Мой дедушка - МИЩЕНКО Иван Никитович (1912 – 01.10.1941 г.г.). Пропал без вести во время Великой Отечественной войны, место гибели и захоронения не известно.

Дедушка родился в гор. Киев, он был первый ребенок в семье. В то время, его родители, проживали на ул. Ярославской. О детстве и юношестве дедушки никаких свидетельств не осталось, а вот прохождение службы в рядах Вооруженных Сил сохранилось в документах Центрального Архива Министерства Обороны. Вот основные события в службе дедушки Вани:

с 01. 1934 г. по 11. 1934 г. – курсант войсковой части 3089 Особого Киевского Военного Округа (ОКВО);

с 11. 1934 г. по 05. 1935 г.  –механик-водитель в/ч 1624 ОКВО;

с 05. 1935 г. по 10. 1936 г. – младший командир взвода в/ч 3302 ОКВО;

с 10.1936 г. по 11. 1937 г. – командир машины в/ч 3088 ОКВО.

Из скупых рассказов бабушки Вали я помню, что дедушка Ваня в начале 30-х годов проходил срочную службу в г. Киев в рядах Вооруженных Сил, после её окончания изъявил желание остаться на сверхсрочную службу. Осенью 1934 года дедушка приехал в отпуск в г. Харьков и они с бабушкой поженились, а начали встречаться они ещё до ухода деда в армию. После свадьбы молодая семья переехала в г. Киев, где у них 5 марта 1937 года родился сын Витя – мой отец. С 01.1939 г. по 10.1939 г. дедушка Ваня по направлению находился на учебе в качестве курсанта курсов «младших лейтенантов» при Харьковском танковом училище, которое имело название Б.Т.У. им. Сталина (имеется фотография выпускников). Бабушка с сыном оставалась жить в г. Киеве, но часто навещали деда. В 1939 году дедушка успешно заканчивает училище, ему присваивается первое офицерское звание – младший лейтенант и Приказом Народного Комиссара Обороны № 04505 от 23.10.1939 г. его назначают командиром взвода 662 авто-батальона.

Далее по рассказам бабушки деда направили для дальнейшего прохождения службы в Прибалтийский особый военный округ, Отдельную Краснознаменную танковую дивизию. В послужной карте на мл. лейтенанта Мищенко Ивана Никитовича записано: «Приказом Командующего Ленинградским военным округом № 01129 от 03.09.1940 г. назначен командиром взвода авто-броне-роты 44-го отдельного разведывательного батальона 90 стрелковой дивизии».

Примечание: По штату к началу войны в состав 90-ой КСД входило три стрелковых полка 19-й, 173-й и 286-й, а также 90-й лёгкий артиллерийский полк, 149-й гаубичный артиллерийский полк, 44-й отдельный разведывательный батальон, 17-й отдельный сапёрный батальон и другие подразделения. В состав разведывательного батальона входила рота плавающих танков (скорее всего это были танки Т-26. Основные ТТД танка: скорость хода до 30 км/ч, запас хода по шоссе 200-225 км., по грунтовой дороге 150-170 км., вооружение: 45-мм танковая пушка обр. 1938 г. со стабилизированным прицелом ТОС или ТОП-1 (прибор 70) спаренная с 7,62-мм пулемётом ДТ) в количестве 16 единиц и рота бронемашин (…) из 13-и единиц.

Жили они в г. Вильянди Эстонская ССР, ул. Киви дом 3 на частной квартире. В г. Вильянди располагался и штаб 90-ой Краснознамённой стрелковой дивизии. Дивизией командовал до марта месяца 1941 года полковник Гринёв Пантелеймон Андреевич, а с марта полковник Голубев Михаил Иванович, начальник штаба полковник Вехин Григорий Иванович.

Интерес представляют воспоминания ветеранов дивизии о предвоенном времени: «Большое количество немцев проживающих в Прибалтике, зимой 1940-41 годов и весной 1941 года торопились уехать в Германию. В Литве на станции Таураге их забирали немецкие поезда. На этой станции немцев скапливались большие партии, таможенники, из-за большого количества вещей их задерживали, немцы возмущались» (из воспоминаний ветерана 17-го отдельного сапёрного батальона Мишуры Петра Кирилловича).

5 мая 1941 года (после празднования Первомая) дивизия по учебной тревоге была погружена в эшелоны (впоследствии тревога оказалась не совсем учебной) и переброшена в Литву. Судя по тому, что в домашнем архиве есть фотографии деда сделанные 4 мая 1941 года в городе Пятигорске (центральный Кавказ). Можно предположить, что в это время он находился в отпуске на отдыхе и лечении.

Примечание: Прибалтийский особый военный округ в начале войны был преобразован в Северо-Западный фронт, в него входили 8-я, 11-я и 27-я армии. От Балтийского моря до южной границы Литвы, в полосе шириной 300 км. Развернулись две армии 8-я и 11-я. 27-я армия находилась на формировании западнее Пскова.

(с. 26 т.4 История второй мировой войны 1939-1945 г.г.)

 «На небольших литовских железнодорожных станциях, между городами Таураге и Шауляй части 90-ой КСД выгрузились из железнодорожных составов.

Опишем подробней дислокацию частей дивизии и её соседей. Дивизия была развёрнута в непосредственной близости от государственной границы с Германией в районе Кведарна, Паграмантис, Калтиненай, по фронту в 30-ть километров, а штаб дивизии расположился в лесу, в 5 километрах северо-восточнее города Шилале (см. схему дислокации). Разведбатальон, как правило, находился рядом со штабом.

Три батальона были выдвинуты для наблюдения за обстановкой ближе к границе на рубеже Мешкине – Жигайце. На правом фланге обороны дивизии и на восточном берегу реки Юра, располагался 286 стрелковый полк и поддерживающий его 90-й артполк, а на левом фланге – 173-й стрелковый полк. Неподалёку находились огневые позиции 149-го гаубичного полка. 19-й стрелковый полк располагался во втором эшелоне.

Полоса, занимаемая дивизией, была в несколько раз шире предписываемой Полевым уставом, по которому: «Дивизия может оборонять полосу по фронту 8-12 км … На важных направлениях фронты обороны могут быть до 6 км. на дивизию».

Это нарушение Устава обрекло оборону дивизии на неизбежный её прорыв противником. Не лучшая была ситуация и на соседних участках фронта.

Соседями дивизии были: слева 125 СД, а справа – 10 СД.»

Здесь необходимо сделать небольшое отступление. Из воспоминаний ветерана 17-го отдельного сапёрного батальона Мишуры Петра Кирилловича известно, что вдоль реки Юра с конца 1940 года «… было развёрнуто большое строительство по возведению оборонительных сооружений, дотов и других объектов. Строительные работы проводились в две, а то и три смены. Многие объекты уже были закончены, однако материальной части – орудий, пулемётов, бронированных люков, станций электропитания и связи доставлено не было и их монтаж не производился.

Видимо уж такая судьба выпала для нашей 90-ой КСД, в суровый период испытаний для нашей Родины быть каждый раз первой и впереди других. Ведь она первой перешла границу с Финляндией и всю войну вела ожесточённые бои. В Прибалтику она пришла тоже первой, хотя и находилась до этого за Выборгом. И вот она первой идёт занимать свои позиции, на встречу злейшему врагу, переброшенная из Эстонии через Латвию и Литву. Ранее, ко всем намечаемым операциям дивизию тщательно готовили, сейчас же она шла без подготовки на ещё недостроенные оборонительные позиции».

Из воспоминаний ветерана 17-го отдельного сапёрного батальона 90-ой КСД Совина Николая Дмитриевича: «Оборонительный рубеж проходил в 10-7-5 километрах от государственной границы. Строились долговременные бетонные огневые точки – капониры и полукапониры для мелкой артиллерии и пулемётов. Толщина защитной стены: лобовая и перекрытие – 2,2 метра, а тыльная стена – 1,8 метра. В перекрытие вкладывалось 14-ть слоёв арматурной сетки с ячейкой 12-16 см. и толщиной арматуры 10 мм. Цемент применялся специальный - быстротвердеющий, щебёнка – дроблёный гранит. Я в то время был начальником нижней площадки – ответственным за литьё бетона. В каждую огневую точку уходило до 400 самосвалов бетона (машина ГАЗ-ИА)»

Меня всегда интересовало с какими частями Германской армии воевал наш дедушка Ваня? И вот в нескольких источниках* я нашел следующие данные: «Напротив позиций 90-ой стрелковой дивизии немцами был сосредоточен 1-й армейский корпус под командованием генерала пехоты Куно Ханса фон Бота, в составе (с севера на юг) 11-ой, 1-ой и 21-ой пехотных дивизий. 21-ая пехотная дивизия немцев располагалась непосредственно напротив поселка Сартининкиай, где проходил стык наших 90-ой и 125-ой стрелковых дивизий. Далее, напротив Таураге и юго-восточнее был исходный район 1-ой танковой дивизии (см. схему). Причём вся артиллерия 36-ой мотопехотной дивизии и 1-й полк 269-ой пехотной дивизии должны были подкрепить огнём танковую дивизию при её атаке приграничных укреплений».

1-ая танковая дивизия вермахта являлась элитным подразделением, она имела большой опыт ведения боевых действий, принимала участие в компаниях во Франции и Польше. 1-я тд входила в состав 4-ой танковой группы под командованием генерал-полковника Эриха Гёпнера. 1-ая танковая дивизия являлась «жемчужиной» 4-ой танковой группы. Она была лидером наступления XIX корпуса Гудариана в мае 1940 г. именно она прорывалась под Седаном через «продолжение» линии Мажино.

К началу войны с СССР 1-я танковая дивизия была одним из немногих соединений, которые могли формировать полноценные «бронегруппы». В ней было два батальона мотопехоты, полностью оснащённые БТР «Ганомаг». В 1-ой тд было 125 БТРов всех типов. Командовал 1-ой танковой дивизией генерал-майор Вальтер Крюгер.

*Иринархов Р.С. Прибалтийский Особый. –Минск: 2004.

  Исаев А.В. Иной 1941. От границ до Ленинграда. –М.: Яуза: Эксмо, 2011. -416 с.

1-ая танковая дивизия была разбита на две боевые группы наступающие параллельными маршрутами вдоль шоссе на Шауляй. Левую боевую группу возглавлял … Крюгер, в неё входил танковый и мотопехотный полки, а правую – … Вестховен, которому подчинялась танковая рота и мотопехотный полк.

Вернёмся к воспоминаниям Доценко Д.И.: «Уже с первых минут пребывания наших войск в этом районе чувствовалась напряжённая обстановка. Немецкие войска, находившиеся по ту сторону границы вели себя нагло. За нашими строящимися объектами усиленно шпионили, на три поста, которые охраняли объекты, были ночные вооружённые нападения. Трое наших бойцов были ранены. Но нашим войскам был дан строжайший приказ соблюдать выдержку, на провокации не поддаваться. Для борьбы с этими шпионами к нам были присланы человек 20 из войск НКВД.

Шквальный артиллерийский и миномётный огонь в четыре часа утра 22 июня 1941 года обрушился на всю приграничную полосу. Основной удар противника был направлен на стык 90-ой и 125-ой стрелковых дивизий. Первый удар приняли 173 и 286 стрелковые полки (СП), 19-й стрелковый полк находился во втором эшелоне обороны. Особо ожесточённые бои велись на участке который обороняла 173 СП который поддерживал 149 гаубичный артиллерийский полк (ГАП). Против полка развернулось до двух моторизованных дивизий противника. Но войны стойко сражались на своих рубежах. В течение дня они истребляли врага, даже находясь в окружении. К концу дня 22 июня положение частей дивизии крайне осложнилось. Части и соединения не имея между собой связи дрались в окружении противника. Кончались боеприпасы, бойцы и командиры изнурённые и голодные буквально валились с ног. В этот критический момент на помощь боевым товарищам пришли подразделения 19-го Краснознамённого стрелкового полка. Дерзкой контратакой они отбросили противника, выручили окружённых советских бойцов и в качестве трофеев взяли у немцев 5 пушек вместе с тракторами.

В это время на правом фланге упорно оборонялся 286-ой стрелковый полк. Во взаимодействии с 96-м артиллерийским полком он стойко удерживал рубеж на реке Юра нанося тяжёлые удары по вражеским войскам.

В глубину обороны дивизии прорвались вражеские танки. Рассечённые на части подразделения 90-ой СД вынуждены были отходить в северном и северо-восточном направлениях к рубежу реки Даугава».

(из воспоминаний ветерана 19-го стрелкового полка Доценко Дмитрия Ивановича).

В книге Михаила Брагина «Путь генерала» (Воениздат, МО СССР, 1953 г., г. Москва) на 81 странице есть воспоминание о 90-ой КСД: «… За мрачными картинами отхода наших войск и успехов противника, Ватутин смог разглядеть, что положение не так страшно, как это кажется людям потерявшим главное – веру в свою победу. Советские войска, испытавшие небывалой силы удар вторжения, несмотря на успехи противника, готовы были к борьбе и на ряде участков успешно сражались. Сохраняя управление войсками, отходило с боями соединение генерал-майора Собенникова. Части полковника Голубева М.И. на второй день войны перешли у Таураге в контратаку, нанесли поражение дивизии противника и гнали его 18-ть километров, устилая путь преследования вражескими трупами …».

К концу первого дня войны тяжелая обстановка сложилась на стыке Северо-Западного и Западного фронтов. В полосе обороны 11-ой армии генерала В.И. Морозова и действующей справа соседней 8-ой армии генерала П.П. Собенникова, а слева – соседней 3-ей армии генерала В.И. Кузнецова (Западный фронт) наступали главные силы группы армии «Север» (командующий фельдмаршал В. Лееб) и всё левое крыло группы армий «Центр» (командующий фельдмаршал Ф. Бок). Здесь противнику удалось добиться наибольших успехов. Передовые части 4-ой танковой группы прорвались к реке Дубиса в 35 км. Северо-западнее Каунаса, а дивизии первого эшелона 3-ей танковой группы переправились через реку Неман в 60 км. южнее Каунаса. В результате 11-я армия была рассечена на части. Командование армии утратило связь с войсками, которые с тяжелыми боями отступали на Каунас и Вильнюс. Фланги 8-й и 3-ей армии оказались открытыми.

Исключительно тяжелым было положение на Северо-Западном фронте. Слабо управляемые соединения 11-от армии, понёсшие большие потери и отрезанные от соседей, с тяжелыми боями отходили в направлении на Полоцк. 8-я армия хотя и сохраняла боеспособность, но, подвергаясь непрерывным ударам с воздуха, атакам противника с фронта и открытого левого фланга, вынуждена была отступать к Риге. Между 11-ой и 8-ой армиями образовался большой разрыв. Воспользовавшись этим, танковые части противника начали стремительное наступление на Даугавпилс.

Захватив 28 июня Минск, противник перерезал пути отхода 11-ой армии. Лишенные связи с командованием и основными силами фронта, окруженные войска продолжали борьбу до 8 июля.

Читать «На Северо-Западном фронте. 1941-1943.» –М., 1969, Савельев С.А. «Сквозь годы огневые» –М., 1978.

А в это врем в г. Вильянди эвакуацией семей командиров занимался начальник штаба 90-ой СД полковник Вехин Г.И. Он вспоминал: «Решением военного совета Прибалтийского ОВО мне была поставлена задача: «Немедленно приступить к эвакуации семей начсостава. Выезд проводить организованно в специальных эшелонах по железной дороге. Отъезжающие берут с собой лишь самый необходимый носильный багаж. Маршрут следования до Ленинграда, где будет организована встреча и даны разъяснения дальнейших действий.» («Девяностая Ропшинская» ГП ИПК «Вести», г. С-Пб, 2006, с. 263-265).

Перед отъездом в эвакуацию бабушка получила письмо с фронта от деда, он его передал через солдата, в котором писал буквально несколько слов: «Береги Витю! и постарайся уехать в г. Харьков к родителям».

«В начале июля 1941 года в районе населённого пункта Корытово недалеко от города Пскова 90-я КСД была пополнена личным составом, оружием и боевой техникой и готовилась к новым боям. Но, после овладения 1 июля гор. Ригой противник 4 июля захватил гор. Остров и эти создал угрожающее положение для защитников гор. Пскова. Обойдя город с востока, гитлеровские войска вынудили 11-ую СД отступить и оставить 9 июля гор. Псков». Потеря городов Острова и Пскова создавали реальную угрозу прорыва противника к гор. Луге и далее на гор. Ленинград.

В этой критической обстановке 90-ая СД, не получив полностью необходимого количества вооружения, боеприпасов и боевой техники вместе с другими подразделениями была введена в бой на Лужском направлении.

(из воспоминаний ветерана 19-го стрелкового полка Доценко Дмитрия Ивановича).