Приближается день75-летия Победы советского народа над фашистской Германией в Великой Отечественной Войне 1941-1945 г.г.

К сожалению, мы не сможем отметить этот день так, как планировали. Очень жаль, что не будет в этот день Парада Победы и шествия Бессмертного полка по всей стране.

Мне хочется пройти в колонне виртуального Бессмертного полка на странице Одноклассников. Это будет дань памяти не только моего отца, но и  миллионов наших соотечественников, погибших в те страшные годы, защищая свою Родину и освобождая народы Европы от коричневой чумы.

Разбирая отцовские архивы, я нашла его дневничок, который он вел в июле-сентябре 1942-го года. Это несколько страничек записной книжки, исписанные карандашом. Читать очень трудно, ведь этим строчкам почти 80 лет! Я читала с трепетом и находила отголоски тех обрывочных воспоминаний, которые все же удалось услышать от отца.

Мой отец, ЛАЗАРЕВ НИКОЛАЙ АНДРЕЕВИЧ, родился 9 мая 1923 года в Туле в семье рабочего Тульского Оружейного завода. Жили трудно, но учился он хорошо. Он любил учиться всю жизнь.

Перед войной, учеником 8-го класса он поступил в Тульский Аэроклуб и в 1941-м году закончил 10 классов школы и получил свидетельство об окончании аэроклуба. Хотел после школы идти в авиацию. Но в июне началась война и 10 июля  он был призван в армию и направлен в Челябинскую военную школу (ЧВАШ СБ). Но курсантом пробыл до апреля 1942 года. Обострилась обстановка на Юго-Западном фронте, враг рвался к Сталинграду, курсантский состав частично расформировали и отправили на фронт.

-8 июня  мальчишка-курсант, сидя в поезде, пишет: «Моя цель – фронт! С чем еду? Имею специальность радиста, звание сержанта, должность – начальник радиостанции». Назначен начальником радиостанции взвода связи 298 отдельного пулеметно-артиллерийского батальона 73 Укрепрайона

-11 июля запись: «Фронт с каждым часом приближается, хотя мы и стоим на месте. Но мы не отступим ни на шаг!»

-13 июля: «Вчера поистине было жарко. Наши отступили. Я отмотал три  линии. Третья была роковой – отстал от взвода. Движемся на Ворошиловоград».

 А потом был месяц скитаний при выходе из окружения, выход к своим и вот такая запись:

- 7 августа: «Вспоминая прошлое своего народа, видя настоящее его, представляя его будущее, с уверенностью хочу сказать словами моего товарища по ЧВАШ Аматова: «Русский народ все перетерпит!».

- 16 августа: Закавказский фронт. « Назначен помощником командира  2-го  взвода». (Отдельной горно-вьючной  роты 18 Армии).  « Много трудностей, но со временем все уладится».  Началась служба на Северном Кавказе.

- 20 августа «Чувствую себя хорошо во всех отношениях…   Теперь ведь я при деле – имею заботу с утра до вечера. Теперь, хоть не большую, но приношу пользу своей Родине».

- 7 сентября:  Командир отделения 6-й роты 2-го батальона 691 стрелкового полка 383 стр.дивизии 18 Армии.«Еду в командировку по сдаче больных и  получению хороших лошадей. Со мной 20 бойцов…    Приходится мне одному трудновато. Но,  что сделаешь, ведь я же работаю! А раз работаю, то всеми трудностями приходится пренебрегать».

Эти небольшие выдержки из дневника отца мне говорят о многом. Я помню из его рассказа про окружение,  что отстали они вчетвером из-за того, что катушки телефонного провода были очень большие и тяжелые, а за их утрату по головке не погладили бы, т.к. провода не хватало. И, пока они сматывали эти катушки, их отсекли от  своих. В какой-то момент надо было выбирать направление, куда двигаться дальше. Поспорили, и в результате двое пошли в одну сторону, а двое почему-то внезапно потерялись. Отец с товарищем вышли к своим, а те двое (один из них – лучший друг отца с училища) попали в плен! Отец его судьбу узнал только после войны, когда тот вернулся из лагеря. А ведь вся его вина была в том, что он попал в мясорубку и в неразберихе попал в тяжелую ситуацию! Отец это очень переживал, т.к. жизнь у Лёвки (так отец его называл) не сложилась. Он спился и рано умер.

4 октября в районе станицы Хадижинской получил тяжелое ранение верхней трети левого бедра и контузию.  Двигаться практически не мог. Товарищ перевязал его и оставил сидеть в кустах под деревом. А сам отправился за помощью. Из оружия было только ПТР (противотанковое ружье). За кустами проходила тропа, на которой появились немцы. Он услышал немецкую речь и успел только подтянуть к себе ПТРку, как из кустов вылез «здоровый рыжий немец». Отец рассказывал, что успел только взять ружье в руки, а тот увидел его, пробормотал: «Рус, рус…» и скрылся в кустах. Отец говорил, что не понял, толи немец испугался, толи просто пожалел раненого…

Потом был госпиталь в Цхалтубо. Нога практически не работала, и отец с благодарностью вспоминал, как с ним возились врачи, медсестрички, санитарочки. Занимались водолечением, массажами, ЛФК, физиопроцедурами и поставили его на ноги! На это ушло         5 месяцев!

Больше дневниковых записей нет. Был запрет на ведение дневников в действующей армии да и времени наверное не было. Знаю, что с апреля 1943 г. он проходил службу в частях 1 Прибалтийского фронта сначала в должности командира отделения, сержантом. А после присвоения ему звания мл.лейтенант – комсоргом батальона, 241 стр.полка,  75 гвардейской стрелковой дивизии, 61 Армии, пройдя с боями Прибалтику, Польшу, где участвовал в освобождении Варшавы, Германию, дойдя до Берлина.

Демобилизовался в 1946 г., уже имея проблемы со зрением правого глаза, которые появились в результате перенесенной контузии. Вернулся в Тулу и был направлен на комсомольскую работу: инструктор ГК ВЛКСМ, секретарь РК ВЛКСМ. А в 1949 г. был снова призван в армию, т.к. на Дальнем Востоке началось формирование флота и нужны были политработники. Он мог бы наверное отказаться, т.к. к тому времени у него сохранилось зрение правого глаза на 0,02%(!), т.е. практически глаз НЕ ВИДЕЛ! Но отец привык служить своей Родине и расценил предложение как приказ.

Так он оказался  в политотделе 15-й  авиационной дивизии, где прослужил в званиях от лейтенанта до майора и ушел в запас в августе 1958 года в связи с получением инвалидности по зрению.

На гражданке он всегда работал с людьми, продолжая воспитывать молодежь, до 1990 г.  Его очень любили люди и когда он умер в 1997 г., на похороны пришло очень много его воспитанников, с некоторыми из них я продолжала поддерживать связь до их ухода из жизни.