Битва под Сталинградом запоминалась не только грандиозным масштабом сражений, но и одним, на первый взгляд, курьезным боевым эпизодом, в котором только по счастливой случайности Маленичев С.И. остался жив.
Бои везде тоже имеют перерывы. И вот в одно из таких затиший выбрался политрук из окопа, прилег на бруствер. Тут поспела полевая кухня и горячий дымящийся солдатский суп в котелках пошел по рукам бойцов. Удобно устроившись МаленичевС.И., приготовился к еде. Но в это время из-за линии фронта возвращался к своим наш истребитель, приветливо помахивая крыльями над своими позициями. Вдруг из-за туч появился фашистский самолет и началась воздушная дуэль. Противник «сел на хвост» нашему истребителю и пытался его сбить. В одну из таких атак советский летчик спикировал, и резко взмыл ввысь. Фашист не успел разгадать маневр и фонтанчики разрывов прошлись по окопам. Бой продолжался высоко в облаках, так и не добившись успеха «мессер» повернул обратно. Все солдаты внимательно наблюдали за воздушным боем, — а когда он прекратился, вернулись к прерванному занятию. И тут к своему удивлению Сергей Ильич обнаружил, что суп в котелке превратился в кашу, жидкости почти не осталось. Что такое? Ведь была еда как еда, похлебка жидкая, а теперь? И он заметил, что между его пальцами продолжает сочиться оставшаяся жидкость: пуля немецкого истребителя пробила котелок и вошла в землю в нескольких сантиметрах от груди. Так и пришлось ему есть в обед «кулеш». А могло случиться так, что это был бы последний обед на передовой.
Или другой эпизод, произошедший на 2-м Белорусском фронте.
Сидим, значит, — рассказывает Сергей Ильич, — с боевым другом Василием Стрюковым — техником-лейтенантом — в промежутке между боями на окопе. Вдруг слышим: грянул одиночный выстрел из орудия. Тут мне и обожгло щеки, и что-то заставило пригнуться: сработал, наверное, — фронтовой инстинкт, и я моментально, столкнув друга в окоп, сам плюхнулся на его дно. Над головами раздался взрыв и нас засыпало землей. Через какое- то время контузия прошла. Очнулись, но никак не поймем: где мы, да и дышать трудно. Кое-как выкарабкались из «могилы» и поползли к блиндажу командира: а на нас смотрят, как на покойников, смотрят, чуть не пятятся. Оказалось, что впрямь нас считали покойниками, ведь все видели, как снаряд разорвался над нашими головами.