...Черноморским лётчиком я стал в октябре 1941 года, освоив новый истребитель МиГ-3. На больших высотах этому самолёту не было равных, на малых же - не хватало маневренности. Управлять "МиГом" было непросто. Самолёт, например, мог легко сделать бочку при посадке, если пилот резко тянул ручку руля глубины. В кабине истребителя первого выпуска даже имелась табличка - предупреждение: "При штопора на высоте 2000 метров покинуть самолёт !" Но лётчики со временем перестали бояться этого штопора, научившись выходить из него и на меньших высотах.

Мой командир Евграф Михайлович Рыжов, замечательный черноморский лётчик, учил новичков прежде всего осмотрительности, хотя сам был исключительно отважным человеком. "У лётчика - истребителя - говорил он, - голова должна крутиться, как у совы, на 360 градусов. Нужно успевать видеть всё, что происходит и внизу, и вверху, и впереди, и сзади. Враг ошибок не прощает !"

В справедливости этих слов мне пришлось убедиться самому. В начале апреля 1942 года, прикрывая "МиГ" командира в бою над Севастополем, я прозевал пару "Мессеров", которые внезапно атаковали сверху. Всего какие-то секунды не следил за облаками и сразу дорого за это поплатился. Вражеские пули пробили правую плоскость, передний бак. Попали они и в кабину, ранив меня в ногу.

Самолёт загорелся. Я попытался сбить пламя, но это не удалось. МиГ-3 стал быстро терять высоту. А она была приличной - около 4000 метров. Так что оставалось время вспомнить инструкцию, которая требовала в подобной ситуации покинуть самолёт. Сделал я вроде всё правильно: отцепил привязные ремни, отсоединил шлемофон, перевернул истребитель на "спину", отдал ручку газа от себя. Но в горячке забыл открыть фонарь и поэтому не выпал из кабины. Тут меня немного бензинчиком облило. Начали гореть ноги, опалило руки и лицо. Удалось всё же вывернуть "МиГ" в горизонтальный полёт, а затем свалить его влево в глубокую спираль. Фонарь наконец открылся.

В кабине бушевал огонь. Хорошо, что я успел натянуть на глаза защитные лётные очки. Земля быстро надвигалась, перегрузки нарастали. Самолёт, входя в штопор, вращался в левую сторону. Прыгать также предстояло влево. Но только вылез наружу, меня стянуло по фюзеляжу на стабилизатор, при этом сильно поранило спину. Встречный поток воздуха всё же сдернул меня оттуда. Почувствовав, что свободно падаю, я отсчитал положенные 13 секунд затяжки - и рванул кольцо парашюта. Но... он не раскрылся.

- Вот и кончилась твоя жизнь, Виталий Андреич... - стрельнула в голове мысль.

Я бросил кольцо и закинул правую руку за спину, к парашютному ранцу. Силёнка в руках всё же была ( 92 кг кистью выжимал ! ), и я решил разорвать ранец. В этот момент - динамический удар ! Парашют распахнулся ! Меня перевернуло, и я потерял сознание...

Очнулся уже на носилках. Подобрали меня севастопольцы в районе горбольницы № 1. Но приняли вначале за немца, так как нашли при мне трофейный "Парабеллум". А лицо так сильно обгорело, что потом даже Рыжов не сразу меня узнал. Когда стали поднимать на носилки, я закричал от боли: "Что вы, сукины дети, делаете !" Тут наконец меня признали за своего и отнесли в медсанбат. К счастью, он был рядом, под скалой.

Почти 4 месяца ушло на лечение: кроме перебитой ноги, оказалось, что сломана ключица и повреждена левая рука. Но самое скверное - удар о стабилизатор вызвал смещение позвонков. Из Севастополя меня вместе с другими ранеными эвакуировали ночью на эсминце "Бойкий" в Туапсе. При переходе корабль атаковали немецкие самолёты. Я лежал в гипсе на носилках в каюте фельдшера и слышал, как эсминец отстреливался из всех стволов, даже - главного калибра. И в эти минуты сильнее, чем прежде, хотелось снова сесть в кабину истребителя. С горечью вспоминался проигранный бой...

На фронт я вернулся с убеждением, что надо всегда видеть противника первым. Только тогда можно правильно построить свой маневр. Этого принципа я придерживался, став после госпиталя командиром звена, а затем и заместителем командира 2-й эскадрильи 7-го истребительного авиаполка. Наш полк получил впоследствии наименование "Севастопольского" и был награждён орденом Красного Знамени.