Лукашов Николай Яковлевич  родился  5  декабря 1918 года в деревне  Кривоносово Савинского района  Ивановской области в семье крестьян Якова Семёновича и Марии Егоровны. В семье кроме его было ещё два брата старше  его, Василий и Иван, и сестра Пелагея. Николая  призвали в армию в 1939 году. Он служил в Житомире, на Украине. И там умение играть на гармошке сыграло свою роль, он попал в музыкальный взвод. Их командир создал ансамбль песни и пляски, солдаты-музыканты много репетировали и участвовали в различных конкурсах, концертах и праздниках.  22 июня 1941 года в первые часы войны город был подвергнут бомбардировке гитлеровской авиации. Шли  тяжёлые  ожесточённые бои, однако 9 июля фашисты ворвались в Житомир.  Войска 5-й армии под командованием генерал-майора М. И. Потапова неоднократно переходили в контрнаступление, создавая угрозу основным силам немецкой группы армий «Юг». В ожесточенных боях враг потерял около 30 тысяч солдат и офицеров, сотни танков. Героические действия воинов 5-й армии на продолжительное время задержали продвижение гитлеровских войск на Киев.В одном из таких боёв Николая  ранило. Осколки попали в голову и живот, он долго лечился и восстанавливался. После ранения он получил звание сержанта. Когда он возвратился  в строй, его направили  учиться на шофёра, после обучения- на  службу в автоколонну, действующую на территории Ирана.  По договору Ленд-Лиза  США поставляли для СССР военную технику, оборудование и продовольствие, с целью оказания помощи для быстрейшей победы в  войне с фашистскими захватчиками.

Задачей автоколонны было переправлять американские грузовики «Студебеккеры»  через территорию  Ирана от океана к нашей южной границе город Кушка. Транс-Иранским автомобильным  маршрутом переправлялось сто тысяч тонн грузов в месяц. Наряду с русской автоколонной  в  Иране базировались автомобильные колонны англичан и американцев, в результате получился большой интернациональный  лагерь, в котором  происходило почти неформальное общение.(Почти, потому, что свою работу пытались выполнять многочисленные политработники, но даже они на многое закрывали глаза.)Например наши любили наблюдать за представителями Старого  Света, как те принимали пищу. Офицеры и солдаты сидели отдельно, столы сервированы по всем правилам, с приборами и салфетками. Все, включая  простых  солдат, одеты исключительно чисто и опрятно, независимо от ситуации. В общении чопорны  и высокомерны. Очень строгая дисциплина. Американцы напротив, очень походили на русских, такие же весёлые « рубаха-парни», в отношениях между собой очень демократичны. Но и те и другие  любили наблюдать за  тем, как русские за ужином пили водку.

   Это действие сопровождалось громом  дружественных аплодисментов. Ещё наши солдаты откуда-то притащили в часть двух медвежат и обезьянку, прикормили их. Медвежат даже приучили есть из железных солдатских  мисок, вместе с людьми стоять в очереди за обедом и сидеть вместе за столами. По долгу службы Николаю приходилось часто ездить в Тегеран за продуктами питания для части. В кабине с ним с удовольствием пристраивалась обезьянка Машка, часто мешала ему тем, что пыталась поискать в его голове насекомых. На базаре она пропадала, и порой казалось, что насовсем. Но стоило завести мотор, как откуда ни возьмись, влетала в кабину, да не пустая, а со связкой бананов или огромной гроздью винограда. Вот такая она была, Машка.  В нашей части наряду с русскими шоферами служили и иранцы. Среди них были наркоманы, курившие  анашу.  По этой причине многие машины разбивались на труднопроходимых, горных дорогах. Но много и хороших парней было среди местного населения. К концу службы Николай  мог свободно общаться с местными на их  языке. Вернувшись из Ирана в1946году, он нёс службу на восстановлении Москвы так же шофёром, вечерами не забывал свою любимую гармошку, и благодаря этому был всегда в центре внимания.  В его биографии есть и такой факт. Как раз в то время объявили набор в знаменитый русский народный хор имени Пятницкого, он пошёл на прослушивание и его приняли. Но  в Москве было очень голодно, а дома на хозяйстве остались только мать и отец, старшие братья погибли и Николай , взвесив все за и против решил вернуться домой в деревню. Начиная с сороковых годов прошлого века, начал активно развиваться наш посёлок, благодаря ткацкой фабрике. Со всех окрестных деревень народ стекался на работу к станкам. С1927 года в Архиповке работал клуб, где до войны в библиотеке работал Николай. Вот туда на работу  он и вернулся, только теперь уже в качестве заведующего клубом.  Было холодно и голодно, но душа требовала праздника. Однажды перед вечерним сеансом кино  он, одетый  в широкое  суконное пальто, потрёпанную шапку- ушанку, и с красным длинным шарфом на тощей шее , вышел на сцену и объявил о наборе в ансамбль песни и пляски. Многие просто посмеялись над этим заявлением.                           

                                                        Однако через год добрая половина ребят и девчат посёлка и окрестных деревень занимались танцами, пением. Образовался замечательный драматический коллектив, в котором играли даже классику. С концертами коллективы самодеятельности исколесили весь район. При клубе  также организовался духовой оркестр, наряду с ветеранами там обучались и молодые  ребята, на всех заседаниях, концертах и демонстрациях  оркестр своей игрой повышал настроение  и придавал  торжественности праздникам. Позднее Николай Яковлевич начал работать в школе учителем пения, а в детском саду- музыкальным работником, где малыши получали первый музыкальный опыт, входили в волшебный мир искусства. Все воспитатели были молоды, полны творческих идей и стремились воплотить их в жизнь вместе с юными воспитанниками.  В Архиповской школе   был создан хор и танцевальный кружок, где ребята готовили патриотические, народные, современные песни и танцы, ставили музыкальные спектакли. В этом им помогали замечательные преподаватели, работавшие в слаженном коллективе единомышленников. По натуре и природе Николай Яковлевич был человеком деятельным, творческим, оптимистом. Всегда в поиске. Вся творческая интеллигенция Архиповки существовала в едином пространстве. Многие дружили семьями, встречались на вечерах отдыха, весёлых капустниках, да и просто на кухнях, где обсуждали события, происходящие в посёлке, стране и мире. Вместе с нашей поэтессой Лидией Андреевной Романовой, Николай Яковлевич написал две песни: «Ткачиха» и «А у нас на Шижегде – зима», сотрудничал и с поэтом Владимиром Воробьёвым.    Кроме музыки  он увлекался рисованием, к сожалению картины его не сохранились. Он сам построил дом, по своим эскизам выполнил ажурные резные украшения и наличники на доме, любил плотничать, сам мастерил кадушки для солений. А солить было что: в огороде выращивали капусту, огурцы, помидоры. Особой страстью была  тихая охота. Грибы он знал, собирал и сам готовил. Жена его Волкова Лидия Акимовна- участница блокады Ленинграда, всю жизнь проработала в Архиповской больнице. Дочери: Полончук Лариса Николаевна  живёт на Украине в городе Днепропетровске, Бизяева Маргарита Николаевна- в Архиповке, внучки Юлия и Любовь, внук Андрей- все творческие люди, продолжают традиции своего отца и деда. Николай Яковлевич умер в 2001 году после тяжёлой продолжительной болезни, но,даже болея, он продолжал встречаться с односельчанами, участвовал в общественной жизни  посёлка. Хотя ноги начинали подводить его,  пальцы рук бегали по клавиатуре баяна так же, как и в молодости, и он продолжал удивлять своих слушателей замечательной игрой на инструменте. До последнего своего дня он не придавал значения болезни и всегда говорил, что прожил счастливую, насыщенную разными событиями жизнь, много успел сделать.

          На его могиле растут жёлтые ромашки, как маленькие солнышки радуют глаз всех, кто заходит вспомнить Николая Яковлевича. Всю свою жизнь он посвятил творчеству, радовал людей ,и оставил о себе только светлые воспоминания. . На его памятнике  -линейки нотоносца со скрипичным ключом ,нотами и слова «Опустела без тебя земля…»