«Время не имеет власти над величием всего, что мы пережили в войну. А народ, переживший однажды большие испытания, будет и впредь черпать силы в этой победе» Георгий Константинович ЖУКОВ

Солдаты оказались смертны…их подвиги бессмертны. Вам, фронтовые, и Вам, кто в тылу, вам всем обещали, что память о вас не сотрут.

Прошло 75 лет с Великого Дня Победы, и в Танкограде (официально Челябинск) установлено 15 основных памятников и монументов в честь Великой Отечественной войны, мемориальные плиты жители города изучают, когда ждут кого-то из друзей в парке. Глядя же на названия улиц, носящих имена и даты, связанные с военным временем, не каждый прохожий, спешащий по своим делам, сможет вспомнить, в честь кого или чего эти улицы были названы… оказывается, слишком долго искать в Интернете. Дети уже затрудняются ответить, по какой родственной линии прадед воевал. Кстати, из таких людей и я, и только сегодня я узнала, что мой прадедушка по маминой линии, подполковник Леонов Клавдий Михайлович, пройдя с юного возраста всю войну, был награждён орденом Красного знамени, двумя орденами Красной звезды, орденом Великой Отечественной войны, орденом Ленина, а также медалями «За отвагу», «За победу над Германией» и двумя медалями «За боевые заслуги».

Клавдий Михайлович родился в Вологодской области, в деревне Вертягино, близ Волги-матушки реки, где живёт начало всей Руси. Детство мальчика было незамысловатым и плодотворным, чуждым в наше время молодому поколению: в кругу дремучих лесов отец обучал младшего сына Клавдия охотничьему и рыбацкому делу; вместе они запрягали лошадь, пахали и засеивали землю, в лесах собирали грибы и ягоды. Иногда к деревне выходили медведи, и тогда на столе появлялось мясо, в санях тёплая шкура, а у детей шубки из медвежьего меха. Но если медведь прогуливался ночью и

оказывался незамеченным, то деревня оставалась без скота. Семья состояла из семи человек: отца, матери, трёх дочерей и двух сыновей - приходилось работать, как только вставало солнце, чтобы все рты были сыты.

Из воспоминаний покойного Клавдия Михайловича:

-После окончания основных боёв долго ещё не могли мы стереть фашистское знамя с земель родных, оно висело над Волгой как черное облако, отбрасывающее смердящую тень. Помню, освобождали концентрационный лагерь, где мёртвых было больше, чем живых: от пола до потолка штабелями лежали замёрзшие тела двадцати-двадцатипятилетних солдат, женщин и детей и стариков… и это ещё не считая тех, которые были сожжены в трубах крематория за годы Сталинградской битвы. Здесь как будто слышались плач и крики умерших... Ненависть наша окрепла и помутила рассудок, в голове была только одна мысль: человеческий разум не может найти оправдания действиям нацистов. Живые же более походили на предметы, скелетов, вытравленные голодом и изнеможением тела. Они медленно поднимали головы и открывали глаза, давно потерявшие надежду на спасение. Пленные стали свободными, а свободные пленными с нашим приходом. Когда же вели из лагеря конвоем военнопленных: немцев, румын, венгров и итальянцев - то именно немцев часто отводили с дороги и расстреливали после всего увиденного. Да, не правильно это, но все же…

В 7 лет Клавдий пошёл в Мяксинскую школу, находившуюся в километре от деревни Вертягино, в соседнем селе Мякса, от которого сейчас осталось только два домика. Закончив семь классов, в свои 13 лет уехал в Ленинград. Мальчишкой он поступил в Ленинградское речное училище (ныне - Санкт-Петербуржский колледж водного транспорта) и вышел оттуда с технической специальностью.

В 1940 году был призван в Советскую Армию в город Кременчуг (Украина). В 1941 году попал на Сталинградский фронт авиатехником.

Командир экипажа:

- Товарищ Леонов дисциплинированный, исполнительный механик. Работая на самолёте, он грамотной эксплуатацией мат.части обеспечил 140 боевых вылетов.

- Неоднократно его самолёт приходил после штурмовки войск противника с повреждениями, машину нужно было ремонтировать 2-3 дня, Леонов прилагал все усилия, не обращая внимания на холод, пургу, не уходил с аэродрома, пока машина не входила в строй.

- Вывод: за отличное обеспечение боевой работы, проявленный при этом трудовой героизм достоин награждения медалью «За отвагу».

Командир экипажа всегда доволен подготовкой самолёта Леоновым.

Командир экипажа награждён орденом «Красное знамя».

После освобождения города 2 февраля 1943 года экипаж двинулся под Сталинград и основал авиабазу на месте освобождённого концлагеря Дулаг-205.

Из воспоминаний Михаила Сергеевича Леонова, внука Клавдия:

- Деда я помню не очень хорошо, так как он ушёл из жизни, когда я был ещё маленьким. Но помню, как он приходил к нам домой – весёлый, с кучей гостинцев. Очень любил его деревенскую рыбу, он умел сушить её очень хорошо, каким-то особым способом. Видел висящий на стене у деда в квартире офицерский кортик, даже где-то до сих пор лежит дедовский наколенный планшет лётчика ВВС СССР – сегодня слово «планшет» вызывает, конечно, у большинства совсем другие ассоциации. В целом дед запомнился мне энергичным, добрым.

В 1943 году Клавдий был направлен в Сырдарьинскую лётную школу на повышение квалификации. Обучившись там один год, он получил профессию

летчика-истребителя, а также предложение остаться и преподавать. Первым делом были самолёты, поэтому преподавание отложили на потом.

Из воспоминаний покойного Клавдия Михайловича:

- Сильный человек тот, кто не смотря на голод, ранения и боль остаётся в первую очередь человеком. У берегов Дона как-то возникла трудная ситуация. Немецкий «Тигр» отслеживал наших бойцов на пересечённой местности, нужно было от него спрятаться, могла подойти ещё и вражеская пехота. Тогда мне помогли местные мальцы лет десяти: дали лодку, чтобы я мог переправиться на другой берег реки. Но нужно было вернуться за людьми – обычными селянами, которые были напуганы наступлением немцев. Они все разом пытались залезть в лодку, от чего та чуть не перевернулась. Хорошо, что подоспел вооружённый офицер, из наших, пригрозил, чтобы соблюдали порядок.

- Ещё был случай, когда на нас был авианалёт «Юнкерсов». Меня поставили за пулемёт «Максим» - не самое новое, конечно, оружие. Но я выбрал в небе точку и стал давать очереди на упреждение. Вижу, «Юнкерс» задымился, начал падать; мои кричат: «Попал! Попал!».

В 1944 году Леонова направили в город Иваново переобучаться на лётчика дальней авиации в силы дальнебомбардировочной авиации. В 1944 году началось массивное боевое применение американского тяжёлого бомбардировщика дальнего действия Boeing-29 «Superfortress», на котором Клавдий проходил обучение и нёс военную службу. Одним из первых он испытал поршневой стратегический бомбардировщик Ту-4, оснащённый системой дозаправки топливом в воздухе. Там же, в городе Иваново, телефонисткой-телеграфисткой работала Анна Петровна, будущая жена Клавдия Михайловича. «Где моя Анна Петровна?», - ласково вопрошал он до конца её дней и искал потерянными глазами свою любимую.

Из воспоминаний моей мамы, Вероники Владимировны Леоновой (Костромцовой после замужества):

- Две недели каждого лета мы с моим младшим братом Стасом гостили у папиных родителей в деревне Вертягино, а потом месяц у маминых родителей в городе Юрьевец. У бабушкии и дедушкии в северной деревне сени, подпол, сараи, баня по-чёрному, клеть (неотапливаемая часть избы) и сама изба были под одной большой крышей. Дни детства остались в памяти ясными и наполненными счастливых моментов. В лесах водились ягоды: морошка, клюква, брусника и настоящая вкусная-превкусная голубика. Опят в лесу не собирали, всё было усеяно белыми грибами. Путь к ягодам и грибам лежал через леса и болота, облепленные лосиными вшами (оф. оленья кровососка). Папа Вова и дедушка Клавдий любили ботать рыбу на близлежащих реках Казара и Кумсара. В 19 веке бежавшие каторжные преступники старались добраться до этих рек и их лечебных вод, заживляющих раны даже от кандалов.

- Папа и дедушка поставили сети перегородив реку, отойдя метров за триста-пятьсот спустились в воду и стали ботать рыбу, загоняя ее в сети. Нас со Стасом они оставили на берегу, дав наказание развести костёр, высушить одежду и поставить воду кипятить в котелке, чтобы потом сварить ухи. Костёр развели мы быстро, рядом с костром на палки повесили сушиться одежду, набрали воды из реки, а сами легли загорать и нежиться в солнечных лучах. Через реку, извиваясь и бултыхаясь, проплывала змея. Она перемещалась медленно и гордо, устремляясь к нашему берегу, смотря прямо на нас своими мелкими и хищными глазами. Вдруг, дедушка и папа показались на горизонте – наше спасение от змеюки, они несут рыбу, машут нам руками, а мы машем им в ответ, но чёрный дым от костра резко застилает нам глаза…Палки упали на костёр, и теперь он поедает всю высохшую верхнюю одежду!

Бабушка Аня и дедушка Миша, так называл себя Клавдий Михайлович, поженились в 1946 году в городе Иваново, а оттуда их направили на Дальний Восток в Северную Корею. Военная история Клавдия Михайловича здесь временно обрывается, потому что сам он лишний раз не упоминал о ней и официально возвращается уже в 1949 году, когда его перевели в приморский край военного города Мамонтовку, где он пробыл до 1950 года. В Мамонтовке Клавдий проводил испытания советского тяжёлого двухмоторного реактивного многоцелевого самолёта Ту-16.

В 1956 году семья Леоновых была направлена в штаб дивизию города Благовещенск, где Клавдий подал заявление на увольнение и перевёз семью на Украину. Незнание языка не задержало Леоновых в Малороссии: детям было тяжело учиться на чужом языке, а взрослым работать, поэтому в 1957 году семья переехала в родной город Иваново.

Из воспоминаний покойного деды Миши:

- Смерть не является для меня чем-то далёким, я многажды раз ей должен за то, что она отступала, и когда-нибудь мне придётся вернуть долг. Однажды мне удалось выбежать из блиндажа во время бомбардировки, взрыв превратил шинель в решето, но сам я остался цел. А когда мы с ребятами не ели несколько дней и уже умирали с голода, Господь послал нам бочонок с маслом – им и наелись. На испытаниях самолётов было тоже немало трудностей, один вышел из строя, я его еле посадил, и весь экипаж остался жив. Поэтому, внучата, когда-то придётся заплатить. Где же моя Анна Петровна?

Дедушка Миша, Клавдий Михайлович, осенним вечером, 11 сентября 1998 года, отправился на охоту и по странности своей впервые оставил собаку дома на привязи. В следующий раз его увидели, найденным в водоограждающей канаве, отправленные на поиски Клавдия солдаты. Сапог

его и верхняя одежда были обнаружены неподалёку. Вскрытие показало, что причиной смерти мог явиться сердечный приступ.

Последние пять лет своей жизни Клавдий проживал с женщиной по имени Зоя Фёдоровна, которая и забрала все его вещи: награды, кортик, большую часть фотографий и дом. Поэтому, к сожалению, многое утеряно, забыто, да и предоставить на суд людской теперь особо нечего.

Сегодня, 22 февраля 2020 года, мой день рождения, и я заканчиваю свой рассказ. Спустя три дня умрёт бабушка моего жениха, Ильи, который сделал мне предложение 1 января этого года, а спустя ещё три дня мы найдем человека, который выпрыгнул из окна. Поэтому, дорогие мои дети и внуки, я хочу сказать, что никто не вечен, а ваша история началась ещё до рождения. Даст Господь, я буду жива, когда вы будете читать эти строки. «О чём мы все сейчас думаем?» – спросите вы. О коронавирусе в Китае, что налоги повышаются и цена на бензин растёт, а в безбожной Европе люди живут лучше, чем у нас. Жалуемся…А могли бы сказать «спасибо» за небо, крышу над головой и хлеб на столе тем, кто за это боролся. В Польше сносят памятники солдатам Великой Отечественной войны и говорят, что это Советский Союз начал войну. И да, мы все же боимся, что лозунг «Никто не забыт, ничто не забыто», превратиться в простое: «Всё забыто, и все забыты». Мы живы, пока о нас помнят.

Сердечно благодарю за наставления и поддержку Михаила Сергеевича и Сергея Клавдиевича Леоновых, за крепкую память и настойчивость Ларису Леонову, за мудрые мысли Веронику Костромцову.

А также покойного Владимира Клавдиевича Леонова. Я знаю, дедушка, если бы ты был жив, то ты бы сам мне всё рассказал.