понесли заслуженную кару. Василий Морозов, теперь уже капитан Советской Армии, был в составе подразделения, охранявшего арестованных немецких преступников на Нюрнбергском процессе.

         Затем к нему в Берлин приехала его молодая жена - моя бабушка Калинина Пелагея Григорьевна, с которой  он познакомился в самом начале войны под Москвой возле Тулы в селе Обидимо.  Дедушка с ефрейтором размещались в доме ее родителей. Дедушка отдавал ей свой сухой паек. Однажды он принес ей  паек, а она бегом от него, он не понимает, бежит за ней и кричит: «Поля, я тебе еды принес!», а она от него убегает, тут  еще бомбы начали падать, а  оказалось, что валенки  у нее были дырявые  и не могла она милому показаться в таком виде.

         Бабушка во время войны водила мотовоз , а ее сестры рыли окопы, чтобы танки не подошли к Туле. Ее младшая сестра Нюра прошла всю войну. Однажды бабушка ехала на телеге с почтальоном и в них попала бомба, почтальона и лошадь убило, а бабушка очнулась живая и невредимая под убитой лошадью.

         Все деревья возле ее села стояли без коры, люди всю ее съели от голода, но, тем не менее, больше всего бабушка запомнила не голод, а страх. Страх, когда начиналась бомбежка.

         Старший брат дедушки  Петр Морозов  в начале войны ушел в партизаны в Белорусские леса. В  родном доме дедушки в Белоруссии осталась одна его мама - моя прабабушка Ефросинья. Во время войны у них в доме  стояли немцы  и, когда они узнали, что у моей прабабушки два сына, они пытали и били ее, требовали, чтобы она рассказала, где они, но она действительно ничего не знала.  А когда немцы узнали, что Красная Армия наступает, они с такой скоростью начали собираться, что даже не дождались, пока моя прабабушка откроет им ворота: снесли их, ворота упали на бабушку и немцы проехали прямо по ней на мотоцикле.

         Спустя годы дедушка вернулся на Родину. На его груди орден Красной Звезды, Орден ВОВ  первой степени, медали « За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина» и другие боевые награды. К сожалению, мало дедушка рассказывал о войне и всегда сдерживал слезы, когда звучала песня Марка Бернеса про журавлей.