Наша мама, Марцева Анна Алексеевна, в годы войны героически трудилась в тылу - работала все это время и в больнице, и в госпитале, рыли окопы. А во время оккупации родной станицы она вместе с жителями спасала наших солдат и от гибели, и от плена. Будучи журналистом в течение 40 лет, папа оставил очень много своего творческого материала и в нашем семейном архиве. А сколько военных документов и публикаций собрал он, а теперь храню я. Его награды — боевые ордена и медали, мирные награды хранятся у его сына, моего брата в г. Ростове. Папа писал и о маме, когда вместе со своими подругами из станицы Хомутовской Кагальницкого района, они вывели из громадного сарая, бывшей овчарни, освободили из плена более пятидесяти советских солдат и офицеров, согнанных фашистами в станицу во время оккупации Ростовской области. Это было очень опасно, надо было как-то отвлечь часового и во время якобы передачи хлеба, увести под большой шалью и в длинной казачьей юбке очередного пленного. Эта шаль и до сих пор хранится в нашей семье, я её очень берегу - это шаль моей бабушки. Последним был лейтенант Алексей Чирков. Он спрятался в соломе на невысоком чердаке сарая, надеясь, как он потом говорил, пересидеть то время, когда будут угонять пленных, и таким образом освободиться. Но когда он увидел, как женщины и девушки одного за другим выводили пленных, он изменил свое решение и стал просить маму спасти его (в то время как другие женщины отвлекали часового). как женщины и девушки одного за другим выводили пленных, он изменил свое решение и стал просить маму спасти его (в то время как другие женщины отвлекали часового). Взять его было почти невозможно, потому что мама одного уже вела. Мама рассказывает, что он так просил, такой он был изможденный. Сидя в соломе, он не выходил даже тогда, когда давали воду и скудную пищу - боялся показаться. Пришлось маме украдкой снять с себя запасную юбку и вести двоих под этой шалью. И всё обошлось. Мой дедушка, мамин отец, выдал Алексея за своего больного родственника - тот был очень худым и еле двигался, дали ему свою одежду, и он жил некоторое время как член семьи. А когда была облава по дворам, дедушка спрятал его в скирде из кизяков, просунув ему трубочку для дыхания. Туда же положили и его воинскую одежду. А мама видела, как фашисты перед уходом простреливали ту солому в сарае, где прятался Алексей, а потом спалили сарай. Ни одного советского пленного не нашли в станице Хомутовской фашисты, так хорошо станичники их спрятали. С первыми советскими частями Алексей ушел на фронт, он писал маме и дедушке письма с поля боя. Мама помнит, как он говорил: «Если останусь жив, никогда не проеду я мимо этой милой Хомутовки, где мне спасли жизнь». Последнее письмо было перед наступлением, он писал, что идут они на Берлин. Наверное'он погиб. Но может быть остались его родные, друзья, которым он рассказывал историю своего чудесного спасения. Конечно, надо было бы раньше искать его, но у нас не осталось данных о нем, только то, что он вроде бы родом из Ленинграда. Мамины воспоминания о времени оккупации, о военных годах, ещё раз доказывают нам, их потомкам, как героически вели себя простые советские люди в годы войны, во время оккупации, в тылу, рискуя жизнью, старались внести свой вклад в Победу. За свой труд в годы войны (мама работала все это время и в больнице, и в госпитале), мама награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-45г.», юбилейными медалями. Мама является «Ветераном труда», она всю жизнь трудилась.

Фото моего отца Марцева Степана Яковлевича с коллегами, работниками редакции. Это праздник 9 мая в 1975 году - 30-летие Великой Победы. Последнее место работы: редакция газеты «Маяк» Зерноградского района Ростовской области. Должность – ответственный секретарь.

Для меня и моего брата Евгения наш отец всегда был примером добросовестного служения делу, мы старались во всём быть похожими на него. Мой брат в память военному прошлому нашего отца стал военнослужащим, он полковник Ракетных войск и Артиллерии.